ВитаЛИна

Постепенно все улеглось. Холстинин окончательно принял своего друга таким, каким он теперь стал. Даже ключи от квартиры дал. И кошки приняли Виталину как родную, не стали устраивать сцен ревности. В честь такого события Холст организовал небольшое празднование для одногруппников. И уже не в ресторане с дресc-кодом, а в пивбаре. Пришел и Маврин, притащил Стырова. Все вошло в свою колею. Холст по утрам ожидал свою яичницу с кофе, читая в это время свежую газету. Никто и никогда не наблюдал Петровича за чтением газет, а тут как подменили. Виталина каждое утро эту яичницу жарила. Жарила и отмечала в календаре дни, оставшиеся до тура. Тошнило от одного вида этой самой яичницы, плиты, кухни в целом. Кроме завтрака приходилось готовить и обед и ужин. Вопрос только в том, насколько это нужно самому Владимиру. Раньше-то обходился как-то. Тур, как выяснилось, не так скоро, как хотелось бы. Совсем не скоро. До собаки под столом дело не дошло. Хоть один плюс в том, что Холстинин - кошатник. Хотя иногда собак притаскивал Маврин: говорил, что деть их некуда, а дома оставить почему-то нельзя. Вот и сегодня, кстати, Маврин должен приехать. И еще кто-то. В другой раз бы обрадовалось, но сейчас на них на всех придется что-то готовить. Потом, когда они все сытые, пьяные и довольные расползутся по домам, а Холст в аналогичном состоянии завалится спать, еще полночи мыть за ними всеми посуду. Зачем? Во-первых, голодные гости и грязная посуда не есть хорошо, во-вторых, все только для Володи, чтобы ему было хорошо и он не свинтил в очередной глухой депресняк с последующими поисками его по кабакам. Холсту сейчас действительно хорошо. Когда еще ему готовили и завтрак, обед и ужин бесплатно и с улыбкой? Причем никто никого не заставляет, все добровольно. - Можно я сегодня с вами посижу? - спросила она, не отвлекаясь от плиты. Владимир слегка удивился подобному вопросу: вроде, не запрещал никогда. Но она сама не стремилась выйти к друзьям. Над причинами он, конечно, задумывался, пару раз спрашивал, но разумного ответа так и не получил. Друзья ее присутствия не требовали, где-то тут - и ладно. Холст отбросил газету и подошел к ней. - Конечно, можно, - обнял за плечи. - Что за вопросы? - Давай запишем что-нибудь вместе. У меня пару идей есть. - Не сегодня, - мягко возразил он, - в следующие выходные, может быть. Она только вздохнула. Не тем они занимаются, совсем не тем. - Понятно, - выключила плиту, - хрен знает когда, значит. Или вообще никогда. Выложила яичницу на тарелку и вышла с кухни. - Ну, вот что опять не так? Ну давай запишем завтра. Только завтра куча разных дел и совершенно нет времени на удовлетворение желаний, которые могут и подождать. - Уже не надо, - крикнула она из комнаты, - все нормально. - Ну, ты поешь хоть что-нибудь. - Не хочу, - ответила Вита, - я же теперь на диете. - С х%& ли? То есть с чего вдруг? - откровенно удивился Холст. - Сам же вчера коровой назвал. Сказал, что жрать надо меньше. Она оделась и куда-то ушла. Одному есть не хотелось совершенно. И дикое желание разорвать эту долбанную яичницу на мелкие частички. Вот, спрашивается, кто за язык тянул? Кто? Какая он корова? Такую красотку поискать еще. Ну, подкачаться немного не помешало бы, но... Нахрена обижать-то было? Вот и сейчас обидел. Естественно, если разбираться, дел дохренища и какая либо запись будет возможна через месяц, не меньше. Но... - Вот ведь я мудак... Полный! - прошептал он. Доел завтрак, сам помыл посуду, собрался было в магазин. Но вернулась Виталина. С огромными пакетами продуктов. - Сколько человек будет? - Сам не знаю, - взял пакеты. - Могла бы сказать, вместе бы сходили. Дело к вечеру. И гости уже начали собираться. Первым Миша пришел. Вот ведь штука, теперь он - только гость. Не тот Мишка, который был родным и близким как брат. И даже не сын, ибо возраст значения в группе не имеет. Хоть у Житнякова случались закидоны и он мог назвать коллег старшими товарищами, но это мелочи. Теперь же Миша - гость. И ее воспринимает как женщину шефа. Следовательно, ни о какой дружбе и разговоров быть не может. Миша прошел в комнату и с разрешения Холста расположился в кресле. Потом пришли Маврин и Стыров, позже - Максимов и Алексеев. Зашел и Кипелов со своими. Только