Вторая Жизнь - Новая Цель

Комментарий редактора

      Стоит отдельно упомянуть, что поисковые отряды, направленные с целью нахождения этой гробницы, не нашли её по указанным координатам. Учитывая произошедшее, и кому на деле она принадлежит, в этом нет ничего удивительного — ситх такого уровня действительно может быть способен скрыть свою гробницу от любопытных глаз и пускать в неё лишь тех, кого он сочтёт достойным.       При этом, зная о дальнейших событиях, всколыхнувших как Республику, так и Орден Джедаев, возможно, нам всем следует быть благодарным за этот, казалось бы, малозначительный эпизод в жизни Кайафаса, за то, что он всколыхнул некоторый интерес Каина к ситхам, хотя бы из абсолютно меркантильных причин — к сожалению, при всех его достоинствах, способность думать на перспективу никогда не относилась к сильным сторонам Кайафаса, а потому не посети он эту гробницу, он, вероятно, и дальше продолжал бы считать ситхов вымершей угрозой, которую можно смело игнорировать.       Также стоит особое внимание уделить словам ситха и, что намного более важно, что было им сказано между строк.       Я не милая, я смертоносная!       Дарт Империус       Моя рука прошла сквозь холст, словно это была вода, но на попытку выдернуть руку я лишь почувствовал, что меня затягивает в картину, словно я попал в зыбучий песок. Не в силах освободиться от хватки, я даже потянулся за клинком, сочтя за лучшее потерять руку чем жизнь, но в этот момент меня с головой затянуло окончательно.       Порыв ледяного ветра, пробравший меня до костей, от неожиданности, заставил меня открыть зажмуренные было в ужасе глаза. Почувствовав угрозу, я отпрыгнул в сторону, едва успев уклониться от кроваво-алых сгустков плазмы (1), и активировал свой меч, защищая себя от беспорядочного огня.       Печально, но перенаправлять выстрелы обратно в стреляющих я ещё толком не научился.       К моему огромному удивлению, из гробницы безымянного ситха на знойном Коррибане я оказался прямо посреди тёмно-зелёного луга, к тому же ещё и слегка заснеженного!       Впрочем, куда больше чем резкая смена обстановки меня волновали пехотинцы в серой броне и с массивными винтовками, тотчас открывшими по мне плотный огонь. От понимания, что сейчас меня от верной гибели отделяет лишь тонкая полоска моего светового меча, моё сердце рухнуло куда-то в область пяток, и лишь инстинкт самосохранения заставлял мои руки двигаться, отбивая выстрел за выстрелом.       Решение подналечь на Соресу оказалось крайне предусмотрительным с моей стороны.       Усилив свой прыжок телекинезом, я резко взмыл в воздух и обрушился на одного из пехотинцев, используя его бронированное тело как живой щит. От удара светового меча его рассекло на две неровные половины, дав мне секундную передышку. Перекатом уйдя в сторону от потока плазмы, я притянул к себе ещё одного стрелка и отсек ему голову.       Хруст активации светового меча застал меня врасплох, но смутно-знакомое присутствие моментально успокоило мою паранойю — Броди каким-то образом тоже оказался здесь.       — Кайафас, тебе никто не говорил, что трогать руками подозрительные предметы в гробницах ситхов — это верный путь закончить падаванство в пластиковом мешке? — сварливо поинтересовался он, также приступив к отражению выстрелов.       — Картина не казалась мне подозрительной, — в свою очередь оправдался я, вырвав телекинезом из рук одного из пехотинцев оружие и выстрелив из своего импульсного пистолета точно в горжет.       К счастью, серая броня стрелка не выдержала этот выстрел, и он упал на землю без движений.       — Кайафас, в гробницах ситхов нет не подозрительных вещей! Подумай, почему эту картину ещё не спёрли? Может, потому, что не смогли утащить её? — задал риторический вопрос джедай.       — Меньше слов, больше дела, рыцарь Броди, — попросил я, уклоняясь от пехотинца, почему-то решившего не стрелять в меня, а попытаться забить прикладом.       Я просто ткнул его световым мечом как рапирой, пронзив стрелка насквозь. К счастью, ни у кого из атаковавших нас пехотинцев не было брони из материалов, способных сопротивляться лезвию светового клинка.       С появлением Броди напряженный бой перешёл в лёгкую прогулку, и меньше чем за минуту мы расправились с оставшимися пехотинцами, положив за эти мгновения около взвода пехоты. Теперь я начинаю понимать, почему появление даже одного обладателя светового меча было очень неприятным сюрпризом для стороны, противостоящей оному.       — Куда это нас занесло? — задал я риторический вопрос, пытаясь теперь, когда моей жизни более ничто непосредственно не угрожало, понять, куда я попал из жаркого Коррибана, целиком состоящего из песков красных, как цвет роб адептов марсианского техножречества.       — А ты как думаешь? — сарказмом в голосе Броди можно было рубить деревья.       Может показаться, что я довольно-таки туп, но лишь при этих словах у меня в голове что-то щёлкнуло, и я понял, что пехотинцы в серой панцирной броне, столь старательно пытавшиеся меня пристрелить, выглядели точно так же как на картине. Более того — общий пейзаж и видневшиеся вдали шпили города я не так уж и давно видел на том самом, трижды проклятом, холсте.       — Нас затянуло в картину? Что это за колдовство ещё такое? — поинтересовался я, чувствуя, как кровь стынет в жилах.       И это ощущение возникло явно не из-за промозглого ветра.       — Ты верно сказал, Кайафас — колдовство, — флегматично ответил Броди. — Это же ситхи. Мало того что тёмная сторона даёт возможности, которые многими могут быть сочтены неестественными, так мы ещё имеем дело с выходцами из империи, которая могла при помощи Тёмной Стороны и ритуалов, до конца не понятных даже их создателям, творить совершенно невозможные вещи…       — Как подпространство в виде морозного мира, используемого в качестве ловушки, и с картиной, выступающей активатором и вместилищем этой реальности, — завершил фразу я, ощущая, как деревенеют мои конечности.       