Ты - моя жизнь.

«Ты сможешь, Тецуя. Не будь тряпкой!» – и почему эта мысль опять возникает у меня в голове? Да что это за бред?! Я перетерпел куда большую боль, но боюсь причинить её сам себе? Слабак. Так, надо собраться. Всё же, покончить с собой мне кажется самым верным поступком. Несколько правильных надрезов и всё, свобода. Только всё равно страшно. Сам не знаю, чего боюсь. Встаю с кровати и иду в ванную, раздеваюсь, попутно набирая воду. Беру с небольшой полочки бритву. Я купил её ещё год назад. Всё никак не решался использовать. Бросаю последний взгляд на отражение в зеркале. Ещё более подавленный, чем несколько дней назад. Да, это определённо верное решение. В любом случае, мне не протянуть долго. Какая разница, от чего умирать, от анорексии или потери крови? Хотя, может меня сожрал бы стресс. Но не об этом. Залезаю в воду. Странно, но страх утих, сердце больше не хочет выпрыгнуть из грудной клетки. Забавно. Беру в руки бритву, осматриваю её уже в сотый раз. Глубокий вдох, медленный выдох. Делаю неглубокий порез на тыльной стороне ладони, проверяю остроту лезвия. На коже моментально образуются багровые бусины, скатывающиеся вниз и оставляющие красные полосы. Идеально. Слизываю кровь с руки. Сам не знаю зачем, привычка, наверное. Подставляю лезвие к запястью, готовясь сделать первый роковой порез. Вдох-выдох... – Братик! Братик! Ты купаешься? – Рё? Я что, не запер дверь? Идиот. – Что ты тут делаешь? Вы ведь в гостях? – стараюсь подавить дрожь в голосе. Страх? Опять? – Да. Меня дедушка привез. Он уехал уже. А мама и папа еще в гостях. – Такой счастливый, улыбается. Рё, всё-таки, единственный дорогой мне человек. Милый, глупенький младший брат. – Так почему ты уехал? – уже улыбаюсь. – Я соскучился по тебе, братик! – весело лепечет, подскакивая ко мне и обхватывая шею своими маленькими ручками. Я роняю бритву в воду, на глаза наворачиваются слёзы. Нельзя так любить и скучать по кому-либо. – Братик, почему ты плачешь? Тебя кто-то обижает? – Когда я успел разреветься? Смотрю в недоумевающее лицо Рё. Хотел бы я тебе сказать, но ты ещё совсем малыш. – С чего ты это взял, Рё? Меня никто не обижает, – я через силу улыбнулся. Всё-таки сложно врать детям. – Ты обманываешь меня, братик, – Рё взглянул мне прямо в глаза. Я вздрогнул. Нет, Рё, прошу тебя, не смотри так. Я боюсь, что ты прочитаешь всё то, что скрывается за оболочкой равнодушия. Не стоит этого делать, это больно. – Я никогда не обману своего любимого братика. Обещаю. – Ты говорил так уже. И нарушил обещание. – Мне показалось, что он сейчас расплачется. Где-то внутри что-то кольнуло. – Не говори так, Рё. Мне неприятно это слышать. Я всего лишь хочу тебя защитить. – Но братик, я тоже хочу тебя защитить! – по розоватым щёчкам потекли слезинки. Сердце разрывало от боли при таком зрелище. – Я знаю, что тебе плохо! И я очень, слышишь, очень хочу помочь тебе! Я обнял хрупкое тельце, прижимая к себе, и шепнул: – Спасибо, Рё. Я очень дорожу этим. – От моих слов мальчик вздрогнул. – Правда? – Я кивнул. – Тогда, пообещай мне кое-что. – Опять кивок. Господи, Рё, я ради тебя сдержу любое обещание! – Пообещай мне, что не убьешь себя. От этих слов я даже дышать перестал. Как семилетний мальчик может о таком думать? Чёрт, это всё я. Я виноват в том, что это ангельское дитя плачет и переживает за меня. Всё внутри сжалось. – Глупый маленький братик. Конечно же, я не убью себя. Я не могу бросить такого малыша, как ты, – я взглянул на Рё и улыбнулся. Он, судя по всему, поверил мне. И не зря. Я сдержу слово. Сдержу, какой бы ценой это не обошлось мне. – Всё, беги в свою комнату. Я скоро приду. Остаток дня прошёл замечательно. Рё постоянно смеялся, задавал кучу вопросов по моему домашнему заданию (мы часто делали так: сперва я помогаю ему с его домашней работой, а потом он мне. Ну, точнее, Рё просто задавал вопросы и отвлекал, но мне это нравилось) и рассказывал, как он обедал вместе с Юной-чан, которая ему нравится. Я внимательно слушал его, отвечал на вопросы и смеялся при виде того, как Рё заливается краской при упоминании своей "будущей подружки". Маленький и наивный. Как бы я хотел, чтобы ты был таким всегда. – Уже поздно, Рё, – посмотрев на часы, сообщаю мелкому. Он умоляюще смотрит на меня. – Нет, Рё, даже не пытайся возражать. Тебе завтра в школу, – короткая пауза, – как и мне. Он, опустив голову, собирает свои школьные принадлежности и на прощание целует меня в щёку, желая хороших сновидений. Я, потрепав его волосы, отвечаю тем же. Как только маленькое солнышко скрывается за дверью, я включаю ноутбук, открываю один из множества текстовых документов. Внимательно вчитываюсь в текст, попутно исправляя некоторые ошибки. Да, я пишу. В основном это третьесортные рассказы о маленьких суицидниках, маньяках или же просто людях с неустойчивой психикой. В некоторых из них я даже описываю избиение, убийство и расчленение тех самых ублюдков, которые издевались надо мной. В такие моменты вспоминается опыт, подаренный мне Макото Ханамией. Жаль, что приходилось испытывать на себе. Но есть один плюс: описывается очень реалистично. По крайней мере, так сказала мне одна из читательниц (некоторые свои работы я анонимно выкладываю во всевозможные соцсети). Сидя над очередным рассказом около полутора часов, решаю лечь спать. Вставать рано.