Сказать и услышать

Фили глянул в лицо королю, подобрался, готовясь к нагоняю. Но грома и молний не последовало. Вышло все много проще и много страшнее. Торин смерил взглядом сначала его, потом Кили. Проговорил тихо и как будто про себя: — И когда вы успели набраться столько бесстыдства... — Но дядя!.. — прошептал Кили. И... отлетел спиной к стене, полуоглушенный тяжеленной оплеухой. Схватился за щеку. — Ты забыл, как следует обращаться к королю? Фили подался вперед: — Ваше Величество... Мне очень жаль, но... это всего лишь недоразумение. Я могу объяснить... — Недоразумение? — тихо, с болью в голосе произнес Торин. — Слухи и сплетни, которые уже месяц бродят по Чертогам — недоразумение? Ты смеешь мне лгать, ты — мой наследник?.. — Право же, нет!.. — Не смей. Отпираться. — Фили прикусил язык, во все глаза глядя ему в лицо. — Молчи, щенок бесстыжий. Мне доносили, но я не верил... Ну что ж, когда-то с этим нужно было разобраться. Почему бы не сейчас. От невозможности, нечестности и несправедливости происходящего Фили хотелось просто взвыть в голос... но он сдержался. Спорить все равно было бессмысленно. И слишком поздно. Потому что таким взглядом король не смотрел на него еще никогда. С такой смесью ярости, боли, разочарования... «Наследник...» Торин развернулся резко, только полы парадной мантии разлетелись крыльями, и пошел прочь — к ожидавшему его у выхода из зала Двалину. У самых дверей остановился, будто споткнувшись, и схватился левой рукой за дверной косяк. — Торин?.. — метнулся к нему Двалин, но король уже выпрямился и привычно вздернул подбородок. Удаляясь, скомандовал: — Под замок. Обоих. И пошлите за... — Окончания фразы Фили уже не расслышал, но и сказанного было вполне достаточно. Двалин проводил Торина взглядом и мрачно глянул на принцев. — Доигрались, обормоты? — Ни намека на сочувствие в его голосе не было. Досада была, разочарование... и снова боль. Любимые воспитанники, да... — Доигрались, — тихо проговорил Фили. И даже не попытался запротестовать, когда Двалин, решительно подойдя, сгреб их обоих за волосы на затылке и таким не слишком приятным образом увлек прочь из зала. Кили, вскрикнув, вцепился обеими руками в его запястье, но ни освободиться, ни даже ослабить хватку не смог.