Лишь напарники?

— CLXVIII — Возрождение забытой боли — CLXVIII — За время остаточного пути, Динар и Кирилл уже немного пришли в себя. Каулитц смог-таки подавить в себе проснувшиеся хищные инстинкты, а Тигров немного оправился от эмоционального мандража. Хотя его по-прежнему слегка потряхивало, но он старался этого не показывать. Хватит, и так сегодня прилично вывернул себя наизнанку, причем не только себя. Кирилл бросил косой взгляд на Динара, который задумчиво смотрел в окно, и тихо выдохнул. Внутренний контроль Каулитца поражал и заставлял задуматься, сколько лет он дрессировал себя прежде, чем пришел к такой выдержке? Сейчас сложно было поверить в то, что буквально полчаса назад он раскрыл личный ад и дал частично увидеть своих чертей. И если это была всего лишь часть, то до каких масштабов может дойти полная картина? Парень коротко вздрогнул и постарался списать свой невольный страх на отходняк. Динар бросил на него ответный взгляд, но ничего говорить не стал, просто отметил заметное напряжение Тигра. Боится? Чего? Того, что он слетит с катушек и начнет превращать окружающих в выпотрошенные пугала? Каулитц мрачно усмехнулся. Не знал Тигров одного, для подобного срыва ему совсем необязательно опускать все ограничения, стоит только лишь слегка приоткрыть сознательную дверь, и тогда из нутра полезет вся та темнота, которую он скрывает в себе всю жизнь. «Быть нормальным», «поддерживать образ адекватного человека», скрывать эмоции под постоянным хладнокровием — за восемнадцать лет сознательной жизни он к этому привык. Привык, загонять своих тварей по комнатам, привык, скрывать истинное «я» под многотысячными масками, привык, обманывать окружение своим мнимым спокойствием. Лишь бы не вызвать лишнее подозрение у общественности, лишь бы не дать повод упрекнуть его в слабости. А теперь вот… он добровольно сбросил свою маску и явил покалеченное нутро на всеобщее обозрение. Динар едва заметно вздохнул и прикрыл глаза, старательно отвлекаясь от редкой пульсации в голове. Да, последние года три он начал ощущать отголоски боли, так как организм вроде как восстановил все уничтоженные нервные клетки и вернул болезненные ощущения. И все равно он пока не мог привыкнуть к ним, потому что срабатывал эффект рулетки — каждый отдельный случай мог стать как холостым, так и боевым патроном, и тут не угадаешь, когда тебя накроет. Чаще всего у него ломило виски после сильного напряжения или эмоционального потрясения, но иногда разряд тока проносился по позвоночнику и решетке ребер, как бы напоминая о давних переломах и мышечных разрывах. Каулитц чуть слышно стиснул зубы, когда очередной разряд шарахнул по мозгам, и коснулся пальцами головы, слегка потирая лоб. Блядство, только очередного срыва ему сейчас для полного счастья не хватало. — Динар? — обеспокоенный голос Кирилла прервал формирующийся на его мозгах кокон и позволил сделать короткий вздох. — Все в порядке? Динар мрачно и остро усмехнулся, пару раз моргнув, и чуть мотнул головой. «Нет, Тигр, все далеко не в порядке, — подумал он, скользя пристальным взглядом по лицу друга, — у меня внутри — ядерный реактор с обилием химических веществ, который вспыхнул из-за моей помощи тебе. И сейчас я либо сам загорюсь изнутри, либо сожгу все вокруг себя». — Все нормально, не переживай, — минуту спустя ответил он и провел ладонью по своим волосам, — немного кроет крышу, это не страшно. — Не пизди, — коротко и емко отозвался Тигров, чуть нервным движением выключая двигатель машины, — я чувствую, что тебе плохо. И эта херня происходит опять из-за меня. Динар хищно хохотнул и внезапно притянул парня ближе к себе, заставляя покрасневшей щекой ощутить его горячее дыхание. Зажав несколько густых прядей в кулаке, он слегка дернул его голову в сторону и заставил замереть от такой опасной близости. — Как забавно, Тигр, что даже в своем раздраенном состоянии ты так тонко чувствуешь мои эмоции, — низко проговорил Каулитц на ухо парня и сильнее сжал его волосы, — а если еще раз начнешь обвинять себя в чужих проблемах, я буду устраивать тебе сегодняшнюю чистку каждый день. Понял? Кирилл тяжело