Пираты Карибского моря. Сокровище Джека Воробья

Наш славный капитан Джек Воробей удачно взобрался на торговое судно, и уже прошел день, как корабль покинул Порториканскую колонию. Мирные торговцы приняли его за беглого, ибо когда их корабль отчаливал, на острове как раз развязывалась битва. Джек вел себя тихо и спокойно, поэтому местные матросы не стали донимать его вопросами. От сумки он избавился. Шпагу свою драгоценную он прикрепил к поясу на ее кровное место. Компас спрятал в камзол и во время всего плавания каждый час нащупывал его и радовался тому, что смог вернуть свой магический сувенир. Картину он свернул и так же спрятал в камзол. Когда наступила ночь и почти все улеглись спать, Джек так же отыскал себе место для ночлега и, умостившись поудобнее, достал картину, развернул ее и начал внимательно разглядывать. Путь, который он высмотрел в этой картине ранее, оказался неверным. Барбосса же вообще решил, что Джек его обманул. Но ведь мы с вами знаем, что это не так. Тогда Воробей был точно уверен, что знал дорогу, и теперь сам не понимал, что не так с этой картиной. Почему он не смог увидеть настоящий путь к тайнику лекаря? Где он ошибся? Но Джек и не собирался сдаваться. Картина теперь вновь у него, и он может снова попытаться расшифровать ее. Пусть не сразу, но результат попыток того стоит - на кону бессмертная жизнь. Джек взглянул на портрет и попытался увидеть карту, но его отвлек образ той девушки, что была изображена на нем. А вернее - ее глаза. Казалось, что они смотрели точно на пирата. Чего же он раньше не замечал этой божественно красивой леди? Может потому, что он никогда не смотрел на картину ночью? Сей мрак и тишина создают такую атмосферу, когда не хочешь думать ни о чем другом, как лишь о прекрасном, любимом, о том, что действительно приятно тревожит душу. На портрете была изображена девушка лет двадцати-двадцати пяти с нежным, как цветок, личиком. Пышные, в мелкий завиток, светло-рыжеватые волосы дамы аккуратно собраны в длинную широкую косу. Лишь два невплетенных локона чудно обрамляли ее женственный овал лица. Глаза усталые, грустные и оттого прекрасные и загадочные издавали легкий блеск счастья. Ее мягкие розовые губы - она словно старалась ими засмеяться, но, кажется, что-то тревожило ее душу, и эта тревога не позволяла ей даже улыбнуться. Она не была худощава - длинная шея, слегка выпирающие ключицы и бледная кожа придавали ее образу волшебную грацию, нежную нотку прекрасной аристократии. О чем думал пират, глядя на Амброзию? Уж вряд ли о том, что на портрете изображена Амброзия ди Кастелло. Хотите вы знать, думал ли Джек об Энии Велласкес? Конечно же, да! Он о ней и не прекращал думать. Мысли о девушке-маршале в его сознании всплывали теперь в унисон со всеми остальными мыслями: расшифровать картину, добыть эликсир, вернуть "Жемчужину", не столкнуться с Барбоссой, наказать мистера Гиббса за то, что он не стал разыскивать его и не вытащил с каторги! И вот между всем этим - Ванесса, Ванесса и еще раз Ванесса. Может, пройдет время, и Эния исчезнет из его сознания? Может, это всего лишь из-за того, что последние события по большей степени были связаны именно с ней? Или, может, пирата гложела совесть? Господи, о чем я говорю? Уж точно дело не в его совести! Портрет он все-таки украл и сделал это абсолютно осознанно. Многие задаются вопросом, планирует ли Джек свои действия, поступки, или же он просто импровизирует. Мне кажется, что он импровизирует и делает это весьма мастерски, и лишь потому, что он чертовски удачлив! Жизнь сопутствует, подыгрывает обаятельному пирату. Возможно, он и остался бы в Пуэрто-Рико. Возможно, и выслушал бы Ванессу, но судьба создала ему такие условия, при которых он мог спокойно двигаться вперед, а не бессмысленно болтаться на одном месте. Не будь нападения, не отчаливай торговый корабль, не стал бы тогда Джек и сбегать. В этом и вся суть его импровизации. Важно то, что он всегда решителен и никогда не подвергает сомнениям все свои последующие поступки! Сон начал брать свое. Джек устал. Насмотревшись вдоволь на портрет, он сложил его и вновь спрятал за пазуху. Вернее, он собирался