Мне на мгновение показалось, словно я вернулся в родную галактику со всеми её прелестями. Не могу сказать, чтобы это чувство было радостным — я уже успел привыкнуть к отсутствию подобного рода феноменов и артефактов, а потому встреча с таким колдовством была для меня подобна снегу, свалившемуся на голову.       — А ты проницательный малый, Кайафас, — немного саркастично похвалил меня джедай.       — И как нам отсюда выбираться? — поинтересовался я, глядя по сторонам.       — Хатт его знает, — пожал плечами Митс. — Ловушки никогда не делаются так, чтобы остановить кого-то — лишь чтобы замедлить и ослабить… но, судя по броне тех, с кем мы сражались, они здесь маринуются уже четыре тысячи лет, — добавил он не слишком-то обнадёживающую новость. —       Кишки Императора, — выругался я под нос. Угораздило же меня оказаться в такой ситуации…       — Впрочем, есть и второй вариант, — добавил Броди. — Это всё не настоящее и мы сражались лишь с иллюзиями… — джедай окинул взглядом лужайку. — Хм… кажется я прав. Тел стало меньше — посмотри сам, те, что были далеко от нас, куда-то делись, — я с интересом осмотрелся, и действительно — пехотинцы, которых я отбрасывал телекинезом, или кто просто находился довольно далеко от нас, куда-то запропастились.       — Но выстрелы же были настоящими, — заметил я, потрогав подпалину на своей робе.       — Мы находимся на поле игры ситха, Кайафас, — пожал плечами Броди. — А значит то, что нереально на самом деле, может быть более чем реально здесь. Какая разница — умрёшь ты от того, что поток частиц сожжёт твоё сердце, или оно остановится само из-за твоей веры в то, что тебя убили?       — И вещи с них снять тоже не можем, — протянул я, раздраженно глядя на тела в серой броне.       — Даже если и сможем, они могут оказаться ещё одной ловушкой, — подтвердил мои мысли джедай.       Фраг! А я только надеялся снять хотя бы тёплый поддоспешник с какого-то из мертвецов, чтобы хоть немного защититься от прохладного ветра, проникающего под мою робу. Впрочем, по крайней мере я уже достаточно неплохо овладел псайкерством, чтобы испытывать меньше проблем перед лицом пробирающего до костей холода, нежели культисты Кхорна на Адумбрии (2).       После непродолжительной медитации определив, что скорее всего выход или подсказка, как его найти, будет нас ждать как раз в том самом городе, мы не стали более задерживаться на этой поляне, усеянной трупами, и отправились к возвышающимся вдали шпилям.       К сожалению, добраться до городских стен спокойно нам не удалось, потому как стоило нам только приблизиться к лесу, окружающему окраину города, из него выбежало ещё с два десятка солдат в серой броне, стреляющих в нас на бегу. Стоило ли говорить, что точность их огня скорее соответствовала орочьей.       Очередным прыжком я резко сократил дистанцию, оказавшись прямо посреди стрелков, отражая выстрелы, направленные в меня, и разрубая одного противника за другим. Иронично — скажи мне кто-то, что я, будучи в здравом уме, при встрече с вооруженной стрелковым оружием пехотой стану не прятаться, а как какой-то кхорнит пытаться вступить в ближний бой, я бы назвал этого человека безумцем.       Броди также вступил в бой следом за мной, используя псайкерство и свой клинок, чтобы быстрее справиться с этой порцией противников, хоть он явно был не против предоставить большую часть работы мне. Что же — в такой прохладной обстановке я даже не нашёл в себе сил возмущаться.       Однако когда последний труп осел на замёрзшую землю, мне с болезненной чёткостью стало понятно, почему пехотинцы атаковали нас на бегу, вместо того чтобы стрелять в нас пользуясь прикрытием, что им обеспечивал лес. Из-за деревьев, сжимая в руках активированный световой меч кроваво-алого цвета, вышел человек в тяжелой броне.       Болезненно бледное лицо, вздувшиеся вены у глаз, горящие желтым радужки — даже не знай я эти характерные признаки адепта Тёмной Стороны, ощущение давящей, всепожирающей злобы исходящее от мечника волнами, не могло не заставить меня насторожиться.       — Броди… — обратился я к своему спутнику.       — Да, это ситх, Кайафас, — спокойно, словно объясняя ребёнку, почему снег холодный, ответил джедай.       — Я догадался. Как у тебя с Соресу? — поинтересовался я, глядя как ситх ходит взад вперёд, не сводя с нас взгляд, и, судя по тому, как волны исходящего от него чёрного гнева становились всё сильнее, распаляет себя.       — Как у хатта с честностью, — признался Броди. — Я всегда предпочитал шестую форму.       — Думаю, будет наивно ожидать, что ты использовал Ниман как ступень для Джар’кай? — до последнего цепляясь за соломинку, спросил я.       — Ты видишь на моём поясе шото? — ответил вопросом на вопрос джедай, безжалостно разрушая мои ложные надежды.       — Сможешь против него продержаться? — может, мне удастся убежать подальше, прежде чем ситх прикончит Митса… хоть, к сожалению, это оставит меня одного в этой ловушке без поддержки человека, который хоть сколько-нибудь имеет представление о происходящем.       — Недолго, — покачал он головой. — У тебя есть план?       — Наверное, — неопределённо ответил я, глядя вокруг. К счастью, тела по какой-то причине не торопились исчезать, а потому, может, мне удастся использовать что-то с трупов этих солдат, что поможет нам выжить.       Более не желая терпеть, с воем, от которого стыла кровь в жилах, ситх прыгнул на нас. Я отскочил в сторону, на жалкие сантиметры разминувшись с гудящим алым лезвием — ситх двигался гораздо быстрее моей копии! К счастью, Броди сразу же обрушил на него несколько ударов, связывая латника боем.       Я же спешно обыскивал тела убитых пехотинцев, срывая с их поясов здешние аналоги гранат — термальные детонаторы с руной активации вместо привычного мне кольца. К сожалению, ни у кого из них не было аналогов старого-доброго мэлтагана — в такие моменты я всегда начинал скучать по старине Юргену и его мэльте, к которой мой адъютант приобрёл определённую привязанность (3).       Импульсные винтовки не помогут мне в бою с обученным ситхом, вне зависимости от того, был ли он иллюзией или нет.       