The secret of the past

The xx – Together - Ты серьезно не мог арендовать дом с четырьмя спальнями? - недовольство Кендис ощущалось по всей комнате. Конечно же, я знал, что в этом доме всего три спальни, и мне пришлось рискнуть, вдруг все-таки мой план сработает и нам придется спать в одной комнате. - Я вижу как ты ухмыляешься, и я не пущу тебя на свою кровать! - она почти пищит, а меня это только больше забавит. - Я буду спать на диване, не беспокойся обо мне, Кенди, - мне пришлось приложить все усилия, чтобы не рассмеяться окончательно. По Кендис видно как ее кровь начинает бурлить, когда наступает тишина, она не знает, что еще мне сказать, или по какому поводу лишний раз со мной поцапаться. Она отступает, уходит к себе в спальню, но это значит, что скоро мне устроют неплохую взбучку, погромче этой. Спать на диване я не привык, да и отец Кендис постоянно ходил по дому. - Не спится на новом месте? - я не выдержал и встал с дивана, поспать все равно не удастся. - Кровать слишком мягкая, - он сидел на высоком табурете. Я кивнул, хотя сам не знаю зачем. - В первое время я хотел приехать домой к твоим родителям и надрать тебе задницу ремнем, как пятилетнему ребенку. Но моя дочь отговорила меня от этой заманчивой идеи, она сказала, что ты того не стоишь. От его слов мне сдавило горло. Слушать все это, о том, как я обидел Кендис, было выше моих сил. Но он продолжал говорить, загоняя меня в угол. - Ты причинил боль моему ребенку, и я не знаю, как ты сможешь искупить свою вину перед ней, и передо мной. Просто знай, если такое случится еще раз, Кендис не сможет меня остановить, и вместо ремня, я возьму охотничье ружье. Рой тяжело похлопал меня по спине, и ушел к себе в спальню. От его похлопывания на спину, будто сто килограмм повесили. Я поставил Кендис жесткие условия, принудил ее быть со мной, давя на нее через ребенка. Нашего общего ребенка, я такая свинья, что мне самому становится противно от себя. Я не знаю, сколько времени я просидел на кухне, но обратно в постель я вернулся только, когда начало рассветать. - Поймай меня, - ее смех как звон колокольчиков, такой прекрасный, что мне хочется раствориться в нем. Я даю ей фору, чтобы потом увидеть сияющую улыбку на лице. Но через секунду понимаю, что мне срочно нужно прикоснуться к ней. Я за считанные секунды нагоняю ее и валю на землю так, чтобы она упала на меня, не ударившись о жесткий песок Кони-Айланда. Моя девочка сразу поняла что к чему и оседлала меня. Она прекрасна - свет падает на ее волосы, превращая их в нимб, а белый лиф купальника напоминает, что она очень развратный ангел. Я тяжело сглатываю и стараюсь не думать о том, как будет прекрасно повалить ее здесь и... - Перестань, - прекрасный ангел развеяла мою фантазию своим хлопком по моей руке. - Я всегда буду желать тебя, - мне приходится сесть с ней наравне и посмотреть в эти очаровательные голубые глаза. - Я не против, - она целует меня в щеку. Грудь сдавливает, в последнее время такие разговоры со словом "всегда" кажутся совершенно обычными. Иногда мне кажется, что я кормлю ее ложными надеждами, но мне не хочется думать о будущем, когда передо мной самое что ни на есть настоящее. - Джо, - ангел зовет меня, но почему ее голос так далеко? Я просыпаюсь из-за резкого толчка. Меня будто окатили холодной водой. - Ну ты и спишь! Вставай! - Кендис присвистнула и скрылась куда-то. Зачем она разбудила меня? Я был бы рад досмотреть свой сон, потому что там следует самая пикантная часть. Я рухнул обратно в постель. Ночью я толком не спал, и еще отец Кендис со своими открытыми угрозами. - Почему ты опять лег? - ее голос кружит вокруг меня. - Сколько времени? - Почти девять утра. Вставай, живо! - Кендис стащила с меня одеяло. Я проворчал, что еще слишком рано и закрыл голову подушкой. Хоть так она перестанет меня беспокоить, хотя бы на несколько минут. - Морган, ты издеваешься? Ты