И пусть их прославят уста

После визита к некроманту Аналейн вновь вернулась на Высокий Хротгар. Там девушку ждали ежедневные тренировки с Партурнаксом и ее... воинами. Да, именно ими и являлись другие драконы, принявшие сторону Драконорожденного и готовые биться за него. Аналейн не могла, не должна была ударить в грязь лицом. Иначе драконы потеряют веру в единственного, кто мог сравниться по силе с Пожирателем Мира. А она, в свою очередь, потеряет единственных союзников. День за днем с Глотки Мира доносились отдаленные отголоски Криков. Уже неделю ей неизменно не удавалось одержать победу в бою с несколькими дова. Определенно, это было невозможно. И драконы, видимо, также понимали это, и вскоре число противников Аналейн сократилось до двух. Ее задача упростилась, и теперь девушке удавалось хотя бы выстоять против них в течение гораздо большего времени. Будь этот бой реален, она бы наверняка побеждала как минимум одного из них. Седобородые упорно делали вид, что не замечают пропажи тела. Точнее, они попросту не акцентировали на этом внимания. Интересно, возвращение Уриэля также пройдет мимо них? В любом случае, они радушно, как и прежде, приняли Довакина в своей цитадели и даже в некотором смысле участвовали в ее подготовке, переживая за девушку и предстоящую бойню не меньше, чем переживала она сама. Старцы поведали ей новое, последнее Слово Морозного Крика, и теперь ее знание было равным врожденному умению ледяных драконов. Одним вечером, после изнурительного боя, Аналейн, совершенно без сил, вернулась в Храм. Интересно, насколько вымотанной и уставшей она выглядела сейчас, со множеством синяков и кровоподтеков на теле. Показываться в таком виде Уриэлю ей совершенно не хотелось, так что оставалось лишь рухнуть в кровать вплоть до следующего утра. Войдя в главный зал, Аналейн неожиданно для себя обнаружила там ожидавших ее Дельфину и Эсберна. А они что здесь делают?! И как Арнгейр согласился впустить Клинков в священный дом Седобородых? — Довакин! — Дельфина направилась ей навстречу, а Эсберн слегка улыбнулся. — Мы услышали о предстоящей битве. И мы готовы стоять рядом с тобой. Женщина скрестила руки и устремила выжидающий взгляд на Аналейн. Девушка на мгновение опешила. — Я буду рада видеть вас в лице соратников, — честно сказала она, — но на моей стороне будут и драконы. Пообещайте мне биться рядом с ними как с союзниками, а не врагами. Возмущенный возглас Дельфины прервал спокойный голос Эсберна: — Это будет честью для нас, Довакин. Аналейн благодарно склонила голову. Что ж, по крайней мере сюрпризов от этой парочки на поле боя ждать не придется. Эсберн пообещал сдержать Дельфину, а значит, у Аналейн пополнилось число ее сторонников. Драконы и опытные воины, Клинки, веками боровшиеся с древними дова. — Надеюсь, Уриэль присоединится к нам? Вопрос Дельфины застал ее врасплох. Они что, не в курсе?.. — Да, — помедлив, твердо ответила Аналейн. — Да, он будет биться рядом со мной. Ей оставалось выполнить свой последний контракт. До двадцати тысяч недоставало ровно четырехсот, так что завершающая вылазка сулила ей счастливое избавление от служения Ситису и живого Уриэля рядом. Внутри Убежища ее уже ждал Назир. Пока что Цицерон был единственным, кому она намекнула о своем уходе. Даже Адриан был не в курсе. — Привет, Аналейн — расплылся при виде нее в улыбке чернокожий редгардец. — У меня для тебя сегодня нелегкое дельце. — Нелегкое? — усмехнулась девушка. — Что ж, выкладывай. — Держи. Он отдал ей скомканный листок бумаги. Человек, передавший заказ явившемуся на вызов ассассину Братства явно торопился, кривым почерком описывая суть дела. — Братья Бури, — начал Назир, — сейчас где-то под Солитьюдом, обещают осадить город, если Империя не пойдет на уступки. Твоя цель — один из солдатов Легиона. Их лагерь недалеко от осевших Братьев. Ведут переговоры, так что поторопись, пока они не перешли к более решительным действиям. Аналейн развернула бумажку и, крупно и неприятно вздрогнув, едва не выронила ее из рук. На листке смятого пергамента