Я же старался не обращать внимания на дрожь в руках и отчаянно молил Императора о том, чтобы Броди продержался достаточно долго, пока я связываю все имеющиеся гранаты в одну большую стяжку. Из-за отсутствия на этих термальных детонаторах кольца мне пришлось повозиться, чтобы я мог активировать их более-менее одновременно.       В отсутствие артиллерийской поддержки приходилось обходиться тем что есть и надеяться на то, что этого хватит.       Бросив взгляд на отчаянно сражающегося за свою жизнь джедая, я понял, что успел как раз вовремя — долго он точно не протянет. У меня вообще сложилось ощущение, что даже я в бою на клинках справился бы лучше…       — Броди, назад! — рявкнул я своим лучшим командирским голосом, надеясь, что джедаю хватит мозгов разорвать дистанцию.       К счастью, то ли его предвидение сработало достаточно хорошо, то ли джедай просто уловил нотки срочности в моём голосе — уличив момент, он оттолкнул ситха от себя ударом телекинеза и отскочил назад, усиливая свой прыжок псайкерством… и почти в эту же секунду в ситха прилетела связка активированных термальных детонаторов.       К моему удивлению и ужасу, взрыв, по мощности сравнимый с детонацией снаряда Сотрясателя (4), не убил этого живучего ублюдка — его лицо напоминало уголёк, броня была оплавлена как свеча, по которой выстрелили из хэллгана, а световой меч отключился от полученных повреждений, но он всё ещё был жив, продолжая стоять на одной силе воли и псайкерстве.       К счастью, несколько выстрелов из моего импульсного пистолета в голову на максимальном режиме оказалось достаточно, чтобы ситх пошатнулся и рухнул на стылую землю… впрочем я всё равно обезглавил его труп, когда набрался решимости подойти поближе.       В моём понимании всё, что выдерживает взрыв такого количества высокомощных гранат в непосредственной близости, требует особой бдительности. Удивительно, но от Броди я не обнаружил никаких негативных эмоций относительно моих действий — лишь лёгкое любопытство.       Джедай выглядел не лучшим образом — его роба была пропалена в нескольких местах, а с лица стекали крупные капли пота, но, по крайней мере в нём не появилось не предусмотренных природой и Императором отверстий, что уже меня обнадёживало.       — Хороший трюк, — кивнул мне джедай. — Долго я бы не продержался.       — Благодарю. Мне показалось, что такое количество гранат не выдержит даже опытный ситх, — кивнул я, привычно изображая скромность. — Да, иногда это действительно помогает, — кивнул Броди, в точности повторяя слова Мейдена во время одной из памятных встреч с этим псайкером из штаба Лорда-Генерала на Адумбрии.       Почему-то мои ладони закололо.       Решившись отвлечься от воспоминаний и не имея занятия получше, я принялся обыскивать тело ситха пока Митс восстанавливал свои силы после выматывающего боя. Впрочем я довольно быстро осознал всю тщетность моих действий — если на ситхе и было что-то полезное до того как я взорвал рядом с ним с два десятка термальных детонаторов, то оно явно превратилось в кусок расплавленного металла.       Однако я почти физически ощущал, что что-то упускаю, а потому убедившись, что обыскивать труп дальше будет попросту бесполезно, я поднял с земли слегка оплавленную рукоять светового меча. Удивительно, но оружие хоть и отзывалось на нажатие руны активации лишь искрами и сухим треском, внешне казалось куда как менее повреждённым, чем доспехи ситха.       Осторожно используя телекинез, я начал разбирать на части клинок, искренне надеясь, что предыдущий владелец меча не был достаточно безумен, чтобы заминировать своё оружие парой грамм барадия — впрочем, моя паранойя, усиленная псайкерством, на этот раз молчала, что несколько успокаивало.       Даже адепты Хаоса не были настолько безумными, чтобы устанавливать взрывчатку в своём оружии… для этого у них были демоны.       К моему некоторому удивлению, когда детали меча разъединились и разлетелись в стороны, в воздухе, подчиняясь телекинезу, зависло целых два кристалла — основной камешек алого цвета, судя по прочитанному мной в методичке, синтетический, и синий фокусировочный кристалл, строгой кубической формы.       — Нашёл что-то интересное? — поинтересовался Броди, наблюдая за моими манипуляциями.       — Вроде того, — ответил я, позволив остальным частям меча упасть на промзёршую землю, оставив парить в воздухе лишь фокусировочные камни.       — Хм, кристалл Эралам. Проверяешь, насколько подробна иллюзия? Бросай это дело — такие техники обычно строятся на подсознательном восприятии реальности. Ты знаешь устройство светового меча — потому все части будут совпадать со знакомой тебе конструкцией, бластер будет иметь внутри капсулу с газом тибанна и так далее, — добавил джедай, закатив глаза.       — А то, что я не знаю? — поинтересовался я, чувствуя как у меня закололо в ладонях.       — А этого ты и не встретишь, — ответил Броди.       Почему-то эти слова не то чтобы меня обнадёжили… уж слишком многое я знал из того, с чем никогда больше не хотел бы встречаться.       — Проблема в том, что я чувствую этот камушек в силе, — наконец ответил я на изначальный вопрос Митса. — Я спускался в эту гробницу как раз в поисках кристалла к световому мечу… и сейчас я как раз ощущаю, что нашёл то, что я искал, — добавил я, после чего вновь прислушался к своим инстинктам. — По крайней мере, частично.       — Забавно… — задумчиво протянул Броди. — Но не лишено под собой оснований. Ситхи нередко оставляли такого рода награды в своих ловушках для особо удачливых или умелых.       — Но зачем? — недоумённо спросил я, поражённый такой нелогичностью.       Это было сравни тому, как если бы гвардеец рядом с растяжкой или противопехотной миной закапывал пару тронов тому счастливчику, что сумеет пережить ловушку.       — Кайафас, ты совершенно не понимаешь основы общества ситхов, — поморщился Броди. — Ситхи есть социал-дарвинисты, по привычке доведшие принцип «выживает сильнейший» до абсолюта. У них всё базируется на том, что править имеет право только самый сильный, а слабые должны радоваться тому, что им позволяют хотя бы служить сильным.       — И как это относится к оставлению подарков в ловушках? — скептически поинтересовался я, не слишком понимая, куда это он ведёт.       — Да элементарно. Подумай сам — вот жил ситх, отстроил себе гробницу, где будет обитать его дух после смерти. При жизни он создал или открыл новые, могущественные техники Силы — думаешь, он поделится этим открытием с другими? — джедай бросил на меня вопросительный взгляд.       — Разумеется нет, — фыркнул я, почему-то вспоминая фракционные трения между имперскими Адептус, которые иногда мог остановить только командный окрик Лорда-Генерала (или тихий совет Инквизитора). — Он будет держать карты как можно ближе к груди.       — Именно, — довольно кивнул Броди. — Он не собирается делиться своими знаниями с недостойными, даже после своей смерти. А потому с точки зрения ситха вполне естественно сделать из гробницы лабиринт с ловушками, чтобы только тот, кто сможет пережить многочисленные изощрённые творения его больного разума, имел возможность получить доступ к его знаниям, — пояснил джедай.       Я накрыл лицо ладонью. Ну да — если мыслить такими категориями, то абсолютно логично, по крайней мере, с точки зрения ситхов. Что же — хотя бы они не держат в своих гробницах легионы устрашающих механических воинов, только и ждущих команды чтобы пробудиться.       Интересно, ситхи хотя бы сами понимали, что такими своими действиями подрывали возможность своего государства вести войну с Республикой? Это весьма иронично, что в своей жажде совершенства они оказали империи медвежью услугу. (5)       Решив, что смотреть коню в зубы будет занятием глупым, даже если это конь криговский, я кинул кристалл в карман, не решившись разбирать своё оружие, когда оно может в любой момент мне понадобиться.       В лесу нам более никто не встретился, потому до стен города мы добрались практически беспрепятственно. К счастью, нам не пришлось бродить вокруг стены в поисках входа или пытаться вскарабкаться наверх, а повезло почти сразу выйти к воротам.       Створки врат в несколько метров толщиной были отворены настежь, вызывая у меня нехорошее предчувствие — конечно, судя по рассказу Броди, в городе должна была твориться форменная анархия, но мне старательно не хотелось верить в его правоту, и до этого момента я мог тешить себя надеждой, что джедай ошибается в своих выводах.       К моему огромному сожалению, выход, если он вообще был, ждал нас впереди, а потому повернуть назад мы не могли, как бы мне ни хотелось обратного.       С уверенностью, которую я на деле не ощущал, я направился к воротам, мои ладони покалывало, а общее чувство угрозы, удушающее, как воздух перед грозой, становилось сильнее с каждым шагом. Чувствуя, как волосы на спине встают дыбом, я прошёл через самый опасный участок — гигантскую арку, сквозь которую мог пройти титан класса Пёс Войны (6).       Удивительно, но нападать на нас никто не спешил, и хотя я чувствовал огоньки жизни, они все были довольно далеко от ворот. Похоже, обитатели города были слишком заняты резнёй, чтобы обращать внимания на двух посторонних зашедших в город… и я искренне надеялся, что так и продолжится.       Жаль, но моим желаниям не суждено было сбыться — чем дальше мы углублялись в город, тем ближе становился лязг импульсных винтовок, взрывы гранат и вопли умирающих. Не желая ввязываться в сражения, мы с Броди принялись лавировать между улицами и проспектами, уклоняясь от боёв, но это было куда сложнее, чем могло показаться, когда в безумной вакханалии участвовало всё население города.       Конечно, опыт, здравый смысл и обострённая псайкерством до пределов паранойя первое время помогали нам, но чем дальше мы заходили, тем сложнее становилось избегать сражений. Один раз мы чуть не выскочили на ховертанк при поддержке группы пехоты, яростно расстреливающих какой-то магазинчик. Затем мы были вынуждены улепётывать от тройки шагоходов, решивших поохотиться за гражданскими…       Разумеется, мы могли бы и принять бой — когда ты можешь отражать мечом даже выстрелы из лёгких стационарных орудий, даже боевая техника резко перестаёт быть настолько же опасной, насколько она является для рядового пехотинца… но ввязавшись в сражение, мы неминуемо бы привлекли внимание всех остальных.       К сожалению, удача решила повернуться к нам задом: как раз когда мы миновали очередную группу пехоты при поддержке здешнего аналога Химеры и вроде бы вышли на безопасный участок, нам преградил дорогу отряд пехоты в крайне массивной на вид броне и с тяжелыми импульсными винтовками в руках.       Со слаженностью, которую не всегда увидишь и на парадах, они навели оружие и открыли плотный огонь, вынуждая меня полностью сосредоточится на Соресу, отражая смертоносные сгустки алой плазмы. Броди же встал так, что от большей части выстрелов его прикрывал мой клинок.       К моему растущему беспокойству, немногочисленные успешно отраженные обратно в стрелков выстрелы оставляли на их броне лишь небольшие подпалины. Словно отвечая на моё желание знать, что сейчас делает Митс, пока я сражаюсь за свою жизнь, над моим ухом прогудел световой меч, который, вращаясь как промышленный вентилятор, устремился в одного из стрелков.       Никогда бы не подумал, что техника метания своего оружия может пригодиться на деле. На мой взгляд, выпускать из рук клинок, от которого в перестрелке буквально зависит твоя жизнь, было как минимум неосмотрительно.       Дуга светового меча, сливаясь в смертоносный зелёный диск, пропахала силовую броню стрелка, но вместо того, чтобы прорезать бронепластины насквозь, клинок лишь оставил в них глубокую борозду с оплавленными краями. Поняв, что его гамбит не сработал, Броди вернул свой меч обратно.       Первое настоящее столкновение, и я уже встретил противников с бронёй, способной сопротивляться световому мечу? У галактики действительно было превосходное чувство юмора.       — Броди, у них что, броня из кортозиса? — стараясь не дать просочиться страху в голос, спросил я.       — Да нет, на кортозисе меч бы разве что краску испортил. Это скорее всего тугоплавкая дюрасталь, просто она толстая и сразу её не прорезать, а держать у них меч телекинезом опасно — могут и повредить огнём, — Броди же не скрывал раздражение в голосе.       