Ночи прозрения

Гаюс не смог ни напоить своего короля, ни помочь ему. Он еще немного постоял у решетки и тихонько ушел. Артур опустил голову и закусил щеку. Спина болела так, что из глаз сами по себе катились слезы, и хотелось кричать. Казалось, если сейчас забиться в этих цепях, то станет немного легче, но король только сделал глубокий вздох и переступил с ноги на ногу. «Какой холодный пол... Очень холодный. На нем просто невозможно стоять...»,— медленно начал говорить сам себе Артур. Он отбросил ногами жалкие клочки соломы под ногами и встал на всю ступню, пытаясь ощутить весь холод камня. Он как мог отвлекал себя от боли в спине, но получалось плохо. Король взглянул в маленькое окошко под потолком камеры и негромко застонал: солнце радостно светило, до темноты было еще так далеко! А ведь его Мерлин мог прийти только ночью. Когда Артур в очередной раз поднял голову, то сквозь пелену слез в глазах увидел стоящего в камере Мерлина. Маг стоял, скрестив руки на груди и облокотившись спиной на решетку. Он усмехнулся королю и оторвался от ржавого железа. — Наконец-то ты заметил меня,— молодой человек медленно подошел к Артуру и взял его голову за подбородок,— слезы... Неужели великий король Артур Пендрагон умеет плакать? — Не умеет,— прошептал Артур,— это от боли. Мерлин не отпускал подбородок Артура, пристально разглядывая лицо короля. Другой рукой он стянул свой платок и вытер мокрые дорожки со щек своего господина. Артур удивленно взглянул в глаза Мерлина, но это были не глаза его друга. Маг мягко отпустил голову короля, а потом быстро и неожиданно размахнулся и обжег щеки короля двумя пощечинами. Артур задохнулся от возмущения и унижения. Он получил пощечину всего один раз в жизни, от королевы Аннис, но тогда он был неправ, он пришел к ней без оружия и с просьбой, он должен был спасти своих людей, а она была обиженная женщина. Мерлин злобно усмехнулся и прошептал: — Не нравится? Не так, чтобы очень больно, но унизительно для короля, да? — Мерлин,— Артур сквозь боль и обиду вспомнил слова Гаюса,— Мерлин, это же не ты. Ты не такой, совсем не такой, я знаю тебя уже много лет... — Ты знаешь меня? — с издевкой протянул маг,— Это что-то новое! Я столько лет колдовал у тебя под носом, а ты не замечал. Ты столько лет считал меня дурачком, своим верным слугой, привычным и удобным идиотом, а теперь вдруг заявляешь, что знаешь меня! Да тебе никто кроме тебя самого не нужен, Артур Пендрагон! Мерлин взмахнул рукой, его глаза загорелись золотом, и цепи, сковывающие руки Артура натянулись так, что король не мог теперь и двинуться. Маг достал из кармана небольшой красивый кинжал и показал его королю: — Помнишь это? — Да, это я подарил тебе на день рождения. — И то только потому, что я тебе о нем напомнил! — Мерлин как-то хищно улыбнулся: — Последнее желание будет? Артур обреченно кивнул: — Воды. Маг огляделся и захохотал: — А у меня нет! Представь себе, я предполагал что угодно, но только не это! Значит, великий король, даже твое последнее желание не будет выполнено. Артур закрыл глаза и решил больше не пытаться хоть что-либо сделать, что-то изменить. Новая хлесткая пощечина заставила его снова посмотреть на Мерлина. Маг ходил перед своим королем, что-то говорил, но Артур не слышал его, потому что в коридоре, прямо напротив камеры стоял Утер. Он был одет так же неформально, так же по-домашнему, как и тогда на площади. Отец стоял, сложив руки на груди и неодобрительно глядя на сына. «Отец! — мысленно закричал Артур,— Я не могу больше! Мне очень больно, мне обидно! Я не могу, сир, не могу...» Утер подошел ближе и взялся руками за толстые прутья решетки. «Можешь,— услышал Артур его голос, хотя король не размыкал губ,— конечно, можешь, Артур. Ты великий король и очень сильный человек. Ты выдержишь все, что будет делать твой слуга, сумеешь вернуть его, спасешь свой народ, а потом простишь. Ты можешь, сын мой». Артур во все глаза смотрел на отца, которого не видел вещающий что-то маг, а по щеке то ли призрака, то ли галлюцинации Артура текла скупая одинокая слеза. «Отец! А как же Моргана? Она ненавидит меня, но она ведь моя сестра!..» Утер улыбнулся, пожал плечами и медленно ушел в темноту коридора. Артур заставил себя прислушаться к словам Мерлина, но в них не было ничего нового, они просто прожигали все вокруг злобой и ненавистью. Королю даже показалось, что его слуга сейчас взорвется от этих негативных чувств и эмоций. Король набрал воздуха в грудь и, пытаясь преодолеть боль в спине, начал негромко, но твердо говорить: — Знаешь, Мерлин, я только сейчас понял, что тот шар, который осветил пещеру с волшебным цветком... — Закончилось твое время, Артур Пендрагон, я тебе больше не слуга. Теперь ты мой