Пираты Карибского моря. Сокровище Джека Воробья

Джеку не терпелось все разузнать. Такого поворота фортуны пират вовсе не ожидал. Он плыл в одной лодке с Альдом, Паскуалем и мистером Гиббсом. Под шум плескания воды о весла Джек хмуро глядел на всех и никак не мог вымолвить ни единого слова. В нем накопилось столько вопросов, что он уже и сам в них запутался и не знал, какой лучше задать первоначально. Джек, безусловно, был рад видеть здесь "Черную Жемчужину", но ее присутствие еще более озадачивало Воробья. Кэп понимал лишь одну истину в данный момент: несмотря ни на что, несмотря ни на какие неожиданности и сюрпризы, которые его, возможно, встретят на территории сходки этих четырех великих кораблей, он должен идти только к одной цели - к эликсиру бессмертия, и ничто не должно его сбить с толку и с курса. Итак, лодка направлялась к кораблям. Паскуаль иногда искоса поглядывал на связанного Бриса. - На острове остались мои люди, и они придут мне на выручку, - от безысходности заметил корсар. На его фразу Джек ухмыльнулся и сказал: - Не тешь себя лишними надеждами. Твою команду разворотила гарпия... или твои матросы тоже бессмертны? - спросил пират, якобы между прочим. Брис промолчал, и это означало лишь то, что Воробей прав. - Даже если они и живы - пускай приходят! Мы их быстро примем! - с ехидным оскалом оживленно заметил Паскуаль, и Джек увидел в глазах лейтенанта эту ненависть к Брису. - Любезные, мне хоть кто-нибудь объяснит, какая часть жизни прошла мимо меня? - не выдержал Джек. Бонуа в этот момент вообще сверлил корсара разъяренным взглядом. Он услышал вопрос Джека, но вместо ответа Альд обратился к Ашилю: - Как так может быть - бессмертный человек? А если разрубить тебя на части, что, все равно не умрешь? Лично я горю желанием так поступить! - Что я тебе такого сделал? - приподняв правую бровь, спросил корсар. Джек уже совсем не выдерживал: откуда же взялось у Альда такое странное желание и ненависть, которая присутствовала даже у добродушного Паскуаля? - Из-за тебя, корсар, и из-за таких, как ты, назревает серьезный конфликт между странами-союзниками… - А я тебя знаю, – не позволив Альду закончить свою речь, ехидно улыбнувшись, заметил Брис. - Ты Бонуа. - Многие знают личного советника маршала, - прервал лейтенант корсара. - Да-да, - не стал спорить Ашиль. - Но ведь не каждый слыхал о нем великолепные истории из уст не менее великолепной Натали де Асти... Полагаю, мистер Бонуа уже в курсе деяний своей возлюбленной, - скорее утвердительно, чем вопросительно, заметил корсар. - Ты так на меня смотришь, словно я тебе жизнь сломал, - уже недовольно произнес Брис, устав от назойливого взгляда советника. - Как ты вообще смеешь что-то говорить в наш... в его адрес?! - вспылил молодой лейтенант, - от этих заговоров и сплетен уже голова на части разрывается! Когда же вы уйметесь? – упрекнул Паскуаль корсара. - Э!.. - грубо и невежливо воскликнул Брис. - Все, что касается работы корсара - это моя заслуга. Но вы меня в мерзкие деяния Натали и ее аристократов не впутывайте! Мне плевать на ее замысли и планы! В этот самый миг Воробей вновь затих. Он внимательно наблюдал за всем диалогом. Время от времени он хмурил взгляд, удивленно приподнимал то левую, то правую бровь. В общем, он решил все разузнать у Гиббса. Джошами как раз был рядом с Джеком. - Когда Гектор очухался, - начал старпом шептать Воробью, - шторм еще не прекратился. Барбосса пришел в огромное отчаяние, узнав, что Велласкес оказалась за бортом, и ее унесли волны. Но когда он узнал, что за ней прыгнул ты, всей команде сразу стало заметно, как Гектор поутих: ты понимаешь, о чем я говорю? - заговорщически улыбнувшись Джеку и мигнув правым глазом, спросил Джошами. Воробей промолчал, хотя прекрасно