Лишь напарники?

— XX — Разговор — XX — Том сел в кресло и вздохнул, готовясь к разговору с другом. Дураку понятно, что Влад на взводе и переживает за Дина, но это же не повод избивать новичка. Хотя он бы сам сломал бы позвоночник этому наглецу за его слова. Да и то, что омега сейчас в неадеквате, добавляло масло в огонь, но не списывало косвенной вины с него. Вэйсанур понимал, что Даймон зол и взбешен неизвестностью, но помочь ничем не мог, поскольку у него тоже руки были связанны в данном вопросе. Постучав в дверь, Владлен зашел через минуту в комнату и встал перед Томом, сложив руки за спиной и холодно посмотрев на младшего главаря. Было видно, что ярость все еще колотится в нем, но омега ее контролирует, не давая захватить контроль над собой. Еще Вэйсанур отметил то, что он хоть и держит себя в руках, но с радостью разорвал бы кого-то на куски, чтобы выпустить свою злость и переживания. — Ты понимаешь, что ты натворил, Даймон? — подчеркнуто холодно и спокойно проговорил Том, проходясь взглядом по парню. — Ты избил молодого бойца. — Если бы он не открывал свой поганый рот, я бы пальцем его не тронул, — прошипел омега, непроизвольно клацнув зубами, — но нет же, ему надо показать, какой он, блять, смелый и крутой, что смог заговорить со мной — первой блядью группировки. — Владлен! — рявкнул Том, зло хлопнув ладонью по столу. — Прекрати сейчас же! Ты наш лучший боец или истеричная кисейная барышня?! Я не говорю, что он прав и его слова сойдут ему с рук так просто, но не нужно было перед всеми устраивать это представление. Тебя и так психом на пару с Дином считают, хочешь, чтобы люди вообще перестали с тобой общаться, потому что будут бояться рот открыть? — Насрать мне на людей, — приглушенно проговорил парень и сел на диван, вздыхая и проводя ладонями по лицу, — и на их мнение тоже. Мне одному хорошо. — Не ври, — уже спокойней проговори Том, вставая из-за стола и подходя к бару, беря оттуда бутылку коньяка и два бокала, — на мнение Дина тебе не насрать. Влад грустно усмехнулся, опуская голову и мелко вздрагивая. — Но сейчас же его здесь нет, и некому меня сдерживать или защищать. Дожили, мать твою, что меня мальчишка может привести в чувства, а зрелые Альфы сбегают в кусты, поджав хвост. И где логика, Лис, а? Все, что я сейчас хочу — это убивать без разбора, потому что не знаю, что с ним и где он вообще сейчас. Ты знаешь, я уверен, но не говоришь это мне, потому что босс приказал молчать, ведь так? Том вздохнул, передавая бокал в руку друга, и сел рядом. — Так. Ты же в курсе, что если Билл решит что-то скрыть, бесполезно что-либо пытаться узнать. Я бы сказал, но по шее не хочу получить от него. А насчет остальных твоих слов…. Не такой уж он и мальчишка, если посудить. Он молод, но зрел умом. Да и потом, вы друг друга стоите: думаю, с этим ты согласишься. Ты же понимаешь, что у Дина всю жизнь было путешествие, словно по лезвию ножа, между нормальным существованием и больничными коридорами. Сам же знаком с ним уже пять лет, должен уже привыкнуть к подобным эксцессам. Но будь готов к тому, что первое время, как он вернется, единственное чувство, которое он будет чувствовать — это злость и нежелание никого видеть. В такие моменты просто держись рядом, но не дави и не навязывай свое общество, не пытайся узнать подробности — он закроется, и все ваше общение накроется тазом. Он же болезненно реагирует на проявление своей болезни, ты это прекрасно знаешь. Влад покачал головой, делая большой глоток коньяка. — Знаю, все я это знаю, просто, наверно, еще не привык к тому, что он может быть таким, и загреметь в больницу для него проще простого из-за его аналгезии. Мозгами понимаю, что это реальность и некуда от нее не убежать, оттого, что я буду успокаивать себя лживыми иллюзиями, ему лучше не станет. Бесит это в некоторой степени: знаешь, что я ничем не могу