сглотнул, не отрывая бокового зрения от скалящихся губ главаря. Нужно лишь чуть повернуть голову и тогда… блять, это наваждение похоже никуда не исчезнет, особенно, если Каулитц будет устраивать такие диверсии. Запах яблок, кофейных зерен и пороха сейчас концентратом вспыхнул в салоне автомобиля и порядочно шибанул по мозгам одной лишь перспективой. Тигров непроизвольно облизнул губы, не скрывая истинных желаний, горящих в потемневших глазах, и с трудом подавил желание коснуться его лица кончиками пальцев. Если он позволит себе сделать это — наступит глобальный пиздец, ибо все краны сорвутся напрочь, и на воздух взлетит абсолютно все. Тигров с мазохистским удовольствием жадно втянул аромат парня и оскалил губы в волчьей усмешке, смело встречая взгляд Каулитца. — Ты — долбанный садист, — тихо и насмешливо прорычал он, — ладушки… если ты снимаешь с меня ответственность за любой проеб, я так уж и быть, перестану себя накручивать. Но если еще раз посмеешь так сыграть на моих желаниях, я не собираюсь отвечать за последствия. — Ка-а-ак страшно, — с дикой улыбкой протянул Дин, совершенно не контролируя свои глаза, которые черной бездной смотрели на парня, — а что, ты так не уверен в своей выдержке? Кирилл подавил желание укусить этого засранца за слишком говорящий язык и ограничился лишь прямым взглядом, проговорив одними губами: — Еще одно подобное слово, Каулитц, и я прочищу тебе кишки колом, а потом добавлю своим членом. Динар рассмеялся, испытывая странную легкость, которую вызвали эти провокации на грани фола, а затем резко припечатал лицо Тигра в приборную панель, но до настоящего удара доводить не стал, лишь сильно прижал к твердой поверхности. Парень под его рукой инстинктивно замер, потому что сейчас огрызаться было чревато разбитой физиономией, да и аура у главаря заметно заискрила, что тоже не сулило ничего хорошего. Каулитц же приблизился к нему почти вплотную и низко проговорил на покрасневшее ухо: — Не смей мне ставить условия, Кира, тем более в том, что я должен и не должен говорить. Сейчас я закрою на это глаза, потому что сам тебя спровоцировал, но впредь, если ты посмеешь мне указывать, я тебя порву. — Какая у тебя интересная политика равноправия, где всегда твое мнение оказывается главнее остальных, — не смог сдержаться Кирилл и тут же, едва не сорвался на стон, когда парень провел пальцами сквозь пряди волос от затылка до макушки, вызывая разряд тока, — сука, блять… — Конечно, мое мнение всегда главное, потому что я сам на данной территории — главный. И было бы чудесно, если бы ты не реагировал так бурно на мои провокации, знаешь же, что я это делаю, чтобы вызвать твои эмоции. «Интересно, как вставшему члену объяснить, что все эти подначки — лишь для того, чтобы подпитаться моими эмоциями, блять?!», — с горькой усмешкой подумал Тигров, подавляя в себе желание прогнуться под рукой Динара и начать ластиться, как самый натуральный кот. Какой он теперь «тигр», если одно прикосновение этого шикарного гада превращает его в ручного котенка, и ведь он даже ничего такого не делает. Просто гладит по голове, иногда зарываясь в густые пряди пальцами, а парня бьет разрядами тока и посылает импульсы по всему телу. Это не то, что бы расстраивало Кирилла, просто не каждый человек мог обрести такую власть над ним, и это было удивительным. — Постараюсь в дальнейшем держать тебя в тонусе своими реакциями, — против воли сухо проговорил Тигров, чем вызвал очередной смешок Каулитца. — Именно поэтому ты и цепляешь меня, — откровенно признался Дин и легко скользнул ладонью по его волосам, тут же убирая свою руку и позволяя ему выпрямиться, — ладно, харе на сегодня игр и вывернутых внутренностей. Пошли, лично я бы не отказался от душа и ужина. — Заложник комфорта, — проворчал с улыбкой Кирилл, пытаясь не заострять внимание на первой части предложения главаря, — посмотрел бы я на тебя в полевых условиях, где мыться и спать приходится под открытым небом. — Я, конечно, рад бы, порадовать твоего фетишиста, но с каких хуев я должен отказывать себе в удобстве? — лениво проговорил Дин и сверкнул глазами, собираясь