Сражаться вблизи тоже было не выходом — мне нужно будет стараться проплавить броню в одном месте, при этом не прекращая отражать огонь…       — Сможешь их телекинезом достать? — на всякий случай поинтересовался я, гадая, какая же у Митса сильная сторона, раз уж он не лучший мечник… хотя у меня было подозрение, что он попросту вообще не боевик. Этакий адепт администратума от джедаев, предпочитающий возиться с информацией… но тогда что он делает в таком опасном месте?       — Слишком тяжелые — телекинез не мой конёк, — подтвердил мои опасения Броди.       Значит, оставался лишь один вариант.       — А как у них с электропроводностью? — поинтересовался я, надеясь, что использование этого козыря не выйдет мне боком в будущем.       — Да как у обычной дюрастали, средне — уж точно не кортозис, который вообще изолятор по большому счёту, — недоуменно ответил Броди.       — Тогда попрошу меня не протыкать мечом, — в моих словах была лишь доля шутки.       Золотая дуга молнии уже привычно сорвалась с пальцев и ударила в одного из стрелков, производя опустошительный эффект — его изогнуло, винтовка выпала из рук, а из динамиков шлема раздался вопль боли. Короткая вспышка в Силе ознаменовала гибель стрелка.       К сожалению, остальные противники стали стрелять ещё усердней.       — Каин, попытайся задеть их всех сразу, — предложил Броди. — Я почувствовал, как ты делаешь эту технику, попробуй не атаковать одного, а всех стрелков сразу, нам нельзя долго застревать здесь, — добавил он.       — Хорошо, — проворчал я, решив, что будет разумным отложить на потом абсурдность самого момента, когда джедай предлагает мне скорректировать технику, которая ассоциируется с ситхами.       Сайфо, конечно, подсказал, что мне следует говорить другим джедаям, что я просто сумел освоить изумрудную молнию, но эта молния не была настолько распространена, чтобы советы по её улучшению мог давать каждый представитель Ордена.       Сосредоточившись на отряде целиком, я снова выпустил ещё одну электрическую дугу, но на этот раз молния пошла по всем пехотинцам, соединяясь рваной золотой линией между ними с не менее сокрушительным результатом, что и в прошлый раз. Такая цепная молния за считанные секунды убила четверых стрелков и ошеломила тех, кто был по краям, резко уменьшая плотность их огня.       Воспользовавшись этой возможностью, мы с Броди резко сократили дистанцию и расправились с оглушенными стрелками за считанные секунды.       — Именно поэтому ситхов серьёзно опасались — попытки выставлять против них линейную пехоту, даже в тяжелой броне, нередко приводили лишь к бездарной гибели хороших солдат, — усмехнулся Броди.       — Тебя совсем не волнует, что я использовал Изумрудную Молнию (7)? — поинтересовался я у Митса, на что джедай закатил глаза.       — Во-первых, это всё же не Разрушение Силы, а во-вторых, меня куда больше волнует как выбраться из этой хаттовой картины, — веско заметил Броди. — А по поводу использования тобой запретных техник пусть твой учитель перед магистром Йодой объясняется, — добавил он, хитро посмотрев на меня.       Что же… это было справедливо, хотя червячок сомнений размером с Амбулла и продолжал глодать меня. Как бы то ни было — Митс был прав, и сначала нам следовало бы выбраться из этой картины.       К счастью, на пути к стене нам более не попадались настолько серьёзные противники. Видимо, все ситхи были заняты тем, что увлечённо рубили на части не способную противостоять им пехоту, тогда как сама пехота охотилась за не менее беззащитными гражданскими.       Моя совесть привычно молчала — во-первых, лучше они чем я, а во-вторых, всё равно всё происходящее здесь было лишь иллюзией, навеянной колдовством проклятого Императором ситха.       Добравшись до основания стены, мы начали неторопливый подъём наверх, через ещё работающие лифты, служебные проходы и немногочисленные оставшиеся целыми лестницы. Что бы здесь ни происходило — внутри стена была куда как сильнее повреждена, чем казалась снаружи.       По крайней мере, в замкнутых пространствах враги, вооруженные импульсными винтовками не представляли проблем ни для меня, ни для Броди — отражать выстрелы немногочисленных противников было возмутительно легко, а редкие гранаты при помощи телекинеза отправлялись обратно в бросавших.       Я даже поинтересовался у Митса, нормально ли это, на что он лишь фыркнул:       — Именно поэтому против сильного джедая или ситха испокон времён лучшим средством являлась орбитальная бомбардировка или другой одарённый, — ответил он, не отрываясь от отражения выстрелов выскочившего из бокового ответвления стрелка. Используя телекинез, Броди поднял стрелка в воздух и, сжав кисть, раздавил ему гортань.       Мои ладони закололо.       — А попытки противостоять отдельным одарённым при помощи традиционных средств и вовсе являлись лишь средством безжалостно и бесполезно положить тысячи людей, — добавил он.       Я лишь промолчал в ответ, сделав вид, что не заметил наглое применение Броди запретной техники, пусть даже и на иллюзии.       На стене открывался прекрасный вид на участки леса, окружающие город, и возвышающиеся шпили гор, покрытые снежными шапками. Почему-то в мою голову пришла абсолютно несвоевременная и неуместная мысль, что мне весьма интересно узнать, как эта планета, и этот конкретный город выглядит сейчас.       Учитывая сколько времени прошло, я удивлюсь, если от него остались хотя бы руины.       Ощущение в Силе, которое чувствовал теперь и я, привело нас к краю стены, месту, где ограждение отсутствовало, а края стены были оплавлены, словно по этому участку ударило орудие Вулкан (8). Обменявшись взглядами с Броди и получив от него пожатие плечами, я, за неимением идей получше, подошёл к краю и посмотрел вниз.       И в этот момент я неожиданно получил мощный пинок пониже поясницы и, не сумев удержать равновесие, с абсолютно недостойным паническим воплем, полетел вниз. Попытки замедлить моё падение при помощи псайкерства не привели ни к чему — законы физики, которые я уже неоднократно обходил, теперь были нерушимыми как адамант, а потому земля неумолимо приближалась…       Однако вместо того, чтобы размазаться в лепёшку от падения с доброй сотни метров высоты, я… вылетел обратно в гробницу почти на той же скорости, что летел вниз, чудом успев сгруппироваться и смягчить своё падение телекинезом. Почувствовав опасность, я успел откатиться в сторону как раз вовремя, чтобы в меня не врезался Броди, грациозно вылетевший из картины.       