Уродина

Бог создал мир за шесть дней. Крису понадобилось столько же времени, чтобы сделать из Сями красавицу. Ровно шесть дней девушка пролежала в собственной кровати, корчась от боли и моля фея, чтобы он прекратил её страдания, на что тот лишь мотал головой. Крис все это время сидел рядом, внимательно всматриваясь в искажённое мукой лицо Сями, и аккуратно касался пальцами её горячего лба. Весь мир, кроме него, забыл о существовании Сями. Даже родители не заглядывали в комнату дочери и никак не реагировали на нечеловеческие крики, доносящиеся из-за закрытой двери. Девушка знала, что виновником такого чудовищного безразличия был Крис, который что-то сделал с её мамой и папой, как-то заколдовал их. Когда Сями слышала возню на кухне, голос мамы или фальшивое пение отца, девушка не могла сдержать своих рыданий. Почему мир так несправедлив к ней? Почему некоторым достаётся всё, а кто-то вынужден всю жизнь терпеть унижения и издевательства? — Я красивая? — любила спрашивать Сями, вертясь возле огромного зеркала в прихожей. — Да, принцесса, — с улыбкой отвечал отец, обнимая её за плечи, — ты у меня самая красивая. — Бён Сями, — строго говорила мама, по очереди целуя дочь и мужа, — даже и думать не смей о том, что ты чем-то уступаешь другим! Для родителей Сями всегда была самой красивой. Они не замечали страшные шрамы на её лице, не видели кривых ног, проблемной кожи, тонких волос и плохих зубов. Девушке очень хотелось стать такой идеальной, какой она была в глазах своих любящих родителей. — Ладно, доченька, иди делать уроки, — недовольно ворчала мама. — Бэкхён, а ты куда? Кажется, кто-то обещал помыть посуду! — Помню, — вздыхал отец, послушно направляясь на кухню, — не обязательно всё время повторять. Борам, я уже не ребёнок! — Знаю, Бэк, знаю… Лёжа на спине и заживо сгорая в невидимом огне, плавящем кости, Сями думала о родителях, об одноклассниках, о Чунмёне… Он один всегда помогал девушке, не скупился на тёплые слова и улыбки. Чунмён протянул ей руку, когда Сями так нуждалась в поддержке и опоре, стал её рыцарем в сияющих доспехах. В него невозможно было не влюбиться. Ради того, чтобы увидеть в его глазах восторг, а не жалость и дружескую заботу, она была готова пройти через все круги ада. Когда превращение было завершено, никто особо не удивился переменам, произошедшим с девушкой. Окружающие думали, что она попала в ужасную аварию, и её родителям пришлось заплатить немалые деньги пластическому хирургу, чтобы тот сделал из неё красавицу. Для них с момента её исчезновения прошёл целый год, а не какие-то жалкие шесть дней. Крису пришлось хорошенько поколдовать, чтобы перекроить воспоминания всех одноклассников Сями и стереть из их памяти все события, которые так или иначе были связаны с девушкой. Красавица Сями стала объектом обожания парней и зависти всех девчонок, а ещё она получила любовь Ким Чунмёна. Сложнее всего было убедить Чунмёна в том, что они имеют право быть вместе, но, когда и преграда его нерешительности была сломлена, Сями впервые почувствовала себя по-настоящему счастливой. К сожалению, её эйфория продлилась недолго. Каждый раз, когда девушка начинала забывать о сделке, появлялся Крис, и хрупкая иллюзия счастья разлеталась на миллионы острых осколков. Фей приносил с собой бурю эмоций, будоражил девушку безбожно низким и тихим голосом, а затем уходил. Уходил без всяких театральных штучек, без магических вспышек, без тумана или лепестков роз. Просто исчезал, чтобы появиться, когда она снова начнёт забывать о том, что родилась уродиной. — Чего расселась, уродина? Сями дёрнулась, как от пощёчины, услышав ненавистное слово. Обращались не к ней, а к толстушке Сыльги, умудрившейся сесть на место Ким Чондэ, за которое парень любому готов был глотку перегрызть. — Скройся, гамбургер! — лениво бросил одноклассник. Толстушка огляделась в поисках свободных мест. — За первую парту?.. Но я не сделала домашнее задание, — едва слышно выдохнула Сыльги, собирая вещи. — Шевелись, жируха! — с нескрываемым раздражением фыркнул Чондэ, пропуская её слова мимо ушей. Сыльги бросила на Сями взгляд загнанной лани, но одноклассница лишь безразлично