Любимая вредина

      Пригорода они достигли настолько быстро, насколько это только было возможно.       – На карте этого места нет, но там совершенно точно должен быть дом, – сообщил Хансен через приемник. – Какое-то небольшое здание или вроде того, точно найдете, если свернете к тропинке.       Сидевший за рулем автомобиля Артур уверенно кивнул, заворачивая как раз в сторону той самой тропинки. Он отчетливо видел, что по этому бездорожью недавно уже проехала машина.       – Если так, то это точно здесь.       Сидевший на заднем сидении Юань зарядил пистолет и передал его Франциску.       – Вот и отлично.       На втором автомобиле ехали подоспевшие за напарниками и Рубль, уже вооруженные до зубов и готовые ко всему.       – До этого объекта не больше ста метров, оставим машины здесь, чтобы не шуметь.       Керкленд кивнул выразившему действительно умную мысль Бонфуа.       – Так и сделаем.       Он волновался. Хотя что уж там, они все волновались, ведь это было важнейшее дело в их жизни. Провалить его означало потерять все, чего они уже добились, а этого совершенно точно не хотел никто из группы. Они становились все ближе к цели. Доллар сжимал в руках пистолет, думая о том, что если все пройдет хорошо, он первым делом поедет в музыкальную школу и пригласит Сакуру Хонда на свидание. Давно уже пора налаживать личную жизнь. Рубль почему-то вспоминал о том самом непонятном странном альбиносе, решившем, что он его судьба. Странно, но чем больше времени проходило, тем больше Иван размышлял об этом человеке и понимал, что был бы не против узнать его поближе, если бы тот не накинулся на него как умалишенный. Артур поглядывал на Яо, думая, что если дело не провалится, он в этот же день признается ему в своих чувствах, как бы сложно это не было. Юань в свою очередь невольно посмотрел на Керкленда – наверное пора самому к нему подкатить, раз уж тот не заинтересован в отношениях и сам не проявил никакого интереса к его скромной персоне.       И один лишь Франк думал не о себе, а о Хенрике Хансене, который отлично сделал свое дело и непременно заслужит такое вожделенное им свидание с Андрессом.       Артур остановил машину.       – Все, дальше пешком.       Альфред первым выбрался из автомобиля и начал командовать. Это было слишком привычно, чтобы сейчас возмущаться и пытаться противиться.       – Отлично! Вы все слышали приказ босса. Идем в сторону этого дома, смотрим внимательно, нет ли охраны. Вырубаем всех максимально тихо, в крайнем случае нам дозволено не церемониться. Наша первостепенная задача – найти и доставить на базу живым и целым Родериха Цвингли-Эдельштайна, и важно только это. Проверка связи, микрофончики у всех работают?       Остальные закивали. Теперь уже все откинули прочь ненужные мысли и волнение, включив весь свой профессионализм. Каждый понимал в полной мере важность этой операции.

