Диктатор

В тот день, когда мне исполнилось сорок шесть, я внезапно подумал, что, пожалуй, лучшие события моей жизни остались в прошлом. Я хорошо помню этот момент. Мне позвонил Сорен, мой сын, чтобы поздравить с днём рождения. Это было вечером, около девяти. Я стоял у кухонного окна, расчистив себе место, отодвинув ногой коробку из-под пиццы, заказанной на ужин, под шкаф, и потирал пальцами банку пива. Пока Сорен желал мне всего самого наилучшего, я как раз и успел подумать, что всё, на что я теперь способен – это спокойно прожить отведённый мне остаток дней, не отягощая свою карму новыми тяжкими грехами. Повесив трубку, поблагодарив перед тем Сорена, я вернулся в гостиную и попросил моего любовника, с которым мы, вопреки обыкновению, пробыли вместе чуть дольше одной встречи, оставить меня одного. Вежливо, также поблагодарив за компанию. Тот предпочёл воспользоваться предложением и ушёл, тем более ужином я его накормить успел. Следует заметить, что этот самый, слегка задержавшийся в моей жизни, мужчина, имел все шансы задержаться дольше, не случись у меня очередного приступа уныния, обязательным условием которого было тотальное одиночество, в котором я мог неограниченно долго предаваться размышлениям и грусти. Если бы не вмешалось уныние, у нас могло что-то получиться. Он был старше меня, выше на полголовы, имел копну тёмных седых на висках волос, горбатый нос и узловатые длинные пальцы, а также – неуёмную страсть к соблазнению смазливых юношей (в разряд которых я, разумеется, не входил). Я, в свою очередь, мог претендовать на роль его постоянного партнёра, даже, скорее, жены, что, в принципе, меня вполне устраивало в течение некоторого времени. Но, как я говорил, прервав едва наладившееся сосуществование с этим парнем, меня поглотило уныние, бороться с которым не входило в его планы, поэтому лучшее, что он смог придумать – это подчиниться моей воле, напомнив перед уходом, что он будет ждать моего звонка. Почему я ему не перезвонил? Я, наверное, был чем-то занят. Я перезвонил Джою, а в следующий раз я ужинал в компании какого-то другого типа, и тот за ужином рассказывал мне очень забавные истории. Помню, мы много смеялись, а к ночи, пожелав друг другу хороших снов, тихо разошлись по домам. Но после этого, несмотря на чрезвычайно позитивный настрой и лёгкое настроение, я ещё крепче поверил в то, что лучшие годы жизни безвозвратно ушли и ничего стоящего меня уже не ждёт. В прошлом остались все самые чудные вещи: любовь, рождение детей, желание создавать прекрасное, новое, что-то доказывать, менять, надеяться на лучшее будущее. В настоящем же только воспоминания. Самое большое – повторение пройденного когда-то, не больше чем копия, только блёклый оттиск давно вырезанной печати. Старый трафаретный узор. Что поделать, видимо, время от времени мне просто необходимо чувствовать подобное отчаяние. Ощущать до слёз горькое, невыносимое состояние, сознавая неизменную данность, придуманную моим собственным мозгом, чтобы на кой-то чёрт всласть потравить самого себя. Но, честное слово, я видел потерю такого масштаба решительно невосполнимой, ушедшие годы молодости, как их ни пересчитывай, - бОльшей частью жизни, и никакие доводы не могли сравниться по силе с осознанием этого, как мне тогда казалось, реального положения вещей. *** Услышав звонок телефона, я автоматически нажал на кнопку связи, не смотря на номер на экране. - Да? - Мэсс, что такое? – раздался недовольный голос Ларса, - Не могу тебе дозвониться всё утро… - Погоди, я тебе перезвоню! – спохватился я. - Да не… - Сейчас перезвоню, подожди, сказал, - отрезал я, прерывая вызов и, как и обещал, набрал его номер, - Ларс? - Ага. Что