Мотылек

Открыв глаза, я пытался отдышаться. Пытался восстановить свое дыхание, и бешено бьющееся сердце в норму. У меня были такие ощущения, что оно сейчас же выпрыгнет наружу. Такие ощущения, что мое сердце пробьет мою грудную клетку. Каждый мой вдох являлся неким выбросом адреналина, страха и непрекращающейся, душевной боли в груди. Холодный пот лился по линии брови и скатывался вниз по длинному, вытянутому лицу. Я протер рукой по подбородку, вытирая соленый пот. Когда мое зрение стало четче, я долгое время в упор смотрел на одну вещь. Настольная лампа, стоящая где-то в углу комнаты, тускло освещала ее. Этот свет падал на пол, таким образом, что создавал неприятные ощущения, будто бы в комнате присутствовал кто-то еще. Чуткие ощущения, которые сковывают меня с каждым разом. Но что я тут делаю?- оперевшись на локти, я осматривал свой гостиничный номер.- Как я тут очутился? Ведь минуту назад, я был вместе со Стивеном. Не могло же это все мне присниться? Или же могло? Я ужаснулся от этой мысли. Ужаснулся от того, что перестал видеть грань между реальностью и иллюзией. Вся моя жизнь стала, каким-то кошмаром. Кошмаром, который никогда не заканчивается. Кошмаром, что дурманит мой разум и тело. Я перестал жить, воспринимая сон за реальность. -И ты сам себе не отвратителен, Гарри?- спрашивало мое подсознание.- Ты просто жалок. Жалок и беспомощен, они насмехаются над тобой. Заставляют чувствовать тебя обузой, а ты как марионетка продолжаешь позволять дергать им за ниточки. Твой главный враг является воплощение твоих кошмаров. Твой главный враг и есть ты сам. Сердце ушло в пятки. Ведь он был прав. Я позволяю кошмарам манипулировать мною. Живу жизнью сна, который медленно разрушает мою жизнь. Нет! Нет, этого не может быть. Могу поклясться, что чувствовал дыхание адского пса, чувствовал то тепло исходящее от рук Стивена, когда он меня нес. Могу поклясться, что жил той жизнь, предоставленная мною даже моими страхами. Я жил этим. Это просто не могло оказаться очередным кошмаром. Только не это. Сев на кровать, и потерев свои виски, я пытался вспомнить, что было после того, как Стивен выносил мое почти безжизненное тело из психиатрической больницы. Но голова была пуста. Абсолютно пуста. И эта пустота была зашита мне под кожу. Я не мог вспомнить ее, но мог чувствовать. И я чувствовал все. Знаете, когда вы находитесь во сне, ваше тело остается в мире живых, а душа. Душа, как вы уже догадались, уходят в мир мертвых. В мир полный разочарований, боли и насилия. Это насилие куда страшнее, чем мы видим вокруг. Это насилие над самим собой. Я мог бы поверить в то, что это все было неким сном, но это не так. Никто не чувствует удар или падение во сне. Никто не чувствует тепло или холод. Никто не чувствует запаха гноя или вкус крови, когда спит. Это определенно не было сном. Я никак не мог восстановить в голове всю цепочку событий. Ничего не получается склеить, нечего сложить. Лишь тихий шепот девочки-мотылька: «Он просто не виноват, что он не такой как все». Он определенно не такой как все. Он убийца. Убийца, который убил тех людей, и пытал моего верного, доброго друга. -Он спас тебе жизнь, дурак,- кричало мое подсознание, скидывая со стола, ту настольную лампу.- Он оказал тебе помощь, когда ты действительно в ней нуждался. Зачем ему убивать тех людей? Он пытался и меня убить. Я не могу сказать с точной уверенностью, что доверяю ему. Просто не могу. В моей голове, что-то стрельнуло. Боль была тупой, нарастающей. Взяв из тумбочки стакан с таблеткой, я пошел в ванную комнату. Я схожу с ума. Разговоры сами с собой, и не просто разговоры, я ругаюсь сам с собой. Это звучит забавно, но честное слово, это не так. Это страшно, безумно и просто неописуемо. Открыв кран с холодной водой, я ждал пока она спуститься, наливая себе в стакан. Таблетка начала пузыриться, растворяясь в воде. Пока я не заметил странное шипение, которое превратилось в черно-коричневую густую массу. Вылив жидкость в раковину, я услышал какой-то стук металла. Когда слизь утекла в канализацию, я застыл. Большое, ржавое лезвие лежало в середине раковины. «Архив»- Всплыло перед глазами, когда я вспомнил слова Люциуса. Обернув лезвие в платок, я положил его в карман. Телефон. Где мой телефон? Немедленно я помчался к креслу возле кровати. Достав оттуда его, я набрал номер Брайана. Несколько прерывистых гудков и голосовая почта последовала за ними. Твою же мать. Собравшись, я выбежал из отеля на улицу и поймал первую, попавшуюся мне такси. Таксист был несколько озадачен, когда я попросил его отвезти меня в городской архив. На место я прибыл спустя восемь минут. Восемь долгих, нудных и бесполезно потраченных минут моего драгоценного времени. В конторе так все были несколько очень удивлены , увидев меня. Но одна добрая бабушка с радостью провела меня в нужное место. Странно. Кажется, я где-то уже встречал эти добрые карие глаза и эту открытую улыбку. Медсестра. Точно, медсестра, которая ухаживала за мной в городской больнице. Но, что эта старушка делает тут? Времени на выяснение странного совпадения у меня не было, старушка провела меня в архив и оставила там одного. Честно говоря, архив сам по себе место не из приятных. Темный склад, который практический не освещался. Большие стеллажи, заполненные определенными папками, занимали все основное место помещения. Освещая территорию сотовым телефоном, я начал осматриваться. Я пытался позвать кого-нибудь помочь мне. Но никто не откликался. С конторы не доносилось ни звука. Лишь тишина. Тишина, которая сводила меня с ума, и я начала слышать, как что-то скребется по потолку. Стайлс, тебе надо отвлечься. Ведешь себя как параноидный шизофреник. Долго перебирая разные папки, я наконец-таки, нашел нужную. Послышался чей-то топот. Кто-то направлялся мне навстречу. Крепко схватив папку в своих руках, я пошел в противоположную сторону от этих звуков. Долго оставаться незамеченным у меня не получилось, я споткнулся из-за разбросанных, мною же на полу, файлов и сильно ударился копчиком, потеряв ту нужную папку. Шаги приближались, фигура с фонариком появилась у меня перед глазами. -Томлинсон? Что ты тут делаешь?- попытавшись остаться спокойным, просил я. Увидев меня, на лице у парня появилась загадочная, но не знакомая мне улыбка. Его взгляд был холоден, и он отправился мне навстречу, раскрывая сильно заточенный нож.