И пусть их прославят уста

Сегодня его тайное убежище напоминало скорее лабораторию: повсюду склянки, трубочки, перегонный куб на огне. Август словно в танце порхал вокруг стола, что-то то и дело пересыпая из сосуда в сосуд. Работа кипела, и Аналейн не хотелось прерывать некроманта, однако крайняя необходимость вынудила ее откашляться и привлечь внимание мужчины. Август резко поднял голову. — Аналейн! — расплылся в улыбке мужчина. — Подай мне вон ту зеленую склянку, пожалуйста. Он указал на небольшую закупоренную бутылочку, и девушка учтиво подала ему нужный ингредиент. Почему-то ей казалось, что во время работы у таких людей как Август повсюду царит хаос. Однако этот человек творил в безупречном порядке. Казалось, у каждой вещи есть свое определенное место, замена которого повлечет за собой полнейший крах всей уже проделанной работы. Август на глаз добавил в разогретую жидкость несколько капель, вновь закупорил склянку и поставил на полочку позади себя. Аналейн терпеливо ждала, пока он еще несколько минут колдовал над некой эссенцией, а затем оставил ее остывать. Смахнув со лба выступившую от сосредоточенности испарину, некромант вздохнул и, наконец, устремил взгляд на девушку. — Как успехи? — бодро спросил он, хитро сощурив глаза. Аналейн без слов протянула ему мешочек с корнями Нирна и сердцами даэдра. Август отнес их в соседнюю комнату и, вернувшись, поинтересовался, как скоро он сможет начать работу. К счастью, некромант оказался готовым ждать столько, сколько ей понадобится. Главное, чтобы были деньги и тело, остальное, как сказал Август, остается за малым. Девушке стоило больших усилий подавить в себе желание задать мучивший ее все это время вопрос: а не близнецы ли они с Адрианом часом? Ясное дело, что так оно было, но любопытно же... Она уже было открыла рот, однако на его вопросительный взгляд лишь поблагодарила и, попрощавшись, поспешила удалиться. Несмотря на вечно морозную погоду, в Скайриме ощутимо похолодало. Чувствовалось это как снаружи, так и внутри домов, как бы сильно не полыхал в камине огонь. На пути к ближайшей деревне ее чуть не сбил с ног поспешавший гонец, промчавшийся мимо нее к местному трактиру, на стене которого Аналейн вскоре увидела свежий плакат, оповещавший жителей о предстоящей казни в Виндхельме. Серийного убийцу приговорил к казни сам Король Скайрима (кстати, что-то давненько не было вестей от Ульфрика), а состояться она должна была уже завтра, на главной площади города. Ниже прилагался портрет осужденного, в лице которого Аналейн узнала Мясника. В памяти мгновенно вспыхнула его последняя просьба. Почувствовав укол совести, девушка тут же оборвала себя. Да, клятва была дана, но после стольких преступлений он не стоил ее переживаний. Однако тяжесть невыполненного обещания вынуждала девушку активнее перебирать ногами и двигаться прямо на север, в Виндхельм. Отдав хозяину повозки около сотни септимов, Аналейн успела пожалеть, что отправилась сюда. С ее-то нуждой в деньгах стоило поберечь каждый золотой. Зато она прибыла как раз вовремя. На площади собралась толпа, люд, оттесняемый стражами, норовил оказаться как можно ближе к сцене. Выкрикивая проклятия, народ потрясал кулаками. Столько ночей этот человек терзал тела невинных девушек — неудивительно, что его считали демоном во плоти. Натянув на голову капюшон, Аналейн искала подходящее для рокового выстрела место. Пусть этот мужчина и заслуживал смерти, но ее стрела все же будет вне закона, так что неплохо было бы укрыться от любопытных глаз зевак. Девушка обошла каменную изгородь, отделявшую площадь от жилых домов, и устроилась напротив щели между камнями. Толпа бушевала. На сцену вывели приговоренного, его появление сопровождалось усилившимся шумом и стуком полетевшим в Мясника камней. Он заслужил это. Выждав мгновение, Аналейн взобралась на холодную изгородь. Все были настолько поглощены предстоящим действом, что никто даже не заметил ее. Выведший убийцу стражник, по-видимому, начальник, призвал собравшихся к тишине и заговорил, кратко описывая все совершенные Мясником убийства и оглашая приговор. При произнесении каждого женского имени толпа ревела и тут же снова затихала. Осужденный не видел ее, однако взгляд Мясника весьма осознанно ощупывал толпу. Наверное, мужчина пытался отыскать среди жителей города Аналейн. Когда начальник стражи закончил, осужденного толкнули и с силой опустили на колени. Кто бы мог подумать, что когда-то и она сама была в подобном положении... Аналейн достала стрелу, осторожно натянула тетиву и, не колеблясь ни секунды, выстрелила. Приговоренный поднял голову и в упор посмотрел на нее перед тем, как сорвавшаяся с лука стрела пронзила его грудь. Мясник повалился на бок, народ издал изумленный вздох, а когда толпа зашепталась и