Принц-Чудовище

Stellamara — Prituri Se Planinata *** — Хотите услышать мою историю? — спросила Эсми девушек. После чудесного исцеления розы вопрос застыл в воздухе. — Вы ведьма? — нетерпеливо спросила Белла. Элис вновь пихнула свою подругу и бросила на гостью извиняющийся взгляд. Она боялась, что любопытство Беллы обидит ее. — Я встречала одну старуху в северных землях. Старуха уверяла меня, что она ведьма, но я быстро раскусила, что она шарлатанка, не больше, — смущенная своей прямолинейностью добавила Белла. — Как и ты, моя милая, — рассмеялась Эсми. Белла смутилась. Элис также улыбнулась проницательности Эсми. — Простите, — раскаялась девушка, — я не хотела никому лгать. Но мне было важно, чтобы все думали, что я и вправду могу колдовать. — Чтобы сгореть на костре? — неодобрительно покачала головой Эсми. — Нет, — Белла опустила глаза и поправила складки на платье, — я просто хотела, чтобы меня боялись. — Чтобы не видели, что ты сама напугана? — ласково спросила Эсми. Ей было прекрасно известно, каково это, быть не такой, как все. — Я тебя понимаю, милая. Но больше не обещай ничего, в чем сама не уверена. С твоей стороны было неправильно обещать принцу наследника.       Белла кивнула. Она и сама часто корила себя за это, но с другой стороны, так бы она не познакомилась с Элис, девушкой, которая чудесно преобразила жизнь в королевстве. — Хотя знаешь, наверное, у тебя волшебно развита интуиция, — словно прочитав ее мысли, проговорила Эсми и перевела взгляд на Элис. — Как ты, дорогая? Ты счастлива, что выходишь замуж? — с лукавой улыбкой спросила ее женщина. Элис скромно повела плечом. Хотя предательски выступивший румянец выдал ее смущение. — Принцесса, пожалуйста, покажите, какой подарок вы приготовили принцу, — оживилась Белла.       Элис осторожно извлекла на свет свой платок. Эсми взглянула на платок и улыбнулась, но внезапно ее улыбка померкла. Перед глазами у нее потемнело.       Исчезло все: сад Лунара, девушки. Вместо этого она видела, как в ночной тиши тонкая женская рука отпустила платок. Кусок ткани едва не оказался на земле, но откуда-то взявшийся ветер внезапно подхватил платок и понес по темному полю. Он был похож на птицу, он летел до тех пор, пока мужская рука безжалостно не вырвала его у ветра. Крик ястреба развеял тишину, и платок окрасился кровью. — Эсми, милая очнись, — проговорил ее муж. Женщина открыла глаза и обвела всех растерянным взглядом. Элис испуганно прижалась к принцу, Белла, ошарашенная, сидела на скамье. — Что ты видела? — заботливо спросил Карлайл. Он уже привык к тому, что его жена иногда впадала в ступор. Женщина прижалась к мужу и заплакала. Она всегда боялась своих видений и до сих пор не могла их контролировать.  — Джаспер, — проговорил Карлайл, взглянув на испуганных девушек, — думаю, тебе пора вручить принцессе ее подарок.  — Да, самое время обрадовать ее, — поддержал его идею Эдвард и галантно подал руку Белле.       Девушка вопреки разногласиям, что существовали между ними, не стала с ним спорить. Эсми и Карлайл остались наедине. — Прости, — всхлипнула женщина. Мужчина улыбнулся и усадил свою жену к себе на колени. — О чем ты, милая? — проговорил он. — Должно быть, я слишком много сил потратила, чтобы залечить тот куст. Все вышло из-под контроля. — Ты испугала девочек, — усмехнулся Карлайл. — Чуть-чуть, — проговорила Эсми, виновато положив голову ему на плечо, — я не хотела, честно. — Я знаю, но что поделать, раз ты нимфа. — Больше нет, — с сожалением вздохнула Эсми и закрыла глаза.       Она скучала по сестрам, лесным нимфам, но даже если бы она смогла повернуть время вспять, то все равно сделала бы поступок, из-за которого от нее отказался отец.       