Бриг «Багровый фламинго»

Когда Грег пришёл во второй раз, дней через пять, Амелия осмелилась спросить: – Зачем ты тогда устроил тот жуткий фонтан с Амулетом Воды? – Я знал, что ты об этом спросишь, – с тяжёлым вздохом сказал он. – Понимаешь, это такая штука, которая в неумелых руках может натворить… лучше и не говорить не буду, сколько всего. – Но ты же ведь как раз разбираешься в разных чарах! – воскликнула Амелия. – Ровно настолько, чтобы знать: вам таких проблем точно не нужно! Я должен был убедить тебя раз и навсегда, что от Амулета надо избавляться, и как можно быстрее. – Я же чуть не утонула! – возмутилась она. – Мы с Питером и Уолтером сгинули бы в море, если бы не дельфины, или нас бы перестреляли республиканцы, если бы не Луи де Жерьез! – Я понимаю, Билли, – горько произнёс Грег. – И если я сейчас могу чем-то помочь… как-то это возместить… Понимаешь, если бы я не вызвал этот водопад, Джозеф и Куница могли бы уговорить тебя сохранить Амулет или даже, чего доброго, им воспользоваться. И тогда могла бы утонуть не только ты… далеко не только ты. – У вас так всегда в тайной службе делается? – Амелия сознавала, что он прав. Вдруг кто-нибудь из её бесшабашных корсаров попытался бы поковыряться, возможно, даже без её ведома, в Амулете? Страшно и думать. И всё же было тяжело слушать столь прямые признания. – К сожалению, иногда приходится выбирать между малыми и большими жертвами, – подтвердил Грег. – Никто не говорит, что это легко. Но… сама понимаешь, Билли. Если бы тебе конкретно сказали: сейчас или тебя смоет огромной волной, или ещё более огромной волной зальёт весь Эвеннорт – что бы ты выбрала? Нечего было и думать. За одну только маму Амелия бы прыгнула в сколь угодно высокие волны, а если речь зашла бы о всём материке… Она молча кивнула и подошла к люльке покачать мирно сопевшего Джорджа. – И вот ещё, Билли, у меня для тебя довольно скверные новости – извини, эту пилюлю никак не подсластить... – Грег! Я всё-таки твой бывший капитан! Не разнюнивайся, как перед пустоголовой барышней, говори прямо! – Хорошо. Все пассажирские корабли уходят через неделю в Вальзию. – То есть как это – все через неделю? – сперва Амелия даже подумала, что плохо расслышала. – В Вальзии довольно неожиданно объявлен смотр флота, и все крупные суда нашего порта, которые только способны держаться на плаву, идут в Горм. Сегодня должны сделать официальное объявление, завтра будет сообщение в газете. – Так это же прекрасно! – просияла она. – И зачем нужно было напускать эту таинственность? Правда, через неделю мне ещё нельзя будет сидеть, но это ненадолго... – Это ещё не всё. Этот идиот Коул – нет, ты не догадаешься, что он выкинул на этот раз... ремонтируя для смотра корабли, он – экономии ради – добыл часть дерева для ремонта, разломав спасательные шлюпки. Амелия рассмеялась так, что разбудила Джорджа, который решил присоединиться к общему веселью и заорал. Еле подавив вздох, она принялась его баюкать: – Эй, в море ураган бушует десять дней... Ну слушай, это уже готовый анекдот – он вообще в море хоть раз в жизни выходил, этот Коул? За наши головы три тысячи гине-ей... Скрылась каравелла прочь, порт морской, прощай... – Нет, кажется, он считает, что «мореходство» означает «прогулка по берегу моря», – усмехнулся Грег. – Но дело не в нём. Нельзя же отправлять в море пассажиров, когда на каждом корабле шлюпок на четверть меньше нужного! Короче, в итоге вышло так, что на смотр пойдут и корабли Саймона Кантера. И всех женщин и детей повезут именно они. – Что? – разозлилась Амелия. – Кантер наверняка устроит скрупулёзный досмотр пассажиров, он это любит. Тебя точно заметят. – А