Попов с Удаловым будто избегали этих встреч. Опять что-то не так или все еще. Скорее бы уже в тур. Может, тогда все изменится. Выйти к ним она не решилась и в этот раз. Что делать бабенке среди толпы мужиков? Нечего делать, только от их мужских разговоров отвлекать. Даже пытаться не стоит. Пора бы уже привыкнуть. Стать домохозяйкой, завести пару подружек и убивать свободное время на разговоры с ними по телефону и периодические походы в салоны красоты. Хотя последнее вряд ли. Больно кучеряво. Вот и сейчас мужики начали гудеть о своем. В ход пошла холодная закуска. Сейчас бы рассказать им смешной анекдот, и они сползли бы под стол, но надо разделать и запечь им рыбу. Опять мысли, что никому не нужна. Зажравшаяся истеричка? Возможно. А нет, не "возможно", так и есть. Вот, спрашивается, чего еще нужно? Есть любящий мужчина, в принципе готовый на все, надо только попросить. Постоянные шумные компании друзей. Быт? Естественно, он будет и сил отнимет немало, но никто не говорил, что будет легко. На мгновение стало легче. Но только на мгновение. Долбаные стереотипы до хорошего не доведут. Сколько было потрачено сил и времени, чтобы научить Житняков общаться с ними на равных. А оказалось, что самой теперь не помешало бы поучиться этому. Долбаная ситуация. Ну, проще же было. Вот сейчас взять и выйти к ним - и все. Что будет? Да ничего особенного, что могло бы все испортить. Холст все знает и согласен. Никогда не был против, а значит орать не станет. Может, даже обрадуется. И Миша с Мавриком. Вот сейчас, наверно, думают непонятно что про Володю, что он тиран, ревнивый собственник, руководятел - спрятал ее и не показывает никому. Собраться. Срочно, прямо сейчас. Собраться и выйти. Стоп. Нельзя. Ни в коем случае… Нельзя. Взять себя в руки и чистить рыбу. Да, мазохистка, да, надо было брать филе. Но это было бы слишком просто и неинтересно. Надо привыкать к трудностям, они закаляют характер. Терпеть и чистить. На мгновение забылась. Или не мгновение. - Очнись же! – крикнул кто-то и прилично так тряхнул. Очнулась. Ужаснулась. Одна рыба еще в раковине, вторая – на полу, еще одна - на разделочной доске, будто на терке натерта. Стена заляпана предположительно рыбой же. Кто-то плотно прилип к ее спине и крепко держит за запястья - Расслабь руку! – потребовал кто-то. Покорилась, из руки в раковину упал нож. - Вот теперь лучше, – Стыров отпустил руки и обнял ее. Только теперь поняла, что это Стыров. - Тём, что тут было? - Ты тут была, - вытер ее руки полотенцем, - неслабо тебя вштырило. - Блин, надо же это убрать всё - Не надо, - усадил ее в кресло, - лучше я сам. На скорую руку сообразил какой-то свой успокаивающий отвар. Принялся отмывать кухню. - И что-то готовить им надо, - вспомнила Вита то, с чего все и началось. - Не беспокойся. Кип своих уже по домам повел, Миша сам ушел, а остальным на данный момент уже ничего не надо. Они спать изволили, ибо нетрезвы. - Ну, этого следовало ожидать, - отхлебнула стыровский отвар. - Убрать все поможешь? И собак надо выгулять. - Конечно. Да и не спится мне. Серого одного в таком виде оставлять нельзя, и остальных тоже. А собак Алексеев выгуляет и покурит заодно. - Так он же не в состоянии? - Ничего. У него на автомате неплохо получается. Серый научил. - Офигеть у вас порядочки. Так вместе все отмыли, прибрали. Виталина уговорила Стырова свалить - оставить Маврина на Алексиса, например, и свалить в студию. Ключи у нее есть. А с Серым и Юра справится - ему не в первый раз. Для приличия подумав, Тёма согласился. Он ведь все знает и подобный расклад его в корне не устраивает. Также он понимает, что ей нужно выговорится и выслушать совет или даже приказ. И не от Холста. Возможно, студия для этого прекрасно подойдет. Ящик пива? Возможно, и он пригодится. Для максимально откровенной беседы и лучшего понимания. Казалось бы, кто может оказаться ночью в студии? Учитывая, что Холст отправил всех в отпуск? Никого. Но не в этот раз. Приста, по идейным соображениям в целом и из-за начавшегося чемпионата по Футболу в частности, выперли из дома. Естественно, он подался в студию, благо и телевизор есть, как только от басиста уберегли - не понятно. Макс не находил себе места и, чтобы не нервировать домашних и сделать при этом хоть