Никто не должен узнать

Тихая и ровная мелодия гитары заставила меня открыть глаза. Она будто летела по всей комнате, пытаясь выпрыгнуть на улицу и добиться того, чтобы ее услышала столица Франции, и никто не мог бы противостоять ей. Утро опять встретило Париж лучами, а тюль иногда вздрагивал от нежного ветра с Сены. Переодевшись в домашнее платье, я вышла из комнаты и застала озорного итальянца за игрой на гитаре. Его тело было вновь расслаблено, а лицо задумчиво, но как только я показалась в дверях, на его губах появилась уже знакомая улыбка. В комнате витал аромат чего-то безумно вкусного, отчего я сразу захотела поесть. - Я приготовил нам завтрак, - показав на стол с двумя тарелками, сказал Микеле. В его копилке хранилось множество рецептов всех кухонь мира, начиная с итальянской и заканчивая корейской. – Надо же как-то извиниться за вчерашнее. - Перестань, ты взрослый мальчик уже, - улыбчиво произнесла я и села напротив. – Что ты играл? - Да, так. Импровизировал, – он убрал гитару, а я откусила кусочек от блюда, очень похожего на омлет. - Знаешь, Микеле, когда ты будешь извиняться перед девушкой, всегда готовь ей что-нибудь, потому что это очень вкусно! - Итальянец тихо посмеялся и явно обрадовался, что мне понравилось. - Ты сегодня никуда не собиралась? – я помотала головой, а он предложил весь день провести дома, считая его последним свободным деньком перед тяжелой работой. Конечно, всем уже не терпелось начать эту самую тяжелую работу, но именно тот день был границей между «до» и «после». А что у меня было раньше? Тщетные попытки показать себя да университет, который мало что мне дал. Первая любовь и разочарования, преследующие меня, словно тени на обнаженных стенах. Однако оставалось только гадать, что даст мне перспективы на будущее. Под телевизором стояла небольшая черная стойка с множеством дисков и кассет, купленных ещё при переезде. С каждым годом коллекция пополнялась, однако новые диски оставались почти нетронутыми, когда, к примеру, тот же "Титаник" стоял в потрепанной обертке, а молодое лицо Анастасии приобрело противные складки. - Ты не против фильма «Достучаться до небес»? - Конечно, нет. Тем более я его не смотрел, – Микеле уже по-хозяйски приготовил нам обоим кофе, взял оставшиеся конфеты и, поставив всё приготовленное на поднос, он уселся в кресло. Мне жалко такого великолепного певца. Итальянец владеет сильным и ярким голосом, а его не замечают, хоть он и усердно пытается. Я очень сильно надеюсь, что Моцарт изменит его жизнь в самую лучшую сторону. - Это о двух парнях, которые решили перед смертью воплотить все свои мечты и желания. - По-моему, я слышал что-то об этом, но не буду тебе врать, давай смотреть. И я забралась на диван с ногами, накинув легкое одеяльце на ноги. В моей квартире зачастую бродил сквозной ветер из-за открытого балкона, но если его закрыть, то квартира будет походить на ливийскую пустыню, что было ещё хуже. - Какая у тебя мечта? – неожиданно спросил друг, а я, не подумав, ответила. - Любовь! - Почему я так ответила? Ведь у меня много и других нереализованных желаний, которые стоят выше любви. Или нет? - Неужели у тебя нет ухажера или же человека, которого ты любишь? - Нет, - опуская взгляд на руки, ответила я. - Я не верю, что у такой милой девушки, как ты, не было любви в жизни, – Микеле сидел вполоборота ко мне и уже не обращал внимания на экран. Взгляд полностью сосредоточился на мне, а на лице читалось удивление. – Ты хочешь сказать, что у тебя не было парней? - Был, конечно. Я познакомилась с ним в институте, но потом он переехал в Англию и наши пути разошлись, - вспомнив Жака, я невольно улыбнулась. Мы встречались около пяти лет, и каждый в нашем окружении уже говорил о