это было?.. – спросил брат, - Впрочем, не важно. Слушай, хотел к тебе зайти, но тебя уже не было. Ты же, вроде, выходной? Или на работе? - Нет, не на работе. Я во Франции. - В какой Франции?.. - Которая в Париже. То есть в Париже, который во Франции. - А… Что? В смысле? Что ты там делаешь? - Стою у балконной двери, смотрю на башню. - На Эйфелеву. - Точно. Именно. - То есть… Вечером ты дома тоже не будешь? - Не буду, - отрицательно покачал я головой, - И завтра. - Но разве мы не собирались как обычно выпить пива в честь твоего дня рождения?.. Кстати, с днём рождения. - Наверное, придётся отложить распитие пива на пару-тройку дней. Это всё очень спонтанно получилось. Кстати, спасибо. - То есть как это «спонтанно»? Что ты имеешь в виду? - Мне накануне сказали, что мой день рождения мы будем праздновать в Париже, ну и я теперь здесь. - В смысле «сказали»? Кто сказал? Я немного помолчал, пытаясь ответить как-нибудь неконкретно и пространно, но, не найдя ничего лучше прямого признания, ответил: - Хью. - А вы – с ним? - Судя по всему, - пожал я плечами. - Вот оно что, - выдохнул Ларс, - Ну тем лучше. Оставлю подарочный набор пивных кружек себе. - Ларс, не будь жлобом, - усмехнулся я. - Ладно, ладно… Поставлю в шкаф, подождут, пока не приедешь. - С меня пиво, - пообещал я. - Ловлю на слове. Ну… тебе-то там хоть нравится? - Шутишь? Да я на седьмом небе, - признался я. Ларс усмехнулся. - Ну ладно тогда, - позволил он, - Смотри только там… с этим своим… - Ларс! - возмутился я, - Сколько можно, в конце концов! Что он тебе сделал? - Брата увёз чёрт знает куда. - Ё-маё, перестань. У меня в кои-то веки всё более или менее. - Ты так считаешь? - Я не знаю. - Планы на будущее? - Посмотрим. Не знаю! Это допрос? Мне звонить своему адвокату? - Не горячись, я просто не хочу, чтобы кому-нибудь взбрело в голову тебя использовать. Знаешь, чем это заканчивается. - Вот почему я в твои отношения не лезу? - Потому что ты ещё ни разу в жизни не уносил меня пьяного до состояния трупа из гей-бара? - Слушай, это было один раз. Ты до конца жизни будешь мне это припоминать? - Фууух! Я тебя не обвиняю. Я беспокоюсь. Скажи мне, что у вас всё прекрасно, и я отстану. - У нас всё… всё… нор… У меня… Париж прекрасен, знаешь. Magnifique. У меня прекрасное настроение, и прекрасное утро. И я жду его возвращения в номер. Да, пожалуй, у нас всё хорошо. Во всяком случае, мне всё нравится, и я чувствую себя так, как уже, наверное, лет тридцать не чувствовал. Семнадцатилетним идиотом. - В последнем никаких сомнений. - Хэй! - Ты сам сказал, да по тебе и видно, и слышно. И это как раз очень хорошо и полезно для организма. Только, пожалуйста, будь осторожен. - Что же со мной может случиться, - произнёс я, - Ладно, я вернусь дня через два, перезвоню тебе, как приеду. - Окей. Окончить разговор именно в этот момент меня заставил шуршащий звук, доносившийся со стороны двери. Спустя пару секунд, дверь в номер распахнулась, и мой милый папочка, мурлыкая под нос какую-то мелодию, вошёл в комнату, отягощённый двумя пластиковыми стаканами свежесваренного кофе. - Monsieur, votre café, s'il vous plait, - подходя ко мне и протягивая мой кофе, высказался он. Если я не слишком хорошо говорил по-французски, то Хью, не зная французского вовсе, изъяснялся лишь схваченными на лету и не всегда верными фразами, но это было, в конечном итоге, очень забавно. - Merci, - ответил я, улыбаясь. - Charmant, - решил он, и тут же переспросил, - Верно? - Если ты так хочешь, - пробуя кофе, сказал я. _________________ прошу заметить, познания автора во французском примерно на уровне Диктатора, так что, если вдруг что, ctrl+enter или в лс.