Страж Печати

      На следующий день Хатаке Какаши уже не напоминал собой старую развалину, у которой от простуды ломит кости, текут сопли, а горло дерет словно наждаком. Паккун на рассвете появился в доме, выстроенном с помощью техники Ямато. Вечно унылый мопс растолкал своего хозяина, причитая о безалаберности отдельно взятых шиноби. А то, что сам пес испачкал грязными лапами покрывала учеников джонина – это мопса совершенно не волновало. Передав Какаши всю добытую информацию и указав все направления на выуженной из-под подушки карте-свитке, Паккун проворчал что-то насчет старого девственника и смылся, пока не получил свернутой в свиток картой по загривку. Закутавшись по самую макушку в чистое покрывало, Хатаке вышел (по крайней мере сделал геройскую попытку стоя на ногах пройтись в нужном направлении, а не проползти в стиле его передвижений после очередного спора с Майто Гаем по поводу того, кто больше выпьет) из своей личной палаты и, собрав по веткам-сушилкам свои вещи, вернулся к себе. По-быстрому облачившись в свой привычный костюм и умудрившись запутаться в рукавах водолазки, Копирующий пошел будить свой детский сад. «Детский сад» заботу не оценил и чуть не пришиб своего капитана. Больше всего Какаши, как ни странно, пострадал от рук Сая. Паренек просто не рассчитал силу и так зашвырнул в Хатаке свою подушку, что джонина от силы подачи вынесло в открытое окно и впечатало в жаркие объятия векового дерева.       Правда, Сай потом всю дорогу всеми известными ему способами вымаливал прощения, а способы были вычитаны из его любимых психологических книжечек, потому бедный Какаши чуть не схлопотал расстройство психики и не стал преступником S-класса из-за жестокого убийства своего подчиненного, а заодно и всей команды – свидетелей нужно убирать. За легким завтраком джонин разъяснил сложившуюся ситуацию и показал, куда ведут следы нукенинов из Акацук. Наскоро выпив чай и убрав после себя, к семи часам утра команда номер семь уже была готова выступать.Проверив еще раз направление, шиноби деревни Листа скрылись, простите за каламбур, в листве лесных деревьев.       – Так вы говорите, что нукенинов все-таки двое, правильно, Какаши-сэнсэй? – перепрыгивая с ветки на ветку обратилась к опережающему ее джонину куноичи с розовыми волосами.       – Именно, Сакура, – подтвердил Хатаке, не теряя бдительности и наблюдая за местностью. Хоть Паккун и не говорил о ловушках, но все равно перестраховаться стоило. – Они сейчас находятся в ближайшем к лесу городке.       – Интересно, что они там делают? Или они совсем дураки, или до жути хитрые, – протянул Сай, стараясь не отставать от Наруто.       – С чего ты это взял, косоглазый? – фыркнул Наруто и, немного промахнувшись ногой мимо ветки, чуть не улетел в далекие дали. Но вовремя успел зацепиться чакрой и уже через минуту нагнал Сая.       – Ну, и кто из нас еще косой? – хмыкнул парень из Корня, наградив Узумаки издевательской ухмылочкой. Блондин лишь скривился и показал обидчику язык и… снова чуть не впечатался носом, но уже в ствол дерева.       – Сай это взял с того, что обычно нукенины или другие разыскиваемые шиноби обычно обходят десятой дорогой городки, находящиеся рядом с местом их преступления, чтобы преступника не смогли опознать случайные свидетели, – послышался с конца процессии спокойный голос капитана Ямато.       – Все верно, Ямато-семпай, – кивнул художник, перелетев через старое гнездо на одной из веток.       Не успел он обойти природную ловушку для идиотов, как в нее со всего маху вступил Наруто. Ну, и провалился ногой в просохшие веточки птичьего гнезда по самое колено, и теперь при каждом удобном случае, ворча себе под нос что-то не для посторонних ушей, пытался избавиться от нового аксессуара на левой ноге.       – Хм… А я не исключаю того, что у них в том селении могут быть какие-то свои дела, – протянула Кохэйри, оттолкнувшись от толстой ветки и оглянувшись назад, и посмотрела на Сая, Сакуру, отставшего Наруто и Ямато.       – Да… Тем более я слышал, что за нашего настоятеля есть немалое вознаграждение, – задумчиво протянул Копирующий, отметив на горизонте уже виднеющиеся крыши домов. – Скорее всего в этом городе есть приемный пункт так называемого нелегального Черного рынка. Думаю, именно там нам и надо искать наших отступников.       Какаши резко остановился на толстой ветке дерева прямо над воротами в город и скрылся в густой листве. Его примеру последовали и другие члены команды. На этот раз с ветки чуть не ухнула вниз Сакура, но все из-за того, что Сай не совсем удачно сманеврировал, и ниндзя-медик не успела вовремя сориентироваться. Хатаке молча раздвинул листву и внимательно осмотрел видневшуюся главную улицу города через Врата. Нахмурившись, джонин повернулся к своей команде. Не сказав и слова, Копирующий подал несколько знаков пальцами правой руки, Ямато, Сакура, Сай и Наруто так же молча кивнули, и через секунду на ветке уже никого не было. Почти никого. Кохэйри сидела у самого ствола дерева и вот уже с минуту мозолила своим взглядом полусухое дерево, стоящее чуть поодаль от места их дислокации.       «Ну, и че это было?» – куноичи, прищурившись, всматривалась в темную листву замеченного ранее дряхлого дерева-гиганта. Девушка словно спиной ощущала, что там что-то есть, но это что-то никак не хотело явиться пред ясны очи Кохэйри. – Но я точно что-то видела, ттебайо! Или у меня уже маразм. Хотя…       [– Требую помощь зала!] – ввалившись в свое подсознание, Кохэйри остолбенела и снова зависла.       У ближайшей стены стояла стремянка, поддерживаемая хвостами дремлющего мелкого Курамы, а на самой вершине стремянки обосновался Минато Намикадзе с картиной (изображающей, по мнению Канэко, «Фигню Неведомую», а по расчетам Хокаге это была специально нарисованная им фуин-печать) и гвоздем в одной руке, молотком в другой и с гвоздями во рту. Блондин так был занят вколачиванием бедной железячки в неподдающуюся стену, что даже не заметил появления хозяйки «мотеля».       [– А че это тут, в моей камере, происходит, а?!] – воскликнула Канэко после созерцания третьей неудачной попытки Минато забить гвоздь.       Блондин от неожиданности подпрыгнул на месте и, не удержав молоток, выронил его из рук. Высвобождение орудия труда произошло под эпичное «Упс!» со стороны Четвертого Хокаге, из-за чего скобяные изделия поспешили выпасть из разжавшихся губ блондина, а приземление выпущенного из рук молотка чуть не осуществилось секундой позже прямо на многострадальной головушке Кохэйри. Но куноичи спасли инстинкт самосохранения, чистое везение и изнурительные тренировки, ибо девушка в последний момент резко развернулась на пятках и, уйдя с курса «снаряда», просто словила его за ручку.       [– П… прости, Кэй!] – заикнувшись, побледневший Намикадзе старался, казалось, слиться цветом лица со стеной.       [– Прости?! Минато, ты с ума сошел? Ты же меня чуть не прибил, даттебайо! Снайпер, блин!] – рыжеволосая в сердцах зашвырнула бедный молоток обратно, но Хокаге легким движением руки перехватил со свистом летящий к нему предмет обихода. – [Ты мне лучше вот, что скажи, монтажник-высотник ты наш местного разлива, что за атмосферные влияния я ощущаю своей пятой точкой и во что это все выльется?]       [– Хм], – Намикадзе почесал макушку молотком, сдвинув немного набок свой протектор так, что он теперь комично смотрелся на его голове, закрывая пол-лица и свисая на кончике носа. Наблюдая на действиями Четвертого, рыжеволосая прикусила губу, чтобы не засмеяться в голос. – [Знаешь, если честно, то я тоже почувствовал какую-то чакру. Но это было слишком быстро, так что мы с Курамой понятия не имеем, что это было], – Минато левой рукой поправил протектор, водрузив его на законное место. – [Но это точно не та чакра, которую мы уловили в Храме и сейчас я ее не чувствую именно здесь, а вот метрах в трехстах отсюда – вполне ясно. И…]       Блондин не успел договорить, как Девятихвостый дернулся и подскочил на все четыре лапы, а его хвосты ломаной волной взлетели в воздух. Так как стремянку никто больше не поддерживал, а один из хвостов к тому же выбил лестницу из-под мужчины, Минато с застывшим удивлением на лице ухнул вниз и грохнулся прямо под ноги ошарашенной Кохэйри, а сверху на блондина шмякнулась с глухим «Бум» картина. Такого бедная головушка Намикадзе не вытерпела, и он вырубился на пару минут, уйдя в астрал на встречу с покемонами.       [– Канэко, шинигами тебя задери!] – прорычал разгневанный чем-то лис, сверкая на девушку алыми глазами. – [У вас там армагеддец, а ты тут прохлаждаешься! Одному из ваших там совсем крышка, бегом на подмогу, недониндзя мелкая!]       Не успела Кохэйри и глазом моргнуть, как ее пинком чакры Девятихвостого под зад выкинуло из подсознания, и даже придало ускорения в реальном мире так, что куноичи, не удержавшись на ветке, последовала примеру Минато и свалилась благополучно в колючий куст дикой розы. Вопль пострадавшей от шипов цветка Кэй слышно было, наверное, даже в Конохе.       – Чтоб вас всех Гаара покарал! – шипела Канэко, несясь по крышам городка в сторону, подсказанную пришедшим в себя Минато. А в этот самый момент, где-то в Суне, сидящий в своем кабинете за столом Гаара, ставя подпись на каком-то документе, смачно чихнул, поставив жирную кляксу рядом с красиво выведенной фамилией.       Оказавшись, наконец, на небольшой пустынной площади на краю города, Кохэйри замерла, шокированная открывшейся ей картине. Посреди площади чем-то красным, до жути напоминающем кровь, был вычерчен круг, внутрь которого вписан треугольник, а сама же площадь была заляпана кровью, чуть поодаль жуткой печати столпились бледные, словно полотно, десятая и седьмая команды. Какаши стоял рядом с Шикамару, у которого был такой вид, словно парень со смертью повстречался, и держал Нару за плечи, сжимая пальцы на куртке паренька так, что костяшки джонина побелели. По спине куноичи пробежались ледяные мурашки, а руки и ноги мелко задрожали. Сглотнув вставший поперек горла ком, рыжеволосая, словно ощущая на себе чужой взгляд, затравленно повернулась к узкому тупиковому темному закоулочку, но не увидев там никого хоть отдаленно напоминающего Хидана или Какудзу, медленно выдохнула. Передернув плечами, Кэй рванула через всю площадь прямиком к своим угрюмым товарищам. Чтобы не вляпаться в своеобразную пентаграмму, Канэко с помощью чакры перепрыгнула через изуродованный асфальт, и уже через секунду стояла рядом с Наруто. Блондин со слезами на глазах наблюдал за тем, как над искалеченным телом Асумы рыдала Ино. Длинноволосая куноичи сидела рядом со своим сэнсэем и, не обращая внимания на то, что сама заляпалась его кровью, все еще пыталась воздействовать на глубочайшие раны мужчины исцеляющими техниками, воспроизводя в слух такие завороты, что не каждый боцман повторить сможет. Какаши, Сакура, Сай и Ямато с режущим сердце и душу сочувствием наблюдали за безуспешными попытками Яманако исцелить Асуму.       – Ино… – Кохэйри хотела позвать блондинку, но не услышала собственного голоса, так как в последний момент голосовые связки свел спазм, а из глаз потекли первые слезинки, что, проложив себе путь по сухой, пыльной коже лица куноичи, закончили свою дорогу на асфальте у ног девушки, сорвавшись с подбородка и разбившись о твердую поверхность, разлетевшись мелкими прозрачными осколками.       – Ино, хватит, – прозвучал тихий, дрожащий голос Сакуры, склонившейся над подругой и убирающей руки Яманако от груди Сарутоби. – Ты ведь знаешь, что это бесполезно.       