Все случилось в ясный весенний день. Эсми кружилась над лесными лугами и напевала веселую песенку. Пела о любви к матери земле, о пробуждении ее от спячки, но громкие крики растревожили ее. Это были человеческие крики. Эсми часто ругали за то, что она подходила близко к местам, где обитали люди       Нимфа не могла побороть свое любопытство. Ее сестры описывали людей, как ужасных, безжалостных существ, что жестоко разоряют природу, но Эсми не верила им. Она верила, что в них много хорошего. Во всем она видела что-то прекрасное. Но увиденное зрелище и вправду потрясло ее. Толпа крестьян гналась за маленьким существом. Сначала она даже подумала, что это диковинный зверек. Было омерзительно смотреть, как его травили.       Нимфа проворно летала с одного дерева на другое, с опаской наблюдая за погоней. Немного погодя она поняла, что маленькое существо — это человеческий детеныш. На редкость уродливый детеныш.       Позже она узнала, что это был семилетний принц Джаспер. Мальчик, воспользовавшись тем, что служанка, что присматривала за ним, уснула, сбежал из дворца. В нем, как и в любом ребенке этого возраста, горело любопытство. Он жаждал приключений, но крестьяне, что еще ни разу не видели принца, восприняли его как посланца дьявола. Испуганные люди посчитали, что он принес в их земли несчастье.       Эсми напряженно следила за исходом разворачивающей драмы. Детеныша загнали в тупик. Мальчику больше некуда было бежать. Впереди был глубокий овраг. Он испуганно обернулся и издал протяжный вой. Эсми чувствовала его страх, боль, но не могла ничем помочь. Им нельзя было вмешиваться в мир людей.       Однако даже страх перед отцом отступил, когда мальчик, оступившись, сорвался вниз. Эсми полетела за ним, но все же не успела. Мальчик был на последнем издыхании, когда она его нашла. Зеленые глаза взглянули на нее с невероятным страхом. Это единственное, на что у него хватало сил. — Не трогай его, — предостерегающе проговорила Дриа. Другая нимфа, ее сестра, дочь солнечного света и утренней росы, с осуждением наблюдала за ней. Эсми раздирало от сожаления. — Он умирает, — проговорила она, чувствуя, как в ней просыпаются неизвестные чувства. Будто на нее обрушилось небо, и жизнь в этом лесу предстала в совершенно другом свете. Она дрожащей рукой дотронулась до груди мальчика. — Не смей! — пригрозила ее сестра. — Отец тебя покарает. Но Эсми не слушала ее. Ей хотелось подарить этим зеленым глазам новую жизнь.       Земля начала подниматься, увлекая Эсми и мальчика в свою воронку. Это было нелегко, противостоять сестре. Пойти против правил, которые так прилежно соблюдала раньше. Дриа пыталась прорваться в воронку к Эсми, но та ее не пустила. Эсми была сильнее сестры.       Заручившись поддержкой земли, нимфа закрыла глаза. Она умела исцелять лишь растения и животных, но верила, что и с мальчиком все получится. Эсми представляла раздробленные при падении кости мальчика сломанными ветками деревьев. Как скрепляла их, ветку за веткой, чтобы дерево могло вновь покрыться буйной листвой. Чтобы ему не приходилось плакать от боли, когда ветер трепал его ветви.       Наконец мальчик жадно вдохнул воздух, словно вырывая у судьбы новый шанс, словно бросая вызов смерти. Эсми устало припала к земле. Ее силы были исчерпаны. Прочная стена, что удерживала ее сестру от вмешательства, рухнула. На мгновение все стихло. Даже пение птиц и шелест деревьев. — Сестра, — донесся до Эсми шепот Дрии, — что же ты наделала, Эсми?       Весь лес покрылся тьмой. Это означало лишь одно, что ее отец, Уран, спустился на суд. Эсми встала перед ним на колени. — Отец… — молвила она, однако ее речь оборвали. — Молчать! — раздался эхом властный голос отца. Он был похож на раскаты грома, и лишь нимфа могла различить в грохоте его слова. — Ты предала меня, — взревел он.       