Преграда

- Нам нужно придумать что-то более грандиозное. Тсуруга недостаточно ревнует её ко мне. Нужно что-то, из-за чего он сдастся, - рассуждал певец. Шизука неопределённо пожала плечами, уставившись в окно его апартаментов. Она перекрасилась в блондинку. - Что это ещё за…? - он повторил её движение. - Ты действительно думаешь, что в этом ещё есть смысл? - Тебе что, больше не нужен этот актёришка? - Я уже чуть ли не в открытую пыталась соблазнить его, но он сделал вид, что не заметил этого. Его не трогает абсолютно ничего, если это не связано с его драгоценной невестой. Последний раз он убрал с себя мои руки и заявил: «Вы увлеклись своей ролью. Проявите профессионализм, иначе я буду вынужден указать на это режиссёру». Шо усмехнулся и налил девушке ещё бокал шампанского. С недавних пор ему как будто стало нравится, что Тсуруга непреклонно отшивает её. - Строит из себя непроницаемого профи, как будто в прошлом он не менял женщин как перчатки. - Не так уж часто он их менял… - задумчиво пробормотала Шизука, отпивая из бокала. Блондин позеленел. Он терпеть не мог, когда кто-то защищал или оправдывал Тсуругу, особенно когда это делала Шизука. - Ты такой милый, когда сердишься, - заметила девушка. - Прибереги кокетство для своего ненаглядного актёришки. - Ну какой же он мой? Она махнула ручкой, звякнув браслетами. - Он любит её, - сказала она, вдруг посерьёзнев. - Мне плевать! - И она любит его, - беспощадно продолжала она. - Ложь! Блондинка, обречённо вздохнув, встала и подошла к окну. За окном жил ночной Токио. Она задумчиво посмотрела на поднимающиеся пузырьки шампанского в бокале. - Ты хочешь обладать ею. А что будет после того, как она сдастся? Что ты будешь с ней делать? - Какая разница? - Вот именно, не знаешь. Признай, она тебе не нужна. Девушка подошла к нему сзади и положила руку на его плечо. Она не намерена больше бороться за Тсуругу, мысли которого только о Кёко. Как девушка, не лишённая проницательности, она видела всю бесполезность их с Шо попыток. Вместе с этим, эгоистичный, запутавшийся в себе блондин привлекал к себе всё с большей силой. Решительностью, нагловатостью… Да и не только этим. Его негативные качества казались ей милыми. Шизука видела, как он менялся с каждым днём, взрослел, и всё благодаря сложившейся ситуации. Он начинал понимать себя и свои ошибки. Может, сказать ему об этом? Сказать, что вместо Кёко он может выбрать ту, которая подходит ему куда больше… Она склонилась к его уху. - Шо, я… - Всё равно я получу её! Они сказали это синхронно. Блондин повернул голову. Их лица оказались в жалких сантиметрах друг от друга. - Что ты хотела сказать? Из голоса пропала баранья упрямость. - Забудь. Она выпрямилась и обворожительно заулыбалась. - Поспеши и добейся её. Ай-ай, уже так поздно, пойду-пойду. Подхватив сумочку и плащ с вешалки, она пошла к двери. - Постой! Ты выпила, я вызову такси. - Даже сейчас у меня гораздо более ясный разум, чем у некоторых. Дверь захлопнулась. Певец задумчиво уставился на сей предмет интерьера. Почему у него вдруг возникло сосущее чувство сожаления и потери? *** Шотаро всё думал о вчерашнем. Что она хотела сказать? Почему была так близко? Он скосил глаза в сторону. Шизука о чём-то говорила с Тсуругой. Только вчера она сказала, что это бесполезно, а сегодня опять вьётся возле него? Нет, ему плевать, пусть делает что хочет! - Все готовы? Камера, мотор! Раздался звонок в дверь. Кёхей пошёл открывать. В квартиру почти упала Лейко с бледным лицом. Под кожаной курткой была видна рукоять пистолета. Как и положено сценарию, парень ужаснулся, довёл девушку до дивана, принёс аптечку, вышел за футболкой, вернулся. Кёхей стал обрабатывать раны на спине девушки. Шо со злорадством подумал о том, что сейчас испытывает Кёко, когда начал осыпать её раны осторожными поцелуями. Она сдастся. Если она в него не влюбится, то, по крайней мере, захочет. Он развернул её к себе и, впившись в губы, повалил на диван. Кёхей не собирался останавливаться на этом, и плевать, что там задумано по сценарию. Но Лейко оттолкнула его и убежала. - Стоп! Снято! Певец вышел из транса. Всё происходящее