Бриг «Багровый фламинго»

Мейбл Уилсон вышла из лодки на булыжную мостовую, опасливо придерживая кошелёк. Всю жизнь она была твёрдо убеждена, что в колониях живут одни сплошные мошенники, и намеревалась постоянно быть настороже. Нет-нет, она не простофиля какая-нибудь, как Кэтти – вон, глазами хлопает, к прогуливающимся матросам уже липнет! Мейбл работала и сестрой в лазарете, и горничной у богатых господ, поэтому считала, что кого-кого, а её на мякине не проведёшь. Дома в этом Джарисон-Хэйвене были странные. Приземистые какие-то, с толстенными стенами и маленькими окнами. Всё больше каменные. Точно тюрьмы. Ну, ясно – мошенники, они и живут, где мошенникам положено!.. А всё же как-то здесь обосноваться придётся. Обдумав всё как следует, Мейбл решила не возвращаться в Вальзию, в родной Горм – а ну как отыщет барон Кантер или кто-то из команды «Розамунды», за бегство в суд потащит... В Сейлтон и прочие сауданские колонии тоже не хотелось – жара там, должно быть, и дикари. Мошенников ещё можно как-то терпеть, а вот мошенники вкупе с дикарями – это было бы выше сил Мейбл. Над одной из «тюрем» красовалась некрашеная, но с витиеватыми буквами жестяная вывеска: КОЛОНИАЛЬНЫЙ БАНК ДЖАРИСОН-ХЭЙВЕНА И чуть ниже была прицеплена вывеска поменьше, но всё равно заметная: ОБМЕННЫЙ ПУНКТ Мейбл спохватилась: туда-то ей как раз было надо! В кошельке, если не считать завалявшейся с Горма медной мелочи, лежали только три рояльдора и драгоценные камни. Куда ей с ними податься? Даже вальзийское-то золото в обычных лавочках не примут, а с курбартским и вовсе могут саму в мошенницы записать. Кэтти и Салли уже куда-то убежали. Мейбл не удивилась – они думали, ещё на бриге, не держаться ли им по прибытии вместе, но быстро выяснилось, что планы у каждой свои. Кэтти мечтала уплыть в Сауданию – главным образом, из-за якобы зарытых там на каждом углу сокровищ и из-за смуглых и рослых тамошних мужчин. У Салли в Вальзии остались родители, братья и жених, так что для неё и речи не шло о том, чтобы уехать дальше на юг или остаться в Джарисон-Хэйвене. Да, если честно, Мейбл была не слишком огорчена разлукой. Пока вместе работали на корвете или у корсаров, держались заодно, а теперь-то что? Глупышка Кэтти действовала бы ей на нервы; Салли, конечно, приятная, но у неё все мысли о семье. Жаль, не попрощались – или сама Мейбл не услышала? Но после сегодняшнего боя, после стольких увиденных раненых и убитых, они все ходили как пришибленные и с трудом разбирались, что вокруг происходит. Мысленно пожелав девочкам удачи, Мейбл направилась к «Колониальному банку». Внутри «тюрьмы» обнаружился очень даже уютный, ярко освещённый вестибюль. На полу лежала ковровая дорожка, а у стены стояли две скамьи для посетителей – даже с подушками! Единственной посетительницей, кроме Мейбл, оказалась богато одетая молоденькая девушка с распущенными чёрными волосами до пояса, державшая на руках младенца. – Садитесь, – приветливо кивнула она, подвигаясь. – Там один клиент в кабинете, скоро выйдет, так что вы следующая. – А вы? – растерялась Мейбл. – Полноте, мисс, вы же раньше пришли... – А я не клиентка, я жена директора банка, – смущённо засмеялась девушка... женщина. – Мистер Эрнскотт сегодня инспекцию всех наших отделений проводит, ну и я с ним напросилась. – А, – сконфузилась Мейбл. – Простите, миссис Эрнскотт. – Да ничего, не берите в голову. Вы же только что приплыли? – Да, – поразилась она, – а как вы узнали? – Ну, кто же зайдёт в здание банка в порту, как не тот, кто либо сию минуту прибыл, либо сейчас отплывает? А у вас одежда не местного фасона, и вы с таким любопытством вокруг оглядываетесь – сразу понятно, вы новая гостья. Надолго к нам? – Пока уезжать не планирую, миссис Эрнскотт, – сказала