Эсми была его любимицей, он даровал ей много талантов, чтобы она могла приносить пользу своей матери. Чтобы каждую весну она самая первая пробуждала природу и последняя провожала ее ко сну. Именно Эсми укрывала землю теплым, белым покрывалом на зиму. — Он умирал, отец, — взмолилась Эсми. — Он человек! Мы не имеем к нему никакого отношения. — Он совсем дитя, он даже не вспомнит меня. — Глупая, ты нарушила закон. Жизнь этого создания не принадлежала тебе. Ты не имела никакого права вмешиваться в нее. Эсми покорно склонила голову. Она готова была принять любое наказание. Главное, что жизнь маленького существа была в безопасности. — Бедное дитя, ты совсем запуталась! — голос отца внезапно потеплел. — Я знаю, ты не хотела зла, — проговорил он, — я помогу тебе все исправить. Убей ребенка, и тебе все простят. — Нет! — воскликнула Эсми.       Она прижала ребенка к себе. Она часто видела смерть в природе и все же не могла допустить, чтобы этот ребенок умер. Не сейчас. В глазах маленького существа было так много боли, тьмы, а Эсми с таким ни разу не сталкивалась. Она очень хотела пробудить его, как пробуждала зимний лес по весне. — Ты смеешь возражать мне? После всего, что я для тебя сделал? — взревел отец. — Хорошо я сделаю это за тебя. Сверкнув копьями, он метнул в ребенка, что был на руках Эсми, молнию. Однако нимфа накрыла ребенка своим телом. — Неблагодарная, — налетел на нее ветер, направляемый ее отцом, — ты забыла, кто ты? Ты знаешь, что из него вырастет? Ты знаешь, какое зло творят люди?       Эсми оборонялась, как могла. Она стала мощным щитом для мальчика, однако Уран был как никогда суров. Он обрушил на нее воду, заставил землю содрогнуться, но нимфа не позволила ничему плохому коснуться мальчика. Ради жизни одного вида существ, она предала другой. — Я не стану наказывать тебя, — проговорил наконец-то отец нимфы, — я мог сковать тебя в камни, чтобы ты никогда не смогла петь и танцевать. Но это слишком легкое наказание. Я сделаю тебя человеком. Ты увидишь их мир. Ты будешь ненавидеть их, ненавидеть себя. Подлые, жалкие, жестокие… Ты будешь одной из них. Но больше всего я хочу увидеть, как ты будешь страдать, когда поймешь, какое чудовище ты спасла.       После этих слов на Эсми обрушилась тьма. Очнулась она уже во дворце в теле хрупкой девушки. Она была так растеряна, напугана, что в первое время впала в ступор. Уран был прав. Эсми столкнулась с многими трудностями. Алчность, жестокость, интриги, шантаж. Королевская знать встретила ее весьма недружелюбно. Эсми чувствовала себя такой одинокой, что она предпочла молчание. Единственное, что грело ее душу, был принц. Эсми часто сидела на веранде, обнимая мальчика. Вперив взгляд в лесную долину, она тосковала о своей былой жизни. Однако, сопевший в ее объятиях ребенок, утешал ее. Она чувствовала сильную связь с ним. Мальчик, такой же одинокий, брошенный и не такой, как все, укреплял в ней веру, что даже такое наказание она вынесет с особым достоинством. Поскольку была уверена, что поступила правильно.       Постепенно, та растерянность начала исчезать. Она нашла поддержку в лице дяди принца. Сплетники и завистники говорили, что Эсми околдовала Карлайла. Отчасти это, возможно, и было так. Мужчина был очарован тем, как женщина относится к племяннику. Даже родная мать не испытывала к маленькому мальчику такую нежность, что дарила Эсми.       Постепенно странная, таинственная девушка полностью завладела его сердцем. И взамен Карлайл взял единственное, что Эсми приобрела, очнувшись человеком — любовь.

