ВитаЛИна

В баре нетрезвый Стыров лечил пьяному Удалову что-то про фей и их классификацию и градацию. А ведь Тёма выпил совсем немного, чтобы друзей не обижать. Удалов, естественно, возразил. Что феи - это его - Макса - клиенты, а Стыров в них ничегошеньки не понимает и не поймет никогда. На это Тема сообщил, что прошлой ночью к нему эти самые феи и явились. Сильно извинялись, признались, что они напутали с заклинаниями и характер у Виталины получился не идеальный, но, если на место периодически ставить, то жить можно. Удалов такой измены не понял и, в качестве успокоительного, залил в себя уже не первую рюмку горькой. После потребовал у Стырова объяснений этого. - Боятся они тебя, похоже, - предположил Тёма, - после таких то косяков. -Сами виноваты, - злобно,- лучше бы сказали, как исправить. - Не умеют они. Учатся еще только. Попов повел Житнякова проветриваться. Это он так думал. На самом же деле никуда бы они друг без друга не делись, да и благополучно дойти до выхода не смогли бы. Холст шел один по очень темной улице. Ни одного фонаря или вывески. Он и не подозревал, что в Москве существуют подобные улицы. Или не Москва это вовсе. Ничегошеньки не видно и полное непонимание, где он и как отсюда выйти. Хоть бы знак подали. Но нет. Страшно. Ему - великому и неустрашимому Холсту - в темном переулке стало страшно. Стыд и позор. Чуть было не списал себя не пенсию читать газетки. Вовремя опомнился. Как ни крути, а из этой дыры надо выбираться, где бы эта дыра не находилась. - Хоть одна здравая мысль за этот вечер, - похвалил голос. - Ты кто? - оглядываясь по сторонам. - Не важно. Все равно забудешь. - Как хочешь. От меня что нужно? - Догадайся. - Нормально. Иди туда, не знаю куда. Принеси то, не знаю что. Голос не ответил, но началась гроза. - Холстинин, - позвал знакомый голос, - ты где? - Я здесь, - отозвался Владимир, - скажи, куда идти. - На голос иди. И он шел на голос. Долго шел, пока его не тряхнуло. - Володя, - позвала она. Холст пришел в себя. Вокруг темно, но в свете свечей разглядел лицо Виталины. - Ты меня не бросила, - обнял её. - Я тебя никогда не брошу, - улыбнулась она, - даже не надейся. - Почему так темно? - Так гроза. Свет вырубило. Через пару минут вернулись Прист с Житняковым. Мокрые, но в состоянии передвигаться самостоятельно. Стыров отдыхает на столе, Макс - под столом. Вымотали его разговоры про фей и их непорядочность. И всю эту компанию придется развозить по домам. Об этом и подумал Холст, когда смог думать. Утро. Предположительно квартира. Предположительно Холста. Предположение основывалось только на том, что на стене висели гитары, а по полу бегали коты, орущие дурными голосами. Собравшись с силами, Холстинин повернул голову. Рядом обнаружился Прист, с другой стороны – Житняков. На подоконнике ощущается Удалов. Собравшись на этот раз с мыслями, восстановил события прошлого дня, сопоставил их с фактами этого утра. Вывод ему не понравился. В итоге получилось, что прямо сейчас Виталина находится вместе со Стыровым. Что они могут вместе делать, Холст побоялся даже предположить. Срочно бежит искать обоих, придумывая по пути речь. Но нет. Стыров обнаружился в кухне за столом. Маврин, похоже, всех своих научил спать подобным способом. Или же он по этому принципу в группу набирает? Будить не стал. Попытавшись накормить котов, обнаружил, что в доме у него нет даже корма. Не удивился. В ванной нашлась и Виталина. Там, где и должна быть, непосредственно в самой ванне. В своем доме никогда бы, а в любом другом – сколько угодно, особенно, если это ванна Холста. А ночью холодно стало, так она занавесочкой укрылась. От этой картины на лице Холста появилась улыбка. Вот она, дубининская натура: друзей поудобнее уложит, а сам - в ванну. Стырова же не переделать. - С добрым утром! – чуть сдвинул занавеску, дотронулся до её плеча. - С добрым, – потянулась, - сам-то как? - Терпимо, если бы коты не орали, - пожаловался он. Холстинин завис у зеркала. В этот момент его посетила ужасная мысль. В другой бы ситуации эта мысль не напугала бы его, но… - Виталь, у нас тур через неделю, - сообщил гитарист, глядя на свое отражение. - Как через неделю? - резко встала, забыв, что занавеска – все, что на ней сейчас есть. - Бля. В смысле, почему так поздно сообщил? - Потому, что сам только вспомнил, – повернулся к ней, - не до того все было. - Репетировать же надо, - заворачиваясь в шторку. - В таком виде? - Нормальный у меня вид, - возмущенно, - котов накорми пока, орут несносно. - Я так и понял, - улыбнувшись, вышел из ванной. Перед репетицией Холст пожелал увидеть порядок в своей квартире и заставил гостей этот порядок восстанавливать, Стырова же отправил за кормом для котов.