ему помочь, и мне остается только наблюдать. — Не вини себя за ту ночь, — внезапно, ни с того ни с сего проговорил Том, уставившись куда-то в стену, заставив Влада вздрогнуть и перевести горький взгляд на него. — Догадался, да? — Ты окутан запахом Беркута, тут даже не знающий о ваших отношениях догадается. — Чувствую себя последней мразью из-за этого, — омега сделал еще один глоток и зажмурил глаза, — блядская суть. Но я же не знал, хотя чувствовал, что с ним что-то случилось, а не смог позвонить и выяснить, что стряслось, предпочтя забыться с Марсом. А теперь кусаю локти и гадаю, как мне смотреть ему в глаза. — Дебил, — закатил глаза Том, ероша светлые волосы, — и сколько времени ты уже себя накручиваешь таким способом? В данной ситуации ни от тебя, ни от него обстоятельства не зависели, просто совпали во времени и все. Повторяю: не вини себя и спокойно смотри в глаза нашему снайперу, в конце-концов вы пока только напарники и друзья. — Пока? — нервно усмехнулся Влад, краснея. Том фыркнул, сверкнув глазами. — Даймон, да ты слеп, как я погляжу, — протянул он, — только недоразвитый не поймет, что наш Динарчик по тебе сохнет. Но это секрет, который разглашать пока нежелательно. — Но он же мальчишка еще… — как-то неуверенно проговорил омега, закусив губу. — Мальчишка так не ревнует и не защищает то, что считает своим. Подумай лучше об этом, чем в пустую тратить время на самобичевание. — Подумаю, — сказал Влад и поднялся на ноги, оставляя бокал на стол, — только боюсь, что выводы, к которым я приду, будут неутешительными. — Для кого? — Для меня, — печально улыбнулся Даймон, — спасибо, что успокоил и не сильно бил по мозгам, просто мне сложно себя контролировать в последнее время. — Да не за что, — задумчиво проговорил Том, — запах как-то скрой — и можешь ни о чем не беспокоиться. — Понял, — кивнул омега и вышел за дверь. Динар сидел на кушетке и старался не кривиться при виде посторонних докторов и медсестер, которые периодически трогали его за шею и руки, а в другой раз светили фонариком в глаза, раздражающее оттягивая веко в сторону. Парень сдерживался от матов и желания попереломать все кости этим товарищам, лишь зло сопел и закатывал глаза. Хотя одной из причин воздержания от грубости по отношению к людям был Билл, который тенью стоял у стены и наблюдал за тем, чтобы брат держал себя в руках. Когда очередной врач подошел к нему и начал щупать проколы на шее и руках, Динар зашипел и нервно вырвал конечности из захвата мужчины, зло на него зыркнув, разве что зубы не обнажил в бешеном оскале. Медик никак на это не отреагировал, лишь качнул головой и отошел от кушетки. — Слишком агрессивен, — проговорил он, посмотрев на Билла, — возможно, это из-за того, что сейчас его рецепторы слишком активны и слишком чувствительны, поэтому каждый контакт, будь то физическое прикосновение или просто нахождение в одной комнате, бьет по нервам. Это нормально, все же психика еще не до конца отошла от операции, но не беспокойтесь, через дня два-три все будет в норме. — Мы можем уехать домой или еще надо побыть здесь? — Билл бросил взгляд на брата, который сидел, закрыв глаза и откинувшись на стену, сложив руки на груди. — Хорошо бы, конечно, еще пару-тройку дней побыть здесь, но думаю, приходить в себя ему будет лучше дома, — задумчиво проговорил врач, что-то записывая на листке, — купите эти лекарства и успокоительные, чтобы поддерживать его состояние первое время. А потом сделайте перерыв, посмотрим, как организм будет работать без внешнего влияния. — Хорошо, я вас понял, — кивнул Билл и подошел к брату, — собирайся, а я пока пойду, возьму список лекарств. Динар молча кивнул, спрыгивая с кушетки и начиная кидать вещи в сумку, пока старший вышел за дверь. Он хотел как можно быстрее убраться отсюда, чтобы ничего не напоминало ему о его слабости и очередном поражении.