ВитаЛИна

Холстинин своим поведением переходит все границы и это всех жестко напрягает. Всех, кроме Житнякова. Это вокалюга, видимо, решил посоревноваться с Петровичем. Чего только добиваются? - Житняков, - позвала Виталина, - ты сейчас где? Миша не ответил: может, не услышал, или не хотел услышать. - Михаил Егорович, - еще громче, чтобы тот уж наверняка услышал, - Вы часом страх не потеряли? - Не знаю, - на автомате, выйдя из своего ступора, ответил Житняков. - Когда потерял? Зачем? - Это тебе виднее, зачем. Может, не нужен стал, - совершенно беззлобно, только бы вызвать вокалиста на разговор. Но у того в голове было совершенно другое: он убедил себя в том, что был абсолютно и категорически не прав, когда посмел повысить голос на женщину, когда ушел, хлопнув дверью. Почему-то решил, что надо было с ней поговорить по-человечески. После длительной прокрутки возможных событий осознал, что ничего бы она не поняла и послала бы куда подальше. Был еще вариант связать Холста, а лучше их обоих, а уже потом свалить. Вот посидели бы вместе, подумали над содеянным. Может быть, и договорились бы. Дошел до бредовости и этой идеи. - Егорыч, - она взяла его за плечи и легонько тряхнула, - ты меня пугаешь. От происходящего и Удалов оклемался и с интересом ждал дальнейшего развития событий. И Прист с довольным выражением лица устроился на диванчике. - Прости меня, - отреагировал вокалист, - я не хотел. В смысле не думал, что... Холст бы в такой ситуации ляпнул что-то злое на тему "Да ты вообще не знаешь, как думать" и прочитал бы мозгоразъедающую лекцию. Но Петрович демонстративно молчит и читает. - За что, интересно? - мягко, чтобы не вогнать в очередной ступор, спросила она. - Ну, за... За то, что наговорил лишнего, - опустил голову. - Ясно. Расслабься, я без претензий. С Житняковым, вроде, все уладилось, а вот с Петровичем сложнее. С ним даже не заговорить так просто. И лицо нечитаемое. Как у мудреца. Только не легче сейчас от его мудрости. Виталина подошла к гитаристу совсем близко, долго и внимательно смотрела на его лицо. Но нет, ни одна мышца не дернулась. - Мужики, а может в бар? - предложила она, повернувшись к друзьям. - Почему бы и нет, - взглянув на Холста, ответил Прист. Согласился Макс, да и Миша решил не отделяться. На то и было рассчитано, что это заявление должно сдвинуть Холста с места. Либо он побежит за ними в бар, либо потребует к себе хоть какого-то внимания. Но и тут облом. Сильно охлажденный Ницше попался. Все радостно выскочили из студии, а Виталина задержалась. Опять этот гитарист требует особенного подхода, но опять разводить сопли с уговарами совершенно не хотелось, да и могло это могло закончиться домашним халатом и чьей-то депрессией. Кому это нужно? Никому не нужно. Опять подошла к другу. Попыталась подобрать к данной ситуации правильные слова, но они не находились. Бывает иногда. Выхватила книгу из рук Холста и забросила ее за диван. Стащив гитариста с подоконника, поволокла его на выход. - Ты что вытворяешь? - не выдержал Холстинин. - Да, вот друга пытаюсь вытащить из ямы философского уныния и еще какого-то бреда, - выключила свет, - а ему, похоже, с тараканами интереснее. Представляешь? - Нет. Это что за псих такой? – откровенно удивился Холст. – И я тут при чем? - В процессе догадаешься, - возмущенно, - может быть. Холста удалось-таки вытащить на свежий воздух, хоть и ненадолго… Коллеги заботливо помогли ему не сбежать обратно. На лавочке обнаружился Стыров - никуда не ушел, оказывается. Может, и к лучшему.