слуга, мой раб! А я твой господин! Не нравится, да? — шипел Мерлин, водя кончиком ножа по груди короля. Артур легонько мотнул головой, словно стряхивая слова бывшего слуги. — Та ведьма оставила меня висящим над пропастью в темной пещере, наслала жутких пауков, а твой шар осветил все и распугал их. Я только сейчас понял это, Мерлин... Казалось, что маг прислушался и на секунду замолчал, но потом продолжил: — Мой раб. Моя игрушка. Ты в курсе, что твоя сестра, а ныне, королева Камелота леди Моргана подарила тебя мне. Ты мой, мой! И надо тебя пометить... Артур облизал губы: — Ты тогда спас меня, Мерлин. Я думал, что я тебя спасаю этим цветочком, а оказалось, что это ты меня спасал. А еще те змеи на щите, помнишь? — Помню,— как-то по инерции ответил маг, но тут же его голос изменился: — Как думаешь, цветочек на плече — это хороший знак твоей принадлежности мне? — Я уже готовился к смерти тогда, мысленно со всеми попрощался. И я бы погиб от этих змей, но они ожили на глазах у всех... Это же ты сделал? Ты оживил их, чтобы все увидели, что я не лжец и не трус, что мой противник колдовал... Король замолчал и зашипел, потому что Мерлин, приложив плашмя лезвие кинжала к его плечу, медленно процарапывал алую полосу через грудь Артура. Он довел кинжал до пупка и проделал то же самое, начав с другого плеча. — Красиво,— хищно облизнулся маг. — Мерлин, только благодаря тебе я до сих пор жив,— Артур проморгал очередной поток слез, отдышался и продолжил: — Ты все время спасал меня, теперь я это понимаю. Маг приблизил лезвие кинжала к лицу и что-то прошептал. После золотой вспышки глаз Мерлина кончик лезвия раскалился докрасна, а колдун безумным взглядом оглядел тело Артура. Король скрипнул зубами: — А помнишь зверя рыкающего? Так он назывался? Он же меня задел, а я потом прочитал, что его укус смертелен. И спасения... спасения нет. А ты, я уверен, что это был ты, ты сумел... Ааааааааааа!!! Король запрокинул голову и закричал, а Мерлин залюбовался выжженным на его плече треугольничком. Он покрутил кинжал в руке, пристраивая его для нового соприкосновения с кожей Артура. При этом маг бормотал: — Смотри, вот острие — это как бы основание цветка, а эти треугольнички будут словно лепестки. Я думаю, лепестков пять поместится. Ну, если шесть, то не обессудь! — Мер-лин, я читал... что укус этого чудовища... можно, можно нейтрализовать только чьей-то жизнью... Ты... Ты тогда-а-а-а-а-а!!! — Еще два лепесточка,— Мерлин зашел за спину Артура,— я был прав, тут еще только два поместится. Король инстинктивно дернулся, а Мерлин гадко захихикал: — Бесстрашный король боится? — Ты же тогда заплатил... за мою жизнь... своей? — прошептал Артур. — Да,— тихо и привычно ответил Мерлин,— но все пошло не так... Он замолчал, и уже через секунду раскаленное лезвие кинжала прижалось к плечу короля. Артур уже не мог кричать, он захрипел и забился в своих оковах, а маг, сверкнув глазами, закончил свое клеймо. Клинок угас, а на красном, опухшем и окровавленном плече Артура горел цветок с пятью треугольными лепестками. Королю казалось, что он один большой сгусток боли, но он не собирался сдаваться. Артур посмотрел на стоящего перед ним довольного, светящегося ненавистью и злостью Мерлина. — Помнишь... что это за... за кинжал? — Нет! — Наша первая встреча. Ты меня... спас,— Артур замолчал, потому что боль пронзала от шеи до пяток,— спас от этого... кинжала. — Что? — Мерлин посмотрел на ручку, узнавая оружие ведьмы,— Это он? Ты мне подарил тот кинжал?! — Да,— выдохнул король,— ты меня от него... спас... — А ты! А ты ко мне все это время относился, как к грязи! Ты мной помыкал! Ты меня бил! Тебе наплевать на меня! Поэтому теперь ты будешь расплачиваться за все года такого отношения! Что? Что? Раскаиваешься? — Мерлин заглянул в глаза Артура,— Жалеешь, что так вел себя? Или жалеешь, что закован, что не можешь расправиться со мной? Ненавидишь меня, да? Уничтожить меня хочешь? — Нет... Я тебя... я тебя за все прощаю. Это не ты... виноват. Мерлин... мой друг. Кинжал выпал из рук мага, он сам потерял равновесие и упал на пол. Дыхание Мерлина стало рваным, глаза закатились, он застонал, а из него в воздух поднялась серебристая сеть и легко растаяла. Маг закрыл лицо ладонями, потряс головой, а потом опустил руки и поднял голову. Артур с опаской взглянул в глаза своего слуги. Это были те самые, добрые, открытые, огромные синие озера, которые сейчас наполнялись дрожащей влагой. — Ар... Артур,— с ужасом прошептал Мерлин. — Ты вернулся, хвала богам... вернулся... — Артур хотел улыбнуться, но вдруг почувствовал, что больше не может терпеть, не может держаться. Король закрыл глаза и медленно осел на каменный пол, обвиснув на растянутых цепями руках.