"Игра судьбы"

Глава 1.

Адам спал на чердаке, зарывшись лицом в душистое сено, и никак не мог проснуться. Прямо под ним, в тёплом хлеву, шумно фыркала и переступала копытами корова Дисси. Он слышал сквозь сон, как заскрипели дверные петли, мягко звякнули вёдра. Бабушка ласково говорила с Дисси, словно ручей журчал. Корова уже не топталась, а стояла смирно. Днище ведро гулко звенело под тугими струями молока. Адам снова уснул под эти мерные звуки и спал крепко, без сновидений, пока не услышал громкий лай собак. Адам перекатился к маленькой чердачной дверце и высунул наружу взлохмаченную голову с застрявшими в волосах жёлтыми соломинками. Бабушка, помахивая гибкой хворостиной, гнала Дисси со двора сквозь белый пар, наплывший с болот. Адам снова завалился на сено, сладко потягиваясь и бездумно глядя в потолок. Когда он проснулся в третий раз, из маленьких отверстий в крыше струились прямые лучики солнца, высвечивали золотом разбросанное по чердаку сено. В лучиках кружились мириады светящихся пылинок. Адам распахнул дверцу чердака и сел, свесив ноги, осматривая двор и огород. Бабушка шла от реки с ведром воды. - Проснулся солнышко, - сказала она, - давай-ка иди молочка попей. Мама уже давно встала, тебя ждёт. Адам спустился по приставной деревянной лестнице, пробежал босыми ногами по влажной траве на тёплое сухое крыльцо и, с трудом открыв тяжёлую дверь, оказался в просторной комнате. Мама сидела за столом у окна. Перед ней стояла большая кружка, доверху наполненная молоком. Рядом лежали батон белого хлеба и банка черничного джема. - Подожди, не начинай со сладкого, - предупредила мама, - иди умойся, пока мы с бабушкой накроем а стол. - Мам, не хочу, и руки у меня чистые, - протараторил Адам, густо намазал джемом кусок хлеба, отпил из кружки молока и вприпрыжку побежал к двери. – Пойду погуляю, - бросил он от порога с набитым ртом. - Далеко не уходи и не вздумай купаться! Адам, ты меня слышишь? Смотри мне, если что, завтра же уедем обратно в Хьюстон. - Ладно, не буду, - донеслось откуда-то со двора. - Кейт, ты куда его отпустила без завтрака? – сказала бабушка, входя в дом. – Парень худой, как жердь, кожа да кости. И ростом не вышел, не пойму в кого. Саймон у тебя богатырь, да и ты сама видная. Не кормите его что ли? - Так ведь не ест ничего. Я с ним совсем измучилась. - Говорю тебе, оставь мне его на всё лето, осенью не узнаете. - Ты что, мама! Саймон не разрешит. Я бы с радостью – сама вижу как он здесь ожил, но Саймон считает, что улица дурно влияет на ребёнка. Он в сыне души не чает, но держит в строгости и от себя на долго не хочет отпускать. Адам шёл к реке. Впервые его переполняло головокружительное чувство свободы. На ранчо «Ангора» всё казалось ему волшебным, радостным и близким, словно он провёл здесь всю жизнь. Дойдя до речки, Адам закатил штанины брюк выше колен и вошёл в реку. Дно у берега было совсем мелким. Он прошлёпал по воде вдоль берега и вышел к заросшему кустами болоту. Утро было солнечное, ясное, оттого болото казалось безобидным и безопасным. Адам развлекался, перепрыгивая с кочки на кочку. Ему было весело и жутко. Кочки мягко пружинили под ногами, кое-где проступала вода, из-под ног выскакивали лягушки. Он снова прыгнул, но то, что он принял за кочку, оказалась пучком травы, торчащей из вязкой жижи, и Адам сразу провалился по пояс. Он вскрикнул от неожиданности, попробовал выбраться, но с ужасом почувствовал, что трясина не пускает, засасывает его всё глубже и глубже. Он забился в липкой чёрной грязи, отыскивая руками опору. - Помогите! – закричал он, повинуясь своему страху. Кругом было тихо. Происходящее казалось ему страшным