Краткий миг разлуки

Beatus vir qui suffert temptationem quia cum probatus fuerit accipiet coronam vitae... Блажен человек, который переносит искушение, потому что, быв испытан, он получит венец жизни... Книга Иакова 1:12

      Рауль успел остановить Кристину буквально у самого порога. Как выяснилось, он собирался завтра действительно навестить виконта и от него уже уехать, чтобы выяснить все дела с Гийомом. Он совершенно не хотел обижать свою жену, но так переживал, что она будет за него волноваться, что решил смолчать. Кристина все еще была обижена на мужа, но сделала вид, что всё прекрасно поняла и совершенно не держит зла на Рауля.       Всю ночь женщину мучили кошмары: ей снились темные лабиринты подземелья Гранд Опера, подземное озеро и небольшая лодка, что бесшумно скользила по зеркальной глади. Он доверил ей самое главное - назвал своё имя, которое никому никогда не смел сказать, а она отвергла его, не подумав о его жизни… Призрак Оперы никогда не снился ей, чему она была невероятно рада, но иногда Кристина мечтала вновь услышать его голос, чтобы убедиться, что рана, нанесенная ей когда-то, не была смертельной. Увы, два года назад в газете «Парижские вести» в разделе некрологов она увидела лаконичное объявление, говорившее, что «Эрик умер». Графиня плакала навзрыд и не скрывала того, что ей было невероятно больно. Она надеялась, что слезы хоть немного смягчат муки вины, но совесть была непреклонна и легче не становилось. Рауль понял всё без слов, и ему оставалось лишь сказать жене, что её вины в смерти этого удивительного человека ни капли нет. Но разве можно переубедить женщину, разбившую сердце мужчины, в том, что он был счастлив без неё и умер своей смертью, не испытав боли?       Кристина стала думать о том, не отказать ли баронессе и плюнуть на все приличия. Адреса баронессы женщина не знала, хотя догадывалась, где мог находиться её дом: неделю назад одна из дам сказала, что в дом коммерсанта Мирье въезжает любовница месье Рихарда – владельца мануфактуры и нескольких крупных магазинов тканей в Париже,- которая получила дом в подарок для возлюбленного. Раз дамочка даже не удосужилась написать адрес, значит, она будет должна прислать за ней карету или хотя бы кого-то. На всякий случай, приведя себя в порядок, Кристина решила полностью довериться судьбе. День неимоверно долго тянулся и графиня, погрузившаяся в свои мысли, решила отвлечь себя чтением, но вскоре бросила это занятие. Рукоделие тоже не помогло отвлечься от навязчивых мыслей, поэтому Кристина села напротив окна, которое выходило в сад, надеясь на то, что красота и покой успокоят душу. Приглашение загадочной особы не выходила у неё из головы, пугая странностью и тайной.       Зачем этой таинственной особе производить такое эксцентричное поведение? Стиль письма, его минимализм и совершенное отсутствие адреса отправителя вызывали у Кристины чувство, что её пытаются скорее запугать, чем произвести должное впечатление благовоспитанной особы. Эта мысль ей приходила еще и в силу того, что письмо было написано красными чернилами…       Ровно в шесть Кристине доложили, что за ней приехала кареты баронессы. Женщина на секунду впала в оцепенение, а потом, бросившись к зеркалу, стала стремительно поправлять прическу. Сборы заняли минут пять и вот, прекрасная и чарующая, графиня садилась в карету, не задумываясь о том, что её сердце всё сильнее бьется в надежде, что жизнь вот-вот изменит свое привычное русло. Сомнений, что карета не отвезет к баронессе, у женщины не было – ей вручили письмо, в котором баронесса извинялась за свою невнимательность и просила простить за такую ужасную ошибку, поэтому решила послать за ней экипаж. Письмо было вновь написано красными чернилами и казалось, что его писали второпях – настолько корявым и небрежным был почерк.       Оказалось, что коммерсант, разорившись на карточных играх, в спешке продал дом, надеясь таким образом погасить долги. Кристина очень часто проезжала этот милый и ухоженный дом, не похожий на остальные дома в округе, когда направлялась в церковь. Иногда она сама подумывала предложить Раулю купить похожий домик где-нибудь на море, чтобы наслаждаться простотой и спокойствием, вдыхая свежий морской воздух. Как было бы чудесно смотреть на спокойное море, вспоминая дни, когда папа рассказывал сказки Севера… Но, грустно вздыхая, граф каждый раз говорил своей любимой жене, что не может надолго оставить дела в Париже или, как в прошлый раз, что сейчас он не может вложить крупную сумму в дом. Отговорки каждый раз менялись, поэтому припомнить все слова мужа Кристина даже не могла. Да и зачем ей было запоминать их, если вердикт не менялся, и ей упорно отказывали в такой небольшой просьбе, как ей казалось?       Баронесса оказалась старше Кристины, но вела и одевалась так, будто ей только исполнилось двадцать лет: открытые плечи, глубокое декольте, томный взгляд из полуопущенных ресниц только сильнее приковывали взгляд к ранним морщинкам, провисающему овалу лица и проступающим венам на руках. Не смотря на это, Жоржетта де Турьи показалась Кристине доброй и отзывчивой, без намека на снобизм.       - Я очень рада, что Вы решили посетить меня, мадам, - Жоржетта улыбнулась и восклицательно посмотрела на экономку, которая тут же удалилась. – Я в этой глуши начинаю терять остатки оптимизма, честное слово. Если бы знала, что мой бывший супруг купит такую халупу, сразу бы высказала ему всё, что думаю. Как можно было вложить деньги в такое! – женщина возмущено фыркнула. - Если бы не помощь месье Рихарда - моего доброго и отзывчивого брата, - то я бы совсем пропала, - женщина устало махнула рукой, изображая, как ей было тяжело в поставленных условиях, но оживилась, увидев, что экономка приглашает в столовую.       - Поверьте, я была только рада почтить Ваше появление здесь. Месье Рихард – очень отзывчивый человек, который всегда готов предложить свою помощь, - графиня робко улыбнулась. - Он несколько раз был у нас в гостях, возможно, даже упоминал нас.       - Он очень часто упоминал Вас и Вашего замечательного мужа. Надеюсь, что мы с Вами будет в таких же дружеских отношениях, как и мой брат.       - Я на это тоже надеюсь, - Кристина улыбнулась, стараясь не выдать своих истинных эмоций. Разговор с баронессой начинал напоминать приемы, на которых все старались угодить другу другу, преследуя личные мотивы.        - Я так устала от всех сплетен по поводу моей жизни, моего мужа, что просто сил нет! Эх, - Жоржетт махнула рукой, - может, даже лучше, что теперь я буду тут жить и смогу отвлечься от всего. А если Вы будете меня изредка навещать, то моя жизнь станет еще лучше.       - О, конечно, мадам, я с удовольствием Вас буду навещать, но и Ваши визиты доставят мне радость. Прекрасно понимаю, что здесь бывает ужасно скучно, но вот увидите, скоро шумный Париж будет вызывать головную боль, - Кристина старалась быть как можно любезнее и доброжелательнее. Её взгляд не мог не остановится на интерьере столовой, которая была обставлена со вкусом и по последней моде. Каждая деталь радовала глаз, начиная от голубых портьер, заканчивая напольными вазами со свежими цветами. Ужин был превосходен, баронесса всячески пыталась подружиться - от всего этого молодая графиня почувствовала себя умиротворено, и её настроение улучшилось по сравнению с утренней хандрой.       - Да, мне действительно нужен небольшой покой особенно после ссоры со своим несносным мужем. Вы даже не представляете, через что пришлось пройти мне и моему дорогому брату, прежде чем мы стали чем-то большим для остальных людей. Для таких людей, как мой муж, - Жоржетта устало взглянула на свои руки, не привыкшие к тяжелой работе. - Я любила его, по-настоящему любила, терпела все его выходки, но потом поняла, что мы стали совершенно чужими друг другу. Так иногда тоже бывает, дорогая, а когда такое случается, то не стоит цепляться за этот груз. Особенно, если твой муж никогда не хранил тебе верность, а при удобном случае каждый раз указывал на дверь.       - Мадам…       - Можно просто Жоржетт, дорогая. К чему нам все эти правила, если мы с Вами здесь совершенно одни? Все эти приличия, высокие слова вызывают во мне не самые светлые чувства.       - Хорошо, Жоржетт, - Кристина улыбнулась. Баронесса начинала ей определенно нравиться. - Вы очень мужественная женщина, решились на такой шаг... Расторжение брака в наше время такая редкость и не каждый может найти в себе силы, чтобы стать первопроходцем и пойти против общественного мнения. Мы всегда пытаемся найти что-то хорошее там, где уже ничего не осталось. Тяжело признавать свои ошибки, но иногда это жизненно необходимо.       - В Ваших словах столько печали, милая Кристина, отчего так? Мне казалось, что Вы должны быть просто образцом жены. Красивая, молодая, любимая мужем – что еще надо для хорошей жизни?– Кристина побледнела, а Жоржетт поняла, что сказала что-то не то. - Ох, что я говорю, простите мне мои слова, мой язык всегда губит мою репутацию быстрее, чем я бы это могла сделать своими поступками.       - Всё нормально, правда. Любые отношения проходят испытание на прочность, и мы с моим мужем с достоинством их проходим. Я благодарна Богу, что он мне послал такого человека, как Рауль. Он подарок небес, баронесса. Могу ли я задавать Вам тоже не самый скромный вопрос, если позволите? – в глазах Кристины появилась какое-то сомнение, какая-то случайная мысль закралась к ней, будто бы подталкивающая к неосторожному шагу. Что-то в баронессе настораживало и смущало графиню, но она не могла понять, что стало причиной таких мыслей.       - Если это поможет простить мою оплошность, то буду рада ответить на Ваш вопрос, - баронесса всплеснула руками, поправив ловким движением прическу.       - Почему Ваше письмо было написано красными чернилами? Не поймите меня превратно, но просто это напомнило мне об одном человеке, который мне был действительно дорог. Судьба развела нас в разные стороны, но его привычка писать красными чернилами навсегда осталась в моей памяти, – Кристина произнесла эти слова после некоторой паузы, растягивая слова. Она будто собиралась с силами, чтобы задать этот пугающий вопрос, и далось ей это с большим трудом. Ей действительно было сложно задать этот вопрос, ответ на который мог или перевернуть её привычную жизнь, или успокоить и отбросить все опасения.       Выражение лица баронесса тут же поменялось с доброжелательно-слащавого на сосредоточенное. Она распрямила плечи, принимая более сжатую позу, а на её лице появился какой-то испуг.       - Дело в том, что моё письмо Вам не было написано красными чернилами, дорогая. Таких чернил у меня даже и нет. Кроме того, это же Вы написали мне письмо о том, что хотите приехать ко мне, - баронесса замолчала на какое-то время. – Это не Вы написали мне письмо?