спрятать портрет, но вдруг он увидел, что бумага от картины как будто отслоилась. Словно портрет был нарисован на двухслойной бумаге. Джек внимательно присмотрелся и решил снять нижний слой. Труда ему это не составило. Лист сошел легко и плавно, без повреждений. Но то, что Джек увидел на этом листе, заставило его с досадой, даже с некоторой злостью улыбнуться. Это была карта, и - что еще хуже - точно было видно, что это всего лишь часть карты. "Что же, уже что-то!" - сузив свои карие глаза, густо подведенные сурьмой, прошептал Воробей. Хотя это что-то ни о чем ему не говорило, а еще более запутывало. Оказывается, пути, которые было ранее видно на фоне портрета, просвечивала именно эта карта. Джек не стал сейчас особо на этом зацикливаться. Ему хотелось отдохнуть и уже на Тортуге собраться с мыслями. Правда, даже и подумать сложно, как можно собраться с мыслями на Тортуге. Останавливаться у острова Тортуга торговое судно, естественно, не стало. Это же немыслимо и глупо. Да и Джек их просить об этом не посмел, ибо те сразу поняли бы: на их судне разбойник. Ему пришлось плыть с торговцами к Баракоа и уже оттуда добираться на Тортугу "попутным ишаком", а точнее - матросом на подозрительно неизвестном для него пиратском судне. В общей сложности наш капитан потерял чуть меньше двух дней. Ах, любимая Тортуга - венец пиратской души, сладкий ритм убаюкивающей мелодии, веселья и невежества. Последний раз Джек был здесь более, чем восемь месяцев назад. Еще тогда, когда по глупости или, вернее сказать, по пьяни, пообещал жениться на прекрасной и весьма легкомысленной Меган. Хм, забавно - он до сих пор думал и помнил, что ее зовут именно Бьята. На острове ничего не изменилось. Джек гордо шагал мимо буквально очумевшей от раздолья алкоголя и музыки толпы. Воробей и сам уже хотел напиться и забыть все то, что пережил за время, когда мамочка Тортуга не могла защитить его от напасти. Но сперва он, кажется, хотел кого-то отыскать. Ну уж очевидно кого - мистера Гиббса. Джек, конечно, не был уверен, что его старпом здесь, но какая-то надежда у Воробья маячила. Только вот не зря говорят, что существует такое понятие, как закон подлости. Сквозь тучу веселых и здорово охмелевших людей Джек глаза в глаза столкнулся с Гектором. Он стоял буквально в десяти шагах от Воробья. За Барбоссой следовало два здоровенных пирата. Оба, завидев друг-друга, сразу остановились - Барбосса более от неожиданности, ну а Джек чуток от испуга. - Джек, - скривившись в улыбке, произнес Гектор. Сквозь шум Воробей не мог слышать Барбоссу, но по губам Гектора сложно было не прочесть, что он произнес именно его имя, ибо выговорил он четко каждую букву. Воробей, не размышляя, сделал лицо "топором" и продолжил свой путь совсем в другом направлении, давая понять Барбоссе, что он его не заметил - будто не заметил. Хотя и сам понимал, как нелепо сейчас выглядел. Но плевать - важнее было ускользнуть. Барбосса с амбалами сразу ринулись догонять его, но Джек словно растворился в толпе, и та же толпа не позволяла им свободно передвигаться. Здоровяки и Барбосса осмотрелись. Джека нигде не было видно. - Ничего! Пока он на острове, у нас есть шанс его схватить! - обнадеживающе заметил Гектор. - Главное, у причалов его поджидать, если вдруг вздумает удрать! Вот так вот - хотел найти Гиббса и не попасться Барбоссе, а получилось все наоборот. Джек теперь не мог себя чувствовать свободно, ибо понимал, что Гектор не оставит мысль схватить его. "И чего ему снова от меня надо?" - недовольно произнес Джек. Воробей забрел в какие-то закоулки между домами. Здесь было сыро, темно и менее шумно. Весь грохот музыки и гул толпы еле доносился до этого места. На улице была ночь. Что ему здесь нужно было, пират и сам не понимал. Скорее всего, Джека сюда привела интуиция. И она его не подвела. У одного из домов, опершись о каменный порог, стоял его старпом. Гиббс тоже оказался на острове, и это весьма обрадовало Джека. "Кажется, не пьяный - уже хорошо!" - заметил Воробей, ибо тогда он мог прямо сейчас с ним спокойно поговорить и не приводить в чувства. Он тихо подошел к Джошами и, резко появившись перед его глазами, сказал: - Мистер Гиббс, вы подлец и предатель! Меня даже враги из беды, в которую же и засадили, выручали! А мой якобы верный старпом нежится на Тортуге и даже не пытается отыскать своего великолепного, нет - гениального капитана?! Я все сказал - мы больше не можем быть вместе! Знаете, Джек ожидал, что Джошами упадет перед ним на колени и, целуя его сапоги, начнет умолять о прощении, но не тут-то было. У Гиббса от неожиданного появления Джека аж дыхание перехватило. Он испуганно вытаращил на капитана глаза и со словами "сгинь, нечистая сила!" начал отмахиваться. - Да, так меня еще никто не встречал! - немного отшатнувшись от странного поведения своего старпома, остроумно заметил Воробей. - Мистер Гиббс, вы пьяны? Или уже окончательно того? - Джек? - немного успокоившись, протянул Гиббс. - Это ты? - А что, я так плохо выгляжу? - недоумевая, спросил Воробей. - Но ведь ты же... не может быть! Ты что, опять с того света вернулся? - Мистер Гиббс, вы в своем уме?! Какого черта вы здесь делаете? Вы хоть представляете, где я нахожусь? - от крика Джека, старпом тут же принял стойку смирно и испуганно протараторил: - Знаю, капитан! Передо мной! - Ах, ну да... я имел ввиду - где я находился?! Какого черта вы не ищете меня? Вы хоть знаете, что я пережил? - Простите, сэр, но вы же умерли - погибли! Если бы я знал, как вас оттуда вытащить, - Гиббс указал дрожащим пальцем на небо, - я бы даже и думать не стал! - практически шепотом ошарашенно оправдался Джошами. Старпом смотрел на Джека, как на привидение. Он знал, что капитана больше нет, а теперь, кажется, дух Воробья пришел к нему и решил мстить за то, что он позволил своему капитану умереть. Джек наконец полностью осознал тот факт, что по каким-то сведениям его старпом считает его погибшим. И вот он его спросил: - С чего вы взяли, что я умер - огромный типун вам на язык? - Так вы что, все-таки живы? - присматриваясь к Воробью, все еще недоверчиво заметил Гиббс. Джек хотел еще пуще наорать на него, ибо Джошами его в данный момент безумно раздражал, но Воробей стерпел и лишь устало закатил глаза. - Где же вы все это время были? - На каторге! Представьте себе, мистер Гиббс, на каторге! - Но Барбосса уверял, что вы утонули! - Барбосса? Вам сказал? Что вообще происходит? Джошами, поясните же. Джек, как и вы, мои дорогие читатели, абсолютно не мог понять, что произошло за то время, которое он провел на галере. Он и старпом отправились в один очень шумный кабак. И лишь ради того, чтобы их никто не смог подслушать - да, представьте себе, на острове другие законы, другие понятия - чем тише место и чем меньше людей в нем, тем больше вероятность того, что тебя подслушивают. И вот что Гиббс ему рассказал: - Джек, ты тогда с Барбоссой отправился на поиски тайника лекаря. Ну а я остался в Валенсии. Прости меня, но я поддался своей слабости, и стоило мне лишь глотнуть каплю рома, как понеслось... Не помню, сколько дней, а может недель, я просидел в местной таверне. Но там я познакомился с одним человеком. Мы с ним разговорились, и да, я был слишком пьян, и я должен был кому-то излить душу. В общем, затронули мы тему о Бенедетто Каэтани, а там уже и лекарь подтянулся, слово за слово... Прости меня, Джек... - Ты что, первому встречному все выложил?! - удивляясь наивности Гиббса, спросил Воробей, глотнув от разочарования из черной стеклянной бутылки рома. - Да, но это того стоило! Ты не представляешь - этот неизвестный, хороший человек, сказал, что лекарь никакого эликсира не изобретал! Джек насторожился и, отведя голову немного назад, вопрошающе посмотрел на Джошами: - Но ты не думай, Джек, эликсир существует, только его изобрел Луллий, Раймонд Луллий. Незнакомец сказал, что врач украл у Луллия рецепт. - Правильно, украл и спрятал! - пытаясь скрыть свое замешательство и полное отсутствия хоть какого-то понимания, заметил Джек. - В общем, Джек, я после сразу отрезвел и хотел поскорее найти тебя и все рассказать. Увы, я больше ничего не смог расспросить у этого незнакомца. Я был слишком пьян и не помню, что было дальше. Когда очнулся, никого рядом не было. Но из Валенсии я выбраться тогда не смог. "Месть королевы