пожала плечами, показывая, что она ей не помощник. Поняв, что поддержки ждать не от кого, девушка закинула рюкзак на спину и поспешила освободить место. Сями проводила её тоскливым взглядом. Когда-то они были товарищами по несчастью, толстухой и уродиной, которых шпыняли одноклассники, но теперь всё изменилось. В душе у девушки росло мерзкое чувство отвращения к самой себе. Она могла заступиться за Сыльги, но не стала этого делать. — Все по местам! — скомандовал вошедший в класс учитель корейского языка. — Начнём урок. Староста, кто сегодня отсутствует?.. Сями легонько толкнула в бок мирно сопящего соседа по парте, и тот, встрепенувшись, открыл тетрадь. Чжан Исин был милым китайским мальчиком и неплохо знал корейский язык, но хангыль* давался ему с огромным трудом. Парень практически ни с кем не общался, не интересовался спортом и не изъявил желания вступить ни в один школьный клуб. Он не знал «уродину Бён», потому что перевёлся в класс всего лишь две недели назад, зато был без ума влюблён в красавицу Бён Сями и весьма неумело это скрывал. У его любимой девушки была репутация легкомысленной и безотказной особы, но китаец не верил этим слухам, считая их пустой болтовнёй завистливых одноклассниц. Очень скоро парень понял, что правда гораздо хуже, чем самые гадкие сплетни. Он застал Сями целующуюся с Ким Чунмёном, учителем корейского. Чжан Исин так и замер, наблюдая за тем, как худенькая девушка, беззастенчиво сидящая на коленях у молодого учителя, жадно целует его в губы. Сями дрожала от нетерпения, на её ангельском личике блуждали тени порочной страсти, и она, казалось, была готова отдаться Чунмёну прямо на учительском столе, но он разорвал их сумасшедший поцелуй. Чжан Исин судорожно сглотнул, когда увидел ниточку слюны, соединяющую губы Сями и Чунмёна. Это было так гадко и в то же время чертовски завораживало. Исин тихо прикрыл дверь и уже собирался уйти, как из кабинета вышла Сями. Она снова была похожа на прекрасную птичку, и лишь хитрый взгляд, который девушка бросила на одноклассника, выдавал в ней коварную соблазнительницу. — Подглядывать нехорошо, — томно сказала она, поправляя школьную форму. Она знала, что Исин видел их с Чунмёном поцелуй, но её это совершенно не волновало. Сями довольно быстро научилась манипулировать людьми и их чувствами, поэтому точно знала, что китаец никому не раскроет её маленький секрет. Он был у неё на крючке, и даже не заметил, как угодил в сети, ловко расставленные девушкой. Исин полюбил Сями, потому что она так захотела. Сями превратилась в красавицу, но не перестала быть уродиной. Внешние изъяны впитались в кожу и чернильным осадком опустились на сердце, обнажая самые мерзкие черты характера. Аппетитное с виду яблоко, медленно гниющее изнутри. В глубине её души крылся вечно тёмный угол, в котором жил другой человек, другая Сями, жутко похожая на чудовище. И, засыпая, девушка боялась, что проснётся на утро не собою, а кем-то другим. Она пыталась понять, как сбежать от «себя», но выхода не видела. А в конце такой внутренней борьбы должна остаться лишь одна Сями. Вот только какая именно? Совсем не просто жить, зная, что рядом притаился монстр. Хуже всего становилось от понимания того, что им могла оказаться сама Сями. Каждую ночь ей снились кошмары. То странные тени, меняющие обличье, то шаги за спиной, то кровь на руках. А ещё Сями начала слышать голоса. Вопящие от боли души с моста фей день и ночь выстанывали её имя, звали раствориться, слиться в единую безликую массу. Сначала слабые, но с каждым днём их мольбы всё чётче звучали в голове Сями. Она сходила с ума, из последних сил цепляясь за Чунмёна, ставшего для неё спасательным кругом, не позволяющим утонуть в море отчаяния. — Чунмён, — сквозь сон шептала девушка, крепко сжимая ладонь любимого. — Я здесь, Сями, — мужчина поцеловал её в покрытый бусинками пота висок. — Это всего лишь сон. — Спаси меня… Он улыбнулся и пообещал защищать её. Но было слишком поздно. Девушки не стало в тот момент, когда она согласилась на сделку с Крисом. Ким Чунмён не успел узнать и полюбить настоящую Сями. Свет надежды был слаб, как свеча во тьме. И оно того стоило?..