понимал, на что ему намекает старпом. Этот намек означал то, что Гектор настолько верил в удачу Джека, что ни на грамм не сомневался, что Воробей спасет его дочь. И вот мистер Гиббс продолжил: - Мы решили вас искать по окончании шторма, но случилось так, что нам повстречался корабль. Вернее, сразу два корабля. Это были "Великолепный" и "Жемчужина". - Они были вместе? - сдерживая удивление, тихо воскликнул Джек. - Да. Этот факт нас тоже удивил. Как оказалось, Джек, Энию Велласкес вновь обвинили в покушении на короля, - быстро говорил старпом, так как лодка уже почти подплыла к "Великолепному". - На "Жемчужине" был Паскуаль. Он угнал корабль из Валенсии, чтобы предупредить Энию о том, что ее разыскивает инквизиция. - О, - единственное, что выдал Джек. Он еще более нахмурился, а его взгляд стал куда более задумчивым. - Кто на этот раз виновен в этих слухах, вернее, кто ее обвиняет? - спросил Воробей. На вопрос Джека Джошами как-то поник головой. Он с иронией улыбнулся и ответил: - На этот раз обвиняет сама жертва. - Филипп?! - воскликнул Джек. - Нет, Джек, не Филипп. Луис, - и Воробья словно переклинило, когда Джошами произнес это имя. Воробей не подал и самой малости виду того, что его вмиг заполнила злость от услышанного. Внешне Джек оставался равнодушным - ему так и хотелось. Хотелось, чтобы никто не смог понять, что его что-то волнует, кроме как одной цели - раздобыть эликсир. Капитан понимал, что Эния уже знает обо всем этом, и представлял, насколько ей сейчас нелегко, как она разочарована. И все равно, даже со своим изощренным интеллектом Джек не мог смириться с одной мыслью: как можно быть настолько скотиной? Как можно так притворяться? Как можно писать письма-извинения с такими живыми и искренними фразами (Эния ему прочла однажды такое письмо, в слова которого даже Джек поверил) и так жестоко потом подставлять? Как можно после такого жить спокойно? Ох, наш Джек еще не знает, насколько подло поступил некогда монарх Луис из рода Бурбонов, который в агонии ревности и мести убил неповинных людей, мирно проживающих на острове Велласкес. Джек, помимо всего неладного, не знал, что Энию известили о нахождении ее утраченного отца. Но Джошами это быстро поправил. Он успел все рассказать Воробью. Он так же объяснил, откуда взялся и "Великолепный". Уже когда все поднимались на борт корабля Ванессы, Джошами заканчивал свой рассказ, по которому хоть бери и пиши книгу. Старпом поведал своему капитану о затее Бриса и Натали де Асти, которая, как он особенно заметил, была невестой Альда Бонуа: "сгорела бы вся эта элита аристократии к чертовой матери!" - сердито потирая ладони, заявил Джек, продолжая выслушивать старпома. Старпом объяснил капитану и то, почему после встречи "Жемчужины" и "Великолепного" с "Конкордом" все решили искать утерянных Джека и Ванессу на острове цыган. - Это была идея Гектора, - заметил Джошами. - Барбосса сказал, что ты настолько везуч, что даже без ничего сможешь добраться к своей цели. В итоге старпом поведал и о той самой подлости – мести короля Луиса, которая больше всего ошеломила капитана Джека. Старпом сказал это так, между прочим, когда все уже поднялись с лодки на борт "Великолепного". Джеку стало в этот момент очень дурно. Он, со всей своей искрой в глазах, поник, впал в ступор у борта, опустил руки вниз, уткнув грустный взгляд в пол палубы. Джек стал походить больше на тень. Наверное, еще никогда ему не было так грустно за других людей. Пират представил себе, как Эния все это узнала в один миг, и хотел понять лишь одно: не умерла ли она от подобного? Не взорвалось ли ее сердце? Мимо Джека суетились матросы "Великолепного". Он смотрел на них, как на каких-то призраков, которым совсем не интересно, что он сейчас чувствует. Джек