уже покинуть салон машины. — Да и потом, Тигр, к чему это возвращение к средневековым заморочкам? Или так хочется зад на открытой природе поморозить? — А ничего, что в таких условиях проверяется выдержка и живучесть бойцов? — с правдивым интересом спросил Тигров, втайне радуясь, что они отошли от темы своих странных отношений. — Имеешь что-то против открытой природы? — Ничего против нее не имею, а вот различные насекомые и прочая дикая живность меня совсем не прельщает, — Каулитц притворно скривился и передернул плечами, выходя из автомобиля, — а что касается условий выживания… Если боец хочет жить, он вырвет это право любой ценой, и тут неважно, как он проходил подготовку, поедая тараканов или протирая зад в теплой казарме. Кирилл не нашел, что на это ответить, лишь с кривой улыбкой проводил главаря пристальным взглядом. Ну что ты будешь делать с этим великолепным засранцем, а? И ведь прав же, потому что живучесть проверяется не условиями подготовки, а в первую очередь личным стремлением выживать любой ценой или подыхать. Наверное, он так остро воспринял эту тему, потому что у него самого «муштровка» была далека от нормальной, что породило скептические взгляды на тех, кто предпочитает комфорт аскетизму. Тигров едва заметно усмехнулся, все еще следя за Каулитцем глазами и подмечая его расслабленную походку. Интересно, за сколько он может разогнаться с ленивого котяры до озверевшего хищника, все еще прикрываясь этой расслабленностью? Наверное, пары секунд хватит на то, чтобы сменить восприятие, и то, есть риск, что он тебя уже успеет загрызть. — Навел шухер в голове, взорвал мозг и теперь довольный прохаживается по своим владениям, засранец такой, — легко и тихо рассмеялся Кирилл, тоже покидая машину и рефлекторно подбираясь, потому что в него моментально впились десятки бойцовских взглядов, — гады, вам что, заняться нечем… Еще бы в зад залезли, выблядки, проверить, до какой степени его оприходовал главарь. Единственное, что бесило Кирилла в его бойцах, это то, что они были чересчур досужими, иногда доходя до полного абсурда в своем любопытстве узнать какую-то тайну. А тут не тайна, тут прямая трансляция «брачных игр» собственного главаря, как такое упустишь, блять! Тигров скрипнул зубами, ощущая себя как на аукционе, такими грязными и липкими были взгляды, будто в помойную канаву окунули. Но если отодвинуть на второй план эмоциональный фактор, а хера он вообще нервничает и злится? То, что нафантазировали его бойцы, его самого не касается и волновать не должно. Он знает, чем был занят на утесе, и это — самое главное, а на бессмысленные домыслы не стоит тратить время и нервы. Поэтому, когда он проходил мимо кучки своих людей, сначала напрягся, не в силах сдержать первую реакцию, а потом вдруг расслабился и елейно улыбнулся, невербально обещая всем любопытным носам основательную кару. Когда хотел, он мог одним своим видом вытянуть кишки наружу, тем более, сейчас он был заведен и лучше ему не попадаться на глаза. Те бойцы, которые уже долгие годы были с ним, прекрасно знали этот елейный оскал, поэтому и поспешили убраться от греха подальше, ибо им не очень хотелось землю жрать, или давиться речной водой. А вот молодняк был не таким благоразумным, поэтому и додумался перекинуться парой «очень умных» слов о шлюшьем заде их главаря, но под потемневшим взглядом Тигрова быстро заткнулся и замер, опасаясь лишние движение сделать. Кирилл же специально остановился в опасной близости от наглых парней и вопросительно вздернул бровь, складывая руки на груди. — Какие-то проблемы, салаги? — упс, а вот над голосом надо поработать, а то он своим низким тоном всех особо впечатлительных распугает. — Никаких проблем, босс, — пискнул «особо смелый» парнишка-бета, который понял, что они навлекли на себя голодного тигра во плоти главаря. Тигров смерил его долгим и тяжелым взглядом, продолжая несознательно давить на тупых оболдуев своей аурой, а затем посмотрел уже на остальных действующих лиц. Один делал вид, что он вообще непричем к этой компании, другой пытался скрыть нервные подергивания рук, а третий вот глядел прямо и