Мейбл. – Вот, зашла деньги обменять. И... драгоценности тут у меня... не подумайте, это мне корсары подарили. – Ах, ясно, так вы же с того брига, о котором все последние пару часов только и трещат! – понимающе кивнула миссис Эрнскотт. – Этот Кантер прямо наизнанку выворачивался, чтобы Уильяма Гаттерна изловить. Он и к нам заходил – хотел денег под расписку взять, побольше своим наёмникам заплатить. Мистер Эрнскотт ему прямо сказал – а кто даст доверенность, что вы его одолеете, а не он вас? К тому же чем Гаттерн виноват-то был? – миссис Эрнскотт недовольно поморщилась. – Ничем, – вздохнула Мейбл. – Славный был мальчик, и не скажешь, что корсар. Некоторое время они сидели молча. Миссис Эрнскотт покачивала спящего ребёнка, а Мейбл разглядывала причудливые узоры на абажуре светильника. И тут Мейбл, собравшись с духом, робко спросила: – Эм... миссис Эрнскотт? Вам случайно горничная не требуется? Я работу ищу... – Горничная? – юная мать задумалась, сжала губки и помотала головой. – Боюсь, что нет. Горничные у нас есть. Вот если бы няня для моей Мелли... – она нежно взглянула на младенца. – Или не няня... не знаю, как вам и сказать. Я ужасно неопытная, я так боюсь случайно навредить Мелли. – Так у меня и с малышами опыт есть! – обрадовалась Мейбл. – Я в лазарете младенцев принимала, и рожениц выхаживала, и в бытность мою горничной два раза в семьях служила, где детишки всякие были. Если возьмёте, не пожалеете, мадам. Миссис Эрнскотт с сомнением посмотрела на неё: – Н-не знаю... Если честно, не поймите меня превратно, но я не могу сразу взять на работу незнакомого человека, мисс... э-э? – Мейбл Уилсон меня зовут, – с готовностью подсказала она. – Да я понимаю, возьмите на испытание, коли нужно... Она умолкла, увидев, что миссис Эрнскотт уставилась на неё округлившимися глазами, что-то будто бы судорожно припоминая: – Мейбл Уилсон?.. Постойте-ка... А где вы работали лет десять назад? – Лет десять назад я закончила работать в семье барона Лойстера в Гринхёрсте. Поступила к нему двумя годами раньше. Враз просиявшая миссис Эрнскотт, осторожно положив малютку на подушки, бросилась на шею ошеломлённой Мейбл: – Мейбл! Мейбл, душенька, это ты! Ты меня не помнишь? Изабель Лойстер, младшая дочка барона! Ты меня ещё Иззи звала, а маме это не нравилось... Ох, прости, чувствую – лицо вроде как знакомое, но сразу не узнала... – Иззи Лойстер? – повторила Мейбл. Между кудрявой капризной упрямицей, ненавидевшей косички и оборочки и таскавшей с кухни леденцы, и этой уверенной в себе смешливой молодой женщиной было на первый взгляд очень мало общего. Но, приглядевшись, Мейбл осознала, что и впрямь перед ней давешняя любимица. Иззи Лойстер, единственная из дочерей барона, хорошо обращалась со слугами – все её сёстры (вопреки, что интересно, родительским наставлениям) обожали давать горничным пощёчины и нарочито устраивать в прибранных комнатах беспорядок, воображая, что ведут себя как настоящие аристократки. Иззи была не такая. Она обожала рассказывать Мейбл истории о своих игрушках, привлекала её на свою сторону, когда доказывала матери, что распущенные волосы лучше косичек, частенько помогала ей с уборкой (правда, в большинстве случаев кончалось это тем, что Иззи опрокидывала ведро)... Как раз в тот год, когда брала расчёт Мейбл, Иззи должна была уехать в пансион. Мейбл не без грусти расставалась с малышкой, считая, что в пансионе ничему дельному не научат, а в конечном итоге переделают девочку по образцу её пяти сестёр – все до единой были его выпускницами. – Иззи... Я б тоже в жизни тебя не узнала – ты так расцвела, так повзрослела... Но позволь – ты же что, уже замужем? Тебе... – Семнадцать, замуж вышла год назад, сразу, как пансион окончила, – объяснила Иззи. – В