крупными буквами выделялось имя Хадвара. Они ехали по заваленной снегом дороге. Никто и ни за что не принял бы эту парочку за наемных убийц — Цицерон переоделся в простую одежду извозчика, Аналейн же и вовсе не составляло труда принять вид обычной девушки. Все эмоции она пока держала в себе. Стоит ли сказать наставнику, кем являлся заказанный человек? Он ведь ей буквально жизнь спас. А она собирается отнять его. После увиденного ею имени в голове мгновенно всплыла неделя, в течение которой Хадвар и его ближайшие родственники ухаживали за беглянкой, словно за собственной сестрой. Предоставили ночлег, накормили и снабдили всем необходимым на пути в Вайтран. Теперь так она хочет отплатить легионеру и его семье? Это уже не незнакомые ей люди, это глубоко личное. И из-за этого Аналейн никак не могла принять контракт. — Цицерон, — сдавленно произнесла она, однако песенка шута не прекратилась. — Цицерон! — Откуда ты знаешь мое имя?! — подскочив на месте, взвизгнул шут. Ладонь Аналейн звонко встретилась со лбом. У него иногда бывало такое, нечто вроде безобидного мимолетного помутнения. Девушка каждый раз с грустью признавала, что в подобные моменты ей искренне жаль его. После всего пережитого в Чейдинхоле, а затем здесь, в Скайриме, он окончательно тронулся умом. — Что бы ты сделал, знай заказанного лично? — осторожно поинтересовалась она, буравя взглядом дно повозки. — Хм-м-м, — задумчиво протянул дурак, почесав подбородок, — у Цицерона бывало такое, да. И не раз. Не представляешь, с каким наслаждением я выпускал наружу их кишки... Дальше девушка предпочла не слушать и, поежившись и обхватив себя руками, отвернулась в другую сторону. — А что? — закончив наконец откровенничать, полюбопытствовал шут. — Этот человек спас мне жизнь однажды, — тихо произнесла Аналейн, не зная, нужно ли было вообще поднимать эту тему. — Я не смогу убить его, Цицерон. — О-о-о, конечно сможешь! — хихикнул тот и посоветовал ей не думать об этом, а наслаждаться выпавшим шансом. По-видимому, ей придется пережить это наедине с собой. О смене контракта не шло и речи, сейчас, на пике возрождения Братства, каждый его член был загружен заказами до предела. К тому же, ее контракт был действительно не из легких — пробраться в военный лагерь, кишащий солдатами, не так-то просто. Партурнакс дал ей полторы недели на то, чтобы отдохнуть и побыть одной, тщательно все обдумав. И теперь, из всего отведенного срока, ей оставалось шесть дней до роковой битвы. К ближайшей к лагерю деревне они добрались ближе к вечеру. В этой части Скайрима Аналейн побывала впервые — Хаафингар встретил ее не менее суровой, чем в остальных владениях, февральской зимой. Здесь почти повсюду высились хвойные леса, понятное дело, почему лагеря противоборствующих сторон располагались именно здесь. Вблизи столицы, но в то же время скрытые от посторонних невнимательных глаз. Драконий Мост, маленькая деревушка на юго-западе от Солитьюда, была прославлена и названа в честь расположенного здесь моста, увенчанному головой выделанного из камня дракона — единственного на много километров вокруг, позволяющему переправиться через Карт. Сейчас здесь все буквально кишело Имперцами. Видимо, стороны объявили перемирие, и довольные солдаты отправились позабавиться в местную таверну. Опрометчиво и несерьезно, учитывая нынешний накал между подступившими Братьями и окруженной столицей. Наверное, и Хадвар тоже был где-то здесь. Оставив повозку рядом с конюшней, двое решили вначале проверить трактир. Не исключено, что благородный легионер также не прочь приятно провести вечер и на время забыть о войне. И Цицерон оказался прав. Аналейн заметила его в окружении соратников и нескольких пустых деревянных кружек. На коленях у мужчин хохотали женщины, кто-то громогласно рассказывал о совершенных в бою подвигах. Типичное зрелище для места, в котором собралось сразу с два десятка посетителей мужского пола, вырвавшихся на несколько часов из армейской жизни. Цицерон бросил на нее оценивающий взгляд. — Сделай это