Джедай приземлился куда как лучше моего… словно ему уже не раз приходилось это делать. Теперь мы были в просторном зале, почти полностью копирующем тот, в котором мы были до попадания в картину, но обстановка здесь была куда как более сохранившейся, не затронутой так сильно временем и мародёрами.       — Какого фрага?! — прорычал я, с трудом удерживаясь, чтобы не включить клинок.       — Да ладно тебе, Кайафас, — фыркнул Митс, повернувшись ко мне. Он был абсолютно спокоен и расслаблен, а его губы искривились в самодовольной улыбке. — Лучше бы спасибо сказал — ты бы там ещё пару дней стоял, не помоги я тебе.       Ответом ему была активация лезвия моего светового меча.       — Что такое, Кайафас? Ты чувствуешь… — спокойно поинтересовался Броди, но я перебил его.       — Ты не Броди. То тебе нужна помощь чтобы выбраться из ловушки, то она тебе уже не нужна, причём очень своевременно. К молнии ты отнёсся как к чему-то естественному и помог мне её усовершенствовать на ходу, как будто сам знал про её особенности. При этом также я видел, как ты использовал удушение Силой, что попадает под запретные техники, при том, что для мастера тебе не хватает лет. Ну и главное — ты точно знал, куда идти и как выйти из этой ловушки, — процедил я, не сводя глаз с джедая, или того, кто прикрывался им.       Однако Броди ответил мне лишь улыбкой и аплодисментами.       — Браво, Кайафас, браво. Я уже думал, когда ты сумеешь свести все факты воедино, — ответил он, не прекращая хлопать в ладони.       — Я это понял, ещё когда ты помогал мне с молниями, — фыркнул я. — Просто даже такой ненадёжный союзник был лучше никакого, да и ты не пытался откровенно меня убить, — от моего признания Броди резко остановил ладони в воздухе.       — Ну надо же, — протянул он. — Говоришь не по-годам разумно. Обычно вам, джедаям, свойственна некоторая… косность и любовь замечать очевидное: «Это ситх! Ситху не место в анклаве джедаев!», — добавил он, окончательно развеивая мои сомнения.       — То есть ты ситх, который построил эту гробницу? — спросил я, чувствуя, как холодная капля пота скатилась по моей спине, а в коленях появилась предательская слабость.       Не хватало мне ещё и демонохоста здесь… я уж надеялся, что здесь-то я от этой проблемы избавлен, но, похоже, даже Повелитель Человечества способен допускать ошибки.       — Ну не лично, — пожал плечами Броди. — Для этого у меня были слуги. Как тебе мой «Нарисованный мир Зиост»? — поинтересовался он, резко сменив тему. — Мне подсказал эту идею один хороший знакомый…       — Что тебе от меня нужно? — поинтересовался я.       — Мне? От тебя? — в ответ поинтересовался Броди. — Это не я вломился в чужую гробницу. Тьма свидетель, я тебе даже помог пройти через свою ловушку!       — Тогда оставь это тело, — потребовал я, прекрасно понимая, что это бесполезно — с тем же успехом я мог требовать от некронского свежевателя милосердия, или от орка прекратить быть варваром.       — Ещё чего! — возмутился ситх. — Мне уже давно не удавалось размять кости… — но я не стал дожидаться его ответа и сразу же атаковал Броди, надеясь застать его врасплох.       К моему бесконечному раздражению, ситх отразил атаку своим клинком и отпрыгнул назад, разрывая дистанцию.       — Эй-эй, тебе же вроде этот джедай живым нужен был. Вряд ли он будет тебе благодарен, если ты в его шкуре дыр наделаешь своим мечом, — возмутился Броди.       — Я найду чем оправдаться, — фыркнул я.       — Оправдания — удел слабых, — улыбнулся в ответ Броди.       Эта фраза, которая была буквально девизом моего обучения в Схоле Прогениум (и кредо многих, не слишком далёких комиссаров, которые нередко погибали от снайперского огня за многие кломы до фронта) не заставила мою паранойю забить тревогу… а зря. Скольких проблем я мог бы в будущем избежать, если бы заострил внимание на этих словах.       Почти сразу же ситх вытянул левую руку и отправил в меня поток фиолетовых молний, который я едва успел заблокировать клинком. Пытаться поглотить энергетические разряды, как делал на Дантуине мой клон, я не решился — мощность молний была такова, что у меня волосы на руках встали дыбом от статического электричества в воздухе.       К сожалению, поток и не думал ослабевать, вместо этого Броди подключил и вторую руку, отчего ко мне, с ледяной отстранённостью пришло осознание, что я попросту не смогу долго удерживать этот бушующий поток фиолетовых разрядов. Страх за свою жизнь привычно охватывал меня своими ледяными когтями.       Правила этой нечестной игры срочно требовалось менять…       Удерживая клинок одной рукой, я выхватил из кобуры импульсный пистолет и выстрелил в ситха, так кстати отключившего меч. К моему удовлетворению, поток молний сразу пропал, а Броди вскрикнул от боли, когда сгусток красной плазмы пронзил его плечо…       Одним прыжком резко сократив дистанцию, я обрушил на Митса свой меч, но ситх, к моему раздражению, оправился довольно быстро и принял мой удар на зелёное лезвие светового клинка — хоть я только что попал ему в плечо, уже пару мгновений спустя не было заметно, чтобы ему это ранение хоть сколько-нибудь мешало.       Это ещё сильнее укрепило мои подозрения и заставило меня серьёзно пожалеть об отсутствии артиллерийской поддержки.       Впрочем, в поединке клинка преимущество оказалось уже на моей стороне, и довольно быстро я начал теснить ситха, переключаясь между третьей и пятой формой — несмотря на то, что Броди был больше и старше меня, мои удары были куда как более отточенными и завершенными, вынуждая ситха отступать назад под шквалом выпадов и контратак.       Была ли причина в моём двухвековом опыте или в неумелости противника, но в фехтовании я оказался лучше даже несмотря на незавершенное оружие.       