Зарисовки

Новэ Кирдан любил море. Любил всю свою жизнь, с тех пор, как впервые увидел его. И мог даже считать, что любил и раньше. С самого Пробуждения снился ему иногда мерный шум волн, перекатывающих прибрежную гальку, виделась бескрайняя водная гладь до самого горизонта, в которой множатся и дробятся серебряные звездные искры. Он еще не понимал сути этих видений, но уже тосковал по чему-то неизведанному. А когда вышел на побережье, узнал, куда вела его судьба. Никто не знал, что он любил Море не только как стихию. В волнах увидел он лик прекраснейшей из дев, непохожей ни на одну эллет. Лицо ее было цвета перламутра, а волосы походили на водоросли и струились вокруг нее, словно одеяние. Яркие рыбки ютились в них, поблескивая разноцветной чешуей, будто украшения. Рыбы побольше и морские гады следовали за девой как свита, а не шее ее красовалось ожерелье из раковин и жемчужин. И дева улыбнулась ему и заговорила с ним — шепотом волн и шорохом камушков, вечным движением вод и той песней, что идет из потаенных темных морских глубин и звучит в самом сердце. В тот самый миг Кирдан понял, что никогда не полюбит никого, кроме нее. Девы Уйнен, майа Владыки Вод. Но вскоре он узнал, что она никогда не сможет быть с ним. Безответная любовь наполняет сердце слабого завистью и злобой, а сильному дарит мудрость. Кирдан никогда не желал того, чего не получит, но часто приходил к берегу, взбирался на обломок скалы, далеко выдающийся в море, и играл для нее на флейте. Звездные огоньки качались на волнах в такт его музыке, плеск воды о камень вплетался в нее, а ветер нес над волнами ласковый мотив, полный надежды и печали, но печаль эта была светла. И Уйнен приходила, чтобы спеть в ответ. Она пела ему о ветре и волнах, о теплом мелководье и холодных пучинах, о бурных течениях и спокойных водах, о шторме и штиле, предупреждала о мелях и рифах, предсказывала удачу в море. Море тоже любило Кирдана, пусть и не так, как он сам любил море. Море говорило с ним, и иногда ловил он в воде водоросль, так похожую на длинную прядь волос. Он строил корабли и ходил на них вдоль всего побережья Белерианда, бывал и далеко на востоке и на юге, где олвар и келвар совсем не похожи на тех, к которым привыкли эльдар, а в море обитают невиданные чудища и светящиеся рыбы. Отправлялся он и далеко на запад, и на север, до самых Вздыбленных Льдов, и везде сопутствовала ему удача, и Уйнен улыбалась ему из воды. Он построил города на берегу моря и учил свой народ строить корабли и ткать паруса. Море благоволило им, море кормило их, море слушало их песни, вплетающиеся в шум волн и ветра. И каждый раз, когда на душе было неспокойно, когда бесконечная звездная ночь становилась темнее от дурных предчувствий, Кирдан взбирался на скалу, брал в руки флейту и беседовал с морем. Море утешало и советовало. Шло время, и песня моря менялась. — Строй флот и крепи стены города своего, — пела Уйнен. — Грядет буря, будь готов к ней. Посмотрел Кирдан на запад и увидел черную тень, на миг закрывшую звезды и вихрем помчавшуюся на север. Он поднялся и пошел к своему народу. Море никогда не предостерегало его без причины.