словно было вживую. Кёко, как тогда, будучи ангелом, пленила его своей игрой. Впрочем, дело скорее всего было не только в игре… Актриса ушла переодеваться. Следующие сцены с её участием планировали снимать через полчаса. Шо с мрачным видом и с неприятным чувством незавершённости ушёл со съёмочной площадки. Пойти что ли подразнить Кёко? * Шизука поймала Рена и отвела в сторону для разговора. - Возьмите, - сказала она без лишних прелюдий и вложила ему в руку ключ. – Я взяла его у координатора, он универсален для всех гримёрок. Скорее всего, он Вам не понадобится. Надеюсь. Но всякое может быть. У Шо было странное настроение, и Шизука опасалась, что он может что-нибудь выкинуть, стоит ему вспылить, ведь он непредсказуем. Женская интуиция. Она лишь не хотела допустить, пожалуй, самого страшного. В прошлом с ней случилось нечто подобное, о чём Шизука изо всех сил старалась не вспоминать, и она не хотела, чтобы это повторилось с Кёко, хоть та ей и не нравилась. Тсуруга молчал, задумчиво рассматривая девушку. - Спасибо, - наконец произнёс он, чуть улыбнувшись. Видимо понял, на счёт чего она хотела предостеречь его. Блондинка легко улыбнулась в ответ и повернулась, чтобы уйти, когда её взгляд встретил испепеляющий взгляд Шо. Певец стоял на другом конце помещения, в котором велись съёмки. Он сделал непринуждённый вид и ушёл из поля зрения. * Она дала ему ключ от своей гримёрки! Только вчера она убеждала его, что всё это бесполезно, а сегодня уже в открытую предлагает провести с ней время! И улыбочка этого актёришки… Отлично! Скатертью дорога! Значит, раз Тсуруга согласился, то он имеет право забрать себе Кёко! Ноги сами принесли его к гримёрке, в которой переодевалась рыжеволосая актриса. Он вошёл внутрь, закрыл дверь изнутри и для надёжности подпёр стулом. Внутри кипела злоба. Этот актёришка так легко решил изменить Кёко (как будто Шо ей не изменял)! Посмотрим, будет ли она ему нужна, после того, что он с ней сделает. Девушка обернулась. Она сняла майку в искусственных пятнах крови пару секунд назад и теперь осталась в одном лифчике. Увидев Шо, она тут же закрыла грудь этой самой майкой. - Шо! Выметайся отсюда! – прорычала она с демоническим выражением лица. - Ты ещё не поняла, зачем я сюда пришёл? – деловито поинтересовался он, приближаясь. - Не подходи ко мне! Она стала швырять в него баночки с лаком для волос и всё, что попадалось под руку. Не успев увернуться от одной и схлопотав по лбу, Шо одним резким движением прижал девушку к столику и бесцеремонно зажал одной рукой её руки над головой. Майка упала на пол. - Это будет моя месть твоему ненаглядному семпаю. - Пусти! Он ничего тебе не сделал! Кёко стала активно пытаться пнуть его ногой, но тщетно – слишком сильно прижал её блондин. - Ошибаешься. Око за око. Нет, он не передумает, Тсуруга оценит его месть. - Нужно торопиться. Он решительно потянулся к её брюкам, но Кёко заорала ему в ухо: - РЕЕЕЕН!!! После чего стала пытаться укусить его, извивалась как уж, но всё без толку. Шо расстегнул молнию на женских брюках. Ручка гримёрки задёргалась, после чего в замке заворочался ключ. - Шо, пожалуйста, не надо! Я уверена, что ты ошибся, Рен не сделал тебе ничего плохого! - Не трогай её! – послышалось из-за двери. Певец не выдержал: - Да?! Ты в этом так уверена? Твой ненаглядный актёришка решил тебе изменить, это ты знаешь? - Этого не может быть! – решительно крикнула девушка. Он не стал снимать с неё брюки. Первая волна гнева отхлынула, и Шо начал осознавать, что он собирался сделать. Ручка снова задёргалась, после чего дверь заходила ходуном. - Шо, ты всё не так понял! – крикнула из-за двери Шизука. - Я всё правильно понял! Блондин отшвырнул от себя Кёко, злясь на себя, за то, что хотел сделать, на Шизуку, что собиралась закрутить с Тсуругой, на Тсуругу, за то что он Тсуруга, и вообще на весь белый свет. Послышался грузный толчок в дверь. Стул опасно дрогнул. - К чертям! Я видел всё своими глазами! И знаешь, что Рен? Надо было всё-таки отомстить тебе и довести дело до конца. Актёр ничего не ответил, и это настораживало. Кёко посмотрела на певца с жалостью. - Всё-таки ты не