Это не осталось незамеченным и для моего противника. Его удары становились всё более яростными… и всё более беспорядочными. Приняв очередную атаку мечом сверху-вниз в блок, я со всей силы ударил сапогом под колено Броди, отчего джедай, поморщившись, зашипел. Воспользовавшись тем, что его концентрация ослабла, я провёл свою атаку, намереваясь отсечь Броди руку, чтобы «милосердно» завершить бой, но поток молний вновь остановил меня.       Воспользовавшись моей необходимостью отражать поток энергетических разрядов, Броди сразу же разорвал дистанцию.       — Великая Сила, что же мне так везёт на мастеров клинка? — прорычал Броди, отправив в меня шаровую молнию, неуютно похожую на выстрел из плазменной пушки — причём, судя по грохоту взрыва, когда мерцающий сгусток врезался в стену, в своём предположении я оказался не так уж и далёк от правды.       — Словно и не проходило трёх тысяч лет, — продолжил разоряться Броди, отправляя в меня одну шаровую молнию за другой, вынуждая меня вспомнить добрым словом учителей Ордена, через силу учивших меня этой их акробатике. То, что тогда казалось мне глупым кривлянием, оказалось крайне органичным способом передвижения, когда требовалось уклоняться от множественных атак       — «Ярость Императора», «Чемпион Империи», «Мастер Клинка» — куча титулов, а то, что у него мозга меньше чем у кристалла в его мече, никого не волнует! «А может, ты попробуешь поглотить Вишейта своей техникой?» — меня резко дёрнуло вперёд, прямо навстречу летящей шаровой молнии. Лишь чудом мне удалось извернуться в воздухе, уклоняясь от гудящего сгустка энергии.       — Никому не интересны тонкие материи тёмного искусства, всем плевать, что разбираешься в почти забытом колдовстве и алхимии ситхов, но стоит тебе зарубить мечом пару-тройку мастеров-джедаев, как тебя сразу все начинают уважать! — уличив секунду, когда он набирал в лёгкие воздух для следующей тирады, я притянул Броди к себе телекинезом, начав заносить клинок, ещё когда Митс был в полёте, но ситх успел выставить перед собой меч, приняв удар в блок.       — А ведь он своей молнией едва батарейку для бластера зарядить мог, — тихо и спокойно, словно рассказывая мне секрет по дружбе, поделился Броди, удерживая мечи в клинче.       — Многовато болтаешь, — заметил я, смещая баланс тела, после чего мой меч скользнул вперёд, замыкая лезвие клинка Броди между моим мечом и кортозисным зацепом.       — Работа такая, — виновато, словно извиняясь, ответил джедай.       — Работа? — скептически поинтересовался я, принявшись выкручивать меч из рук Броди, готовый в любой момент отпрыгнуть назад.       Сайфо очень любил, когда я пытался проводить такой манёвр, попросту отключая лезвие своего светового меча, после чего, пользуясь тем, что я терял баланс, атаковал меня сам… зачастую успешно, к моему бесконечному раздражению.       — Работа, — усмехнулся Митс. — Заседать в Тёмном Совете — это далеко не так захватывающе, как может показаться постороннему, — добавил он, и лишь затем я обратил внимание на хват его меча… а вернее на то, что пальцы его левой руки смотрели мне точно в грудь.       Лишь чудом я успел выпустить из захвата меч Броди и принять на клинок удар пурпурных молний. В воздухе резко запахло озоном, вызывая у меня не самые приятные ассоциации — как же в такие моменты мне не хватало Юргена с его столь обнадёживающей, даже в самые опасные ситуации, верностью и невероятно полезной аурой неприкасаемого.       Впрочем, с моим везением, теперь рядом с парией мне находиться вряд ли будет намного приятней, чем ручной псайкерше Эмберли.       Блокировать электрические разряды было куда сложнее, чем могло бы показаться — сила за ними теснила меня назад подобно ураганному ветру, а когда я попытался продавить молнии и нанести всё же удар, меня и вовсе снесло назад от телекинетического удара.       — С другой стороны, это всё равно интересней, чем всю жизнь работать в кортозисных шахтах, — веско заметил Броди, поднимая руки вверх, отбрасывая меч в сторону.       Автоматически отключившийся клинок упал на пол, гремя дюрасталевой рукоятью по пластинам пола. Сочтя это прекрасной возможностью для атаки, я выставил руку вперёд, и с моих пальцев сорвалась золотая дуга молнии, но к моему ужасу, Броди не превратился в огарок с хрустящей корочкой, а лишь слегка дёрнулся, словно полностью впитав поток энергии в себя!       Самое ужасное для меня было то, что вместо ожидаемой мной злости в его взгляде было лишь этакое лёгкое разочарование, которое можно ожидать скорее от магистра Йоды, распекающего юнлингов за то, что они не могут усвоить простейшие истины… и почему-то такая сдержанность от человека, которого только что обдали потоком смертоносного электричества, вовсе не успокаивала меня.       А затем я едва успел отпрыгнуть в сторону от потока разрядов, по какой-то причине ударивших сверху! От электрического шторма пол почернел и в некоторых местах даже оплавился, заставляя меня содрогнуться от осознания, что бы произошло со мной, будь я хоть на мгновение медленней.       Однако своими опрометчивыми действиями Броди дал мне шанс повернуть бой в мою сторону — при помощи телекинеза деактивированный меч джедая прилетает в мою руку. Понимая свою ошибку, Митс начинает заливать меня сплошным потоком молний, но двумя мечами отражать его проще, чем одним, и я медленно приближаюсь к джедаю, тесня его ближе к концу коридора.       По ведомой одному архитектору этой гробницы логике, длинный коридор завершался тупиком. Вероятно, где-то здесь был тайный ход.       Шаг за шагом я подходил ближе, тогда как Броди упёрся спиной в стену, загнав себя в ловушку — поток молний не ослабевал ни на секунду, но милостью Императора мне удавалось его сдержать. Я не питал иллюзий относительно того, что со мной станет, стоит электрическим разрядам коснуться меня.       — Сдавайся, — выдавил я, удерживая скрещённые мечи у груди Броди. — Я найду, как оправдаться за смерть джедая.       — Хм. Хорошо, — спокойно, словно он находился на прогулке, а не пытался сделать из меня поджарку с хрустящей корочкой, ответил джедай.       