***

— Не беспокойтесь, моя тетя весьма странная, но мой дядя позаботится о ней, — проговорил принц, тепло сжимая ладонь принцессы.       Элис кивнула. Она видела, с какой нежностью Карлайл сжимал свою жену в объятиях, что сомнений на этот счет не было. Хотя у нее было много вопросов, она откинула их в сторону, искренне наслаждаясь компанией принца. Все-таки было что-то волнительное в том, что он познакомил ее со своей родней, с людьми, которые были ему наиболее близки. Элис украдкой бросала взгляд на принца, гадая, будет ли он относиться к ней также трепетно, как Карлайл относился к Эсми. Ей бы хотелось такого отношения, очень хотелось. Хотелось таких же миленьких деток. — Вы о чем-то задумались? — осторожно спросил ее принц.       Элис с тревогой посмотрела на мужчину. Словно она могла ненароком озвучить свои потаенные мысли. Затем уголки ее губ приподнялись, преображая ее лицо нежной улыбкой. Хотя лицо зарумянилось от смущения, она весело мотнула головой, давая ему знать, что это все не так важно.       Джаспер кивнул. Хоть его и мучило любопытство, он вполне удовлетворился ее улыбкой. Несмотря на то, что принцесса была с ним крайне любезна, он расценивал каждую ее улыбку, как ценную награду.       Дальше они шли в сторону конюшни в полной тишине, но это ни одному из них не приносило неудобства. Принцесса не чувствовала неловкость за то, что не умеет говорить. Джаспер понимал ее и без слов.       Вслед за принцем и принцессой шли Эдвард и Белла. Шокированная Белла была не в настроении обмениваться с мужчиной колкостями. Они шли рука об руку, но девушка задумчиво молчала.       Белла была очень теплой, мягкой, что он не мог выносить ее отрешенность. Ему нужна была вся ее злость. Огонь — это единственное, что он в ней выделял. Ему нравилась распущенность в женщинах, но в Белле она отсутствовала. К его сожалению, или к радости, она не была из тех его обожательниц, что буквально прозрачно приглашали его в свою постель. Однако она не переставала занимать его мысли. — Испугалась? — ласково спросил ее Эдвард, обжигая своим горячим дыханием.       Белла встрепенулась. Но вместо того, чтобы испуганно отпрянуть, замерла. Ей казалось, что она расплывается словно мед под раскаленным солнцем. Ее сердце стучало, словно отбойный молоток. — Нет, это было необычно, но я не испугалась, — проговорила она с деланным равнодушием. — Лгунья, — ласково шепнул Эдвард, едва уловимо коснувшись мочки ее уха, — маленькая лгунья.       Дыхание Беллы сбилось, и она поспешила отстраниться, но Эдвард прижал ее к себе. Девушка ощущала его тело, и это вызывало противоречивые эмоции. Пугало и восхищало одновременно. Что может быть лучше, чем оказаться под защитой такого мужчины. Она бы не назвала Эдварда беспринципным. Нет, он умел защищать и был предан, но только не женщинам. Беллу каждую ночь искушали мысли поддаться соблазну. — Вы отстаете, — поторопил их Джаспер, и только это спасло Беллу. Эдвард отстранился, и они продолжили идти. Наконец молодые люди подошли к королевской конюшне. — Мой дядя по моей просьбе пригнал самого красивого скакуна, и я, — Джаспер поцеловал руку принцессы, — в честь нашей помолвки хочу подарить его вам. Из стойла вывели коня серого цвета. Элис восхитилась его красотой. Конь фыркал и бодро махал шелковистой белой гривой. Вычищенная до блеска серая шерстка блестела даже при тусклом свете хмурого королевства. Выразительные глаза, точеные мускулы и грациозная стойка. Принцесса была польщена таким подарком. — Я надеюсь, вам понравился подарок, — учтиво уточнил принц.       Элис взволнованно кивнула и осторожно подошла к животному. Она была рада, что не спугнула его своим любопытством. Девушка осторожно погладила его шею, и, кажется, это животному понравилось. Обрадованная этим Элис уже смелее провела по его выделяющимся упругим мускулам. Это привело ее восторг. Внезапно, поддавшись умилению, она уткнулась в теплую спину животного и заплакала. — Что случилось? — обеспокоенно спросил ее принц. Элис улыбнулась и взглянула на Беллу. — Ох, милая, — с печальной улыбкой проговорила девушка, поняв подругу. — Ей грустно от того, что она не сможет звать коня, — объяснила она принцу. Джаспер улыбнулся и, подойдя к Элис, накрыл руку принцессы своей. — Если это единственное, что вас беспокоит, то за вас подзывать его буду я. Принцесса благодарно улыбнулась.