пансионе я вела себя примерно – у кого хочешь спроси! – но за это на каникулах расслаблялась в полной мере. Вот папа с мамой и решили, что если меня послать хотя бы на один салон или вечер, я распугаю всех возможных женихов. Так что они времени не теряли и обручили меня с мистером Эрнскоттом, когда я ещё училась, и сыграли свадьбу после выпускного. В этот момент дверь в стене напротив открылась, вышел какой-то офицер с пачкой бумаг, и Иззи кивнула Мейбл: – Ну ладно, заходи тогда, обменяй свои деньги, и потом поговорим. Клерк, щупленький молодой мулат, вытянулся при появлении Мейбл в струнку: – Пожалуйста, мадам, приветствую вас в Колониальном банке Джарисон-Хэйвена. Что желаете? Открыть вклад? У нас сейчас очень выгодное предложение для подданных Вальзии, всего лишь двести гиней... – Нет-нет, со счётом погодите, – быстро сказала Мейбл, опять растерявшись. – Я бы... мне тут рояльдоры поменять... и камни... драгоценные... или это ювелирам надо? – У нас наиболее выгодный курс обмена, мадам, прошу вас, садитесь, – как по книжке, чеканил клерк. Мейбл сперва не поняла, с чего бы такой натиск – по ней же сразу видно, что она не из знати и не из чиновников. Но потом она заметила, что чуть поодаль, в сумрачном углу кабинета, стоял высокий, элегантно одетый мужчина, невозмутимо наблюдавший за происходящим. Ох, Мейбл Уилсон, ну ты и тугодумка! Иззи же сказала, что её муж директор банка и пришёл сюда провести инспекцию! Под бдительным надзором мистера Эрнскотта клерк работал как автомат. Не успела Мейбл оглянуться, а к ней уже пододвинули стопку новеньких хрустящих ассигнаций. – Сколько желаете наличными? – бойко спросил мулат. «Мошенник», – с подозрением подумала Мейбл и скосила глаза в сторону недвижного, как статуя, директора. С облегчением убедилась, что у него безупречно вальзийские черты лица и – даже в сумраке невозможно было ошибиться – светлая кожа. Решив, что при вальзийце, да ещё и директоре, даже самый отпетый мошенник не посмеет ей навредить, Мейбл изучила ассигнации. Сколько же их было! Если Иззи и не примет её на работу, бедность ей грозит ого-го как нескоро. – Десять гиней, нет, пять. Или нет, выдайте шиллингами, – смешалась она. Снова таскать по городу золотые монеты? Ну нет. – Извольте, – мигом отсчитал нужную сумму клерк. – По ассигнациям вы сможете получить деньги в любом отделении нашего банка, мадам. – Э-э... благодарю, – Мейбл поспешно сгребла шиллинги в кошелёк и старательно его застегнула. – Благодарю... э-э... я пойду. – Вы, очевидно, только что приехали в наш город? – спросил клерк. – Позвольте тогда вручить вам путеводитель. – Он дорогой? – прищурилась Мейбл. Конечно, запас у неё теперь есть, но выбрасывать деньги на какую-то брошюрку, пусть и яркую, только чтобы узнать, как какая улица называется... – Бесплатный, мадам, – бесстрастно сообщил клерк. Смутившись, Мейбл взяла книжицу. Небось, если б не директор, этот юноша бы давно высказал всё, что он думает о приезжих дурах. Ну и пусть его, пускай думает, что хочет, в этих колониях лучше быть начеку. Не успела она взяться за ручку двери, как с другой стороны дверь открыла Иззи. – Там никого за тобой нет, – объявила она. – Мистер Эрнскотт, мне хотелось бы с вами немного поговорить. – Хорошо. Мейбл аж вздрогнула – так неожиданно было что-то услышать от всё это время молчавшего директора. – Альфред, выйдите пока, если кто-то придёт, скажете, – сказал мистер Эрнскотт. Говорил он тихо и дружелюбно, но Мейбл не слишком удивилась, что клерк тут же скользнул в коридор, на входе почтительно посторонившись и пропустив в кабинет Иззи. Мистер Эрнскотт занял место Альфреда за столом, и в свете, льющемся из крохотного окна, Мейбл стало видно, что в его тёмных волосах немало седины. Лицо