не пятилетний ребенок, чтобы так долго валяться в постели, - я почувствовал, как Кендис взяла меня за руку, пытаясь стащить с дивана. Она безнадежна. У нее не получится сдвинуть меня с места. Если она не угомонится через три секунды, я дерну ее на себя, и она ляжет со мной. - С каких пор ты стал весить так много? Раз. - Упрямый баран! Два. - Почему я должна нянчиться с тобой?! Три. Она напросилась. Я потянул ее к себе, и она с легкостью поддалась, не успев даже опомниться. Она грохнулась на меня с такой силой, что выбила весь воздух из моих легких. - Ты что творишь, идиот? - зашипела Кендис. - Пытаюсь угомонить тебя, почему ты не можешь дать мне поспать? Но через секунду, я осознал, КУДА приземлилась Кендис своими прекрасными бедрами. Так случилось, что природа наградила мужчин утренним стояком, и в данный момент это было совсем не к месту. Я заметил, как ее глаза округлились. И я понял, что сейчас мне несдобровать. - Ты чертов извращенец! - фыркнула она. - Что естественно, то не безобразно, милая. Раньше ты не была против такого расклада. - Ой, не начинай. Даже при ее недовольстве она все еще продолжала лежать на мне. Теперь-то мой член начал пульсировать не по-детски. Через тонкую ткань ее футболки, я чувствовал, что Кендис была без лифчика, а гладкие ноги были такой заманчивой идеей, что я готов был наброситься на нее прямо сейчас. После рождения ребенка Кендис осталась такой же сексуальной, как и раньше, ни дать, ни взять, идеальна. Хотя нет, грудь, ее грудь увеличилась, я чувствую это своей грудной клеткой. Руки так и чешутся пройтись по ее телу, вспомнить все выпуклости. Да, выпуклости. Ее грудь слишком соблазнительна, и я хочу поставить на ней засос. - Чувствуешь это? - спрашиваю я, сглатывая вязкий ком в горле. - Что именно? Твой стояк? О да! - дерзкий язычок идет в оборону. - Не только это. Мы смотрим, друг другу в глаза, и я понимаю, что больше не буду придерживаться какого-то плана. Будь, что будет. Я накрываю ее губы своими, и погружаюсь в свой собственный рай. Кусаю, облизываю, наслаждаюсь ее ртом. Но мне мало. Спускаюсь по ее скуле к уху. Вдыхаю запах шампуня, и завожусь еще больше. Прекрасна, просто превосходна. Ее руки блуждают по моим рукам, и когда я делаю «очень хорошо», она сжимает мои бицепсы. Засос, точно. Я хочу оставить на ней метку. Я принимаю сидячую позу, ее ножки обвили мой живот, и теперь она точно ощущает, насколько я возбужден. Руками я нахожу край ее футболки и стаскиваю тряпку с тела. Не успев насмотреться вдоволь, как Кендис потянула обратно меня к своему рту. Ладони блуждают по ее телу, остановившись на попе. Я сжимаю ягодицы, и стон вылетает прямо ей в рот. Она трется об меня. Нихрена себе! Я готов кончить себе в трусы от такого. Наконец-то я добираюсь до ее груди. Самая прекрасная грудь, она держит ее в форме, после кормления Картера. Изумительно. Ай! Кендис тянет меня за волосы, возвращая обратно к своему рту. Она не меньше моего хотела это. Власть в ее руках. В этот момент, я готов на все. Руками я ласкаю ее грудь и чувствую себя каким-то подростком, потому что она сейчас кончит от одних прикосновений. Я же уже говорил, что власть в ее руках, да? Хочет петтинг? Я только за, но не в этой комнате. Здесь мы уязвимы. Я встаю на нетвердые ноги на руках с Кендис, придерживая за ее попу, и направляюсь в подвал. В этом доме подвал довольно удобная штука, здесь можно хранить спортивные снаряжения, а также тут есть стиральные машинки, ну и, конечно же, неплохая звукоизоляция. Спускаться по лестнице было очень-очень трудно, Кендис целовала мою шею, царапала спину и руки, и я готов поклясться, что если бы эта чертова лестница была больше, хоть еще на одну ступеньку, то я уложил бы Акколу прямо на эти же самые ступеньки. Мы слишком сильно врезались в стиральную машинку, думаю, на моей коленке останется синяк. Я усадил Кендис на железяку, и снова взялся