разве нельзя мне переодеться опять в мужчину и пролезть на один из кораблей Коула? Уж их-то Кантер досматривать не станет! Берегитесь, моряки, разбегайтесь, флот, вольный рыцарь Вальзии по морям идёт... – Билли, ты забыла? Джорджа-то ты куда денешь? Так тебе таможенники и поверят, что ты – молодой вдовец, который собирается ехать один с грудным ребёнком! Да только последний нищий не наймёт в таких случаях какую-никакую няньку! Кроме того, – подумав, добавил Грег, – у тебя ещё живот, прости за прямолинейность, не до конца уменьшился. Может, за неделю опадёт, а может, и нет, здесь уж я не специалист – сейчас, по крайней мере, только слепой примет тебя за парня. Опираясь на подоконник, Амелия пыталась осмыслить услышанное. К кораблям Саймона Кантера, даже если вдруг не будет строгого досмотра, она и близко не подойдёт, тем более с Джорджем! Зная, на что способен барон... Удивительно: ещё минуту назад она считала мистера Коула просто на редкость забавным дураком. Теперь же Амелия чувствовала, что начинает его дико ненавидеть. Ну кто, кто в здравом уме будет ремонтировать суда за счёт шлюпок? Если бы не его жадность и тупость, она бы уже сейчас собирала бы вещи в ожидании отплытия домой, через каких-нибудь полтора месяца (флотилия, разумеется, будет идти медленно) оказалась бы в Горме, а уж оттуда до Мондж-Пойнта легко доехать на почтовых каретах... А вместо этого ей придётся в бессилии наблюдать, как отплывают джарисон-хэйвенские суда в сторону её родной земли. – Постой, Грег, – ей пришла в голову ужасная догадка, – получается, что до конца месяца пассажирских кораблей не будет никаких? – Не то что до конца месяца – наверное, до прибытия «Виктории», если ещё её со смотра отпустят, – невесело подтвердил Грег. – И как же мне тогда отсюда выбираться? Сделать лодочку из тростника? – съязвила Амелия. – Ну, всё не так мрачно. Пассажирских кораблей нет, но есть торговые. На юг их каждый месяц уходит великое множество. – Ты же говорил, что жара может повредить Джорджу. – Тогда я ещё не знал, что весь пассажирский флот дёрнут на смотр, – возразил Грег. – Представь себе, в моей службе тоже случаются неожиданности. Сейчас у тебя, Билли, нет другого выхода. Оставаться на острове, под самым носом у Кантера, вам с Мейбл нельзя – тут мистер Эрнскотт совершенно прав. О том, что Мейбл тоже придётся покинуть гостеприимный Джарисон-Хэйвен, Амелия узнала дня три назад, от Иззи. Надо сказать, она не слишком удивилась – в конце концов, Мейбл, пусть сама и не была жертвой кантеровских интриг, знала о бароне слишком много, и ей тоже было бы опасно продолжать прятаться в Эрнскотт-Хаусе. – Ну хорошо, я-то не против, главное, чтобы Джордж был в порядке, – согласилась Амелия. – И куда же нам отправиться? В Сейлтон? – Давай я за эти три дня попытаюсь разобраться. Сама понимаешь, сейчас пассажиры, которым нужно на юг, начнут расхватывать места на торговых кораблях с фантастической скоростью. А торговые суда на то и торговые, что они не могут позволить себе перевозить много народу. – Кстати, а ты-то сам куда и как теперь поплывёшь? – спросила Амелия. Грег покачал головой: – Тоже пока не знаю. – Может... тебя же не в горячую точку отправят? – Навряд ли. Я не солдат авангарда. – Так, может быть, если тебе не сложно, ты возьмёшь Джорджа, меня и Мейбл на тот же корабль, на который сядешь сам? Одна из нас изобразит твою жену, другая сестру, получится мирная путешествующая семейка. И к тебе будет меньше подозрений, и к нам. Две одинокие женщины с младенцем – всё-таки не такое обычное зрелище. Да ещё у меня сейчас нет оружия, а ты с собой наверняка запас каких-нибудь пистолетов