незаметно, дорогая. Буду ждать тебя снаружи, отправимся сразу назад. Здесь слишком скучно. — Он демонстративно зевнул и вышел. Девушка не шевелилась. Сейчас перед ней был захмелевший, но такой же добрый человек, каким она его и запомнила. Он был более спокоен, чем его сослуживцы, и сидел совершенно один, без женщины. И поэтому каждый солдат то и дело колко, но с юмором посмеивался над легионером. Идея пришла внезапно, но от одной мысли об этом стало до тошноты мерзко. Ей не хотелось делать этого, но не просить же Цицерона отвлекать весь трактир, пока она вершит свое дело. Аналейн скорчилась, однако другого выхода она не видела. Сняв с головы капюшон, повесив плащ и пошире раскрыв ворот рубашки, она направилась прямо к столу Имперцев, стараясь выстроить походку как можно ближе к походкам девушек не тяжелого поведения. Собственно, именно они и заметили ее первыми. — Иди сюда, малышка, — рассмеялась одна из них. — Тут кое-кто скучает. Аналейн подавила в себе желание развернуться и ко всем даэдра бросить эту затею. Однако она натянула на губы развязную улыбку и облокотилась на стол рядом с Хадваром. Пахнуло элем, когда незнакомый ей легионер рядом пихнул товарища в бок и посоветовал тому расслабиться. Девушка томно шепнула мужчине, что наверху есть свободная комната и, взяв его за руку, потянула. Слава богам, что Хадвар был действительно пьян и не узнал ее. Возможно, даже не помнил. Однако сейчас важнее было то, что он, не сопротивляясь, расплылся в улыбке и послушно последовал за ней. Поднимаясь по лестнице, Аналейн незаметно нащупала под высоким сапогом небольшой кинжал. Стараясь не обращать внимания на охи по ту сторону закрытых дверей, девушка вскоре отыскала свободную комнату. — А знаешь, — заплетаясь, начал Хадвар, пока она запирала дверь на массивную задвижку, — где-то я тебя уже видел... Аналейн глуповато улыбнулась. — Не может этого быть, я в Скайриме совсем недавно, — тихо и с придыханием произнесла она, развязывая узел на его Имперской броне. Отставив красный нагрудник в сторону, она принялась снимать с него желтоватую рубаху. Все это время Хадвар пытался сфокусировать на ней взгляд и рассмотреть отдаленно знакомое лицо. Стянув с тела последнюю одежду, Аналейн про себя отметила, что выглядел легионер довольно неплохо. А он наконец оторвал взгляд от ее лица и перевел его чуть ниже. Девушка не заметила, как теплые мужские руки постепенно оказались сначала на ее спине, талии, а затем и бедрах. Возникшее напряжение мешало ей сосредоточиться и сделать так, чтобы нож вовремя оказался при ней. В то время, как на легионере остались одни лишь холщовые штаны, она оказалась без собственной рубахи. И едва руки мужчины потянулись к ее ремню, Аналейн накрыла его губы своими. Стараясь не концентрироваться на своих ощущениях и уж ни в коей мере не думать об Уриэле, она понемногу толкала Хадвара к кровати. Притянув его к себе, девушка опустилась на колючее шерстяное покрывало, оказавшись под тяжелым мужским телом. Аналейн хотела было перевернуться и сесть на легионера сверху, как тот, прижав ее сильнее, прильнул губами к обнаженной шее. Невольно издав тихий стон, девушка поймала себя на мысли, что слишком непрофессионально отдается процессу. Не стоило забывать, зачем она здесь. Однако уставший от войны и вечных боев мужчина вовсе и не думал так просто отпускать желанное женское тело. С шеи он переместился ниже, и Аналейн стоило больших усилий принять наконец нужную ей позу. Впившись в его губы поцелуем, она водила руками по крепкому телу легионера, то и дело поддразнивая и задевая пальцами чувствительную плоть. А правая рука уже тянулась к кинжалу. Покрепче обхватив рукоять, девушка вынула клинок и прервала поцелуй. Оба тяжело дышали, и только сейчас, в полумраке, Хадвару показалось, что он видел эту девушку тогда, в Хелгене. Видел, но не более того. И именно этот на мгновение прояснившийся взгляд заставил Аналейн помедлить. Однако контракт есть контракт. — Прости меня, Хадвар, — сжав губы, горько прошептала она, и лезвие скользнуло по коже.