можешь быть монстром, - пробормотала она. - Я дала ему ключ от гримёрки Кёко, потому что боялась, что ты это сделаешь, дурья твоя башка! Послышались приближающиеся шаги. - Значит, ты всё это время считала меня насильником?! В этот момент грузный толчок выбил дверь. Появился Каин Хилл и тут же сильный удар в скулу повалил певца на пол. Ориентация потерялась. Затем его подняли над землёй, ткнув в стенку. Шо увидел перед собой тёмные глаза, в которых была лишь ненависть. - Отпусти его, пожалуйста! – голос Шизуки где-то рядом. - Рен, хватит, я в порядке! Топот многочисленных ног, - прибежала часть съёмочной группы, и совместными усилиями Каина Хилла отцепили от певца. Сознание возвращалось толчками. Вот актёр стянул с себя рубашку и надел на Кёко. Теперь его, похоже, занимала только она одна на всём белом свете. Её уже начинало трясти, и Шо чувствовал себя виноватым. Рядом крутились люди из съёмочной группы, выясняя, что произошло, и решая, что делать. Появилась менеджер, которая сразу стала договариваться с теми, кто всё это видел. Шизука села рядом с ним на корточки и стала обрабатывать его ссадины. Она молчала и в упор не замечала его. Всё-таки кто-то, но явно не из прямых очевидцев, проболтался. Через час понаехали репортёры. Тсуруга с Кёко, безмятежно улыбаясь и отшучиваясь, уехали, но Шо понимал, что ему так же легко не выкрутиться, ибо на его лице вещественные доказательства. Его окружили, назойливо тыча микрофонами и ослепляя вспышками от фотоаппаратов, и он совершенно не знал, что ему делать. - Это моя вина, - услышал он рядом. Шизука взяла его под руку. - Ему пришлось защищать меня. Это ужасно! Фанаты становятся просто сумасшедшими! Конечно, пробраться на место съёмок не составляет труда, но я никогда не думала, что такое может произойти! Если бы не Шо… Мне было так страшно, - её голос дрогнул. Репортёры были изумлены, но, похоже, клюнули. - А как же драка с Тсуругой Реном? - Драка? Извините, я занималась ссадинами Шо, так что спросите об этом у самого Рена, - невинно отозвалась она. - А теперь позвольте пройти, нам нужно заехать в больницу, я волнуюсь. Шизука хорошо сыграла свою роль. Они сели в микроавтобус и поехали в больницу неподалёку. Не считая водителя, отделённого перегородкой, они были одни. Менеджер осталась улаживать всю ситуацию. - Спасибо, - сказал он. Блондинка по-прежнему не смотрела на него. - Ты действительно сделал бы это? Она спросила это так тихо, что Шо едва не решил, что ему показалось. - Думаю, нет, - признался он. - Почему ты вообще решил это сделать? Она, наконец, посмотрела на него. Её красивое лицо было искажено болью. Неужели она переживает за Кёко? Нет, это слишком странно. Он молчал. Не хотелось снова говорить, что именно его взбесило. И так выставил себя ревнивым бараном. - Ты такой же, как все эти мужики, - тихо и оттого особенно презрительно сказала она. - Ты понятия не имеешь, что в этот момент чувствовала Кёко. Это не просто эгоизм, ты даже представить себе не можешь, что ты чуть не натворил. - Не драматизируй! Шизука моргнула и вздрогнула от этих слов. - Не драматизируй? Ты и правда не понимаешь… Это хуже, чем убийство. Тебя просто подминают под себя, на всю жизнь вдалбливают тебе, что ты ничтожество. Тебя не спрашивают ни о чём, ты ничего не можешь сделать, это бессилие… - она впилась ногтями в своё предплечье. - Омерзение к себе, чувство пользованности… - На коже появились бордовые полосы. Шо в изумлении застыл. В душе боролись смешанные чувства. Гнев, безумный гнев, который он никогда прежде не испытывал, перекрыл все остальные чувства. - Кто он? – спросил он решительно. Девушка взглянула на него, не выражая никаких эмоций. - Кто он? – повторил он, повышая голос. - Ты уже ничего не изменишь. Прошлое не перепишешь. К тому же я давно отомстила. Машина остановилась. Шо вцепился в плечи блондинки, но она опередила его словами: - Теперь ты понял, что испытал Рен? Извинись. Особенно перед Кёко. И отпусти меня, я пойду. Дождись менеджера в машине, ухаживать за тобой – её обязанность. Парень был в растерянности. Шизука, воспользовавшись этим, убрала его руки и вышла из машины.