Сёши

      Коллективная работа означает нечто большее, чем просто способность действовать в группе. Для этого необходимо, чтобы имелась некая задача, результат которой зависит от совместных действий, и общая цель, при которой успех каждого члена группы напрямую зависит от успеха действий всей группы. На практике это означает, что происходит не только обмен идеями, но и распределение ресурсов и обязанностей и, наконец, то, что каждый член группы разделяет ее успех. Клаус Фопель

      Сёши – озеленитель       Ещё два ящика саженцев. Последние, но их как раз должно хватить до самого конца решетчатой шпалеры. Директор Синода сказал, что хочет устроить затенение вдоль стены, и мы втроём сажали ему лимонник. Я, моя одноклассница Яманака Этсу и, неожиданно, её двоюродная сестрица Ино.       Ремонт школы близился к апогею. Строители доделывали последние классы. Взмыленные учителя перемещались исключительно бегом, нагруженные книжками и наглядными пособиями. Рабочих рук не хватало, и когда я изъявил желание помочь своей alma mater с восстановлением порушенного сада, замотанный Синода-сенсей едва не прослезился.       Могу его понять. Сам почти рыдал, когда увидел, во что превратилась земля вокруг Кикьё. В ухоженный парк сошли огнь попаляющий и грязь воняющая. Содом и Гоморра – два в одном! Но там с починкой можно было не спешить, и я легко выпросил у Тсунаде нескольких рабочих для школы.       Этсу поймала меня в магазине, торгующем живой зеленью, и сразу захотела узнать, на кой нужна такая прорва саженцев и рассады. Зато узнав, благородно предложила побатрачить за компанию. Ещё и сестру притащила. Кузины весело щебетали. Особой разницы между ними я не замечал, но Ино держала себя взрослее, а Этсу обращалась к ней онэ-сан. Впрочем, пахали они наравне. Только успевай подтаскивать компост, воду и гальку.       – Сёши-кун, а с кем ты пойдёшь в следующий класс?       Девчонки уставились на меня с любопытством.       – М-мм… – я как-то позабыл об этой фишке местного образования. Классы перемешивали каждый год, и каждому ученику следовало заранее выбрать трёх друзей, с которыми он не хочет разлучаться. – Не думал.       – Ты можешь попросить, чтобы тебя перевели с Этсу, – заулыбалась Ино.       – Сестра! – Яманака-младшая возмутилась беспардонному сватовству.       Старшая легко поменяла тему:       – Быстро растут эти кусты?       Я прикинул высоту шпалеры.       – Если будет не слишком сухо, то к осени доверху достанут. А на следующий год ещё и ягоды будут.       – О-о! – девчонки дружно задрали головы.       Согласен, неплохо. Вот только я этого не увижу, да и в следующий класс не попаду. Помощь с садом – мой прощальный подарок школе. Пора заканчивать. Не могу сказать, что взял от здешней учёбы всё возможное, но приходится жертвовать интересным ради важного. Последний триместр. Семнадцать мгновений весны уже стучат в моё сердце.       Пора-пора! В конце узуки набор в учебный корпус разведки.       Родные, поставленные перед фактом принятого решения, особо не возражали. Сестра выбор учебного заведения одобрила и беспокоилась только об отношениях в будущем коллективе. В школе разница в возрасте между мной и одноклассниками погоды не делала, но в корпус поступал народ постарше. Годика эдак на три-четыре. Какаши равнодушно пожал плечами и разрешил отметелить всех недовольных.       Я как раз прикидывал, так ли мне нужен авторитет среди недоросших шпанюков, когда из окна второго этажа высунулся директор.       – Эй, ребятки! Вы отдохнуть не хотите?       Мы неуверенно переглянулись.       – Тут совсем немного осталось, сенсей.       – Молодцы! Хатаке-кун, когда закончишь, поднимись сюда.       – Да-а!       Удивлённые девчонки притихли, а я продолжил размышлять.       По большому счёту, всё шло согласно задуманному и даже лучше. Пускай шероховато и со скрипом, но военная машина Конохи начала разворот в правильном направлении – новые меры безопасности, новый решительный каге, радикальное решение проблемы с Орочимару.       Мне дико претила ситуация, при которой Коноха только и делала, что запоздало реагировала на действия врага. Последние перемены внушали надежду на перелом ситуации в нашу пользу. Нападение Змея было неприятным сюрпризом, но само слово “было” наполняло душу сладкой радостью. Вспоминая все гадости, которые собирался учинить бледный засранец, и которые теперь гарантированно не произойдут, я счастливо жмурился и благодарно ластился к Тсунаде. Дохлый враг и живые друзья – что может быть лучше?!       Моя собственная операция “Гроб на колёсиках” проехала как по маслу. Второе письмо для Шисуи было “потеряно” рано поутру неким доброжелателем (так и оставшимся неизвестным) прямо на пути дворника. Вышколенный коноховский подметальщик немедленно передал конверт, адресованный военной полиции, в руки патрульных. Внутренняя упаковка (Учиха Шисуи, лично) скрывала воняющий керосином лист с предупреждениями и такую же вонючую карту с крестиком. Если полицейский заинтересуется третьим бесценным посланием, ему придётся пробежаться ножками до страны Водопада. Именно там четвероногий любитель творога припрятал футляр с последним сообщением.       Всё остальное на совести Учиха. Насчёт одноглазого со шрамом я предупредил его дважды. Велел беречь свою семью и всячески удерживать их от рискованных авантюр. Намекнул, что ими интересуются могущественные враги не из Конохи.       Но это максимум моих сегодняшних возможностей. Пока не прокачаю доступ к информации и свободу перемещений, большего не смогу. Со свободой, кстати, полный зарез. Тсунаде пропечатала названого братишку по первое число, и сомнительные загулы по чужим странам закончились, едва начавшись. Жалко. У меня были планы…       А главное – не успел я смириться с наблюдением, как сестрице приспичило переселить меня в замок! И приставить телохранителей!! Свят-свят-свят! Могу представить, как тут охраняют всяких важных шишек. Подозреваю, бедняги даже в сортир ходят в сопровождении пары охранников. Я слишком юн для подобной фигни!!       Какаши считал, что замок – это немного слишком, а вот идея о персональном охраннике ему понравилась. Он сходу предложил несколько команд, которые возьмутся стеречь меня круглосуточно. Так что муха не пролетит!       Пришлось продемонстрировать родным решительную дулю и пригрозить уйти в отшельники. Дворец, набитый пронырливыми слугами, рушил саму идею личной жизни, а бригада охранников цинично растаптывала её остатки. Достаточно того, что взрослые могут в любой момент определить, в какой стороне я нахожусь. И делают это по несколько раз за день! В итоге сторговались на том, что в пустом доме я больше не ночую. Если отец не в деревне – иду к сестре. Но никаких телохранителей!..       Мыслеблудие оборвали на самом интересном месте.       – Мы всё!       Трудолюбивые Яманака покончили с посадками, собрали раскиданные инструменты и теперь отряхивали друг друга от земли.       – Хорошая работа!       Я немного помедлил. Предложение могло показаться несколько неожиданным, но мы уже четвёртый день вместе работали.       – Этсу-чан, Ино-чан… как вы смотрите на то, чтобы сходить в “Кури”? Приглашаю.       Подружки одинаково замялись с видом “хочется и колется”.       Чего не так? Нормальная кондитерская. Детей пускают без вопросов, присмотром не достают и готовят вкусно.       Ино сожалеюще пояснила:       – Извини, Сёши-кун. Родители не разрешают кушать в закусочных. Но всё равно, спасибо!       – Ага! Скоро увидимся! – помахала Этсу.       И ускакали.       Упс! Подкат обломился по техническим причинам. Ну и ладно! Возможность задружить с Яманака ещё представится. Не последний день живём.       Усадив оставшуюся лиану в подготовленную ямку, я плеснул ей водицы. Инструменты надо перетаскать на склад, а мне хорошо бы отмыться от грязи и стойкого запаха лимона. Кажется, я догадываюсь, о чём хочет поговорить Синода-сенсей.       