злился на них из-за того, что они не пытаются отыскать Велласкес, не пытаются узнать, какого ей сейчас. Но вмиг, в этот самый миг, перед Воробьем открылся вид на "Жемчужину". Его взгляд вновь зажегся, сердце забилось чаще. Он снова рассердился, но на этот раз не на свое мягкосердечие, а на то, что позволил себе потерять время, драгоценное время на такую боль в душе. - Ну, с Велласкес ведь теперь все в порядке? - спросил он у Гиббса. - Гиббс лишь утвердительно кивнул ему в ответ, - отлично! - сдавив в себе все эти ужасные ощущения, воскликнул Джек и направился к Альду Бонуа и Паскуалю, которые уже давно велели отправить Бриса в трюм, а сами что-то обсуждали. - Господа, - подойдя к приятелям поближе и приподняв руки к груди, произнес Воробей, - раз уж все разрешилось, а я вам и подавно не нужен, не соизволите ли вы отправить меня к моему кораблю? - кивнув в сторону "Жемчужины" и указав на нее двумя указательными пальцами, попросил Джек. На его предложение оба товарища задумались. Они вроде и сами понимали, что все, образно, разрешилось, и что Джек им совсем не нужен, но Паскуаль вдруг сказал: - Нет! Пока маршал не даст нам добро на то, что мы можем тебя отпустить, ты будешь находиться тут, - Паскуаль ткнул пальцем в пол палубы, и Джек спешно посмотрел на то место, где он должен был, по словам лейтенанта, находиться. - Пфф, - вдруг выдал пират и хотел было что-то сказать, но Альд его перебил: - Не вздумай бежать! На "Жемчужине" наши солдаты... - Это моя "Жемчужина!" Какого черта на ней ваши солдаты?! - взбесился Джек от такой несправедливости и наглости. - Вам понравится, если я буду здесь хозяйничать? Если вся моя команда окажется на вашем корабле? - Как ты мог заметить, капитан, они здесь! - сказал Бонуа. А и вправду - вон прошла Анамария. Гиббс на борту. Те самые четыре друга-неразлучника - тоже здесь. Еще некоторые из команд "Жемчужины" и "Конкорда" тоже оказались на борту "Великолепного". - Меня точно сожрала Гарпия! - удивленно заметил Воробей, оглядываясь на палубу. - Остальные суетятся на "Беспечном корсаре", - подметил Паскуаль после слов Бонуа. Джек вновь завис. Он понял, что уже ничего не хочет понимать. Казалось, что если Джека еще о чем-то известят, то из его ушей пар пойдет. Воробей скривил вопросительную мину, поднял глаза к небу и, немного поразмыслив, сказал: - Так, где Велласкес? - и пират стремительно направился в сторону, где находилась капитанская каюта. Путь ему вмиг перекрыл Паскуаль. - Да пускай идет! - крикнул Бонуа. - Нет! - ровно отрезал лейтенант. - Пусть идет! - вновь повторил Альд. - Быстрее решим, что с ним делать, - имея в виду Джека, сказал советник, - Ванесса там уже долго сидит! - Бонуа, что с тобой? - нервно спросил Паскуаль через голову Джека. Сам же Джек в этот момент не мог понять, что происходит. Он сердито закатил глаза и прикусил нижнюю губу. - Ты прекрасно понимаешь, почему она там сидит! - закончил свое изложение лейтенант. - Вот и я о том же! - подойдя к Паскуалю и так же через голову Джека сердито подметил Альд, - я не радую этого человека, с которым она там находится. - Этот человек - ее отец, - не менее сердито прошептал Паскуаль, дабы не закричать на всю палубу. Эта фраза немного угомонила Бонуа. Воробей тоже встрепенулся. Он косо посмотрел на дверь в каюту, осознавая, что там, за дверью, находятся Ванесса и Барбосса, и, по словам этих двоих парней, уже давно. - Сейчас все зависит от Энии. Что она прикажет, то и будем делать. А пока мы теряем время. Она сидит там с тех пор, как мы отчалили к острову, - заявил советник. - А тебе-то что? - нахмурив взгляд, спросил Паскуаль. Джек понимал, насколько бессмыслен их диалог. Это был диалог сторон, которые поддерживали разную идею. Видно было, что Паскуаль рад, что