Я с облегчением выдохнул, когда молнии перестали терзать клинки световых мечей, пытаясь продавить мою защиту.       — Что дальше? — поинтересовался джедай.       — Покинь это тело, — потребовал я, не слишком надеясь на успех. По-хорошему, единственными причинами, по которым я вёл переговоры, были уверения Императора, что демонов здесь нет, и что я слышал о чём-то подобном на уроках истории.       К тому же у меня были серьёзные опасения, что без желания того, кто бы ни захватил тело Броди, я не смог бы выйти из этой гробницы. Потому, в общем-то, я надеялся выторговать возможность бежать отсюда, а потом либо вызвать подмогу, либо избавиться от одержимого джедая.       Однако Броди лишь довольно улыбнулся.       — Хорошо, — повторил он, после чего тело джедая обмякло и осело на пол, тогда как на его месте осталась парить в воздухе полупрозрачная фигура, к моей всё возрастающей тревоге не спешащей исчезать из реальности.       Призраком оказалась привлекательная на вид женщина. Она могла бы сойти за человека, если бы её лицо не украшали два небольших, симметричных, по виду костяных отростка на подбородке и небольшая, словно вырезанная мечом, бороздка на её носу. Аккуратные, уложенные в каре волосы лишь усиливали её сходство с человеком.       — Вот мне кто-нибудь объяснит, почему каждый второй смертный, не считая каждого первого, считает, что стоит заставить выйти духа из тела, как он сразу перестанет представлять угрозу? — голос призрака был под стать её телу — приятный, с хриплыми нотками и лёгкими оттенками сарказма в интонации.       — В мои прошлые столкновения с нематериальным, обычно было достаточно уничтожить или сильно повредить физическую оболочку, — ответил я с хладнокровием, которое на самом деле не ощущал.       — Интересно, кто же такой тебе попадался, — задумчиво протянула девушка. — Если бы с призраками древних ситхов было бороться так просто, то я не оказалась бы в одной пренеприятнейшей ситуации, — усмехнулась она, смерив меня насмешливым взглядом.       Я же прикидывал, не будет ли за лучшее попытаться выбраться назад через нарисованный мир, пока у меня ещё есть возможность.       — Впрочем, пустое. На будущее советую выучить ваши джедайские техники изгнания — раз уж у тебя есть доступ. Они принесут тебе немало пользы и куда проще в изучении, чем те окольные пути, которыми пришлось в своё время идти мне, — добавила призрак.       — На будущее? — осторожно, не желая искушать судьбу сильнее чем необходимо, спросил я.       — Разумеется. Или ты думал, что я одна из тех кровожадных призраков, которые только спят и видят, как бы возродиться и захватить галактику? Если бы я хотела, то уже давно ходила бы среди живых — моё нынешнее состояние меня более чем устраивает, — сказать, что я был огорошен таким ответом, было бы изрядным преуменьшением.       — Но… то есть ты меня отпустишь? — не веря в свою удачу, спросил я.       — Разумеется, — кивнула призрак. — Однако для начала спустимся в мои покои. В конце концов, ты пришёл ради камня, и будет глупо уходить без своей законной награды.       — Я не знаю, как к тебе обращаться, — к счастью мой намёк был понят, потому как полупрозрачная девушка гордо тряхнула головой и ответила:       — Дарт Империус.       К сожалению, я не смог удержать свой язык за зубами и ляпнул до того как осознал о всей опасности своего остроумия:       — Мило же тебя родители назвали, — фыркнул я, и лишь спустя секунду мысленно содрогнулся от осознания, кому и что я сказал.       К моему огромному облегчению (и некоторому недоумению), вместо того чтобы разозлиться, Империус расхохоталась.       — Ну надо же «родители назвали»… а ты ещё говоришь «отпустишь ли ты меня». Галактика обеднеет без такого шутника как ты, — наконец ответила она отсмеявшись.— А звать меня можешь по имени — Лиаделой.       — Хорошо. Лиадела, я не смотрю дарёной банте в зубы, однако зачем тебе это? Зачем ты затеяла всю эту игру с одержимостью Броди, зачем давать мне кристалл и отпускать? — однако на этот осторожный вопрос вместо злорадного торжества, которого я тайно опасался увидеть, призрак ответила мне лишь снисходительным взглядом.       — Кайафас, у тебя такая плохая память, что ты не помнишь о чём я тебе сказала в нарисованном мире про ситхов? — поинтересовалась Лиадела. — Я ведь сказала тебе правду, пусть и с определённой точки зрения, — добавила она, лукаво усмехнувшись.       — То есть всё это было моим испытанием? — недоуменно спросил я.       — Именно, — кивнула призрак. — Иначе никаких сокровищ галактики не хватит же. Ну и к тому же… — задумчиво добавила она. — Твоё отражение в силе словно знакомо мне — я не чувствовала такого с… — оборвав себя на полуслове, она развернулась и поплыла в воздухе вглубь гробницы. Не имея иной альтернативы, я проследовал за Лиаделой. — — (1) Кайафас также на протяжении всей своей жизни сохранял раздражительную привычку путать плазменное оружие и бластеры (2) Судя по рассказам Кайафаса, это одна из планет, на которой он нёс службу, где вражеская пехота высадилась без соответствующего снаряжения. Весьма любопытно, что пехота в галактике Каина не обладает даже примитивными костюмами с регулировкой климата. (3) Ностальгию, которую Каин испытывает в этом параграфе, Кайафас полностью удовлетворит позже, когда наложит свои руки на образец крайне эффективного, но строжайше запрещённого многочисленными законами Республики, оружия. (4) Вид артиллерийского орудия, был на вооружении у части, в которой нёс службу Кайафас в своей прошлой жизни. Судя по его комментариям, Сотрясатели отличались исключительной мощностью. (5) Для человека, который любит говорить про незамеченную другими разумными иронию, Каин сам нередко этим страдает. (6) Как оказалось, в родной галактике Каина имперцы используют шагоходы гигантских размеров и обладающих достойной защитой и вооружением, однако максимальная скорость даже самых лёгких классов этих машин вызывают серьёзные вопросы в целесообразности применения данных устройств. (7) Здесь я вижу крайне отчётливое влияние Сайфо Диаса. (8) Аналог тяжелого турболазера, устанавливаемый на шагоходы класса Титан в Империуме Человечества.