Хатаке Какаши – следователь       – Бум!       Мой лоб глухо стукнулся об стол.       Югао покосилась сочувственно.       – Хочешь чаю?       – Хочу.       На самом деле я бы предпочёл что-нибудь позабористее, но чай тоже сойдёт.       Половина папок повержена! То есть разобрана. Хатаке Какаши – герой! И может быть, к вечеру закончит.       В многочисленных пухлых картонках лежали результаты недельной беготни и работы с личным составом. Я спихнул на подчинённых всё, что можно, но объединять их старания в один отчёт приходилось самому. У Сенджу нет времени перекапывать стопки бумаг. От меня ей нужно три листка с точными цифрами (в крайнем случае четыре). Вот только проклятые папки и не думали заканчиваться! Стоило разгрести одну, как на столе немедленно возникала следующая.       Дерьмо!       Мы честно собирались сосредоточиться на АНБУ, отложив проверку остальных подразделений на потом. Не вышло. Первая же выдернутая нитка потащила вторую, третью… Запутанный комок распускался паутиной предосудительных связей, и о том, куда они приведут, мне даже думать не хотелось. Но пришлось.       Потому что возможностями Тёмной Стороны мой бывший начальник не ограничивался. Коварный старик методично вербовал и внедрял своих людей. Человечек тут, человечек там…       Выводы двух аналитиков, работающих независимо друг от друга, отличались в деталях, но совпадали в главном – создание внутренней сети началось ещё до Третьей войны. Больше пятнадцати лет назад! Оба головастика клялись, что данных было недостаточно. А иначе бы они ого-го! Разоблачили. Заметили… Возможно, не они лично, но кто-нибудь обязательно.       Я и не спорил. Стоило Сандаймё почуять хоть малый намёк на двоедушие, и его старого друга удавили бы где-нибудь в этих самых подвалах. Слишком большая ответственность лежит на АНБУ, чтобы рисковать. Но Сарутоби не почуял. И никто не почуял. Шимура выглядел идеально верным, а “данных было недостаточно”…       Зато теперь с дозволения нового каге мы рылись, где хотели. И сведения полились. Пусть не рекой, но ручейком. Непонимание постепенно смывалось, обнажая крайне неприглядную правду – в деревне полно “спящих” агентов и немалое число действующих. Сенджу бесилась и требовала выяснить – зачем?!       Неизвестно.       Ни один аналитик так и не ответил на вопрос: чего именно добивался Шимура?       Все эти завербованные люди – шиноби и гражданские, что они должны были сделать? Для чего предназначались? Есть ли какой-то ответственный момент, к которому их готовили?..       Неизвестно.       Я самолично обошёл Сарутоби, Утатане и Митокадо. Некоторые непонятные моменты получили объяснение, но намерения бывшего главы АНБУ по-прежнему оставались загадкой. Легко сказать – подготовка мятежа. Куда сложнее представить это событие вживе. Пятнадцать лет подготовки. Чего?       Неизвестно.       И пока не узнаем – можно сказать, что спим на мине.       Брезгливо порывшись в следующей папке, я выудил основной расклад по внутренним специалистам. Проверенные… Безоговорочно допущенные к работе… Задержанные и те, кого проверяют прямо сейчас… Не так уж и плохо.       Югао поставила мне на стол полный чайник. Подсунула ещё одну раздутую картонку и улыбнулась в ответ на негодующий взгляд.       – Ты сам просил это сделать. Личное дело.       – А-а… Да, спасибо.       Наверное, от безысходности я приказал дополнить личное дело Шимура Данзо и даже накатал специальную инструкцию на эту тему, приказав изучить не только прошлое и связи, но ещё склад личности, характер, устремления, склонности, ценности… Теплилась надежда, что какая-нибудь неочевидная мелочь бросится в глаза и поможет прояснить его действия.       Пока складывалось впечатление, что прошлый глава АНБУ с минуты на минуту ожидал разоблачения и жил так, чтобы однажды исчезнуть, никого не потревожив. С родственниками он не общался. С немногочисленными (тремя) друзьями виделся исключительно по делу. Никого из подчинённых не выделял. В его доме царили чистота и пустота – ни единой личной вещи. То же самое на рабочем месте. В Конохе не нашлось ни одного человека, который имел бы доступ к начальственному телу или проводил рядом с Шимура продолжительное время. Во всяком случае, ни одного живого человека.       Некто годами находился рядом с нами, не вызывая никаких подозрений. Теперь он исчез, и никто не может сказать, что из его поступков было продиктовано необходимостью, а что личными желаниями. Позорище!       В дверь деликатно поскреблись, и я машинально прикрыл разложенные документы.       – Войдите!       Подросток. Ученик школы. Две косые полоски на маске – курьер.       – Незуми-сан, вас хочет видеть Сенджу-сама. Спасён! Законный повод хоть ненадолго сбежать от бумажной повинности.       В кабинете начальству не сиделось – провожатый протащил меня через всю деревню.       – Сюда, Незуми-сан.       “Незуми”. Новый позывной нравился мне гораздо больше прежнего и неизменно веселил. А “сюда” – это вниз, в тоннели водосточного коллектора. Трижды свернув на облицованных кирпичом перекрёстках, мы упёрлись в замызганный тупик. Мальчишка-курьер отстучал по камню замысловатую дробь. Ответно лязгнул замок, и сквозь иллюзию кладки проступил светлый прямоугольник двери.       То, что ничего хорошего меня там не ждёт, было понятно, даже не заходя внутрь. В коллекторе пахло далеко не душистым мылом, но из открывшегося прохода отчётливо разило тюрьмой: грязноватыми человеческими телами, стиснутым пространством и нездоровьем. А ещё ржавым железом и той едкой дрянью, которой стены красят, чтобы грибок не заводился.       По лестнице я спускался внутренне готовый к очередной гнусности. Разгороженный решётками тамбур открывался в две стороны. Одинаковые проходы и одинаковые металлические двери. Я заглянул в крайнюю – камера. Кровати, примитивные удобства и, похоже, узник. Лежащего человека загораживала спина ирьёнина – мне был виден только ёжик чёрных волос, плечо и бессильно откинутая рука. Худая и в синяках, даже непонятно мужская или женская. Врач что-то сделал – пальцы судорожно дёрнулись.       Дальше по коридору оперативник сосредоточенно ковырял выжженное пятно на стене. Его напарник собирал в кулёк рассыпанные угольки и пепел. Я обошёл их по потолку, чтобы не мешать работе.       Требовательный голос Сенджу распекал кого-то в следующей камере.       – …выяснить, откуда они взялись. И если на детей нет документов, узнать: какой ублюдок провёл их деревню? Смотри! Белобрысый точно из Казе-но-Куни. Найдите того, кто несёт ответственность за это!..       Ага. И впрямь дети. Пацанята лет десяти. Сейчас обоих с ног до головы заматывали в редкую сетку. Один беспорядочно отмахивался, но ирьёнин паковал его, не обращая внимания на вялое сопротивление.       – Насчёт ответственного… – мне удалось вклиниться в сплошной поток начальственных распоряжений.       – А-а! Пришёл… Ну скажи, кому голова мешает?       Я поманил Тсунаде в незанятую комнату. Откуда могли взяться неучтённые дети, и кому мешает голова, мне уже доложили.       – У Данзо была прикормленная команда. Из этих… которые промышляют поисками талантливой малышни. И чиновник, сидящий на оформлении. На первый взгляд, там обычные взятки и злоупотребление, но детали сейчас выясняют.       – Какаши, нужно ускорить поиски! Не хотела тебя отрывать, но… Здесь они готовили себе что-то вроде пополнения. Не совсем понимаю, чего Шимура надеялся добиться. Записи пропали, а оборудование и лекарства остались. Я посмотрела… – Тсунаде некоторое время искала подходящие слова. Не нашла и сказала, как есть: – Взрослых разумнее и милосерднее утопить. Из мелких ещё можно вырастить что-то вменяемое… Если постараться.       – Сколько их тут было? – полюбопытствовал я.       – Десять! – Сенджу негодующе вскинулась. – Половина дети. Не ели полторы недели. Один настолько одурел от лекарств, что не сообразил напиться.       – А местная обслуга?       – Живых никого. Есть следы применения печати АНБУ.       И это само по себе ого-го какая проблема. Всегда считалось, что огненной печатью распоряжаются только два человека – Хокаге и её владелец. Возможно, персонал принудили сжечь себя, но нельзя исключать худшее. Ведь ключи от печатей приспешников Шимура не пропали, но и не действовали.       – Этих… заключённых просто бросили в камерах! – похоже, безответственность коробила Тсунаде больше самого факта запрещённых практик.       – Скинули решение на нас?       – Вот именно! И кто поручится, что нет других таких запертых?!       Я не стал спрашивать, что она собирается с ними делать. Формально, да и по существу – эти люди не преступники, но окончательно судьбу бедолаг предстоит решать Хокаге.       – А как нашли это место?       – Абураме повезло. Что-нибудь посоветуешь?       Надо думать. Глаза Хьюга в деревне малополезны – всё перегорожено барьерами. Жуки лучше, но тоже неидеальны. Я, например, строил свой подвал с учётом способности кикаичу пролезать в любую доступную щель и даже если какой-нибудь жук случайно проникнет внутрь, обратно он уже не выберется. Фуин-ловушки против ползучих тварей намалёваны там повсюду.       Кстати, о печатях. Я отодрал наклеенную на стену офуда. Совсем свежая – чакры ещё на месяц-полтора. Потом защита спадёт, но за такой срок большинство запертых людей перемрут от голода. Особенно дети.       – Ма-а…       – Не тяни!       – Есть одна мысль. Хочу проверить. Если не получится, попробуем поискать с собаками. Характерных запахов здесь достаточно.       – И куда ты собрался? – подозрительно сощурилась Тсунаде.       – Домой.       – А-а… домой? Погоди-погоди! Мне тоже надо развеяться, – Сенджу засобиралась. – Тут дальше и сами справятся. Пойдём вместе! Кстати, что насчёт перекусить? И выпить капельку?       Глава АНБУ – пьянчужка. Существенное улучшение по сравнению с предателем, откуда не посмотри.       – Обязательно! – твёрдо пообещал я. – Ближе к вечеру… может быть… если останется время.       – Хатаке, это похоже на детскую попытку обмануть.       Да неужто?       Я собирался расспросить Сёши. Мелкий как-то обмолвился, что сфера восприятия кеккайхан позволяет искать спрятанные под землёй помещения и людей. Тогда я благополучно забыл об этом, заваленный лавиной разнообразных дел. А вот теперь вспомнил.       По дороге Сенджу размышляла вслух:       – Знаешь… не удивляет. Возможно, начиналось всё относительно разумно. Это ведь далеко не первая попытка. Ещё во времена до гакуре многие пробовали, да и потом тоже. Улучшить человека…       Из рассуждений, обильно сдобренных учёной галиматьёй, я вынимал только общий смысл фраз, но этого мне хватало. Затея Шимура и впрямь не казалась новой. Очередные люди-инструменты, в самом что ни на есть буквальном смысле. Тут подрезать, там надставить, здесь подточить.       – …добивался ослабления и оскудения эмоций, одновременно замыкая преданность подопытных на себя, – Сенджу раздражённо тряхнула волосами. – Тц! Старый козёл! Наверняка собирался использовать этих убогих в качестве убийц.       Я покивал. Понятное желание. Тому, кто действует без жажды крови и напряжения чакры, намного проще подобраться к жертве. В Листе я знаю четырёх шиноби, способных на подобное. Четверых из двенадцати тысяч. Неудивительно, что Шимура соблазнился.       Другой вопрос – чем обернётся полное бесстрастие за пределами приказов? Как смогут жить люди равно безразличные к себе и другим, полностью утратившие способность различать чувства? Насколько бестолковым и опрометчивым будет поведение таких калек? Задачка для ирьёнина.       В качестве мысленного упражнения я попробовал проложить границу между воспитанием и насильственным извращением человеческой природы. Быстро забрёл в тупик и плюнул. Стремление кроить из людей уродов было мне не понятно. То, что пытались сотворить с этими беднягами, казалось особо мерзкой формой расточительства и вплотную приближалось к делам Орочимару.       К портрету Шимура добавились характерные штрихи – отсутствие житейского здравомыслия и, вероятно, тщательно скрываемое властолюбие.       Сёши понял меня с полуслова.       – Пустые места и всякие помещения под деревней? Само собой, знаю! – малыш убежал, но быстро вернулся. С подозрительным воодушевлением хлопнул на стол рулон бумаги, перевязанный ленточкой. – Вот!       Я помедлил. Трогать подозрительный свёрток не хотелось. Зная предприимчивость мелкого прохвоста, внутри могло оказаться что угодно. Но Сенджу выжидательно косилась, и пришлось мне раздёргать завязки, разворачивая… чертежи. Сделанные поверх крупномасштабных схем Конохи!       Такие чёрно-белые планы без подписей, сетки и привязок, совершенно свободно продавались в любом из двух магазинов для шиноби. А вот путаный лабиринт многоцветных линий явно наносили позже. Самый верхний лист украшало изображение, до боли напоминающее сеть эвакуационных тоннелей.       – Всё тут! – сын откровенно радовался нашему интересу. – Если чего-то нет, значит, оно совсем маленькое или очень уж хитро запрятано.       Правда. Малолетний диверсант изобразил даже хранилища АНБУ, опечатанные в семь слоёв. Мы переглянулись с Тсунаде, решая, кто первым будет чихвостить легкомысленного обормота. На каждом из этих листов должен стоять гриф “Секретно! Перед прочтением съесть!” и храниться им следует под круглосуточной охраной. Исключительно!       Но мелкий в такие тонкости не вникал. Он увлечённо объяснял смысл пометок:       – В синих есть вода. Зелёные – природные пустоты. Оранжевые – убежища, эвакуационные ходы и всякие служебные помещения…       Я медленно сосчитал до десяти.       – А этот символ?       – Тут бывают люди!       – Это?       – Есть электричество.       – Красный контур?       – Всё непонятного назначения.       Красного было много. Очень. Сокровищницы кланов, арсеналы, секретные проходы АНБУ… скрупулёзно зарисованные тонкими линиями.       – Кто знает, что ты делал чертежи?       – Никто! – Сёши всерьёз возмутился такому предположению. – Кроме вас, никто не знает!       – Уверен?       Оболтус задумался.       – В кеккайхан есть один чунин с похожим восприятием – Татами-сан, но искать под землёй он не умеет и не знает, что так можно. А я рисовал только дома. Конечно, с глубиной мог напутать…       Сенджу перебила:       – Сёши, а зачем ты это нарисовал?       – Зачем?.. – мелкий на секунду растерялся. – Да просто показалось, что полезно иметь такие штуки. То место, куда Орочимару меня притащил… было совсем заброшенным! Там годами никто не ходил. Вдруг ещё кого-нибудь похитят?       Врёт. Нагло врёт в глаза! И кому?       – А теперь подумай и скажи снова! – угрозу в моём голосе не расслышал бы только глухой.       – Стало интересно, где прячутся АНБУ, – легко уступил безответственный поганец.       Всё! Прибью проныру!! Как только он отыщет то, что запрятал Шимура, так сразу и прибью. Заставлю выучить наизусть самую толстую инструкцию по обращению с секретными документами. И посажу под замок! Чтобы враги не украли.       Я вздохнул, отправляя двойников за схемами коммуникаций. Тсунаде, сложив две одинаковые карты, рассматривала получающийся рисунок на просвет.       – Ты искал только внутри следящего барьера?       – Ага, – под моим взглядом мелкий присмирел, – пузырь… то есть сферу восприятия можно увеличивать. Я просил, но в кеккайхан сказали, что настройка займёт почти двое суток.       – Это ничего, – Сенджу ласково погладила его по голове. – Уверена, они с огромным удовольствием поработают сегодня ночью, и завтра утром всё будет готово.       Сёши и народные приметы       Чужое удобство волновало АНБУ в последнюю очередь, поэтому под рабочее место мне отжали целую галерею. Стол обставили глухими ширмами, чтобы никто не мог разглядеть подробности загадочной деятельности, и шугали народ ещё на подходе, невзирая на лица.       