"Игра судьбы"

В конце апреля Гейлу сообщили, что заболела его бабушка. Он срочно собрался и уехал домой. Адам хотел ехать вместе с ним, но Гейл его отговорил. - Если будет плохо, я позвоню тебе, тогда приедешь. Не дай бог, чтобы до этого дошло. Ты пока присмотри за Томми. Прошла неделя. От Гейла вестей не было. Томми нервничал и грубил Адаму. Его неровный характер снова дал о себе знать. Иногда Томми вдруг хотелось веселиться. Тогда он нарочно прятался от Адама, а он бегал и искал Томми по всему университету. Тогда Томми неожиданно выскакивал из укрытия, закрывал Адаму глаза ладошками и хохотал, довольный своей проделкой. Но уже через час начинал дуться и гнать Адама от себя. Адам ходил за ним по пятам и облегчённо вздыхал лишь после того, как отвозил его домой. Весна, словно сговорившись с Томми, проказничала ежедневно: только подразнит солнышком, сразу окатит дождём. Как-то поздним воскресным вечером Адам сидел дома, в своей комнате. На улице шёл проливной дождь. Удары грома с треском разрывались у окна, оттого он не расслышал звонка в прихожей. Дверь пошла открывать Кейт, недоумевая, кто может прийти в такую погоду и в такой час. - Томми! – ахнула она. Парень промок до нитки. В руках он держал полузакрытый зонт, который, видимо, ничем ему не помог. Струи воды стекали с зонта, с одежды, с волос на выложенное жёлтой плиткой крыльцо у их дома, у его ног образовалась целая лужица. На возглас Кейт из гостиной вышел Саймон в халате, с развёрнутой газетой в руках. - Томми! Как же это? Что произошло? Заходи, заходи скорей! Он взял парня за плечи и заставил его переступить порог. Томми, казалось, закоченел и не мог сдвинуться с месте. - Ад-дам… дома? – произнёс он наконец. - Дома, дома. Что ж это такое? Снимай куртку. И ботинки снимай. Адам! Иди скорей сюда. Вот полюбуйся. Куда ты смотрел, не пойму? Адам выбежал из своей комнаты, и остолбенело, уставился на Томми. - Ты? – пробормотал он. – Что-то случилось? С Гейлом? - Нет, нет, с ним всё в порядке. – Его трясло. – Я… мне надо с тобой поговорить. - Поговорить? Ты пришёл сюда один, ночью, чтобы поговорить? Да как ты мог? Ты простудишься и заболеешь! Адам схватил его за руку и потащил в комнату. - Быстро! Снимай всё! Как ты мог? Вот тебе мой халат. Почему ты мне не позвонил? На, вытри на сухо волосы. Вернусь через пять минут, и чтоб ты уже переоделся. Мама, поставь, пожалуйста, чаю, - попросил он Кейт в коридоре. – Что ещё можно сделать? – Он ходил взад-вперёд мимо своей двери в сильном волнении. - Ты бы лучше выяснил, что привело Томми к тебе в столь поздний час, - посоветовал Саймон. – Причина должна быть серьёзная. Пойдём, Кейт, не будем им мешать. – Он взял из рук жены чашку с чаем и передал Адаму. Адам постучал в дверь и вошёл. Томми, утопая в его халате и тапочках, раскладывал на батареи свою мокрую одежду. Он обернулся и посмотрел на Адама с видом затравленного зверька. Адам поставил на письменный стол чашку, усадил Томми рядом на стул. Сам сел напротив. - Теперь рассказывай, что случилось? - Я люблю тебя, - сказал Томми. - Конечно, Томми, я тоже тебя люблю. – Адам смотрел на него, улыбаясь. - Я люблю тебя, - повторил он, глядя на Адама жадно и с ненавистью. Адаму стало страшно. - Томми, послушай меня. Ты любишь Гейла, - сказал он так, будто старался что-то объяснить неразумному ребёнку. - Да, я люблю Гейла, - послушно повторил Томми. – Но тебя я люблю тоже. По-другому. - Что ты хочешь этим сказать? Томми, ты пугаешь меня! Что ты вбил себе в голову?! Томми вдруг судорожно разрыдался, закрыл лицо руками, и слёзы стекали у него между пальцами. Адам смотрел на него, оцепенев. Никогда ему ещё не приходилось видеть, чтобы Томми распускал слёзы. Адам чувствовал, что надвигается катастрофа, масштабы которой нельзя предугадать. Он не хотел верить Томми, но истина неумолимо открывалась ему: его срывы, непонятные смены настроения, быстрые уклончивые взгляды, то яростные, то молящие, внезапное смущение – всё то, чего Адам не замечал в своей беспечной слепоте. - Но почему меня?! – закричал он на весь дом и вскочил с места. – Почему ты выбрал меня?! Ты мог влюбиться в кого угодно, только не в меня! Саймон в гостиной сложил газету и задумался. Из спальни вышла Кейт. Она уже приготовилась ко сну, но слова Адама заставили её разволноваться. - Ты слышал, Саймон? Ведь это парень Гейла. Мы должны немедленно вмешаться. - Ни в коем случае, - осадил её супруг. – Всё должно идти своим чередом. Это жизнь, дорогая моя. Она всё решает сама. Если хочешь знать, я это предвидел и, как