за ее грудь. Она схватила мою задницу, притягивая еще ближе. Спросить хочет ли она, чтобы я преступил к следующей фазе - страшно. А вдруг Кендис оклемается от этого короткого момента вожделения? Я не стал рисковать и просто залез к ней в трусы без разрешения. Дотронувшись до ее клитора, я почувствовал, как она укусила меня за плечо. Черт! И снова я мысленно разразился проклятиями, когда почувствовал насколько она влажная. Мой рот уже онемел от поцелуев, и я просто решил укусить ее в ответ. Засос. Именно. Я услышал ее «О Господи!!!», и понял, что она почти готова. Мои пальцы кружат над ее клитором и ей богу, я чувствую, как он пульсирует. Я ввожу в нее один палец и внимательно наблюдаю за лицом Кендис. Помните, я говорил, что власть в ее руках? Нихрена подобного. Теперь я капитан корабля. Второй палец. И она готова. Этот ангел кончил, и я готов вечно смотреть на это лицо. - Это просто... - она обессиленная прижимается к моему плечу. - Было прекрасно? Превосходно? О да, я знаю, милая, - я заканчиваю за нее и слышу смешок, сорвавшийся с этих пухлых губ. Она отстраняется от меня и смотрит прямо в душу, своими голубыми глазами. На ее лице появляется широченная улыбка, и я молюсь старым и новым богам, чтобы она не жалела о содеянном. Когда Кендис снова целует меня, то все органы будто в блендере перемалывают. Она целует медленно, глубоко и я понимаю, что если сейчас не получу разрядки, то умру. - Мы не можем заняться этим прямо здесь, - она прерывается. - Ты хочешь, чтобы я доказал, что мы можем это сделать на долбанной стиральной машинке? Кендис хохотнула. Ее глаза находятся на одном уровне с моими, и они так блестят. О Господи, помилуй. - Я хочу тебя, даже больше, чем когда встретил в самый первый раз. Я умру от боли в яйцах, если не войду в тебя. Я говорил на полном серьезе. Она получила свое, но я нет. Кендис сама чувствовала насколько велико мое желание, но не знала, что делать. Если мы займемся сексом, это все изменит, и я не знаю, что будет дальше. - Кендис! - голос ее матери раздался как гром среди ясного неба. Она стояла у самого верха лестницы, около двери. Это было неожиданно для нас обоих. Она прервала зрительный контакт со мной, и посмотрела за мое плечо. Кендис все также оставалась нагой, но моя спина и плохое освещение не давали ее матери этого заметить. Но вот моя задница в боксерах была напоказ. - Что вы здесь делаете? - прошипела она, в точности как Кендис. - Стираем, мам. И ты бы не могла принести мне какую-нибудь майку, а то свою я испачкала, и мне пришлось забросить ее в стирку, - она так круто лжет. С такой уверенностью, придумывая на ходу. Ставлю сотню на то, что ее мать поймет все через три секунды. Раз. Два. Три. - А! - ее возглас подтвердил мои догадки. С этими женщинами всегда нужно считать до трех. Мать Кендис поспешно удалилась. - Ты должна мне, Аккола, - промурлыкал я ей на ухо. - Я ничего тебе не должна, милый, - она принялась водить своими коготками по моей груди. - Играешь с огнем, детка, - мои руки, лежащие на ее бедрах, потихоньку начали сжиматься. Миссис Аккола вновь появилась и оставила майку дочери около лестницы, где стояла всего пару минут назад. Кендис с легкостью оттолкнула меня и спрыгнула со стиральной машинки. Ее грудь дернулась вверх, потом вниз, и я готов был взвыть от желания. Когда мы поднимались по лестнице, я не отводил глаз от ее задницы в коротких шортах. - Хватит пялиться, извращенец, - но Кендис еще больше начала покачивать бедрами. В своих мыслях я уже снял эти шорты и перегнул ее через ту проклятую стиральную машинку. Она подхватила майку на ходу и надела ее. - Стой,- я дернул ее за руку, - ты в курсе, что это не честно? Ты получила желаемое, я - нет. - Я не просила тебя лезть ко мне в трусы. Твою мать. Я попался в свою же ловушку. Кендис вышла сухой из воды. Когда я опомнился, то она уже скрылась у себя в спальне. Трусиха.