«Re-homing»

Лухань проснулся с ватной головой и пересохшим горлом. Не хотелось даже веками двигать, но, почувствовав, что ночью он в наглую положил руку и ногу на Сехуна, попытался пересилить себя, краснея, что так поступил. Только он собрался аккуратно убирать свои конечности со старшего, как тот сам обнял его, прижимая к себе крепче. Лухань почувствовал стояк Сехуна и покраснел от этого. - Останься, - прохрипел Сехун, потом начал откашливаться. – Мне нравится, когда ты так на мне лежишь. Лухань ещё больше засмущался, ощущая, как низ живота чуть потяжелел. Сехун навалился на младшего, отчего последний зажмурился, почувствовав запах перегара. Лухань чувствует, что у него тоже член скоро встанет, несмотря на запах. Ему неловко от этого. Но, скорее всего, Сехун будет рад, что не придётся хотя бы раз спаивать младшего, чтобы переспать с ним. Но Лухань этого не хочет, его тело ещё болит после наказания его отца, он не может сейчас переспать с ним. И не факт, что его отец не услышит его стоны. - Отпусти меня. Мне нужно в туалет. С неохотой Сехун обратно завалился на свою половину кровати. Лухань встал, жмурясь и кусая нижнюю губу от боли в анусе. Всё-таки сколько бы раз его не трахали, но зад всё равно травмируется от изнасилования. Натянув футболку и трусы с шортами, направился в ванную, надеясь, что этот мужик ещё спит, ведь он может вновь заняться с ним сексом, увидев, что член Луханя выпирает. Наверное, даже побьёт, разозлившись, думая, что у Луханя встал на Сехуна. Но так и есть… Быстро пройдясь по коридору, Лухань заперся в туалете, спустив одежду вниз, обхватывая свой член и начиная тут же дрочить, прислонившись к стене. Впервые его член встал на парня, когда он не пьян, впервые он сам захотел этого… и испугался. И впервые он не думает о том, чтобы его поскорее вернули к родителям, а те перепродали его. Он также быстро прошёлся по коридору, возвращаясь в комнату. Сехун встал с кровати, на нём были одни трусы, на которых виден бугор. Лухань сглотнул. - Снова нервничаешь? Мы с тобой уже столько раз переспали, а ты всё ещё боишься? – с ноткой разочарования сказал Сехун, подходя вплотную к Луханю. Сехун невольно заставляет Луханя пятиться, отчего тот оказывается прижат к стене. Младший зажмурился, когда прислонился задом к стене. - Тебе больно? – забеспокоился старший. - Твой отец изнасиловал меня, наказывая за то, что было вчера. Сехун обнял его, утыкаясь лбом в плечо юноши. - Убью его. - Не нужно! – почти закричал он, хватаясь за бока старшего, будто он сейчас хочет пойти и прикончить своего отца. - Он тебе причинил боль. Я знаю, что он ужасный человек, что тебе противно трахаться с ним. Почему я не могу этого сделать?! Лухань не смеет переубеждать в этом Сехуна. Да, его отец измывается над ним. Это мужик и сам не хочет видеть в нём своего сына, но убивать… Это слишком. От этого могут быть одни проблемы. Может, само убийство легко пройдёт, ведь его отец постоянно в запое, но как быть с трупом? Лухань никогда не думал, что его посетят такие мысли. Родители. Они его испортили. Обычно родители учат своих детей быть примерными, желают, чтобы они не делали ничего постыдного и противозаконного, а его… Они заставляют его быть порочным, быть проституткой и преступником. - Всё равно не делай этого. От этого будет только хуже. - Я придумаю, как сделать так, чтобы хуже не стало. Луханя взволновали эти слова, но одновременно он почувствовал облегчение – Сехун не сможет придумать план, благодаря которому он сможет своими руками без улик убить отца. Лухань постарался забыть о том дне, когда Сехун сказал ему о своём намерении убить отца. Возможно, Сехун и способен на это, но дела с полицией всё равно придётся иметь, убийство всё-таки. Он не сможет сделать так, чтобы полиция не вышла на него. Не сможет. Теперь Лухань старается быть более осторожным, теперь он постоянно