носишь, в случае чего сможешь и мне одолжить... – Ох, Билли, неужели миссис Эрнскотт успела напичкать тебя приключенческими романами? – так и прыснул Грег. – У меня всего один пистолет. Где бы я какой-то запас стал таскать? Ещё скажи, что у меня пушка припасена в кармане. Такие агенты, как я, должны быть лёгкими на подъём. – Ну хорошо, тогда всё равно мы сможем купить оружие и для меня, не вызывая любопытства, – сказала на это Амелия. – Согласись, что две женщины с ребёнком, покупающие пистолет, по крайней мере, запомнятся продавцу надолго. – Здесь ты права, – признал Грег. – Хорошо, Билли, тогда за три дня я, надеюсь, всё выясню. В течение этих дней Амелия тоже не сидела без дела, и её занимал не только присмотр за Джорджем. Рассказав Мейбл о своём плане, она принялась подсчитывать их скромные финансы. Конечно, стоило бы им только заикнуться, и Иззи дала бы им на дорогу сколько угодно денег... ну хорошо, не сколько угодно, но достаточно, чтобы долго не думать о пропитании. Однако Амелия и Мейбл были единодушны: ладно ещё стол и кров в доме Эрнскоттов, но за его пределами они принимать подачки не станут! Денег, отложенных с её выручки за рыб и заработка Мейбл, было не так уж и мало, но экономить – Амелия поняла сразу – им придётся. Ну ладно, на корабле хотя бы дадут паёк, а на южных островах с началом весны можно меньше беспокоиться о пище – фрукты и ягоды скоро будут созревать, да и рыба уже выходит к поверхности воды. Вечером четвёртого дня Грег пришёл в гостиную Эрнскотт-Хауса весёлый (если честно, Амелии до сих пор было непривычно замечать блеск в глазах, которые она столько раз видела тусклыми и сонными). – Я добыл нам билеты, – сообщил он. – Переселенец Грегори Милтер с женой Мейбл Милтер, овдовевшей сестрой миссис Робертс, – Амелия вздрогнула, сердце кольнула застарелая, но не ушедшая боль, – и маленьким племянником. – А корабль-то какой? – поинтересовалась Мейбл. – Барк «Марианна», отходит на Гиндорину через неделю с грузом рыбьего жира. – Гиндорина? Это что за место такое? – Мейбл, это большой остров в Морентском океане, амлонийская колония, – пояснила Амелия. – Очень цивилизованный район, хорошей выучки полиция, – чуть улыбнувшись, вставил мистер Эрнскотт, заметив, как напряглась Мейбл, всё ещё не излечившаяся до конца от своих прежних представлений о колониальной жизни. – Ой, уже сейчас грустно так, что вы уезжаете, – вздохнула Иззи. – Вы пишите нам, ладно? Хоть иногда. – Обязательно, – заверила её Амелия. – По крайней мере, за Мелли я спокойна – ты, Иззи, отлично справляешься без моей помощи, – сказала Мейбл. Иззи порозовела: – Первые месяцы я без тебя бы точно не справилась. Спасибо тебе, Мебби, и тебе, Энни, тоже. За что Иззи благодарила её, Амелия не знала – особой пользы Эрнскотт-Хаусу она не приносила, скорее наоборот. Но она улыбнулась в ответ, чтобы не обидеть приятельницу, и, в свою очередь, поблагодарила её и мистера Эрнскотта за гостеприимство и доброжелательность. Оставшаяся неделя пролетела быстро. Надо было купить лёгкую одежду, лекарства и запасы сухарей и сушёной рыбы (мало ли что может случиться с пайком на корабле, который к тому же не пассажирский). Амелия дала Грегу деньги, и тот купил ей охотничий нож («С пистолетом, Билли, у тебя ещё неважно получается – из ножа ты хотя бы никого нечаянно не пристрелишь»). Иззи очень печалилась из-за их отъезда, Амелии даже было неловко, но за два дня до отплытия «Марианны» произошло событие, сразу поднявшее Иззи – да и всем остальным – настроение. Мелли начала говорить. Вечером Иззи подошла покормить дочку, когда та возилась в кроватке с плюшевыми игрушками, и Мелли, поглядев на