Танец над бездной

      Уже вечером Шарон и Роберт ехали по лесной тропинке, собираясь устроиться на ночлег, как вдруг на них из засады выскочили разбойники. Роб выхватил свой меч и крикнул Шэр:       - Скачи во весь опор! Я их задержу!       Но она только скептически хмыкнула и, схватив свой небольшой кинжал, кинулась на ближайшего разбойника. Будучи хорошей воительницей, она ловко орудовала кинжалом. Принц тоже кинулся в гущу битвы.       Вскоре схватка была окончена. Шэр устало повернулась к Робу и заметила, как тот скривился от боли.       - Тебя ранили? - кинулась она к нему.       - Со мной все в порядке, - пробормотал он и потерял сознание.       Шарон испугано склонилась над ним. Роб был ранен в плечо. Рана была неглубокая, но с рваными краями. Шэр забинтовала ее, погрузила принца на коня и повезла его в ближайшее село. Ей удалось снять номер в деревенском отеле, и она принялась обрабатывать рану.       Несколько дней Роб провалялся в горячке. Его кружило в водовороте боли пополам с горячечным бредом, а потом вдруг все закончилось… Он очнулся среди ночи, категорически не понимая, бредит он еще или уже нет. На краю кровати сидела девушка в белом наряде (конечно же это была Белая Дама). Роберт не мог поручиться за то, что она не оказалась очередным порождением его бреда.       - Твоя боль убьет тебя, - услышал он.       Вне всякого сомнения, этот шепот исходил именно из уст прекрасного видения.        - Твоя боль убивает всех, кто хочет тебе помочь. Это слишком высокая цена, - прохладные губы девушки коснулась его лба. - Научись любить, ибо лишь тогда твоя душа освободится от боли и исцелится. Спи, радость моя!.. Пока ты здесь, боль будет обходить тебя стороной…       Что случилось дальше, Роб не помнил, но преследующие его кошмары прекратились.       Внезапно дверь в комнату принца распахнулась, и на пороге без предупреждения возникла Шарон.       - Ну и дела, - красноречиво протянула она, увидев полуодетого парня, сидящего на кровати. Роб как раз натягивал рубашку. - Опять самовольничаем?       - Мои раны уже достаточно зажили, - зло процедил он, путаясь в одежде. - Отстань. Надо ехать дальше.       - Что, даже спасибо не скажешь? Фу, как грубо! - ехидно фыркнула Шарон. - Сейчас посмотрим, что и как там у тебя зажило. Не хочу, чтобы мои усилия пошли прахом из-за того, что у тебя наблюдается хроническая паранойя. Сними рубашку!       - Не прикасайся ко мне! - возмущенно взвыл принц.       - Сними рубашку и ляг! - Шэр явно пребывала не в духе и не горела желанием пререкаться с упрямым пациентом. Она решительно сдернула с него рубашку, а затем чувствительным тычком опрокинула его на спину и победно уселась сверху. - Не дергайся! Мне ничего не стоит тебя обездвижить, но не хочется потом выслушивать обвинения в надругательстве над беспомощным мужчиной!       В ответ Роб лишь злобно заскрипел зубами. Она ловко разбинтовала плечо, глянула на почти зажившую рану и удовлетворенно хмыкнула. Принц смерил ее ненавидящим взглядом.       - Ой, не надо так страстно пожирать меня глазами! - изобразила смущение Шарон. - И вообще, хватит валяться тут в искушающей позе: я девушка молодая, невинная… Одевайся и выметайся отсюда! - С этими словами она выскочила в коридор, успев услышать, как в дверь ударилось что-то тяжелое…       Роберт вышел на улицу. Как он уже устал от всего этого. А главной виновницей была Шарон ден Адель. Образ девушки преследовал его неотступно, днем и ночью, а поэтому он никак не мог избавиться от этого наваждения. Сладкого и горького одновременно…       Когда он сталкивался с Шэр лицом к лицу, она тут же начинала выводить его из себя. В такие моменты ему хотелось ее убить. Она насмехалась над ним постоянно. И ладно бы подобные мучения ограничивались лишь светлым временем суток. Увы, все чаще и чаще она возникала в его ночных видениях, из которых не было возможности вырваться и о которых Роб старался не вспоминать. Иногда ему казалось, будто он готов растоптать, растерзать Шарон, но при всем этом он отчетливо понимал, что не способен срезать хотя бы волос с ее прелестной головки. Скорее он отрубит себе руку… О, как же он ее ненавидит! О, как же он ненавидит себя за то, что не может, нет - не хочет забыть эту прекрасную девушку!