Бессмертие - бесконечный театр

- Что ты делаешь здесь?! - послышался возмущенный, но до боли знакомый голос. Джон быстро схватил её за руку и завел за угол, подальше от местных зевак, хотя, похоже, даже им не было дела до трех упитых по самое не могу бугаев. В глазах рыцаря был явный укор и даже злоба небольшая на спутницу. - Как ты могла допустить такое?! Еще бы чуть-чуть и дело могло закончиться непоправимым! Ты хоть понимаешь, что бы сделали с тобой люди, если бы увидели?! Зачем тебе, по-твоему, плащ?! Что вообще ты тут забыла?! - он был столь взвинчен, что буквально шипел на девушку, не в состоянии сдерживаться, хоть и надо было вести себя тихо. Та лишь стояла и смотрела на него с легкой злостью, ибо эти обвинения были безосновательны, так как такое могло произойти абсолютно с любым. - А сам-то что тут забыл, герой? Помню, по неотложным делам ускакал, а сам у таверны ошиваешься! - выпалила она, заставив рыцаря замолчать. Он вдруг оказался в смятении и промямлил что-то неясное, после махнув рукой. - Встречался тут... С другом. Так что тебе просто повезло. А теперь закрыли тему и бегом обратно в замок. И чтобы больше никогда не высовывалась в одиночку, - немного грубо ответил он и, схватив её за запястье, повел к заднему двору таверны, где был привязан его конь. - Ты слишком многого стоишь, чтобы помереть так, - шикнул Джон сквозь зубы себе. Темнота опустилась на город, и поэтому на её облик никто не обращал внимания. По дороге они прошли через лавку Фламеля, дабы девушка могла забрать коня. Больше они не говорили. Лишь молчали, пытаясь не смотреть друг на друга вовсе. По возвращению в замок обоих встречал Фламель. Англичанину он лишь сдержанно кивнул, а вот девушке подал руку, явно ожидая, когда та спешится. - Пойдем, Рейвен. Нам нужно кое-что сделать. Это не требует отложения, - добавил он строго. Та немного замялась, но возражать не смела. Поэтому подала ему руку и пошла следом. Рыцарь проводил их внимательным взглядом. Они вновь шли по лестнице, в тот же самый подвал, где не так уж и давно началась ее жизнь. Это насторожило. Не смотря ни на что, воспоминания о рождении были не самые приятные. Вот снова тот письменный стол, книжный шкаф рядом и каменная плита в идеальном круге, исписанном неясными символами. - Зачем мы здесь? - тихо произносит творение, пытаясь подавить страх в своем голосе. - Не беспокойся. Я просто хочу чуть изменить тебя. Преобразить. Сделать лучше, - отвечает мастер, даже не посмотрев. Он сейчас оглядывает свитки в поисках нужного. Девушка вдруг услышала шуршание в углу комнаты, а затем и писк. Только сейчас она обратила внимание на небольшую клетку, накрытую тканью. Рыжеволосая напряглась еще больше и стиснула руки в кулаки. - Изменить?! Разве со мной что-то не так?! Ты же сам говорил что я идеальное творение! - её зрачок сузился, а сама она начала нервно дрожать. - Рей-Рей... Успокойся. С тобой ничего плохого не случится. Я просто хочу уберечь тебя. И именно по этой причине хочу добавить несколько полезных для тебя способностей. И, вообще, я не вижу причин твоего страха. Ведь мы оба знаем что тебе ничего не грозит. Даже смерть, - он посмотрел на нее, сразу пресекая всякие возражения. - Я хочу закончить все сегодня. А завтра будет лишь точно такой же прекрасный и солнечный день. Ничего не изменится в твоей жизни, Рейвен. Все будет также идеально, как и сейчас... Ничего иного не оставалось, и она снова оказалась на каменной плите, как и в первый раз. Алхимик же ходил вокруг, внося исправления в круг, достраивая его и дописывая формулы. Он сказал, что хочет наделить её новым даром, но верить ему почему-то было трудно. То ли странные огни в глазах выдавали лживость его причин, то ли его сухость. Вновь она услышала писк, а после тихое хрипловатое "мя" которые заставили сердце дрогнуть. - Что это? - шепчет она, поворачиваясь на звук. Алхимик ставит на небольшой каменный пьедестал клетку с животным внутри, а после сдергивает ткань. К стальным прутьям жмется кошка. Обычная бездомная кошка с всклокоченной шерстью, немного помятыми усами, и большими, наполненными страхом, желтыми глазами. Они вдруг взглядом пересекаются, кошка и гомункул. И что-то такое видит гомункул в кошке, знакомое и родное, такое болезненное, заставляющее сердце сжиматься. - Что ты собрался делать, старик?! - вдруг восклицает Рейвен и резко садится. - Зачем тебе животное?! - легкая паника слышится в голосе, а зверь продолжает смотреть на рыжую, не понимая и только больше в прутья вжимаясь. - Ляг и не дергайся. Ты мешаешь мне, - бросает он и, положив руку на её плечо, прижимает к плите. - Какое дело до обычной бездомной кошки? Таких тысячи. А хочешь котенка, я куплю тебе породистого, а не эту уличную шкурку, - Рей стискивает зубы и толкает алхимика, но безуспешно. Тот крепко держит её и выводит последнюю грань. - Не дергайся, сказал, хуже будет, - говорит он, но после выводит небольшой символ на плите, касаясь его и активируя. Синие молнии перестраивают камень, превращая его в подобие кандалов, прочно удерживающих теперь запястья подопечной. Теперь он спокойно вышагивает из круга, уверенный, что ничто больше не помешает его затее. Он уже не обращает никакого внимания на ее слова, ибо мир для него замер в преддверии начала обращения. Фламень касается круга и меловые чертежи начинают светиться алым, пуская меж знаками электрические разряды. Девушка в ужасе замирает, видя, как её тело окутывают те самые алые молнии и вдруг чувствует, как её пронзает боль. В ту же секунду она начинает видеть мир иными глазами, лишенным красок и наполненным странной энергией, она вдруг слышит вой и хрипы где то в стенах, чувствует, как чуть дрожит земля и проходит сквозь её тело электрический ток. А потом закручивается в бешеном вихре её разум, наполняясь сотней незнакомых картин и дикой болью, будто ее плоть разрывается на куски. Дикий звон и гул в её голове смешивается с безумным водоворотом чувств и сквозь это она видит, как кошка в клетке потихоньку исчезает. Маленькие частички плоти словно отрываются от нее, превращаясь в пыль, и все тело рассыпается в прах. Только боль дикая ей достается, словно это не кошка, а именно она умирает. Но гул только невыносимее становится, и она уже не видит мира вокруг, а лишь слышит отдаленные звуки, словно через толстый слой воды, видит расплывчатые мутные картины. А затем резко наступает тьма, забирая все чувства с собой и не оставляя ничего.