неё, широко улыбнулась и сказала: – Мам-ма. В полном восторге Иззи тут же собрала в детской весь Эрнскотт-Хаус. Покормившись, девочка порадовала всех новым ласковым «ма-ма», когда Иззи поцеловала её в щёку. На что у Амелии голова была занята совсем другим, но и она не удержалась и растроганно всплакнула, вспомнив, как впервые видела Мелли совсем крошкой в колыбельке. «Ради таких моментов в жизни матери, пожалуй, можно вытерпеть даже нескончаемый рёв Джорджа», – подумала она, и, естественно, в этот же миг Джордж в их комнате проснулся, не нашёл рядом матери и обиженно заголосил. Мелли то ли из солидарности, то ли, напротив, от испуга наморщила нос и немедля присоединилась. – Я очень надеюсь, что на «Марианне» не будет других младенцев, – пробормотала Амелия, торопясь в комнату успокаивать сына и поглаживая ноющие от хорового плача уши. Доктору Мэдоузу лишь в последний день сообщили, что мисс Уилсон и Анна Джонс вынуждены срочно уехать – у барона Кантера был личный врач, но всё же не стоило лишний раз болтать о Мейбл и Амелии в присутствии человека, у которого были друзья и пациенты по всему острову. К счастью, новость ему передал мистер Эрнскотт, поэтому спорить доктор не стал – правда, Амелия слышала из гостиной, что он сумел отыскать Мейбл рядом с людской и своим обычным зычным голосом поведал ей о случае, когда его отец открыл тропическую болезнь, поражающую женщин старше тридцати. – Но у вас, конечно, всё будет отлично! – заключил он уже в прихожей. Про себя Амелия порадовалась, что шумливый доктор всё же не стал рассказывать об опасностях, подстерегающих в тропиках младенцев и недавно родивших женщин. От какой-то подобной истории она могла бы и испугаться предстоящего отъезда. Утро следующего дня выдалось пасмурное и ветреное. Чтобы Амелия и Джордж не простыли, Эрнскотты даже взяли до пристани экипаж, хотя обычно ходили пешком. Амелия в последний раз окинула взглядом массивные каменные дома… портовый филиал Колониального банка… здание Контроля рыболовства с пляшущими карасями… «Хромую корову», благоухающую жареной рыбой и супом из водорослей… жёлтый домик Управления по уличной торговле… Она застряла на Джарисон-Хэйвене из-за гибели Уолтера, а потом впуталась в неприятности из-за Саймона Кантера, но, несмотря на все печальные воспоминания, на сердце было тяжело. В конце концов, здесь же она занималась любимыми делами – рыбалкой и сбором ракушек, – познакомилась с замечательными людьми, приютившими её, а главное, именно здесь появился на свет Джордж. Пусть он и был крикуном, каких поискать, но жизни без него Амелия уже не представляла. Иззи с плачем обнялась с Мейбл, а потом с Амелией – и Амелия обнаружила, что всхлипывает сама. Потом они по очереди обняли Мелли, что-то весело лепетавшую в ответ (Мейбл уверяла, что почти отчётливо слышала «Ме-би»). Мистер Эрнскотт церемонно поклонился на прощание, пожелал «мисс Уилсон и мисс Марр» всяческих удач и ободряюще взял жену за руку. Однако и у него в лице Амелия заметила грусть, особенно когда он обращался к Мейбл. Неудивительно, из-за Мейбл у них проблем не возникало… На «Марианне», крепком изящном барке, где висевший по всему порту запах сырой рыбы ощущался втрое сильнее, их уже ждал Грег. Погрузка жира явно уже завершилась, и меньше чем через полчаса после того, как Амелия с Джорджем на руках и Мейбл оказались на палубе, барк тихо отчалил от пристани. Неожиданно для себя Амелия расплакалась в голос, глядя, как удаляется по-своему полюбившийся ей город. А Эрнскотты стояли на пристани ещё минут десять. Иззи и Мелли изо всех сил махали руками, пока ещё люди на палубе и на берегу могли различить друг друга.