Голос Харуно под конец все же сорвался, и она судорожно вцепилась в руки блондинки. Ино подняла на розоволосую большие заплаканные голубые глаза и через секунду уже сжимала плечи Харуно, рыдая на груди у подруги. Обе команды простояли так еще некоторое время, пока Ино более-менее не успокоилась, Чоуджи не вышел из своего ступора, а Шикамару не взял себя в руки и не принял командование. Пока десятая команда очухивалась, а Сакура отпаивала их успокоительными настоями, Какаши вызвал Паккуна и, быстро написав на небольшом клочке бумаги сообщение о сложившейся ситуации, вручил мопсу.       – Паккун, срочное донесение Хокаге! Доставь без промедления!       На этот раз песик не стал выкидывать никаких фокусов, а, кивнув, исчез в клубе пыли, поднявшейся с асфальта площади, когда мопс стартовал на самой большой скорости.       Занимаясь своими проблемами, команды не заметили, как из-за угла одного из пустых домов за ними наблюдает человек, скрывающийся в тени. Высокая фигура, облаченная в черный костюм ниндзя с защитными нашивками в виде стальных пластин в форме елочек, идущих от плеч и спускающихся по рукавам ниже локтей, прижавшись к стене, не отводила взгляда кроваво-алого глаза от коноховцев. Когда же под взгляд человека попал Хатаке, алый глаз нехорошо прищурился, а рука в грубой перчатке сжала угол стены дома так, что посыпалась штукатурка.       Какаши, обследуя оставленную пентаграмму на асфальте, почувствовал, что на него кто-то смотрит, причем в упор. Незаметно достав кунай, Копирующий резко развернулся на месте и, выкинув правую руку вперед, пустил железячку в стремительный полет прямиком туда, где секундой ранее находился неизвестный наблюдатель. Но кунай вонзился всего лишь в и так пострадавшую стену.       – Что там, Какаши-сэнсэй? – спросил Наруто, пытаясь рассмотреть что-то в пустом переулке.       – Даже если тут кто-то и был, – джонин подошел к углу дома и вытянул из стены свой кунай. Настороженно прищурив серый глаз, Хатаке незаметно осмотрел переулок и, вдохнув поглубже воздух, чтобы уловить запахи, витающие в переулке, почуял какой-то давно забытый знакомый запах, которого тут быть в принципе не может, потому что быть этого не может и все тут! Отогнав от себя непрошенные мысли, пепельный блондин устало выдохнул и вышел из переулка. – Если кто-то и был, то это всего лишь мое разыгравшееся воображение, – Какаши закрыл глаз и потер переносицу.       «Ой ли! Воображение?» – нахмурилась, стоявшая, прислонившись к стене, Канэко, наблюдая за Какаши. Вдруг сорвался несильный ветер, и потоком воздуха прямо девушке в лицо швырнуло невесть откуда взявшийся засохший клиновый лист. Отмахнувшись от мелкой неприятности, рыжеволосая потерла пострадавшую щеку и обратила свой взор на крышу самого высокого здания, стоявшего чуть поодаль от площади. В расширившихся глазах девушки отразилась высокая фигура человека, темные волосы которого развевал ветел, а лицо его было спрятано за странной оранжевой маской.       «Вот это поворот! Значит, меня не глюкнуло!» – мысленно воскликнула куноичи, в этот самый момент играя в гляделки с парнем в маске, который, ссутулившись и опустив голову, смотрел вниз. – «Но какого серого кролика ты тут делаешь?! Ты же разрываешь весь шаблон канона нафиг! Хотя, вот кто бы говорил…»       Вздохнув, Кэй подавилась воздухом, так как буквально на глазах у девушки стоявший на краю крыши Тоби, - а это был именно он, - просто соскользнул вниз, и на хорошей скорости полетел прямо к земле. Канэко, на чьих глазах человек сиганул с высотки, не могла и двинуться. Казалось, ее ноги приросли к асфальту. Когда до земли осталось всего пара каких-то мгновений, ужас заставил девушку зажмуриться и закрыть лицо руками, а из горла вырвался дикий вопль. Сердце словно отказалось биться в груди, но в противоречие этому в висках набатом отдавал часто бьющийся пульс.       – Это всего лишь слабое гендзюцу, не думал, что возымеет такое действие, – хмыкнул совсем рядом над головой куноичи тихий голос, не приглушенный маской.       – Ээ?! – распахнув глаза и убрав от лица руки, Кэй уставилась на стоявшего рядом парня, правую половину лица которого покрывали шрамы, а левый глаз скрывала черная повязка, очень похожая на протектор, который носил Какаши. Брюнет стоял, опираясь о стенку, слишком близко к Кохэйри, так, что девушка чуть ли не утыкалась носом ему в грудь. Икнув от неожиданности, рыжеволосая ломанулась было от парня, но спиной врезалась в стену.       – Ты так не убежишь, рыжее безобразие! – уголки губ парня приподнялись вверх, изображая полуулыбку, но эта его улыбка не смотрелась так дико, как в тот раз, когда он пытался убить Кохэйри. Брюнет поднял руку в перчатке и потянулся к девушке.       – А-а-а-а-а-а-а-а-а-о-о-о-О-О-Обито, отвали от меня, извращенец шаринганистый!! – завопила Кохэйри, уворачиваясь от руки Учихи, и, изловчившись, со всей своей прыти умудрилась заехать тому коленкой в пах и в тот же момент выскользнуть из захвата.       Получив от куноичи по мужской чести и гордости, Обито с тихим стоном согнулся и, прикрывшись руками, свалился на колени. Простояв так пару секунд, парень повернулся к стене спиной и откинулся на ее холодную поверхность, силясь принять положение поудобнее.       – Не бывает безвыходных ситуаций! – Канэко, отбежавшая метров на пять от Учихи, показала ему язык. Обито, он же Тоби, наконец-то соизволил немного разжаться, и Кохэйри теперь могла наблюдать лицо Учихи, которое отображало всю скорбь и боль мужского пола.       – Зараза мелкая, убью нахуй! – прошипел брюнет, все еще придерживая руки в области паха и прожигая в рыжеволосой дырки взглядом черного глаза.       – Охотно верю! – закивала Кохэйри, незаметно отступая на пару шагов назад.       «Так, у меня чакры Курамы и Минато. Чтобы вырваться из простенького гендзюцу, думаю, мне хватит, ведь эти двое не пальцем по пьяни деланы… надеюсь... Но как-то проверять не особо горю желанием!» Девушка резко развернулась и, поддав чакры в ноги, отпрыгнула на достаточно большое расстояние от начавшего потихоньку подниматься Обито. Приземлившись на другом краю пустынной площади и оставив в виде тормозного пути столб поднятой с асфальта пыли, рыжая встала в особую стойку и, сложив несколько печатей, погрузилась в медитацию. *** *** *** ***       – Послушай, когда-нибудь ты встретишься с противником, который будет использовать гендзюцу, – Курама сидел в клетке в подсознании Наруто и, размахивая хвостами в разные стороны, в упор смотрел на развалившуюся прямо в лужах на полу уставшую Кохэйри, которая приходила в себя после очередной тренировки Техники Летающего Бога Грома. – Так как ты не владеешь гендзюцу, то есть совсем никак, ну вообще по нулям...       – Да поняла я, что лох по жизни, не заостряй! – надулась как мышь на крупу девушка и, продолжая валяться в луже и изображать лягушку, попыталась просверлить в Кьюби пару лишних дырок взглядом. Но дырки упорно сверлиться не хотели, поэтому рыжеволосая раздраженно фыркнула и махнула рукой, давая понять, что ждет продолжения. Сидевший, опершись о толстенный прут клетки, Минато тихо улыбнулся, наблюдая за перепалкой девушки и Девятихвостого.       – Итак, тебе в какой-то момент обязательно попадется шиноби, владеющий техниками гипноза. Лучший из лучших. Конечно же, это клан шаринганистых, но их не так уж и много осталось, по пальцам одной руки пересчитать можно. Но кроме Учих есть и другие шиноби, владеющие этим искусством. Если ты будешь в момент встречи с таким противником одна, то это не лучший вариант, но справиться все же можно. Если попадешь под воздействие гендзюцу, то выйти из него можно несколькими способами. Первый – остановить циркуляцию чакры по всему телу, а затем запустить заново, только в разы увеличив силу потока. Этот способ называется Развеиванием Гендзюцу. Второй способ – через сильные болевые ощущения. Ну, и последний способ – это помощь извне, то есть, этот способ действует только если ты находишься с друзьями рядом или со своей командой. Твой напарник просто должен передать тебе небольшое количество своей чакры. Вливание новой силы позволяет рассеять влияние чужой чакры на твое восприятие мира.       – Кура-ама-а-а, ты мне весь мозг отымел! – заныла Канэко, уже не валяясь в луже, изображая земноводное, а прилично восседая не в воде, а на воде. – Но хоть не заумные выражения, так что ход мысли твоей поняла я. – мысленно хихикнув, Кэй в наглую содрала в последнем своем выражении стиль речи Абурамэ Шино.       – Хоть что-то радует! – закатил глаза Девятихвостый, но спустя секунду уже продолжил свою лекцию. – Но вот если ты встретишься один на один с Учихой, то у тебя есть всего два пути.       – Это какие же? Самоубиться или же… самоубиться? – Канэко покосилась на вальяжно разлегшегося чуть ли не на всю клетку Лиса.       – Первый – если ты попалась в гендзюцу, то все, сдавайся. Без помощи извне ты не выберешься, по крайней мере шансы успешного исхода предприятия ничтожно малы. А второй путь – Курама оскалил пасть в кровожадной улыбке, – это вытолкать незваного гостя с помощью пендалей из чакры хвостатого демона! Вот это – как раз по тебе! *** *** *** ***       Сложив все нужные печати, куноичи погрузилась в медитацию. Поток чакры в теле девушки постепенно угасал, пока окончательно не остановился. Открыв глаза, Канэко увидела, что Обито уже стоит шагах в десяти от нее и, сложив руки на груди, пристально наблюдает за действиями рыжеволосой.       – Ну, и что мы это тут делаем? – нехорошо прищурившись, спросил Обито, буравя девушку взглядом шарингана с тремя томоэ.       – Как это что? – искренне изумилась рыжеволосая, успокаивая дрожащие руки и пытаясь унять дрожь в ногах. Глубоко вдохнув и выдохнув, девушка быстро сложила печати. – Иду на риск. Волшебный пендаль Кохэйри! – она хлопнула в ладони, образовав печать концентрации – завершающую печать техники.       – Что? – удивленно подняв брови, Обито посмотрел на руки девушки. И тут из-под ног куноичи словно вырвался поток огромной силы, состоящей из красной чакры Девятихвостого. Брюнет, осознав, что все происходит не по плану, разозлившись, зарычал и бросился к рыжеволосой. – Н-е-ет!!       Но Учиха, сделав всего три шага, был отброшен потоком огненной чакры и, пролетев через всю площадь, врезался в бесконечную теряющуюся стену, которая окружала площадь и пару домов.       – Стоять, стерва мелкая! – заорал Обито, оттолкнувшись от стены с помощью чакры, и со скоростью пули полетел прямо на Канэко, объятую пламенем.       – Увидимся, дорогой! – Кохэйри улыбнулась и, резко разведя руки в стороны, выпустила бурлящую лаву чакры в пространство.       Дикий, необузданный поток снес на своем пути все, раздробив на мелкие кусочки технику Учихи. Кэй оказалась на той же площади, тяжело дыша и еле держась на подкашивающихся ногах, куноичи услышала как Какаши раздает указы команде, как уже более «живая» Ино помогает Шикамару и Чоуджи. Видимо, в реальном мире не прошло и пары минут. Вдохнув полной грудью свежий воздух, девушка бросила взгляд на крышу самого высокого дома и увидела там фигуру Обито, теряющуюся в лучах солнца. Парень в оранжевой маске поднял правую руку и, показав поднятые вверх сжатые указательный и средний пальцы, взмахнул рукой, вызывая завихрение, которое вскоре превратилось в межпространственную воронку. Улыбнувшись во все тридцать два, Кохэйри подняла руку на уровень груди и незаметно для других сложила пальцы правой руки, скопировав своеобразный прощальный жест Обито.       – Кохэйри, ты чего там застряла? – послышался голос Какаши сбоку. – Нам пора отправляться!       – Да-да, сэмпай, иду, – подскочив на месте, Канэко бросилась к своим друзьям, но, когда до ее команды оставались считанные шаги, мир перед глазами Кэй вмиг почернел, и она, рухнув на землю, оставшиеся шаги проехала по асфальту.