всегда, оказался прав. - Тогда ты должен предвидеть, что за этим последует! Я видела однажды, что сделалось с Адамом, когда он подумал, что Гейл на него обиделся. Нет, я пойду к ним и поговорю с Томми. Она решительно направилась к комнате Адама, но Саймон, показав отличную проворность, преградил ей дорогу: - Кейт, я запрещаю тебе! Она остановилась, почувствовав, что супруг серьёзно намеревается употребить всю свою власть. - Тогда Адам был ребёнком, - назидательно сказал Саймон, - а теперь он мужчина, да ещё какой! Пусть он сам решает, как ему поступать. Пойдём спать. Они разберутся без нас. Адам тем временем совершенно потерял голову, но всё же старался вразумить Томми. - Ты должен забыть об этом, - говорил он, задыхаясь от волнения. – Забыть раз и навсегда! Подумай, какое горе ты причинишь Гейлу. Томми резко встал и прижался к нему, обвил его белую шею ослепительно белыми руками. - Я не могу, я пытался. Не знаю, что со мной. Я измучен и несчастен. Наверное, мне надо уйти от вас обоих. Поцелуй меня. Я скверный и гадкий, меня тянет к тебе что-то непреодолимое, звериное, ужасное, чего я раньше в себе не подозревал. Я хочу остаться с тобой всего на одну ночь. Тогда мне станет легче, я уйду и больше не буду тебя беспокоить. Не прогоняй меня. Ты всегда обо мне заботился. Адам смотрел сверху на обращённое к нему лицо, видел зовущие рдеющие губы, прекрасные глаза, влажно мерцающие серебром, чувствовал пьянящий запах волос и знал, что любит его, и любит давно, с того первого поцелуя в незабываемый летний вечер. Теперь он понимал, что был обречён с самого начала и дружба его с Гейлом была обречена. Дружбу ещё можно спасти, надо только отказаться от любви, но отказаться от парня, которого он сейчас держал в объятиях, Адам не мог. Ещё слабо сопротивлялся разум, но руки его уже не слушались, чувства вытеснили последние обрывки мыслей, скоро остались одни ощущения, дикое, нестерпимое желание, затем рывок – внезапное, стремительное сплетение тел и наслаждение, какого он никогда прежде не испытывал. Его где-то блаженно и долго носило, но вот волна схлынула и оставила его на берегу голого и сирого, открытого всем ветрам, недавно сильного и счастливого, теперь жалкого, раздавленного и побитого о камни. Томми целовал его губы, шею, плечи и шептал: - Я знал, я знал, что всё так и будет. Я люблю тебя. Ты божественный. Адаму было хорошо. Он поднялся, надел халат, ещё хранивший тепло тела Томми, пошёл в ванную и встал под ледяной душ. Когда он вернулся, Томми сидел на краю кровати, завернувшись в простыню. - Я тебе противен? – жалобно спросил он. - Нет, Томми. Нет. Не будем сейчас об этом. Оденься, я отвезу тебя домой. В машине он не произнёс ни слова, проводил Томми до самой квартиры и ушёл, убедившись, что он скрылся за дверью. Утром, перед уходом на работу, Саймон зашёл в комнату сына. Адам был совершенно спокоен и тоже собирался ехать на занятия. Саймон положил на письменный стол страничку, вырванную из блокнота, и связку ключей сверху. - Что это? – спросил Адам. - Я по себе знаю, как нуждаются молодые люди в комнате, где они могли бы встречаться. Это адрес и ключи. Квартира принадлежит моим друзьям. Они уехали в длительную командировку. Можешь пока пользоваться. - Спасибо, пап, только вряд ли они мне понадобятся. – Голос Адама звучал через чур ровно. - Моё дело предложить, - пожал плечами отец и вышел. Адам поехал в университет. После занятий, как обычно, зашёл за Томми. Томми шарахнулся от него, как от привидения. - Не смей ко мне подходить, - прошипел он. – Это всё из-за тебя. Если бы ты всё время не вертелся около Гейла, ничего бы не случилось. Я ненавижу тебя! Он круто повернулся и быстро пошёл прочь. Адам не пошёл за ним и не искал его на следующий день. Он приходил домой и неподвижно сидел за столом, уставив невидящий взгляд в открытый учебник. Несколько раз звонил Дрейк. Всё тем же ровным голосом Адам отвечал ему, что занят, и вешал трубку. На третий день, подойдя к своей машине, Адам увидел Томми. Он стоял и смотрел на него со смесью вожделения и яростного неприятия. Адам молча посадил его на переднее сидение и поехал к своему дому. - Подожди здесь, я сейчас вернусь, - сказал он, останавливая машину у ворот своего дома. Он вошёл в дом, взял у себя со стола ключи и адрес, которые лежали на том же месте, где оставил их Саймон, и спустился вниз. - Куда мы едем? – спросил Томми напряжённым голосом. У него томительно сорвалось сердце и забилось быстро и беспорядочно. Адам не ответил, лишь искоса скользнул по нему тёмным взглядом.