Анны" пришвартовалась неподалеку от города в этот день. Тебя на корабле не было. Барбосса сказал, что тайник вы не нашли, и что был шторм, тебя смыли волны и ты утонул. - А я всегда мечтал умереть помпезно! Как это банально - смыли волны! - тоскливо подшутил Воробей. - Гектор решил вытянуть из тебя информацию, ибо решил, что я соврал ему. - А ты соврал ему? - Нет, я дал точные координаты! - Про Луллия я Барбоссе рассказал. Он сказал, что эликсир нужно по-любому найти... - Зачем он вернулся в Валенсию? - Он вроде решил показаться своей дочери. Велласкес. Кажется, идею отыскать тайник с сокровищами он оставил. Но когда я ему сообщил о Луллие, он решил вновь попытать счастья. Мы решили узнать, кто это. Нашли потомков Раймонда - они живут на острове Майорка, в городе Пальме. Барбосса послал меня к ним. Они сказали, что их предок был из знатного рода и так далее... И еще он был алхимиком. Но от них не было никаких намеков на эликсир. Правда, в их доме, в гостиной, я заметил одну картину. Это был портрет, и девушка на нем невероятно похожа на ту, которая изображена на картине Велласкес. - Я надеюсь, ты ее украл? - Да, конечно! - довольно протянул Джошами. - Но не в этом суть. Ты даже не представляешь, что мы нашли в этой картине! - Неужели карту? - иронично спросил Джек. - Да, но не на картине, а... - В картине. Карта прикреплена к картине. Я знаю! - Откуда? Джек достал из-за пазухи сверток портрета и показал Гиббсу. - Я буквально пару дней назад это заметил. Но это всего-лишь часть карты. Дайте мне вторую. - Я отдал ее Барбоссе. По правде говоря, я рассказал Гектору, что ты не отдавал картину Ванессе. Это значило то, что карта затонула вместе с тобой. После моего признания Барбосса сразу приказал нам держать курс на Тортугу. Гиббс не знал, что Джек оставил тогда портрет на "Великолепном". Он решил, что Воробей так надежно спрятал у себя картину, что матросы Гектора просто не смогли ее отыскать у Джека. Джек тут же смекнул. Вот почему Гектор сегодня ринулся догонять его. Ему нужен портрет. - Но если ты не утонул, значит, Барбосса соврал мне? - Какой же вы все-таки сообразительный, Джошами! Гектор сослал меня на каторгу. Я пахал на ней пять месяцев! - Как же вы оттуда выбрались? - Никак, меня выкупили! - Джек вдруг насторожил взгляд и посмотрел за спину Джошами. - Кто выкупил? - Эния, - сказал Джек, все так же глядя куда-то в даль. - Велласкес? - удивленно переспросил Джошами. - Да нет! Э, то есть да, она выкупила. Но, это же Ванесса там? - указывая Джошами в глубь кабака, спросил Джек. Спросил он весьма удивленным тоном, ибо то, что он сейчас видел, никак не укладывалось в его голове, как в сознании, так и в подсознании. За одним столиком было особенно шумно. Там собралось около пяти мужчин-пиратов. У двоих на коленях сидели распутницы. Все были порядочно пьяны и громко смеялись, кричали и спорили, кто из них сможет выпить самый большой стакан рома одним залпом. И вот очередь дошла до девушки, которая уже была прилично подвыпившая. Она еле стояла на ногах, но, кажется, ее веселили сея "игра" и состояние, в котором она находилась. Наливать ром в стакан она не стала. Наоборот, девушка дала понять пиратам, что вызывается побить все рекорды и осушить полную бутылку до дна. Это вызвало удивление у разбойников, и они восторженно поддержали ее подбадривающим криком и свистом. Один из пиратов, он выглядел весьма молодо и прилично, закурил папироску. Девушка выхватила из его губ зажженную сигарету, посильнее втянула дым и, выпуская его, жестом руки заставила всех замолчать и лицезреть этот момент побития ею рекорда. Чьего - неважно, главное, что рекорда. Удостоверившись, что все смотрят, она опрокинула бутылку с ромом и медленно стала пить обжигающий горло напиток. Но до конца выпить ром она не смогла. К девушке подбежал Джек и, схватив ее руку с бутылкой, сказал: - С ума сошла? Что ты здесь делаешь? - Оп, Джек, - пьяным и приятным голосом сказала Эния. - Джек, друг мой сердечный! Как я рада, нет правда, рада тебя видеть - это мой друууг, - еле выговаривая каждую букву, представляя Воробья своим новым друзьям, произнесла Ванесса. Да, увы, но это была Ванесса.