Двое суток, безвылазно проведённых в кеккайхан, пузырь был моим единственным окошком в мир (причём, мир подземный), но сердитый Какаши сказал: “Надо быстро!” и мы делали это самое “быстро”. Я даже спал здесь (в кладовке), короткими урывками, пока местные специалисты передвигали границу барьера. А потом снова искал.       Подземелья. Обычные строения шмонали другие люди.       Мне пытались помогать с чертежами, но быстро сообразили, что на объяснения уходит столько же времени сколько на саму работу, и отстали. Выделенный помощник занимался тем, что точил карандаши, таскал еду и пояснял непонятные места на картах. Внутри деревни я использовал планы, похожие на схемы для спортивного ориентирования – теперь мне дали настоящие военные карты с высотами, координатными сетками и отметками важных пунктов.       Подземельное чутьё слабо соотносилось с двухмерными изображениями поверхности. Немного подумав, я нарисовал пачку самых обычных шики для Замены и попросил раскидать их в точках геодезической привязки. Раскидали. Бумажные вешки с каплями моей чакры легко находились пузырём и существенно повышали точность ориентирования. Даже с учётом постоянного перетаскивания меток в новый квадрат, мы всё равно были в плюсе.       Проставив примерную глубину подземной полости, я потянулся за следующей картой и замер в удивлении. За исключением карандашей и стёрки, стол был пуст. А где всё остальное?.. Были же ещё…       Старший охраны вытянул у меня из-под руки готовую схему, свернул и запечатал в свиток.       – Благодарю, Хатаке-сан. Вас приказано проводить домой.       – Но…       – Ваш отец сказал, что на этом можно закончить.       Я недоверчиво похлопал глазами. Можно уйти? Вот так просто? Папуля отпускает душеньку на покаяние?..       Бежать! Бежать, пока не передумал!!       Вися на ограждении балкона, жадно глотал воздух свободы.       Деревня только-только просыпалась. Солнце, встающее из-за горы, красило верхнюю кромку защитной стены в огненно-рыжий, но крыши домов ещё купались в синем и сером. Небо без единого облачного пёрышка обещало тёплый день. Красота!       Спутник в маске понимающе ждал.       – Первый рассвет.       Пейзажному замечанию из уст специалиста по тактике и убийствам я не удивился. Меня самого окутывало то особое состояние нереальности, когда впахивал всю ночь и теперь возвращаешься домой по пустым улицам. Всё выглядит чистым и новым, ветер бодрит, кажется, что можно легко отработать ещё столько же. Но не нужно.       И это особенно приятно!       Пойду, обниму свою мягкую, прямоугольную любовь.       Проснулся хорошо за полдень.       Пока дрых, меня навестил добрый фей. Возле постели появилась неопознанная коробка и ультракороткая записка. Отдыхай!       То ли разрешение устроить себе выходной – то ли запрет на любую созидательную деятельность. Понимай, как хочешь, но обязательно правильно, а иначе добрый фей превратится в злобное пугало и оборвёт тебе уши! Обожаю такие письма.       А что в коробке? В коробке у нас… одёжка. Внезапно традиционная. На самом верху лежало новенькое серо-зелёное хаори. Ага. Сэйджиро – любимый цвет Тсунаде. Сразу понятно, кто выбирал. Ниже обнаружилось кимоно, штаны, пояс… всё вплоть до носков. И какой повод наряжаться? Я куда-то собираюсь? Иду в гости к приверженцам старины? Устраиваю приём?..       Сонная тупость ещё не прошла, но тут из складок ткани выпало два конверта. Один с рисунком цветущей сливы, другой с отпечатками звериных лап на снегу. Отосидама? Мне?.. В голове забрезжило что-то похожее на понимание.       Минуточку! Это что… получается, что зима закончилась? И сегодня Новый год?       – А-аааа!       Забыл о празднике!       И первый рассвет!.. Тот самый, про который говорил АНБУ. А я его не понял. Вот блин! По традиции новогодний рассвет следовало встречать вместе с семьёй. Обязательно в живописном месте, чтобы любоваться красотой нового дня, благодарить богов за солнышко и загадывать желания. А я…       Чего там попросил? Подушечку?       Спасибо большое, Тосигами-сама! Так быстро исполнилось!       А вчерашний “праздничный” ужин я и вовсе сжевал не глядя. Помню только, что еда показалась чрезмерно солёной и сушеной. В супе плавало что-то подозрительно резиновое, но ничего – сожрал и снова зарылся в карты.       Вот это называется – заработался. Увлёкся.       Но в целом всё скрадывалось отлично! Происходящие в Конохе события потихоньку получали объяснение. Число проверенных фактов неуклонно росло. Наивные олухи – Какаши и Тсунаде могли бы одурачить кого-нибудь другого. Моё любопытство, помноженное на улучшенное восприятие, давно пометило их как приоритетные цели! Если им хотелось что-то скрыть, то просто не следовало бродить под землёй, исчезать за барьерами, прятать чакру и возвращаться домой в Хенге. Пара дней ненавязчивой слежки принесли однозначный вывод – мои дорогие и близкие крутят делишки с АНБУ!       Я был озадачен. Я был удивлён и заинтригован. А как иначе?!       Личность одиозного главы АНБУ интересовала меня чрезвычайно. Одноглазый старик с палочкой не разгуливал по улицам, его имя не трепали в досужих разговорах, я даже фамилию Шимура впервые услышал от Орочимару. Но ведь услышал!       Существование таинственной (и крайне мутной) структуры внутри АНБУ тоже проходило по категории голимых предположений, но мне всё равно хотелось что-нибудь сделать по этому поводу. Так, чисто на случай, если “Корень” всё-таки существует. Потому что пятая колонна есть пятая колонна, и неважно, с какими целями она создавалась изначально. Потенциальных агентов влияния, шпионов и саботажников надлежало вытащить на яркий электрический свет и расспросить предметно. Кто, почему и с какой целью?!       Поразмыслив, я предпринял шаги. Вернее один… шаг.       В кеккайхан.       Взрослые дяди и тёти нарадоваться не могли на моё прилежание. Шиноби с умиление прочили “маленькому стажёру” блестящую карьеру безопасника, преподавая тонкости охранной службы, а я возвращался домой и рисовал. По свежей памяти. Всё, что успели наковырять три поколения шиноби на скромном пятачке Конохагакуре-но-Сато.       Я даже придумал предлог, чтобы передать чертежи Какаши, но лишние телодвижения не потребовались. Рыбки приплыли в сеть без понуканий и принесли мне подарок. Новый поиск. Совершенно неотложный.       Монотонная работа мало походила на лихую беготню с ниндзютсу наперевес. Да и на головоломные шпионские игрища она не походила тоже. Зато радовала больше, чем все мои прошлые задания вместе взятые. Я наконец-то помогал тем, кому хотел, так как считал нужным, и почти что представлял результат.       Круто!       Однако проспал я не только любование рассветом.       Из четырёх праздников смены сезонов, весенний считался самым важным. С началом посевной начинался и официальный календарный год. Долгие обряды земледельцев и скотоводов мало касались жителей скрытой деревни, но всё-таки старший мужчина в семье ходил в храм за чистым огнём.       Я вечерком тоже сгоняю, возьму для Сенджу – порадую сестрицу.       А пока обойдусь тем, что есть!       Сосновые лапы в вазу. Монументальное приношение из мандаринов и сушёной хурмы на подходящий столик. Надеюсь, приходящий новогодний ками сообразит, что абстрактная залипуха – это угощение. Нормальных кагами-моти он в этом доме не сыщет. Нет у нас нужной сноровки, чтобы рис колотить.       Деревня уже вовсю гуляла. Поздравления, подарки, угощение, украшения из сосны и бамбука у каждых ворот. Шиноби в кои-то веки скинули повседневное серое, зелёное и пятнистое, разодевшись в самые неожиданные цвета. Уличные торговцы зазывали покупателей, впаривая им горячие закуски, сладости, картинки с богами счастья, бумажных змеев и прочую праздничную шелуху.       От сомнительной идеи побегать по крышам в широченных хакама я отказался сразу, но выход нашёл – вызвал Булла, уселся верхом и вихрем развёз все поздравления. Многих знакомых дома не оказалось. Подарки приходилось бросать на поднос у дверей или отдавать родне.       