сном, только проснуться никак не удавалось. - Помогите! – снова закричал он со всей силы. Прямо перед ним из-за кочки высунулась голова с тёмными отросшими волосами и весёлыми карими глазами. - Заткнись, дурак, - сказала голова, - и не дёргайся, а то ещё больше увязнешь. На вот, хватайся за ветку. Адам судорожно схватился за толстую ветку, и только тогда к нему вернулась способность соображать. - Ну чё ты виснешь, как дохлая рыба на крючке? Давай подтягивайся. Да не дёргайся ты. Вот так, молодчина! Не дрейфь, я тебя вытащу, - обнадёжил незнакомец. Адам ещё барахтался и скользил ногами, когда он подтянул его к себе и одним рывком вытащил его на твёрдую землю. - Ну чё, испугался? И правильно сделал. Какого чёрта тебя сюда понесло? Ты посиди пока, приди в себя, потом будем вместе выбираться. Адам сидел весь в грязи и тяжело дышал. Спаситель снял с себя перепачканную майку и вытер чистым концом ему лицо. - Не кисни, - сказал он, - тебе сколько лет? - Шестнадцать, - промямлил Адам. - Здорово, - ободряюще сказал парень, - и мне шестнадцать. Как зовут? - Адам. А тебя? - А я – Гейл, - ответил тот, внимательно разглядывая парня. Сам Гейл был складным, крепким парнем с сильными загорелыми руками и ногами. У него были тёмные каштановые волосы и карие шоколадные глаза, большой улыбчивый рот – губы сплошь в трещинах. - Ты к миссис Даутфаир приехал вчера из Хьюстона, верно? – дружелюбно спросил Гейл. - Откуда ты знаешь? – удивился Адам. - У нас новости быстро расходятся. Я близко с вами живу. – Он поднялся. – Всё, вставай, пошли уже, только наступай на мои следы, а то снова навернёшься. Они вышли к реке. Гейл сказал: - Снимай одежду, стирать будем, а то огребёшь дома. Одежду выстирали и разложили сушиться на большие прогретые камни на берегу. Потом выкупались у берега в прозрачной голубой воде и сели обсыхать на песок. Было тепло и безветренно. На недвижной поверхности реки дрожал огненными бликами солнечный свет. Они разговорились, не замечая, как летит время, что-то неожиданно вспоминая и перебивая друг друга. Адам уже смотрел на него с обожанием. Впервые он был кому-то интересен, причём не взрослому и не родственнику, а парню одного с ним возраста, да ещё такому сильному и такому классному, что поверить невозможно! - Гейл, а что ты делал на болоте? – осмелился спросить Адам. - Кречета одного высматривал. Он хорошо поёт. Я люблю слушать, как птицы поют. - Адам, - донёсся издалека голос бабушки, - ты где? - Я на берегу, ба! - Сиди тут, я сгоняю – скажу, что ты со мной, - сказал Гейл. – Надо подождать пока одежда высохнет, не стоит им говорить, что ты чуть не утонул, а то схватишь. Гейл поднялся и быстро побежал в сторону дома. Адам всё так же сидел на берегу и водил по песку пальцем, вырисовывая всякие фигуры. Он думал о том, какое впечатление произвёл на нового знакомого, понравился ли ему. Адам хотел бы стать ему настоящим другом, быть таким же сильным. - Твоя бабушка говорит, что ты плохо ешь? - А что? – сразу насторожился Адам. - Как это «что»? Я тебя завтра с собой на рыбалку хочу взять, а перед рыбалкой надо хорошо поесть, а то начнёшь животом урчать и всю рыбу распугаешь. - На рыбалку?! – Глаза у Адама засияли предчувствием невероятного счастья. – Ты правда меня возьмёшь? – Он вдруг забеспокоился: - А я рыбу ловить не умею. - Я научу. Это дело не сложное. Ладно, пошли домой, завтра утром подходи к нашему дому. Видишь, вон тот, с белым забором. Запомнил? Ещё бы не запомнить! Адам живо оделся. Рубашка и брюки были ещё влажными, но выглядели сухими. Адам смотрел вслед Гейлу, как тот идёт вдоль канала, и думал, что это ранчо – самое восхитительное место в мире.