зло, но молчал. «Очередной «моралист» нашелся, — с едкостью подумал Кирилл, не отводя от последнего парня глаз, — как бы не подгадил во благо своей блядской моральности, или просто потому, что вшивый засланный козачок». — Я смотрю, вам заняться нечем, — притворно скучающе проговорил он и лязгнул зубами, придумав, как занять этих четырех наглых баранов, — вы, двое, идете и помогаете рубить лес, ты отправляешься чистить особняк, а ты, — Тигров с подозрением посмотрел на последнего парня, — идешь со мной, есть пара вопросов к тебе. Парень никак не отреагировал на слова главаря, продолжая следить за ним пристальным и разозленным взглядом, словно целенаправленно хотел всадить в него парочку ножей. Тигрова не удивила такая реакция, он давно привык к тому, что конкурирующие с ним группировки хоть и боялись его, но по-большему счету презирали из-за его образа жизни и личных предпочтений. И сейчас это презрение буквально горело в глазах молодого Альфы, которому не повезло попасться на пути Кирилла. Подобные экземпляры изредка попадались ему и раньше, но сейчас было совсем неподходящее время для межличностных разборок. Но видно замять не удастся, а жаль. — Пошли, косатка, и без глупостей, а то прямо тут выпотрошу, — «обнадежил» засланного бойца Кирилл и ощутимо двинул его в спину, не особо обращая внимание на едва слышный шепоток остальных. Сейчас есть проблемы поважнее, чем оборзевшие щенки из дальних отрядов. На японской базе были слышны громкие рыки и глухие удары тел об бетонный пол. Это была необычная драка, которая изредко случалась в местных тренировочных залах, а скорее напоминала рикошетную борьбу, где со стороны противника выступал Джей под властью силы Фэррона, и пара рядовых псов напротив него. Недалеко стояли Кристиан и Филипп, они внимательно наблюдали за тем, как потоки непомерной силы растекаются по организму мастера и чисто на уровне инстинктов говорят ему, как нужно действовать в тот или иной миг. Сам Каулитц с поразительной легкостью смог подчинить себе бешенные потоки энергии и понял почти сразу, как использовать свои новые способности. Это удивляло и вызывало вопросы, потому что такой стремительный «рост» и адаптация зверя к телу носителя были не совсем привычны, и всегда над головой весел страх ухудшения состояния обоих, и Джея, и Фэрро. Поэтому Филипп старался не упустить ни единой детали, а Крис придирчиво сканировал организм мастера на предмет каких-то нюансов. Его напрягала такая скорость развития Фэрро, раз даже суток не прошло после его «рождения», а он уже может в симбиозе с Каулитцем отправлять в долгий полет достаточно сильных псов с высоким рангом. Но Дарфт не хотел сразу думать о плохом, ведь кто знает, может это влияет расположение и совместимость с клетками мастера. Поэтому парень запрещает себе паниковать раньше времени и мысленно продумывать возможную кару для этих «умников», которые решили подарить его призывающему второй шанс на жизнь таким конченым способом, как трансформация. Но… если это те личности, на которых он думает, воплотить свои мечты о кровавой бане будет сложно, потому что их не так просто достать. Энергия вокруг Джея вилась мощными петлями, обжигая сетчатку глаз своим сиянием, и не подпуская к парню ближе, чем на метр. Уже спустя первые полчаса «тренировки», Крис понял, что это — преобразованная способность его белого дыма, в котором он устранял лазеры на базе Рюхен. Он-то его видел, потому что это была его врожденная способность, но вот остальные, а уж тем более люди — нет, и тем самым облучались инфракрасным светом. Еще Крис заметил частичную трансформацию кожи, которая принимала то ядовито-золотистый, то стальной вид, из этого он с мрачностью отметил, что его металлическая сущность тоже передалась мастеру. В тех же длинных когтях, которые сейчас пролетели в нескольких сантиметрах от шеи нападавшего на него пса. Но тут надо еще разобраться, в каком виде сталь проявит себя у Джея, помимо этих когтей. В какой-то момент Каулитц пропустил над собой крупного противника, а в следующую секунду шарахнул его током, подкрепив разряд еще громким рычанием. Пес непроизвольно