предстоящей свадьбе. Родители, что с его стороны, что с моей, давили на нас всеми возможными путями, загнав в клетку и удушив свинцовыми цепями. Возможно, это и стало главной причиной расставания, но мы остались друзьями, и он даже по прошествии некоторых лет присылал открытки из столицы. – Но у тебя тоже нет девушки. - Потому что я люблю всех. Моя девушка - это моё искусство, - отозвался Мик и заразительно улыбнулся. – Знаешь, я думаю, что судьба готовит тебя к чему-то особенному. – Но я в судьбу не верила. Часы за просмотром телевизора мчались, как мчатся гонщики Формулы-1, уже предвкушая победу. Мы успели пересмотреть большую часть моей золотой коллекции, как я частенько называла свои диски, а к вечеру Мик предложил мне прогуляться. Сославшись на плохое самочувствие, я отправилась спать, а он - гулять по ночному городу, оставшись наедине с ветреной девушкой. Я завела пять будильников с пятиминутным перерывом, чтобы уж наверняка, и легла на свою мягкую кровать, стоявшую посередине комнаты. Пастельные цвета стен, приоткрытые окна, темнота – ночь была готова вступить в свои права. Перед сном я всегда анализировала день, собирала все происшествия в единое целое, а затем отправляла на полочку под названием "вчера", чтобы начать новый день с чистого листа. Завтрашний день я ждала, не желая терпеть ни минуты, поэтому закрыв глаза, я сразу погрузилась в сон. Вокруг плясало множество пар в изысканных костюмах и платьях, роскошь отражалась в зеркалах с массивными вырезными рамами. Но несмотря на всё величие, люди совершенно не умели танцевать. Их движения походили на жалкое подобие вальса, и то музыку пары не слышали. Однако все дамы и кавалеры дружно смеялись под медленный вальс Чайковского. Никому не было интересно, как о них подумают, что о них подумают. Неожиданно передо мной появился Флоран во всем своем великолепии. Он просто протянул мне руку, а я так легко ее приняла. Мы танцевали лучше всех в зале, и публика образовала овал вокруг нас. На его руках были белые перчатки, которые я ощущала своей ладонью и спиной. Нервно глотая воздух, я пыталась хоть как-то сосредоточиться на танце. Но танец уже окончился, и публика тут же взорвалась смехом, а Флоран выставил меня на посмешище и растерзание шутов. Резко проснувшись, я оглядела комнату. Трели будильника резала уши, а лучи солнца слепили глаза. Отбросив все плохие мысли, я вышла из комнаты. Выполнив все утренние процедуры, я отправилась в театр, где проходили репетиции, пока сцена в разработке. Микеле ушел раньше меня, написав утром мимолетную записку, но куда от отправился, я так и не поняла. День общеал быть солнечным, а настроение - отличным. Вспомнив, что вчера мой телефон впопыхах пытался донести до меня некое сообщение, я решила посмотреть, от кого же оно. Оказалось, что писала Клер. Наша мама не забыла об обещании, данном в первый день, и вот уже приглашала на ужин послезавтра. Я надеялась, что мы сможем реализовать наши планы. Кое-как я добралась до театра и встретила друзей. К нашей труппе прибавился и Леопольд Моцарт, которого играл Солаль! Моей маме он очень нравился в мюзикле "Тристан и Изольда", и я подумала о том, что будет, когда она узнает, с какими людьми я работала... Но это не могло произойти. Вся труппа была в сборе, за исключением Мика. Я ничуть не сомневалась в его опоздании, ибо он вечно копошился перед прогулками или походами в магазин. Тут же пришел Флоран и радостно всех поприветствовал своей улыбкой. Когда его рука коснулась моей спины, мне вспомнился мой несуразный сон, но я попыталась выкинуть ненужные мысли из головы и сконцентрироваться на опере. - Ну наконец-то! - громко сказал Дов, не дав мне подойти к Клер. От его строгого тона бросало в