{узоры счастья на стекле.}

Темнота. Свет луны отражается в лужах, оставшихся на улице после дождя. Лужи разлились по асфальту, и напоминают сейчас огромные озёра, а если присмотреться повнимательнее, то можно подумать, что темнота и лужи подобны космосу и Млечному пути. Один словом – картина. Только почему-то блондину никак не спится. Он ворочается в постели, а после долгих сражений с бессонницей тихо, стараясь не разбудить брюнета, убирает его руку со своей талии и уходит на кухню. Ах, если бы было всё так просто, так нет же - надо споткнуться в темноте и упасть где-то в коридоре, удариться головой об пол и громко забурчать, из-за чего и проснулся брюнет. Блондин слышит, как тот встаёт с кровати и, включив свет в коридоре, подходит к нему и садится рядом на корточки. - Маленький, ты жив? - Кажется, да… - Сильно ушибся? - Терпимо… - Эх ты, горе моё луковое… - Кто бы мне это говорил, - чуть улыбаясь, произнёс блондин. Но на эту фразу темноволосый не обратил никакого внимания, он просто аккуратно взял светловолосого на руки и, прижав крепко-крепко прижав его к себе, понёс на кухню, а потом посадил на его законное место за столом - прямо напротив своего, чтобы можно было бы взять его за руку за завтраком или чего ещё, когда они сидят за этим столом, и улыбнуться. Взять за руку, потому что так хочется, больше причин на это не нужно. Напоить мелкого, такого милого и сонного, тёплым молоком, но никак не холодным, ни в коем случае, ибо он может заболеть, а это им сейчас не нужно. Да им это никогда не нужно. Когда кто-то из них заболевает и остаётся дома с температурой, второй всегда идёт в школу. И только попробуй поспорить с брюнетом, веником получишь, пару раз Марку уже угрожали, но он оставался дома и проводил день с ним, беспокоясь за этого брюнета. Или наоборот. Брюнет всегда оставался с ним, когда блондину не хотелось в школу, ну, как не хотелось… Парню в определённые моменты нельзя появляться в школе. Срывы. Агрессия. Психоз. Слишком агрессивный, а таблетки, прописанные врачом, не помогают и при любой возможности он может ввязаться в драку по собственной глупости. Пару раз он уже заявлялся домой с фингалом, разбитой губой и разбитой бровью. Пару раз у него страдала печень, но вспоминать об этом они оба не хотят. Марк не ходил в школу месяц, а на улице появлялся только с темноволосым, который знал, как его успокоить. Они просто боялись, что пока агрессия так сильно бурлит в нём, Том может не успеть утихомирить Марка и потом будет нервничать, читать нотации о том, что драки – это плохо, что нужно уметь решать дела на словах, а блондин его снова не услышит. Конечно же, потом он получит прощение, но не очень простым путём. Ему придётся неплохо постараться, чтобы заслужить это самое прощение. Накормить несладким печеньем, которое Томас испёк сам, с какао, ибо знает, как любит напиток этот горе-сорванец, а после пятнадцати минут проведённых на кухне, во время разговора, он ловит предательский зевок со стороны блондина. Пора спать, он уже сделал все дела на эту ночь: напился тёплым молоком, наелся печеньем, которое испекли для него, получил нестрашную травму. Последнее тут лишнее, ну куда же без травм сейчас… - Устал? - Немного. - Спать хочешь? - Нет. И ещё один зевок, который блондин не успел прикрыть рукой, слишком заторможены стали рефлексы. - Обманываешь. Давай спать. - А посуду помыть? - Одну чашку? - Да. И со стола убрать. - Уже убрал, а если кружка постоит в раковине ещё часика четыре, то ничего с ней не произойдёт. - Ладно. Пойдём. Быстро подойдя к стулу, брюнет, закинув Марка на плечо, выключает свет на кухне и в коридоре. Нет, а вправду, стол он уже успел вытереть, пока тот был увлечён печеньем, всё убрал по своим местам, а кружка может и подождать. - Так. Нормально возьми или отпусти. - Так удобно. - А мне тут болтаться - нет… - Потерпишь. - Идиот. - Я тебя тоже люблю. - Пф, - на что блондин только скрестил руки на груди и обиженно надул щёки. Благодаря тусклому лунному свету с улицы найти кровать, положить сперва этого недовольного, бурчащего глупца, а потом и лечь самому. Брюнету рано вставать, поэтому он повернулся к нему спиной, оставив одеяло этому полуночнику, а спустя пару секунд чувствует, как его стали дёргать за край ночной сорочки. - Ну что?.. - Нет. Ничего. Отдыхай… тебе завтра дежурить… - Тебе тоже. Не забывай. И зачем было звать, если не собирался ничего говорить? В ответ только тишина. Шуршащий звук, звук, который появляется когда открывают чехол от очков, когда раскрывают их и одевают. Темноволосый понял, что собрался делать этого человек а-ля « мне пофигу на это долбаное дежурство. Я буду спать до последнего». - Очки снял, книгу положил, залез под одеяло и спать. - Не... - блондин не успел договорить. Его перебили. - Быстро. - Мм, - светловолосый сделал всё как ему сказал брюнет, только вот когда он уткнулся носом в спину темноволосого и горячие капли намочили сорочку брюнета, тот удивился. Он быстро повернулся и, прижав к себе младшего, обнял его. - Ты чего плачешь, а? - Зачем приказываешь? - Я не приказываю. Просто беспокоюсь же… - Не делай так больше, ладно?.. - А ты плакать тогда не будешь? - Нет… - Я не буду так делать больше… - Спасибо… - Не за что.… Давай спать, или мы завтра дома останемся? - Не дашь же поспать до часиков трёх… - Ну почему? Ты проснёшься просто, а меня дома не будет ещё… до пяти в школе. Олимпиада. - Нет. Пойдём в школу, а олимпиада… по какому? - Английский. - Чёрт… - Я могу не идти… - Нет. Ты пойдёшь, а я подожду тебя в школе, на диванчике. - Ладно, а теперь спать… - Угу… - Спокойной ночи… - Доброй ночи, хороший… - Всё. Спать… Посильнее прижавшись к темноволосому, блондин заснул, а брюнет ещё долго наблюдал за ним. Гладил по волосам на добрый сон, шептал разные ласковые слова, а после и сам заснул, крепко обнимая младшего за талию. Дежурство потом будет гордо проспано, как и олимпиада брюнета по английскому, а проснутся они только ближе к ночи. Хорошо, что сегодня суббота и следующую ночь можно будет прогулять, бродя по любимым ночным крышам младшего, крепко держась за руки…