сорвался на стон и сжался на полу тренировочного зала, тихо поскуливая из-за сильных ожогов корпуса и лица. Рядом шумно выдохнул Филипп: он впервые видел действие живого тока в контексте атаки Высшего пса, и поэтому влияние Фэррона косвенно задело и его, мощно ударив по мозгам. Волны электричества прошлись по пространству и послушно вернулись к Джею, змеями оплетая его руки. Спустя миг потоки тока стали татуировками, «впитавшись» под кожу. — Чтоб мне треснуть… — пораженно произнес Филипп, широко раскрывая глаза и смотря на то, как мастер неторопливо отходит в тень, потеряв к ним интерес, — мой король, это то, что я думаю? — Да, — нехотя и немного удивленно проговорил Крис, выжидая нужный момент, чтобы спуститься вниз, — ты видел Змеиные молнии в преображенном виде. Проверь этого последнего пса, вполне возможно ты найдешь на месте ожогов ядовитые нарывы. Сейчас это не слишком серьезно, потому что мастер только учится обращаться с этой способностью и силы тратит не слишком много, но все равно, я не думаю, что псу будет приятно несколько дней в больничном крыле провести. Про Раймира, который не выходил из мед.блока базы уже почти неделю, Кристиан не стал говорить, потому что все еще хотел разобрать его на части, а Дрессен просто не решился о нем напоминать, только лишь молча кивнул и поспешил вниз. Крис же прошел по смотровой площадке и остановился как раз над затаившемся в темноте Джее. Энергия все еще шпарила от него, но постепенно затихала, значит, влияние пса понемногу спадало. Дарфт понял, что он крупно просчитался, когда принял Фэрро за ребенка в обычном понимании и на какой-то миг забыл, что ему тоже больше сотни лет. Что ж, это будет ему уроком, не покупаться на игру в невинную лапушку. Внезапно он почувствовал сильный ментальный импульс и рефлекторно опустил глаза в тень, замечая там горящий ало-черный взгляд младшего. «Не злись, senior, — вполне осознанно и без детской неуверенности проговорил Фэрро по ментальному каналу, — у меня не было другого выхода, иначе ограничения не спали бы». Крис закатил глаза и присел на корточки, чтобы удобнее было держать зрительный контакт. Ну не мог он долго злиться на этого мелкого хитрожопого засранца, свое же, родное, тем более из периода, когда он сам ни в чем не был уверен. «А сказать нормальным языком не судьба? — сухо спросил он, с заметным трудом удерживая себя от возмущенного рыка. — Зачем был весь этот спектакль с ложным восприятием?». Взгляд Фэрро стал серьезным и куда более острее чем раньше, а сам он слегка оскалился. «Иначе Династия нацепила бы на меня ошейник, а так они думают, что я все еще прохожу адаптацию и пока только поддерживаю жизнь Мастера». Сердце Кристиана пропустило удар, а затем забилось бешеным темпом из-за всплеска ярости. Значит, его догадки верны, и это именно эти мировые ублюдки заказали трансформацию его призывающего. Но зачем им спасать его сейчас, когда в прошлом последователи Династии всеми силами пытались его убить? Или это — своеобразная плата за то, что вытащили его с того света пять лет назад? «Значит, это, все-таки, — они?». «Они, — мрачно подтвердил Фэрро и неопределенно дернул уголком рта, демонстрируя свои длиннющее клыки, — не спроста же, именно Раймир провернул это все. А как он любит Династию, ты прекрасно знаешь сам». «В порошок сотру эту суку, — глухо рыкнул Дарфт, когда понял, что слова мастера о предполагаемом долгосрочном плане его преобразования блядского дока правдивы, и Раймир на самом деле подготавливал почву для вживления железы еще задолго до этой операции. «Не сейчас, брат. Продолжаем играть в мало адаптированного песика и его старшего товарища, — резонно проговорил Фэрро и опять сверкнул оскалом, — чем меньше они знают, тем более высока вероятность, что Мастеру удаться избежать той участи, которую для него приготовили господа Демиурги». Кристиану пришлось с этим согласиться, как бы ему не хотелось порвать всех этих выблядков на части, а младший прав — нужно доиграть до конца весь спектакль, чтобы потом обрести свободу. Но пока он еще не знал, что цена за эту свободу будет слишком высока и болезненна.