дрожь, но, как потом выяснилось, опять только меня. В дверях появился Микеле с его уже фирменной улыбкой на губах. Итальянец не спеша подошёл к нам и чмокнул каждого в щечку. Как же мне нравилось это ребячество в теле мужчины. - Я с позволения месье Локонте начну, - продюсер раздал каждому контракты, которые мы должны были изучить и подписать. - Сегодня мы просчитаем сценарий и ознакомимся с песнями. Так что давайте работать в интенсивном темпе, особенно кое-кто... - и тут взгляды итальянца и продюсера встретились. - Подождите. То есть я не смогу иметь никаких любовных отношений с участниками труппы? – серьёзно спросил Микеле, и все ожидающие посмотрели на Дова. - Да, во избежание конфликтов. - Прости, Фло, но мы не можем быть вместе, - заявил Моцарт и с легкостью подписал бумагу. Остальные сделали то же самое, и на смену контрактам пришли сценарии. На песни у нас времени не хватило. Весь день стены театра только и слышали, что хохот да ругательства Мика. Всё-таки многие слова для него были в новинку, а меня всегда поражали люди, которые приезжали в другой город, в другую страну, не зная языка, не имея ничего, кроме гитары и голоса. Я бы ни за что не изменила своему Парижу, куда бы меня не бросало, если только не найдется человек способный заменить ветреную девушку. От количества текста наши языки переплетались, и мы говорили, словно змеи – шептали нечленораздельную речь, и ни о каких песнях речи идти не могло быть. - Маэв, - подозвал меня Локонте, - я пригласил Фло сегодня к нам, ты же не возражаешь? - и опять его лучезарная улыбка, после которой итальянец поцеловал меня в щечку и скрылся из виду. Иногда мне хотелось иметь такой же характер, как у Мика или же Клер, ведь они простые и ничего не таят. Мой же характер, как мадридский двор, хранит множество тайн, но знаю их только я, и раскрываться, как бутон после дождя, мне не хотелось. Утреннее солнце сменилось вечерней прохладой. Однако тротуары были влажными, вспоминая дневной дождь, но народ всё быстро забывает. Столько молодежи я еще не видела в этом месяце. Когда все смеялись, обнимались, шутили, я шла одна. Я давно уже была одна, и это ощущение походило на мерзкую слякоть под ногами. Я всегда была одна, а ссора с родителями окончательно все подтвердила. У меня никогда не было настоящего друга, только иногда лица мелькали на моей старой пленке жизни, но и эти моменты она скоро беспощадно сотрет. Наверное, это одна из причин, почему я предложила Мику пожить со мной. За неделю он мне стал другом, непохожим ни на кого того, кто участвовал в моей киноленте. Он всегда будет мне как старший брат, поддерживающий во всех начинаниях и не только в них. Но грозные тучи душного неба всё ещё давили на мое и так поникшее сердце. Любви хочет каждый. Только не всем судьба машет рукой и принимает в объятия. Пока те счастливчики ликуют, остальные стоят в стороне и завистливо смотрят. Может, я не умею любить? - Это все? - будто из омута вывела меня продавщица. Она казалась мне счастливой со своей искренней улыбкой и очками на остром носу. Я зашла в пекарню, что была у меня в доме. В квартире, на пятом этаже, кроме сахара ничего сладкого не было, поэтому поход в магазин был обязательным. Как я ещё не растолстела, я не знала, с такими-то ароматными и вкусными булочками под рукой! Заплатив нужную сумму, я поднялась наверх. Как только я вошла в квартиру, я услышала два прекрасных голоса. Я слушала музыку небес, которая разливалась по всем стенам, въедалась в мебель, даже в старую фотокарточку на стене, на которую я как-то пролила кофе. Мне абсолютно не хотелось прерывать двух музыкантов, сидящих в гостиной, но стоять весь вечер в прихожей я также не собиралась. Гостиная, где и находились два