Последним в моём списке значилось семейство Иназуми (или Узумаки, это уж как посмотреть) и там я застрял до самого вечера. Соскучился по Наруто.       Иназуми Хикая явно был тайным собачником из тех, кто считает, что dog это god, только наоборот. Позволив сынуле разок-другой прокатиться верхом вокруг дома, он захватил пса в единоличное пользование и принялся квохтать над ним, как та курица, выясняя предпочтения драгоценного четырёхлапого гостя. Впрочем, Узумаки родительского демарша даже не заметил – приятель взахлёб лопотал о том, как провёл последние дни. Разбирал я далеко не всё, а переспросить не было никакой возможности.       Они куда-то ходили с мамой?.. На рынок? Нет, по магазинам. Выбирали большую рыбу? Или кого-то поздравляли?.. Потом что-то делали с отцом. Украшения? Кадомацу?..       – И мы все вместе ели собу! Длинную-предлинную!..       – Ага. Круто!       – Хочешь посмотреть подарки? – не дожидаясь ответа, Наруто сцапал меня за руку и поволок в свою комнату. – А ещё мы ходили на праздник, и я победил в сумо! Почти всех!! А вечером были фейерверки! Такие… Ух!!       Неутомимый “электровеник” радостно балаболил, а я с удивлением прислушивался к его чакре. Кое-что изменилось. В лучшую сторону. Надоедливый зуд разнонаправленных эмоций, всегда теребящий нервы в присутствии Наруто, исчез. Словно замолк бесконечный навязчивый шёпот.       – …А дядя сделал мне мостки, чтобы купаться. Раз и готово! И ещё дом на дереве!! – Узумаки выскочил на балкон, чтобы продемонстрировать указанные объекты.       Ага. Мне бы такого дядю с Мокутоном – я бы тоже имел мостки.       Но ничего, своё возьму. Как только потеплеет, мотану к морю. Насчёт выпускных экзаменов всё уже оговорено. Вот сдамся и вперёд! Валяться в прибое, кататься на лодочках и мидий на углях жарить, как настоящий белый человек. А если отец попробует отговариваться работой – найму охрану за свои деньги. Ещё и Гая с собой позову! Скажу, что болен зимой и только тёплое море может меня исцелить.       В комнату осторожно заглянул Тензо.       – Дети, идите есть.       За столом Узумаки принялся настойчиво склонять меня к криминалу. Немногочисленные местные мальчишки приняли новичка в свою компанию, и теперь лихая банда с гиканьем носилась по косогорам, играя в шиноби. Мне же предлагалось побыть оружейным бароном – обеспечить кровопролитие боеприпасами: дымовыми шашками и петардами.       Троица АНБУ явно слышала каждое наше слово, но все невозмутимо вели взрослую беседу. Я мазнул вопросительным взглядом в сторону приёмных родителей и уловил легчайший кивок. Ну раз так.       – Достану.       – Здорово! – шёпотом обрадовался джинчурики. – Тогда ты сможешь играть нукенином, а мы будем тебя ловить!       – Вот… обнаглел ты, братец!       От немедленной мести нахала спасло присутствие телохранителей, а после ужина в комнату принесли длинную цитру. Музыка! Я пропал. Прикипел обоими ушами.       То, что Иназуми Ири называла “Весенним гимном”, скорее напоминало прелюдию. Многоголосый кото звенел арфой, мяукал электрогитарой, рассыпался домрой… Я следил за напряжёнными пальцами и костяными плектрами, перебирающими струны, и страдал об отсутствии звукозаписи. Эх!       Из гостей возвращался отягощённый ужином и новыми идеями.       С компаундом я закончил. В дополнение к чертежам, выписал всё, что вспомнил о материалах и качествах отдельных деталей. Получилось не мало, но и не особенно много. Материаловедение и всякие технологии – не моя делянка. Хорошо хоть, незатейливая механика не требовала лишних пояснений. И так всё понятно.       А значит, пришло время попробовать что-нибудь новое! Например, покопаться в теме звука. Школьные уроки физики порядком позабылись, но у шиноби наверняка существует какой-то накопленный опыт. Надо ненавязчиво уточнить – Отогакуре так и стоит бесхозная? Или там сейчас передел власти, разброд и шатания? Узнать бы, насколько далеко они продвинулись в изучении этого самого звука.       Булл ступал неторопливо, и я рассеянно глазел в спины разновозрастной парочки, топающей прямо перед нами. Незнакомый длинноволосый пацан, а с ним мой старый недруг из военной полиции – Учиха Инаби. По странному стечению обстоятельств, именно этот неприметный мужик раз за разом ловил меня на горячем. Здороваться не хотелось, но от нечего делать я прислушивался к разговору.       – …Нет, – паренёк отрицательно мотнул головой, – я не знаю, куда он мог отправиться.       Полицейский сокрушённо вздыхал:       – Пропал и никому ничего не сказал. Глава очень недоволен.       О ком это они? Кто-то из полицейских на праздники двинул в самоход?.. На очередном перекрёстке парочка разделилась, и я тронул Булла за шею, указывая за кем нужно следовать. Мальчишка остановился через два квартала. Подождал, пока мы приблизимся, обернулся и смерил меня прохладным взглядом.       – Чего тебе?       Надо же, какой грубый. Ну и ладно.       – О ком вы сейчас говорили? Кто пропал?       – Не понимаю, зачем бы тебе это… – начал он.       Я перебил дурацкий лепет:       – А давай не будем? Всё равно ведь узнаю. Ты же не думаешь, что это трудно?       Пацан не думал. Скорее недоумевал, отчего непонятный сопляк так настырно лезет не в своё дело. Помолчал, прикидывая, почём ему встанет откровенность. И раскололся.       – Мы говорили про Учиха Шисуи.       – Ссссс!..       Прямо как чуял.       Ну здравствуй, жопа. Новый год!       Хатаке Какаши – следователь и не только       Тёмная Сторона занималась привычным делом – охотой на людей. То, что охотиться приходилось на бывших сослуживцев, никого не смущало. Отступники пятились, но широкие шаги следящего барьера раз за разом выгоняли их из подготовленных укрытий. Дважды поисковые команды сталкивались с врагом, и дважды нукенины не принимали предложение о сдаче. Попадая в ловушку, они без колебаний выбирали смерть.       Я читал доклады, оттачивал процедуры проверки, поприсутствовал на нескольких допросах и совсем было собрался устроить себе выходной, но очередная находка выдернула меня из деревни. Подземный комплекс неясного назначения, значительного размера и почти не разрушенный стоил того, чтобы глянуть своими глазами.       Место для тайника выбирали с толком и определённой долей наглости. Секретное строение пряталось под старой вспомогательной базой АНБУ. Не поленившись изучить документы, я узнал, что последний раз её использовали во время конфликта с Кумо, а четыре года назад вынесли оттуда всё мало-мальски ценное и попросту забыли.       Какой-нибудь случайный путник, свернувший в эту долину, мог бы наткнуться на столбы ограды, несколько вымощенных площадок и выпотрошенные каменные коробки. Пыльные и совершенно бесполезные. Если не считать того, что скрывалось под ними.       Прибывшему начальнику хотели показать спуск вниз, но я решительно свернул на запах знакомых сигарет. Подвалы подождут. Сначала выясню, что здесь забыл Яманака?       Для нужд поискового штаба приспособили одно из пустующих строений. Из свитков вынимали ящики с оборудованием, в комнатах расставляли мебель и расстилали печати. Свежая поисковая команда получала инструкции. Костоправы приматывали к кушетке какого-то подвывающего коротышку, а Санта невозмутимо курил на подоконнике, дожидаясь своей очереди работать. На вопросительный взгляд доложился коротко и ёмко:       – Единственный выживший. Остальные насмерть.       – А он?..       – Повезло. Когда началось побоище, спрятался в туалете. Коридоры обрушились, а этому хоть бы хны.       Действительно повезло. Я вгляделся в скрученного человека. Не самая примечательная внешность. Желтоватая смуглость кожи выдавала выходца из Тсучи-но-Куни, а тёмные волосы с проседью – возраст, слегка за сорок. Морщинки возле глаз происходят скорее от чтения, чем от подвижности лица. Многочисленные ссадины на руках – от попыток выбраться из-под завала. Что-то он не слишком похож на шиноби…       – Кто-нибудь его раньше видел? Опознал?       – Хатаке, имей терпение. Его откопали час назад, – укорил Яманака. – Скоро всё выясним.       – Если узнаешь что-то важное, сообщи сразу. Не возись с отчётом.       – Ладно, ладно… – Санта обстоятельно устроился возле кушетки.       На протянутую руку мозголома коротышка уставился, как на змею.       Нижние помещения отчетливо делились на жилую и рабочие части, но первую ещё не до конца раскопали. Я с интересом бродил по части рабочей, отмечая любопытные подробности и непонятные места, чтобы позже посмотреть в отчётах. Загадочные предметы присутствовали во множестве и, очевидно, являлись лабораторным оборудованием, вот только назначение подземелья по ним не угадывалось.       Чем же тут занимались? Изучали нингу? Почему-то не желая делиться работой с институтом? Кстати, стоит попросить у Митокадо пару головастиков. Пусть его научники тут полазят. Им понравится.       Следующий зал встретил меня ровным рядом толстостенных ёмкостей, погашенными линиями барьеров и аккуратно опустошёнными стеллажами. Единственный беспорядок – разбитая стеклянная кювета, покрытая пятнами чего-то похожего на плесень. Я задержал ладонь над осколками. Не показалось. Белёсые кляксы слабенько источали чакру. Полагаю, Тсунаде тоже захочет на это посмотреть.       Непонятно другое. Следы побоища.       Почти треть помещений выжжена, и удушливый запах гари не развеялся до сих пор. Там и тут пробитые перегородки, следы ниндзютсу, боевая химия. Предатели столкнулись здесь… с кем? Чахлые служители весов и пробирки, противостоящие подготовленным убийцам – почти готовый анекдот. Я мог бы дождаться выводов специалистов, но решил взглянуть на дело “по-другому”. Сквозь красноватый водоворот чакры.       Работа. Обычный подземный день, неотличимый от ночи. Персонал и скудная охрана. Узники в камерах. Рутина… Всё изменилось, когда сюда вошли другие люди. Трое… Возможно, четверо.       Пришельцев знали и впустили…       Цепляясь за предметы, Досатсуган легко дорисовал начавшуюся суету. Пятна копоти и куски отбитого камня складывались в недавнее прошлое серого подземелья. Поспешные сборы записей, ценных материалов, инструментов… Сложить, запечатать… Быстрее!       А потом… Пришедшие убили охранников. Здесь, за поворотом коридора. Одному достался удар под затылок, другому кунай в ухо. Тихо и аккуратно.       Бросок дальше. Убрать уже ненужную обслугу! Короткая сцена, написанная раскиданными телами и небрежными мазками крови. И новый поворот сюжета в закопчённой комнате. Появление загадочного противника! Наблюдатель прятался сверху. Вот тут он оттолкнулся от стены. Пыль сохранила смазанные отпечатки ладони и стопы. Меньше меня и ниже почти на полголовы. А ещё носит обувь, сделанную в Листе…       Непонятно, зачем ты раскрыл себя? Решил вступиться за этих людей? Благородно. Вот только отступники оказались готовы к противостоянию.       Я ещё раз обошёл изувеченные помещения. В картине, нарисованной Взглядом Проницательности, явственно не хватало нескольких тел. Они были, но их кто-то убрал. Досадно.       Пришлось поманить чунина, прилежно разбирающего кучу разбитого хлама.       – Чем могу помочь, Незуми-сан?       – На этом месте скрывался человек. Определите всё, что сможете и…       По нервам, словно пропахали когтистой лапой. Испуг! Злость! Вина! Болезненная жажда действия!.. От неожиданности я подавился воздухом.       – Прошу прощения!       Игнорируя удивлённый взгляд, шарахнулся в какое-то подсобное помещение. Захлопнул дверь и для надёжности вогнал в щель кунай. Успел! Чужое нетерпение снова забилось между висков неслышным криком: Помоги! Помоги!!       Сёши!       Сына я отослал домой и лично убедился, что умаявшийся ребёнок крепко спит. Половины дня ему хватило, чтобы найти неприятности.       Призыв! Пёс. И Призыв!       – Папа! – мелкий клещом вцепился в мою штанину. – Шисуи-сан пропал!       Я с облегчением перевёл дух. Всего-то.       – Ты сообщил в полицию?       – Там знают. Пожалуйста!! Его надо найти! Он в беде!       – Точно уверен?       – Нет. Я… не точно. Но я чувствую! – мелкий набрал воздуха и заорал в голос: – Почему все так себя ведут, словно это не важно?!.. Человек! Попал! В беду!! Чёрт подери!!!       – Не шуми! – я поймал бушующего мальчишку за плечи. – Если он пропал, и в полиции об этом знают, то его уже ищут. Существует порядок действий на случай исчезновения шиноби…       – Нет!! Слишком долго! – Сёши вьюном выкрутился из моих рук и исчез, оставив нас с Паккуном хлопать глазами.       – Ма-а…       Пёс понюхал опадающий туман. Задумчиво поскрёб ухо.       – Может, стоило его послушать и поискать этого… Шушуси?       – Наверное.       Я и сам уже жалел, что не задержал мелкого. Если подумать – исчезновение полицейского и обладателя додзютсу выглядит довольно погано. Особенно в свете последних событий. Но взбудораженного мальчишку дёргать не стоит. Лучше оторвать от работы Яманака и связаться с деревней.       Учиха Шисуи пропал три дня назад. При обстоятельствах совершенно будничных. Предупредил, что сбегает в Танзаку по делам. Разрешение на отлучку и отметка на воротах присутствовали. Смена охраны утверждала, что ушёл полицейский в одиночку и выглядел “как обычно”. Его сослуживцы забеспокоились вчера вечером, когда непредвиденная задержка превысила любые разумные сроки.       Всю обратную дорогу я прикидывал, какую помощь может оказать АНБУ, однако дополнительные распоряжения не потребовались. Пропавшего джонина искали с поразительным размахом и найденное никому не нравилось. Следы обрывались в четверти ри от стены, в Танзаку Шисуи никто не видал, а список недавних отлучек Учиха был удивительно длинным, что тоже наводило на нехорошие мысли.       Дома, несмотря на поздний час, не спали. Одинокий мелкий сидел на крыльце. Нахохлившийся и грустный. Я опустился рядом, набрасывая на обормота нагретый жилет.       – Испортили мы тебе праздники?       Сын прижался к моему боку, шмыгнул замёрзшим носом.       – Старался помочь… а всё зря.       – Зря? Откуда такие мысли? – моё недоумение было искренним. Без помощи Сёши мы бы до сих пор бегали, простукивая стенки водосточных коллекторов и копаясь в мусоре. – Ты хорошо поработал.       – Я не про то.       – А про что?       Мелкий пригнул голову.       – Про Шисуи. Всех перебаламутил. Напросился к Сандаймё… Уговорил сестру помочь… Поругался с полицейскими, чтобы дали образец чакры. Хоть какой-нибудь! Ходил в кеккайхан, но Шисуи нет в деревне, а я недостаточно его знаю. Не могу использовать длинный поиск…       Во как! Действительно перебаламутил и действительно всех. Я представил, как Сёши скандалит с обалдевшими стражами порядка, покусал губу и сказал совершенно не то, что следовало:       – Ты поступил так, как считал правильным.       Уловив несказанный упрёк, мелкий виновато поёжился.       – Как Сарутоби-сенсей себя чувствует?       – Лучше. Только он спал, а я его разбудил.       Ясно. Придётся извиниться и перед Сандаймё тоже.       – Он обещал помочь, но… Учиха… – Сёши поискал подходящий эпитет, не нашёл и злобно рявкнул: – Потеряли время!       – Ты так уверен, что Шисуи в беде?       Похоже, этот вопрос сыну порядком надоел.       – У меня нет никаких доказательств. Я не знаю, чем он занимался, и как именно пропал. Последний раз я встречался с ним две недели назад в кеккайхан. Всё, что у меня есть – плохое предчувствие!       – И что оно говорит?       – Его похитили! – решительно припечатал мелкий.       – Вот как.       Похожее предчувствие грызло и меня. Знал я больше, но всё равно недостаточно, чтобы решить: попал шиноби в ловушку или покинул деревню по своей воле. А вот поискать образец чакры – неплохая идея. Кроме ирьёнинов, большие запасы почти никто не делает, но какие-то печати могли остаться у Шисуи дома. Я создал двойника (собачиться с Учиха самому не было никакого желания) и подхватил мелкого поперёк пуза.       