было моложавым, но у глаз собрались тонкие морщинки – несомненно, след всех трудностей, что выпадают на долю окружённого мошенниками директора банка. – Мистер Эрнскотт, – не переставая качать на руках Мелли, начала его радостно улыбавшаяся жена, – вы представить себе не можете, кто к нам только что сюда пришёл. Знакомьтесь, это мисс Мейбл Уилсон. Я вам о ней, кажется, не говорила – да и я сама её имя и фамилию помнила лишь смутно... Она была нашей горничной десять лет назад, и я очень её любила. – Джеральд Эрнскотт, к вашим услугам. Весьма рад познакомиться с подругой моей дорогой жены, – с улыбкой поклонился мистер Эрнскотт. – Очень рад. – И она ищет работу, представляете? – восторженно продолжала Иззи. Казалось, она бы запрыгала и захлопала в ладоши, если бы не держала на руках дочь. – Я думаю, мы можем её взять в няни к Мелли. Правда, здорово? – Замечательно, – улыбка стала ещё теплее. – Вы не представляете, какая гора у меня с плеч свалится, если вы к нам поступите, мисс Уилсон. Я всегда очень придирчив к слугам и каждому устраиваю проверку, но как я мог бы проверить какую-то незнакомую няню, если в обращении с младенцами смыслю ещё меньше Иззи? Девочка проснулась и заплакала, и Иззи поспешно присела в углу. Раздался шорох ткани – Иззи дала дочери грудь. – Скажем, положу я вам двадцать пять шиллингов в месяц, стол и проживание, – перейдя на деловой тон, сказал Эрнскотт. – Если выдержите четырёхнедельный испытательный срок, будете получать две гинеи. – Испытательный срок, сэр? Но... вы же... гм... сказали... – Я не стал сейчас говорить это при Иззи, – тихо пояснил он. – У неё, конечно, сохранились о вас самые тёплые воспоминания. Но я не могу взять вас на полное жалованье вот так сразу. Я вас впервые в жизни вижу, Иззи вас знала, будучи совсем малюткой – а учитывая, какая муштра обрушивалась на неё со стороны семьи, естественно, что она почти всех слуг превозносит до небес. Так что давайте месяц я буду вас оценивать, а там решим. Иззи я тоже объясню, чуть позже. Мейбл лишь кивала. Крыша над головой на месяц – уже хорошо. Так или иначе, она успеет освоиться в Джарисон-Хэйвене. А даже выгони мистер Эрнскотт её после испытательного срока – всё-таки в случае какой беды можно будет обратиться к Иззи за помощью. – Я согласна, сэр, – заверила она Эрнскотта. – Договорились. У нас с Иззи ещё три отделения на очереди, поэтому приходите где-то... да, к семи вечера. Дуговое кольцо, Эрнскотт-Хаус, не пропустите. Если что, в путеводителе отличные карты. – Хорошо, сэр, спасибо. Иззи, до встречи, – Мейбл бочком двинулась к двери. Иззи весело помахала ей рукой. Оставалось ещё три с лишним часа до назначенного срока. Поглядев на карты в брошюрке, Мейбл убедилась, что Дуговое кольцо – улица, опоясывающая городок, а Эрнскотт-Хаус находится на том её участке, что расположен дальше всего от порта. Но Джарисон-Хэйвен оказался не таким большим – то и дело радуясь, что в лазарете выучилась по рецептам читать, Мейбл разобрала мелкие буковки сбоку от карты города и поняла, что ходьбы-то до дома Эрнскоттов полчасика, если знаешь, как. Она решила напоследок прогуляться в порту (не забывая крепко держать кошелёк). За недели морского путешествия Мейбл как-никак привыкла – и к шуму волн, и к солёному ветру, и к кораблям... Только вот к этим кровопролитиям привыкнуть не выходило. И как эти корсары друг друга вот так запросто режут и застреливают? Мужики, одно слово... Вдруг наперерез Мейбл бросилась какая-то закутанная в траур девица: – Мейбл! О, какое счастье, это ты! Помоги мне, пожалуйста! Второй раз подряд в колониальном городе, где она в жизни не бывала и никого, как она до недавнего времени думала, не знает?.. Мейбл заподозрила, что ей снится какой-то нелепый сон.