музыканта, соединялась с кухней, куда мне надо было попасть для приготовления напитков. Осторожно, идя на цыпочках, я оказалась в гостиной, но Мик, заметив меня, остановил игру. Флоран также остановился и повернулся ко мне. На его лице красовалась мягкая улыбка, от которой я не могла отвести взгляда. В этом французе было что-то чарующее, иначе не мог же он, просто улыбнувшись, околдовать! - Маэва! – громко произнес итальянец, как оказалось, уже в третий раз. И только сейчас я оторвалась от карих глаз. – Ты вообще с нами? - Думаю, что она просто устала, и теперь приходит в себя, - успокоил итальянца Фло, а я поняла, что надо что-то говорить. - Вы будете пирожные? - Я с удовольствием, - отозвался француз, и я побежала делать чай на троих. - А меня ты не хочешь спросить? Может, я решил следить за фигурой, – в голосе слышались нотки недовольства, но всё же Микеле был весел. - Микеле не смеши меня, пожалуйста. От пирожных ты никогда не откажешься. Что вы пели? - Дов дал нам тексты и ноты песен. Это финальная. - Интересно, как им вообще в голову пришла мысль об этой рок-опере? Поначалу у меня в голове это не укладывалось, - говорил Микеле и одновременно убирал листы, чтобы я положила на стол поднос с тремя горячими чашками и большим блюдом кондитерских изделий. - На самом деле идея неплохая, но рисковая. Боже, как вкусно! – неожиданно произнес Флоран и посмотрел на меня. – Если ты кормишь ими каждый день Мика, то я переезжаю к тебе навсегда, - я почувствовала, как румянец слегка тронул мои щёки. - Не торопись, Маэва их покупает не так часто, - досадно ответил Мик, доедая "корзиночку". - Зато готовит шикарно, правда? – со смешком прибавил он, но потом, заметив моё замешательство, решил перевести тему. – А где ты здесь живешь? - Да, ты же в Торонто пребывал до проб? - спросила я и, набравшись смелости, заглянула в шоколадные глаза, как оказалось, они смотрели прямо на меня. Флоран казался таким счастливым в данный момент. Теплая улыбка не сходила не с губ, ни с глаз; корпус тела был немного наклонён в целях отпить чаю. И, смотря на такого человека, я понимала, как мне самой хотелось бескрайнего счастья. - Квартира от родителей досталась ещё в двадцать лет. Кстати, Маэв, не хочешь взглянуть на свои песни? - А у вас есть? - Дорогая, у нас есть всё, - и будто по волшебству в руках у Флорана появилось множество листов. – Давай попробуем. Весь оставшийся вечер мы пели песни да импровизировали на гитаре. И уже было не важно, чьи это песни, мои, их или же Мелиссы. Если в самом начале наших посиделок Фло ещё стеснялся (сама не знаю, чего, а может, он просто вежливый юноша), то уже за полночь мы разговаривали без всех барьеров и непробиваемых стен. Я узнала, что он живет совсем неподалеку, что вроде бы не было важным событием, но меня это обрадовало. Перед выходом Флоран поблагодарил меня и Мика за такой теплый прием и пообещал нам, что будет частенько заходить в квартиру с божественной выпечкой. На прощание он поцеловал меня в щёчку, и я снова вспомнила сон, где Фло, как его герой Сальери, оказался двуличным. А что, если он только скрывает своё настоящее лицо за маской милого и доброго музыканта? Нет, Маэва,это самая сумасшедшая мысль, которая когда-либо тебе приходила в голову. Флоран был именно таким, каким я видела его в тот день. - С тобой точно все в порядке? – после ухода новоиспеченного друга спросил Мик. Он положил руку мне на плечо в знак того, что что бы ни случилось, итальянец поможет мне. - Да, Микеле. Наверно, Фло прав, я просто давно не работала и позабыла, что можно чувствовать себя так устало. - Ладно, если что, сразу же говори, сестрёнка, - Микеле крепче обнял меня, и этот день закончился самым приятным для меня образом.