Когда я умирала II. По стопам смерти

- О, это ты, дорогая? - Изольда усмехнулась, переставляя баночки на полках. - Какими судьбами? Ева вздохнула, придерживая рукой ручку сумочки: - А ты как будто не знаешь. Изольда была шатенкой лет двадцати. Невысокая, с хитрыми карими глазами и пирсингом в брови. Словом, идеальная внешность для злодейки. Та покачала головой, упорно делая вид, что не понимает, о чем именно говорит Гилберт. - Понятия не имею, дорогуша. - Я тебе не дорогуша! - Все спокойствие девушки внезапно улетучилось, и она мигом подлетела к ведьме, скалясь. - Чего тебе от меня нужно?! Вообще - то она специально выбрала момент для встречи именно в то время, когда ничего не болело. Но сейчас, благодаря малейшему усилию ведьмы, девушка будто почувствовала, как мозг плавится изнутри. - Остынь. - Более серьезно сказала Изольда, делая взмах рукой. - Кол должен поплатиться. - Что он сделал? - Боль прошла, и Гилберт усилием воли заставила себя посмотреть ей в глаза. - Он играл с моей бабушкой! Насиловал, пил кровь! - Руки девушки сжались в кулаки. - А потом, когда узнал, что у нее есть ребенок, убил! Я поступлю с ним еще хуже. Ева оглянулась. Двери за ней захлопнулись с глухим треском и это её ни капли не обрадовало. - Магию в Квартале нельзя использовать?! Плевать! - Изольда выхватила изо спины баночку с чем-то темным вроде песка, напоминающим серу. Шатенка швырнула в лицо Гилберт горстку этой серы. Та закашлялась, сжимая собственное горло руками. - Не смей говорить ему, поняла?! Никому, кто может ему рассказать! Блондинка устало сползла по стене. Надо же, против сумасшедших ведьм даже вампиризм не всегда помогает. - Я знаю, что он любит тебя, Гилберт. Я видела, как он смотрит на тебя. Подумаешь, восьмое чудо света! - И если я умру, тебе станет легче? - Конечно. Моя бабушка будет отмщена. Он будет страдать. *** Девушка опустилась на колени у могилы, одновременно кладя рядом букет желтых лилий. Любимых цветов той, чье имя было красиво вырезано на надгробии. "Lexie Branson". И дата рождения, будто она умерла в возрасте двадцати семи. Ева почему-то подумала, что Лекси выглядела, максимум, на двадцать два. Также она подумала, что чуть меньше года назад она тоже бегала на кладбище к другому дорогому ей человеку. И сейчас, даже после того, как Лекси умерла, даже её могила казалась светлее среди всех остальных. - Знаешь, я привыкла в сложные моменты приходить к тебе. - Тихо начала Гилберт. - Я даже помню, как ты наливала мне виски, подразумевая это праздником слоников, и всегда выслушивала меня. Девушка грустно улыбнулась, теребя в руках бутон лилии. - А сейчас мне даже идти некуда. Элайджа сказал, что я часть их семьи, но... Ты знаешь, ведьма сделала что-то такое, что я не могу это сказать никому, кто бы мог рассказать Колу и ему тоже. А ты ведь рассказать не сможешь... По холодному светлому камню застучали капли дождя, они же били по плечам девушки. - Я не доживу до девятнадцатилетия. Я умру всего лишь через месяц, Лекс. - Слезинка сбежала вниз по светлой коже. - Но почему? В сумке завибрировал телефон, но Гилберт это не волновало. - Я не хочу умирать. Я хочу жить! Я хочу быть с Колом! Я хочу дождаться его племянницы! Хочу стать окончательной частью семьи Майклсонов! - Ладонь накрыла холодный лоб. - Почему даже здесь, вне Мистик - Фолса, мы все должны страдать?! Спина девушки, обтянутая тонкой черной тканью, содрогалась от рыданий. И правда, почему?