Хватит ерундить! Утром что-нибудь прояснится.       Лучше бы не загадывал.       Размытая тень скользнула по серым сёдзи.       – Незуми-сан, срочный вызов!       – Угу… – я уже натягивал штаны.       – Происшествие. В районе Баниока!       Всякий сон испарился. Названиями несуществующих районов обозначались места пребывания джинчурики. “Птичья горка” – место удержания печати, “Заячья горка” – дом, “Змеиная горка” – палата в госпитале…       Происшествие в доме?! Я рывком втащил посыльного в комнату.       – Что?!       – Приказано сопроводить вас и Хатаке Сёши! Всё.       – Ждите!       Сбор командиров, короткие доклады, получение приказов – обычное дело для других подразделений и почти небывалое для АНБУ. Семь человек, выдернутых по тревоге, слушали, изредка задавая вопросы. Говорила Сенджу.       – …Сомнений в том, на кого работали похитители – нет. Кроме джинчурики, деревню этой ночью самовольно покинули пятеро: один шиноби внешней стражи, один ирьёнин, один гражданский, один боец АНБУ… – присутствующих обвели холодным взглядом, – и самое показательное – пропажа “Замены”. Подросток, подготовленный на случай проблем с нынешним джинчурики. Место его проживания знали всего несколько человек…       Да уж. Сказать, что дела хреновые – ничего не сказать. Тёмная Сторона провалилась с оглушительным треском. Ответственный за безопасность джинчурики просил разрешения покончить с собой и теперь попеременно хватался за грудь и за голову – получил лично от Тсунаде.       Коротко описав дерьмо, в которое нас макнули, Сенджу перешла к приказам. Размеренно, словно список читала: текущие задачи, отмена большей части боевых миссий, срочная связь с агентами в городах, тревожные команды для перехвата…       – Хатаке, – короткая пауза заставила меня понервничать, – отзови поисковые группы и передай Шигеру! Проверки, по возможности, продолжать.       – Да!       – На этом всё. Вопросы?       Есть. Вот только воспоминания семилетней давности надёжно отсушили голос. Украденный биджу… Последствия? Да любые! Вплоть до новой войны. Бывший глава АНБУ ударил так точно и сильно, как никакой внешний враг не сумел бы.       – Нет вопросов, – подытожила Сенджу. – Приступайте!       Я хотел удрать так же тихо, как остальные. Не успел.       – Хатаке, задержись!       Тсунаде дождалась, пока все прочие уберутся и поинтересовалась:       – Что с тобой, Какаши?       – Ничего. Всё хорошо.       Соврал я без колебаний, но Сенджу только вздохнула.       – Прекрати маяться. Чтобы добиться подобной… ситуации толпа недоумков трудилась не один год. В том числе уважаемый Сарутоби-сенсей. Думаешь, я позволю повесить всю вину на последнего, кто взялся убирать за ними?..       Нет. Просто считаю, что ваши позволения никому не требуются. Именно мои подчинённые проверили изменника и сочли благонадёжным. Если деревня пострадает – я сам себя поедом съем. Уже ем.       А начальница гнула своё:       – Шимура Данзо втрое старше тебя и в десять раз опытнее. Ты серьёзно считал, что мы сможем легко и без потерь избавиться от всего, что он тут наворотил?!       – Ма-а…       Считал. Было дело. Дурак, потому что.       Так и не дождавшись внятного ответа, Тсунаде пихнула меня к двери.       – Иди, работай!       Работать? Я решительно развернулся в сторону противоположную своему кабинету. Смотреть на бумагу не хочу, а продумывать распоряжения можно и на ходу.       Прервать поиск и собрать команды в Лист. Всё “негорящие” направления свернуть, остальное, наоборот, ускорить. Выпросить неприкосновенные резервы у разведки и дознавателей, пока это не сделал кто-нибудь другой. Вытряхнуть душу из того, кто совершил ошибку! Узнать, как и почему это стало возможным… Прикинув самые неотложные нужды, я разослал двойников озадачивать подчинённых.       Подумал ещё и пошёл к мелкому.       По сравнению с шикарными галереями кеккайхан, наблюдательный зал АНБУ был откровенно лысым, тёмным и неприятно зябким. Пригодным быстро-быстро поработать и найти местечко поуютнее. Но сфера восприятия в нём присутствовала. Небольшая. Сейчас прозрачный шар морщился от пробегающей ряби – воля канчи комкала чувствительную поверхность.       Лязг двери прервал работу. Сёши ссыпался по лестнице и виновато мотнул головой.       – Вообще ничего. Как в тот раз. Помните, осенью?       – Помню.       Тогда мелкий не мог учуять своего друга из-за поглотителей, которыми Джирайя спеленал буйного джинчурики. Теперь что-то похожее использовали похитители.       – И что мне делать? Искать дальше?       Имеет смысл. Лис, даже запечатанный – та ещё головная боль. А если джинчурики хорошенько разозлится, его чакру не удержит никакой барьер.       – Сможешь проверять, хотя бы раз в четверть часа?       Сёши истово закивал.       – Хорошо. Не выходи отсюда. Я пришлю кого-нибудь… чтобы навели порядок.       – Да всё нормально! – сын отмахнулся. – Скажите лучше, что с Наруто!       – Прости. Постарайся, сынок! Мы очень на тебя рассчитываем.       Мелкий обиженно посопел.       – Ладно.       Он утопал обратно к сфере.       Я прикрыл дверь, размышляя. Может, и стоило ему сказать? Дело явно вышло за пределы ответственности АНБУ. Скоро о нём будут знать все кому не лень. Такую суету не скроешь.       Прямо сейчас перекрывается граница, берутся под наблюдение мало-мальски пригодные проходы. Боевые команды рыщут в поисках подозрительных путников. Канчи-бутай тратит чакру досуха. Разведка тормошит своих агентов в городах и скрытых селениях.       На стороне похитителей почти четырёхчасовой выигрыш по времени и полное отсутствие следов. Самый худший, и он же наиболее вероятный, вариант действий Шимура – спрятать украденного джинчурики, а когда наступит срок спокойно перезапечатать биджу. До следующей полной луны тринадцать дней. Что одновременно хорошо и плохо. Плохо – потому что предателям хватит времени неспешно отнести Узумаки на другой конец континента и подготовиться. Хорошо – потому что мы тоже не собираемся сидеть сложа руки…       Тц! Проверки важны, но я не представляю, как их ускорить. Попробовать предугадать его следующий шаг? Как бы я поступил на месте Шимура? М-мм… Отвлекал бы внимание от истинной цели, подкидывая ложные, и старался измотать силы противника.       Составление длинного перечня пакостей, на которые мог сподобиться чёртов старик, прервала подбежавшая девчонка-курьер.       – Результаты обследования! – в руки сунули опечатанный свиток.       Обследование? А-а, подземелья. Вчерашняя находка успела забыться, погребённая под ворохом свежих проблем.       – Благодарю.       Ну вот. Бумага меня настигла. Придётся тащиться в кабинет.       Оставшись в одиночестве, я некоторое время боролся со слабостью. Безуспешно. Да и наплевать! Кого мне тут поражать великим самоконтролем? Лучше уж пользоваться моментом, пока нет Югао. Сделать то, что давно хочу – уткнуться в ладони и беззвучно завыть.       Что ж ты натворил, Тензо?!..       Потакание слюнтяйству забрало приличную часть сил, но взамен распустило болезненный узел, стянувшийся в груди. Голова опустела качественно, как после суточной медитации. Осталось вздёрнуть себя на ноги и заняться, наконец, делом.       Что бы ни говорила Сенджу, а ещё одной промашки мне точно не простят. Переданный свиток почти отправился на полку, но пометка, сделанная рукою Санты (Для Хатаке. Срочно!), не дала закинуть документы в угол. Придётся глянуть по-быстрому.       Назначение лабораторий… Потом.       Неопознанные тела… Пропустим.       А вот краткая выжимка от Яманака! Изучение памяти… Кагеяма Госё…       Я растеребил сколотые листки. Был свидетелем эвакуации базы… Принимал участие… По его воспоминаниям опознаны: Шимура Данзо, Такэхая Шин, Яманака Фуу… свидетель сумел укрыться во время столкновения…       Человек, вступивший в бой с Яманака Фуу, опознан с оговорками… как Учиха Шисуи… И сразу же дополнение. Подтверждается найденными образцами крови. Образец крови №0118 определён. Принадлежит Учиха Шисуи… Образец крови №0114 определён. Принадлежит Учиха Шисуи.       