Баба-яга в Зазеркалье

      Следующие полтора часа пролетели для меня незаметно. Я даже толком не успела поразмышлять о моей совсем невеселой судьбе, как священник приказал женщинам из толпы зевак, собравшихся смотреть на мое скорое сожжение, переодеть меня в какие-то лохмотья, обосновывая это тем, что в этих лохмотьях, отдаленно напоминавших некогда белое платье, моей заблудшей душе проще будет найти дорогу в рай. Вот только в этот самый рай я пока что не хочу ни капельки! Помост и позорный столб уже установили - дело оставалось за малым. Почему же только сейчас, когда жить мне осталось около тысячи восьмисот секунд, я понимаю, что моя жизнь мне дорога?!       Все пропало! Безнадежно! Колокол пробил половину девятого. Мурашки пробежались по телу. Где же Барон, за которым я отправилась в это чертово Зазеркалье средневековое? Где зазеркальная Юлия и Кащей? Почему я должна быть сожжена? Я не хочу умирать.       Две женщины отвели меня в один из домов, находящийся на этой злосчастной площади. В помещении, где я оказалась, было темно, сыро и пахло плесенью. Одна из женщин, пожилая, седовласая, быстро, несмотря на мое сопротивление (если вообще можно как-то сопротивляться со связанными руками и невеселыми мыслями в голове), сняла с меня всю одежду, оставив в одном нижнем белье. Тьфу! Холодно!       - Умирать, наверно, не хочется? - спросила не то меня, не то саму себя крестьянка, помогая старушке напяливать на меня несчастно-белый кусок ткани.       - Не хочется, - процедила сквозь зубы я.       - Ведьмам - ведьминская смерть! - прикрикнула старая, осматривая меня со всех сторон.       А ведь это мой шанс сбежать! Только вот куда?       Я осмотрелась по сторонам: окно, выходящее на площадь, дверь, ведущая туда же, каменная стена. Магии нет. Я могу попытаться выбраться, но на площади мои шансы убежать становятся вдвойне меньше. Если только я затеряюсь в толпе...       Не долго думая, я резким движением оттолкнула ногой старуху, копошившуюся у подола "платья", и, не дожидаясь момента, когда они придут в себя, выбежала на улицу. Но не успела я пробежать и пару десятков метров, как меня снова окружили стражники с секирами. Вот теперь точно, Яга, готовься к смерти. Смирись. Никто тебя не спасет.       Пока стражники "любезно" вели меня к месту сожжения, я пыталась разглядеть в толпе хоть одно знакомое лицо. Никого! Меня все оставили. Все, кому я старалась помочь. Все, с кем я дружила, кого любила...       Теперь я одна, привязанная к позорному столбу.       - Королева прибыла! Кардинал прибыл! Ведьма подлежит сожжению сейчас же! - распинался перед толпой священник, так яростно жаждущий моей смерти.       Какая уж мне разница, кто там прибыл. Меня вообще не будет существовать через пару минут. Интересно, а как умирают ведьмы? Может, мы растворяемся в воздухе? Может, это не будет так уж мучительно.       Часы начали отсчет моих последних минут. Девять!       Я посмотрела на кардинала, одетого в красную накидку. Восемь! Его лица не было видно, так как объемный накрахмаленный кучерявый парик закрывал почти все лицо. Семь!       Я в последний раз взглянула на королеву. Шесть! Кого-то она по ауре мне напоминает. Пять! Факел зажгли и поднесли к деревянному помосту, окропленному какой-то противной жидкостью. Четыре! Я еще раз взглянула на королеву, её взгляд так похож на... Три!       ВЕЛИНУ! Два! Все сходится... Один! Последний звон колокола на несколько секунд оживил меня, прежде чем я почувствовала, что мои ноги в огне.       Прощайте. Мамочка, папочка, бабулечка, Барон, Светка, Федька, Юлия и вся странная компания из Зазеркалья, Марья, Кащей. Прощайте!       Огонь быстро перешел на платье. Своих ступней я уже почти не чувствовала из-за жара. Горячая струя воздуха хлынула в лицо. Я лишь успела зажмуриться.