сидит в комнате Сехуна, когда он находится в квартире, чтобы лишний раз его не видеть, точнее, чтобы этот пьяница не видел юношу и не хотел его, чтобы не провоцировать Сехуна. Теперь он ещё больше живёт в страхе, будто в тюрьме, но старается не показывать этого Сехуну, это тоже может его спровоцировать. И у него это получалось, до одного рокового дня, когда Сехун сказал, что после школы ему нужно куда-то идти и велел Луханю возвращаться без него. Кто знал, что Луханю нужно было настоять на том, чтобы он пошёл со старшим… Юноша сразу столкнулся с отцом Сехуна, как только вошёл в квартиру. - Где это позорище? – спросил мужчина. - Я не знаю. - Хорошо. Подойди ко мне. Лухань нервно сглотнул, неуверенно подходя к мужчине, который уже успел выпить. - Встань на колени, - сказал он, расстёгивая ширинку. – Ты знаешь, что нужно делать. Лухань снова сглотнул, борясь с рвотным позывом. Он уже и отвык от такой мерзости за три месяца избегания его – всё это время он спал время от времени только с Сехуном. В последний раз сглатывая, Лухань вбирает в рот вялую плоть мужчины, жмурясь, борясь с отвращением и рвотой. Мужчина сжимает волосы юноши, контролирует его темп, начиная трахать его рот, теребя глотку и нёбо Луханя своим пенисом. Ему кажется, что эта пытка длится вечность, пока мужчина не отталкивает его, отчего Лухань падает на пол, не ставит его раком, почти сдирая с него брюки с трусами. Юноша упирается лбом в пол, терпя это унижение, боль. - Ублюдок! К своему огромному удивлению услышал он голос Сехуна, затем звук, как тело упало на пол, одновременно пустоту в анусе. Он это сделал. Сехун убил его. Лухань замер в шоке, сжавшись всем телом на полу в позу эмбриона. Что теперь делать? Сехуна посадят… - Хань, помоги мне. Юноша вздрогнул, чуть выпрямившись, видя, как Сехун пытается поднять своего уже мёртвого отца. Лухань видит нож, воткнутый ему в бок. Его одежда уже пропиталась кровью, немного попало на пол. У Луханя закружилась голова, ему показалось, что стены стали давить на него. - Очнись, - чуть шлёпнул его по щеке Сехун. – Помоги дотащить до ванны, у меня есть идея, как от него избавиться. Лухань в шоке. Всё-таки он нашёл выход. С трудом они дотащили его до ванной, Лухань, держа за руки, а Сехун за ноги. Они положили его в ванну, затем Сехун вытащил нож и откинул его в сторону. Позже он ушёл, оставив Луханя одного с трупом. Вновь посмотрев на остывающее тело, ноги у младшего ослабели, и он осел на пол. Сехун вернулся с какой-то канистрой, которую Лухань раньше не видел. Открыв крышку, старший начал выливать содержимое на тело его отца, которое стало шипеть, покрываться пузырями, дымить и источать ужасное зловоние, заполняющее ванную. Сехун постепенно перемещает канистру, чтобы жидкость попала на всё тело мужчины. Как Луханю показалось, он задержался только на паховой части своего отца, пока кислота не образовала дырку в этом месте. Кожа, мясо, кости – эта кислота разъедает просто всё, превращая в массу, которая сливается в канализацию. Закончив, Сехун включил лейку душа и смыл остатки зловонной массы. Луханю стало дурно. Сехун это сделал с таким холоднокровием, он просто уничтожил своего отца, превратив его тело в мясное пюре, смыл его, глазом не моргнув. У юноши сжалось горло, к нему подкатил ком. Лухань побежал к туалету, его тошнило, но рвота выходила с трудом из-за сжавшегося горла. Сехун присел рядом с младшим, начиная гладить его по спине. - Успокойся. Он тебя больше не обидит, тебе не придётся быть его подстилкой. И никто об этом не узнает. Луханю дурно от этого ласкового тона. Минуту назад он уничтожил таким мерзким способом своего отца, а теперь приголубливает его. Лухань начал бояться Сехуна. Он убил человека, своего собственного отца, каким бы он не был, но всё равно он остаётся его отцом. Может, если что-то не сладится, то Сехун также убьёт и его?