Описание боя в лаборатории было удручающе коротким. Благоразумный коротышка-лаборант смылся в самом начале и почти ничего не разглядел. Что же там произошло на самом деле? Если Учиха пришёл туда один… то почему сражался? Я зажмурился, отгораживаясь от окружающего, и принялся облекать невнятные подозрения в слова.       Исчезновение… Не стоит исключать, что он один из людей Шимура. Впрочем, как и самостоятельные действия Шисуи. Конец боя свидетель не видел. И кровь вполне могла быть подброшена. Или Учиха всё-таки был ранен? Но его тела нет ни под завалами, ни в окрестностях…       Ладно! Ворох документов обратно в свиток! Тсунаде сейчас у Хокаге – это кстати. Что бы ни случилось в том подземелье, Шисуи точно сможет управлять Лисом. Уж ему-то хватит и мастерства, и воли.       Словно сглазил кто! Сначала недоверие к АНБУ, потом похищение Кьюби, не хватало только противостояния с полицией! Хотя мелкий уверяет, что Шисуи и сам в беде… Да неважно! Вчера Учиха отказались предоставить образец его чакры. Посмотрим, что они скажут теперь.       Ха! Джирайя их наизнанку вывернет.       Открытые переговоры превратились в склоку даже быстрее, чем я ожидал. Фугаку оскорблённо заявил, что его семья не имеет отношения к похищению джинчурики, и он готов головой поручиться за непричастность Шисуи. Полицейского неожиданно поддержала Утатане. Сенджу желала получить образцы чакры обладателей шарингана (всего лишь). Зато Митокадо решительно потребовал ареста клана. Хокаге поинтересовался, как это поможет вернуть украденного биджу.       И пошло-поехало…       Я не стал дожидаться, когда они вцепятся друг другу в глотки. Сбежал. Работать.       Потому что поиски джинчурики ширились. Для подозрительных личностей, наловленных на дорогах и перевалах, пришлось создать временный лагерь-тюрьму, но даже попавшие в широкий гребок откровенные шпионы никого не радовали. Дважды нам показалось, что поисковые команды ухватили хвост похитителей. Зря. Оба раза след оказывался пустым.       День пролетел в суматохе, но домой я не вернулся. Смысл? Всё равно выдернут среди ночи. Лучше уж провести время с сыном. Тем более что в наблюдательном зале Сёши обосновался даже с некоторым удобством. На широком балконе появилась мебель, дополнительные светильники и толстая стопка футонов. С холодом и сыростью успешно боролась керамическая печурка, а раздуванием огня занимался паренёк из школы АНБУ. Увидев меня, начинающий убийца отчитался:       – Образцы чакры Учиха Шисуи доставлены! – и тихонько пожаловался: – Но Сёши-кун не позволяет мне уйти. Постоянно выдумывает новые задания… Нельзя ли меня подменить?       Мелкий обернулся от сферы.       – Не-а. Мне в любой момент может потребоваться твоя помощь.       Я слегка опешил.       – Сёши, нехорошо вот так присваивать людей АНБУ. У юноши наверняка хватает других поручений…       – Которые охотно выполнит кто-нибудь другой, – сын расчётливо упрямился. – Нет уж! Теперь он – телохранитель. Кто-то ведь должен за мной присматривать. Кормить и развлекать.       Такая постановка вопроса полностью меняла дело. Приставить к мелкому охранника следовало давно, но любой разговор на эту тему наталкивался на отчаянное сопротивление. И ладно бы Шимура не знал о его способности искать джинчурики… Так ведь нет! Знает.       – Серьёзно?! Мой малыш наконец-то взялся за ум! – я обрадовался и попытался развить успех: – Но этот… молодой человек не сможет защитить тебя в одиночку.       – Постарается. Кому сейчас легко?       Никому. Чистая правда. Я повернулся ученику.       – Имя?       – “Тен”.       – У тебя новая миссия, Тен-кун. Всеми силами беречь вот этого оболтуса.       – Понял!       – Подумай, что тебе понадобится, и как будешь действовать. Если появятся вопросы, можешь задать их мне.       Мелкий фыркнул:       – Но сначала мы попьём чаю! А то мне скоро снова искать.       Он уже расчистил половину стола от россыпи шики и свитков, и сейчас расставлял нехитрое угощение. Тен, машинально принявший чашку, соображал, как выпить чай, не снимая маски. Наконец додумался уйти наверх.       Я попытался немного остудить трудовой пыл сына:       – Сёши, невозможно искать постоянно – рано или поздно тебе придётся поспать. Не выматывайся.       – Всё путём! Я проверяю каждые пятнадцать минут, а в промежутках успеваю подремать, перекусить или размяться. К тому же Катсую-сама помогает мне с чакрой.       Небольшого (с ладонь) слизняка сын заботливо пристроил возле тарелки с порезанными яблоками. Рожки призванного животного заинтересованно шевелились.       – Замечательно, но прошу тебя – рассчитывай силы правильно!       – Постараюсь! – мелкий согласно кивнул и покосился в сторону лестницы: – Тен-кун за мной присмотрит.       Очень на это надеюсь.       Из казармы я приволок себе одеяло, а из архива личное дело “Тена” (оказавшегося ни много ни мало ещё одним Учиха) и предупредил дежурного, где меня следует искать. Уже засыпая, слушал тихий разговор. Мальчишки сидели на краю балкона, свесив ноги за ограждение.       – И долго ты собираешься пытаться? – Учиха спрашивал без подковырки, просто желая понять.       – Пока не решу, что это полностью бесполезно.       – А ты не думал, что безуспешно пробовать целый день – это и есть “полностью бесполезно”?       – Случай правит миром, знаешь ли, – безмятежности Сёши хватило бы на всю Коноху и ещё осталось. – Я немного подожду, и что-нибудь переменится…       Перемен мелкий дождался на следующую ночь.       – Пап! – сын решительно тряс меня сонного. – Я нашёл его!!       – Кого? Узумаки?!.. Или Тензо?       – Да нет же! Шисуи!       Из нескольких предложенных команд я слепил одну. Слабо представляя, с чем придётся столкнуться, решил исходить из миссии и попытаться совместить хорошую скорость, скрытность, улучшенное восприятие и (обязательно!) связь. Боевые качества получились неровные, ну да нам и не воевать. Хокаге порывался возглавить всё лично, но советники повисли на нём, как матёрые волкодавы.       Неожиданное пополнение прибыло, когда Сёши определил местонахождение Шисуи. Предусмотрительный мелкий определил направление “на объект” с четырёх широко раскинутых точек, и проложенные на карте прямые сошлись с очень незначительным разбросом.       – …!!! – сказал Джирайя, узнав место.       И я его понимал.       Горная крепость Учиха-но-Аджито. Прежняя штаб-квартира клана Учиха. Малопригодная для проживания, но хорошо приспособленная для обороны и помнящая не одну осаду – настоящий памятник эпохе Воюющих Стран. Только давно заброшенный и даже без гарнизона.       Именно из-за крепости с нами потащился глава полиции. Как эдакий компромисс. Он настаивал на том, чтобы вернуть Шисуи своими силами, но Хокаге заявил:       – …!! – и милостиво присоединил полицейского к группе.       В итоге недовольными остались все. Я – потому что не хотел спорить за лидерство с Учиха. Фугаку, которому претило слушать указания “сопляка-чтоб-его-Хатаке”. И советники, во всём подозревающие ловушку.       Зато на место мы попали с небывалым удобством. Переброской занимались бывшие телохранители Йондаймё. Дзютсу Летящего Бога Грома. Пара минут подготовки – и ты на позиции! Свежий и полный сил. Всегда бы так!       Теперь мы придирчиво отмеряли дистанции для наблюдения и выбирали подходящие места. Надо прикинуть время на обход ловушек, возможность засады… но главное – не спугнуть дичь.       – Вы говорили, с нами пойдёт кто-то ещё? – деловито поинтересовался Фугаку.       – Да, ещё один канчи. Думаю, вот до этого места, – я показал распадок в двух ри от крепости.       – И где он?       – Уже скоро.       Сигнал немного задерживался, но через полчаса пришло подтверждение.       Всё, он готов.