отец Энни нашелся, и даже если ее отец - пират. Бонуа же эта тема злила и злила настолько, что он даже готов был наплевать на чувства Велласкес. Когда Воробью надоело слушать их ссору у себя над головой, он чуть громко вскричал: - А я вам не мешаю? Как раз тогда, когда вспылил Джек, к ним подошел еще один аристократ, который был самым «нааристокраченным» из всех - так подумал Воробей, когда увидел его. Этот человек был очень красив внешне и красив особенно тем, что был одет, как с иголочки. Причесан, костюм его был выглажен, а сам мужчина так и блестел чистотой. Этот человек был так чист, как будто его полировали три недели подряд – аж противно и, в особенности, Воробью. Вся эта аура мужчины так давила на Воробья, что пират почувствовал себя какой-то нелепостью под ногами этого мореплавателя. Да, то, что этот человек - моряк, Воробей понял сразу. - Что вы тут раскричались? - спросил он у Альда и Паскуаля, - о, а это и есть тот самый... -Нотани, а это был он, надменно посмотрел на Воробья, силясь вспомнить его имя, - Джек? - вспомнив, наконец, закончил Алехандро свой вопрос. Алехандро был намного выше Джека и поэтому смотрел на пирата сверху вниз, полностью унижая Воробья своим сильным и уверенным взглядом. - Тот самый, - заметил Джек, стараясь не поддаться ауре Нотани, - а я вам что, что-то плохое сделал? – вспомнив вопрос корсара Альду, также спросил пират. - С чего вы взяли? - спросил Нотани. - Вы на меня так смотрите, словно я у вас в голодный час кусок хлеба отобрал, - да, Нотани и вправду смотрел на Джека весьма недоброжелательно. Нотани, как вы помните, до жути терпеть не мог пиратов, и единственный человек, который так ему нравится и не может перестать нравиться, оказался настолько тесно связан с этими разбойниками. Это была Эния Велласкес. Нотани уже знал, что больше всего Ванесса трепещет над именем этого человека, этого обормота, который стоит перед ним и который является капитаном великой "Черной Жемчужины". Он, глядя на Джека, вспоминал рассказы Бонуа и Паскуаля о том, сколько всего Ванесса и Джек пережили. Как они рисковали жизнями друг для друга. Ванесса и Джек - все время повторяли советник и лейтенант, что ужасно бесило Алехандро. Альд быстро объяснил мореплавателю всю суть конфликта, и Нотани согласился с Паскуалем. Уж пусть Эния будет со своим отцом-пиратом в данный момент, чем сейчас перед ней вырастет Воробей. - Чего мы его вообще держим? - спросил вдруг Алехандро, - пускай себе катится на все четыре стороны! - Ого, - вдруг вырвалось у Джека, - а я тебя недооценил. Вот, - указал Воробей на мореплавателя, - единственный здравомыслящий джентльмен на этом судне! Не корабль, а психлечебница какая-то - никакой дисциплины! - позволил себе заметить Воробей. - Нет, - пропустив мимо ушей слова Джека, отказал Бонуа мореплавателю, - я уже сказал - Эния сама решит, кого отпускать, кого миловать или казнить, - и Бонуа с нарастающим гневом добавил, - ничего без приказа маршала не предпринимать! - на его гнев все на секунду затихли, но дальше каждый пошел вновь по своим делам. Вся команда на палубе понимала, насколько напряжена нынче обстановка. Все понимали и поэтому не стали перечить советнику маршала. Паскуаль и Бонуа разошлись в разные стороны. Нотани еще с минуту сверлил недоверчивым взглядом Джека, но после спокойно ушел в сторону кормы. Джек же все-таки решил отправиться в каюту Энии. Капитан уже устал от этой неразрешимости, и даже осознание того, что там, в каюте, сидят и, возможно, мило беседуют, отец с дочкой, его не особо напрягало. Сойдя вниз по ступенькам в темный коридор и приблизившись к полуоткрытой двери капитанской каюты, Джек вдруг замер. Полуоткрытая дверь была весьма кстати, и он решил понаблюдать за Ванессой и Гектором.