***

      Дорога расстилалась бескрайним серпантином, уходя вдаль мимо высоких зеленых деревьев. Только сейчас Людвиг заметил, настолько же тут красиво. Все кругом было удивительным. Он столько раз уже приезжал сюда по этой вот дороге, но лишь сейчас заметил местные красоты – а ведь прежде не любил природу. В этой любви не было никакого смысла. По крайней мере, он так всегда считал.       – Останови здесь, – тихо сказал сидевший рядом Родерих.       Байльшмидт лишь немного растеряно кивнул. Он ничего не спрашивал, потому как понимал, что если Цвингли-Эдельштайн захочет объясниться, то сам это сделает, а если нет, ответа из него не вытащишь и клещами. Машина подъехала к обочине поразительно пустынной дороги. Юноша неспешно открыл дверь и выбрался наружу, а после потянулся всем телом и поправил очки.       – Ехать в багажнике было комфортнее. Поразительно, до чего же ужасная машина.       – Это отличная машина! – возмутился Людвиг, но его в который раз проигнорировали.       Парень захлопнул дверцу и направился в сторону зарослей деревьев. Байльшмидт знал, просто понимал каким-то шестым чувством, что Родерих не собирается от него сбегать. Ему это просто незачем, особенно сейчас, когда все вот так обернулось.       Подумав долю секунды, он сам выбрался из салона и заблокировал двери, а после направился за Цвингли-Эдельштайном. Парень быстро отыскал удобное местечко на зеленой траве рядом с деревом и присел, совершенно не заботясь о сохранности своей одежды. Подняв взгляд, он посмотрел на подошедшего Людвига. Тот был словно в прострации и смотрел на Родериха с таким откровенным трепетом, что юноша ликовал в душе. Он уже завладел сердцем и душой этого человека, и этот факт так потрясающе тешил его самолюбие.       – Ты сможешь запугать мою тетку и ее муженька?       Байльшмидт отвел взгляд.       – Я бы предпочел скрыться к черту из страны. А еще лучше с континента и вместе с тобой.       Родерих усмехнулся.       – В этом нет никакой необходимости. Тем более, что ты обещал делать то, что я тебе скажу.       Людвиг прикусил губу. Поразительно, парень приказывал ему таким спокойным, отстраненным и незаинтересованным тоном. Он требовал, но при этом словно и не требовал. И притом Байльшмидт понимал, что просто не в состоянии ослушаться.       – Как ты это делаешь? – спросил он.       Людвиг присел рядом с парнем, теперь снова смотря на него, однако юноша лишь мотнул головой.       – Пардон?       – Как тебе удается заставлять меня делать то, что хочешь ты? Почему я не могу просто послать тебя?       Родерих чуть приподнял брови.       – А ты, стало быть, не можешь? Надо же, поразительно. Интересно, что бы могло быть тому причиной?       Байльшмидт сжал руки в кулаки, а после разжал. Черт бы его побрал, этого богатенького мальчика. Приворожил он Людвига, что ли?       – Как будто ты не понимаешь…       Парень смотрел на него, смотрел внимательно, взглядом давая понять, что вся его отстраненность – только напускное. Он прекрасно знал, что творит со своим неудачливым похитителем и максимально активно этим пользовался.       – Я все понимаю, – отозвался Родерих. – И этого достаточно. А вот что ты должен знать: ты мне понравился, так что я хочу, чтобы ты был со мной. Все остальное я сам организую, а ты просто делай как я говорю, – он чуть отстранился от дерева, оказываясь ближе к Людвигу и заставляя мужчину поперхнуться воздухом от волнения. – Ты ведь все сделаешь, правда? Ты ведь сделаешь…       Байльшмидт с шумом выдохнул и кивнул, словно окончательно признавая свое поражение. Родерих коснулся ладонью его светлых волос, а Людвиг вдруг уставился на родинку на подбородке парня и внезапно подумал о том, настолько по-блядски смотрится эта родинка на столь обманчиво милом лице. Он сам потянулся вперед, приникнув к чужим губам властным поцелуем, а Цвингли-Эдельштайн ответил ему, потянув мужчину на себя и осторожно разведя в стороны ноги. В итоге он повалился спиной на траву, едва не ударившись затылком о ствол дерева, а Байльшмидт оказался как раз над ним. Мужчина тут же заскользил руками по покорному и такому доступному телу, стараясь не думать о том, как это случилось в первый раз. Тогда все было грубо и неправильно. Хотя… И в тот, и в этот раз все происходит лишь потому, что так изначально захотел Родерих. Теперь Людвиг отчетливо это понимал. Оторвавшись от губ парня, Байльшмидт скользнул ниже по его шее, целуя и чуть прикусывая нежную кожу и наслаждаясь запахом – смесью лаванды и цитрусов. Странно, как парень вообще может так пахнуть.       – Знаешь… – вдруг проговорил Родерих тихим и до ужаса томным голосом. – Я всегда, сколько себя помню, был загружен делами. Иногда мне хотелось забыться в чьих-то объятиях, но еще ни разу не было никого, кто мог бы позволить себе накинуться на меня и нагло изнасиловать. А я этого и хотел, черт возьми…       Байльшмидт потрясенно замер и посмотрел на Родериха. Тот, однако, смотрел куда угодно, лишь бы не на него. Снова запустив ладонь в его волосы, теперь уже куда более настойчиво, парень заставил Людвига продолжить, давая понять, чего он хочет. В итоге мужчина в который раз не смог ему отказать.       Когда его чуть подрагивающие руки расстегнули ремень и стянули с парня штаны, Родерих усилил хватку, причиняя Людвигу несильную боль и заставляя склониться к своему паху. Мужчина понял, чего он хочет, и вновь пошел у него на поводу. Член Родериха стоял наполовину и продолжал крепнуть. Байльшмидт сглотнул, а после накрыл ртом чужой орган, засасывая сразу целиком и скользя языком по коже. Про себя он невольно порадовался тому, что парень обрезанный, так определенно было намного лучше.       Родерих задрал голову, смотря то на траву, то на небо, такое чистое и безоблачное, а после опустил взгляд на Байльшмидта. Тот отсасывал ему с таким усердием… Парень ухмыльнулся. Сколько же высокомерия и самодовольства было в этом обыденном жесте. Родерих был доволен тем, что происходило. Ему было хорошо, и ему в самом деле пришелся по душе этот блондин. Он красивый, умелый, отличный любовник, он дисциплинирован и ответственен. Но что самое главное – им легко манипулировать. Это как раз то, что так искал Родерих.