что-то полезное, тоже подался в студию. Вот и притаился тихонько в углу с буком, на официальном сайте что-то хорошее, новое творит, да на вопросы ценителей творчества отвечает. К Присту с его футболом лучше вообще не лезть, себе дороже выйдет. Дверь открывается и в проеме возникает фигура Стырова. - Похоже тут кто-то есть… - изрек вокалист. - Совсем Маврин охренел, – возмутился было Удалов. - Макс, не ругайся, - попросила Вита. Макс и не ругался уже. Из своего угла он узрел ящик пива. А это - аргумент, и теперь он мог бы стерпеть и Маврина. - Серый, оторви зад от дивана и помоги им затащить пивас. Прист даже не обиделся. При одном только упоминании пива оторвал указанную точку и рванул к двери. Вечер обещал быть добрым. Так же образовались и пакеты с чипсами и прочей закусью. Неужели вместе со Стыровым употребить все собирались, или догадывались, что не одни будут? На официальный сайт как-то подзабилось и футболисты на поле будто мухи в дихлофосе, еле шевелятся. Смотреть противно. Вот сам бы этот ящик в окно выпустил, лишь бы на позор этот не глядеть. И что интересно, эти мужчины ее ничуть не смущали. Может, отварчик догнал или обстановка. Все-таки студия, рабочая обстановка, хоть и работать никто не собирается. И отношение совсем другое. Прист на радостях обнял Виталиночку как родную. - Пойду покурю, - попытался свалить Стыров. - У нас не курят, - остановил его Макс, - и не придумывают детские отговорки. Пришлось остаться. Под пиво футбол уже не выглядел таким отвратным зрелищем. Без звука вообще ржачное дело. Потом отвернули экраном к стене и врубили звук. С визгом слушали вопли комментатора, вспомнили недобрым словом радио. Дошло дело и до официального сайта. Уже всей толпой отвечали на вопросы ценителей творчества, смеха ради написали на главной, что группа меняет вокалиста на Стырова. Разместили его фотку, создали вопросы-ответы. - Видел бы вас Холстинин, - возразил было Артём. - Видел бы тебя тут Маврин, - ответил Макс. - Слышал бы ты иной раз Холста, - возразила Виталина, - то ему Кипелова подавай, то еще кого... - Вот мы ему Стырова предложим... - с максимально серьезным видом сообщил Прист. Тёма таки свалил покурить, Макс почему-то увязался за ним. Ни тот, ни другой курить не собирались, если только проветриться. Оба прекрасно понимали, что Виталине надо поговорит. А кроме Попова она ни с кем разговаривать по душам не станет. Это даже ежику понятно. И Стырову, как бы ни старался, ее не понять. Он и не претендует. - Долго курить придется? - Спросил Стыров, разглядывая татуировку на своей руке. - Фиг знает. Могу до дома отвезти, - предложил Макс, - или куда там тебе? - Проветрись для начала, - отмахнулся вокалист. - А, ну да... Телевизор отключили совсем, как и телефоны. Ноутбук убрали подальше. Она подсела к Сергею, положила голову ему на плечо. - Колись уже, - вздохнул Прист, обняв ее за плечи, - что он опять вычудил. - Ничего. Особенного. Все хорошо, так как и должно быть. - Но?... В студии повисла тишина. Прист настойчиво ждет ответа. Она старается понять, что ее не устраивает во всей этой прелести? Ну что? Что еще нужно? Холст даже голос не повышает, вспомнить только, как он орал в студии, пытаясь заставить всех хоть немного поработать. Уши заворачивались. А теперь? - На репетиции я хочу, записать что-нибудь, а потом с этим в тур. Понимаешь? - взяла Сергея за руку, - я так взвою скоро. - Понимаю. Сам вот тут прописался, вроде как из-за футбола из дома выгнали. Официальная версия. Только не могу я на этот футбол уже смотреть, руки к гитаре тянутся. - Только у Холста какие-то другие дела. Говорю, давай запишем что-нибудь, а ему все некогда, - от возникшей мысли улыбнулась, - Может, Кипелов его покусал. - Похоже на то, - улыбнулся Сергей, - у меня тоже пара идей есть. И ударник с вокалистом имеются. Может, правда запишем? Ну, или хотя бы разомнемся. Иначе взвою. Виталина убрала последствия посиделок, Прист побежал за друзьями. Раз уж поместили на Арийском сайте вокалистом, будь добр отработать. Тёма, немного посопротивлявшись, согласился. Размялись хорошо, а записать ничего не вышло. Стало отпускать. Стыров, конечно, хорошо поет, но все равно не оно. Да и как это потом объяснять Маврину с Холстом? И на сайте порядок навести надо.