оглянулась, Аналейн уже и след простыл. Что ж, одной заботой меньше. В Убежище она добралась только к поздней ночи. Другие члены Братства либо спали, либо бродили по залу, дожидаясь, возможно, удобного момента, чтобы отправиться на исполнение очередного контракта. Настали трудные и долгие недели, в течение которых девушку все больше посвящали в искусство наемных убийц. Пусть Адриан и считал, что она не задержится в Братстве надолго, Цицерон подходил к своей миссии со всей серьезностью и тщательностью. Аналейн успела привыкнуть к нему и к его специфическому юмору, демонстрируемому во время каждой их совместной вылазки. Любимой фразочкой девушки было что-то про маленьких котят и крысиный яд, которым их кормят. Нет, котят она любила, даже очень, но из уст Цицерона это звучало довольно-таки забавно. Либо же она сама постепенно слетала с катушек вслед за ним... Контракты постепенно становились для нее менее трудноисполнимым и требующим усилий делом. Рука сама поднимала нож, отпускала стрелу, а сомнения и вовсе испарились, словно никогда и не посещали ее. Встречи с Уриэлем стали реже: днем Аналейн занималась с Цицероном и другими братьями, а ночью падала без сил. Ее поощряли и подбадривали, однако ближе к себе не подпускали. Видимо, всем стало известно, что она здесь не за тем, за чем пришли остальные. И это делало их отношение к ней более холодным и отстраненным, но, по крайней мере, с новенькой стали говорить и даже обучать чему-то новому. Со всей этой новой жизнью Аналейн совершенно забыла о Пожирателе Мира. Уриэль постоянно твердил ей, что с каждым днем она выглядит все хуже и хуже. Яростно отнекиваясь, Аналейн видела в отражении исхудавшую, осунувшуюся девушку с отсутствующим взглядом. Она не помнила, когда перестала переживать каждое совершенное ею убийство, и, кажется, теперь вся тяжесть ее ремесла всякий раз оставляет отпечаток на ней. Давило не только Братство, давило все: отсутствие новостей об Алдуине, нехватка золотых для осуществления задуманного, редкие встречи с Уриэлем. Все, чем она промышляла сейчас, совершалось бездумно, лишь с одной целью. Но и этого было мало. До нужной суммы ей оставалось безукоризненно исполнить еще несколько контрактов. А что же дальше? Отпустит ли ее Братство просто так? Хотелось бы в это верить. Алдуин дал о себе знать в трех деревнях сразу. На их месте остались лишь обугленные части зданий, пепелище, выжженная дотла земля, а выжившие клялись, что, сжигая их дома, дракон неустанно твердил о Довакине. Хороший ход, вселять в людей страх и одновременно надежду на приход спасителя. Однако Довакин не появился, и вера людей в его силу угасала с каждой сожженной деревней, с каждым обгорелым телом. Стали бы вы биться за того, кто не может помочь вашим женам и детям? Все это она узнала от только что вернувшегося с задания брата. Слава богам, никто из Семьи не знал ее истинной личности. Не хватало еще всеобщих любопытных взглядов. Новость о разрушенных до основания деревнях была последним известием о Пожирателе Мира до того, как Аналейн навестил Одавинг. Она неспешно брела по заснеженной дороге от Данстара к Убежищу за положенной наградой, когда знакомый рев вывел ее из задумчивости. Зашумели тяжелые крылья, и вот дракон уже мягко опускается прямо перед ней. — Drem Yol Lok, Dovahkiin, — привычной для детей Акатоша фразой поприветствовал ее дова. — Партурнакс послал за тобой. Аналейн мгновенно напряглась, предчувствуя неладное. — Что-то случилось? — Партурнакс собрал дов. Он сам расскажет при встрече. — Одавинг недвусмысленно пригнулся и, когда Аналейн без лишних вопросов взобралась ему на спину, расправил крылья и взвился в небеса. На вершине Глотки Мира ее ожидала дюжина, а то и больше драконов во главе с Партурнаксом. Сразу было понятно, что без веской причины он не стал собирать всех дов здесь. И от этого на душе становилось тревожно. Одавинг помог ей спуститься, и Аналейн почувствовала, как все взгляды тут же обратились к ней. — Drem Yol Lok, onik dovah, — она слегка поклонилась, не зная, как себя вести в присутствии стольких драконов сразу. Тем более, среди тех, кто признал ее после побега Алдуина из Совнгарда. — Ful Hi los het, Dovahkiin,* — произнес Партурнакс в привычной ему неторопливой манере. — У нас есть, что сказать. — Алдуин бросает тебе вызов, Dovahkriid,** — сказал Одавинг. Аналейн сглотнула. Что ж, рано или поздно этого стоило ожидать. — Минет три седмицы, и мы явимся на frod, поле боя. — Партурнакс на мгновение замолчал. — А сейчас, Довакин, постарайся проявить себя. С этими словами дова взлетел и опустился вновь на большой черный камень. Древние ящеры образовали круг, трое из них выступили вперед. Она не ожидала подвоха. Один из драконов, Винтурут, как назвал его старейшина, сбил ее с ног ударом тяжелого хвоста. На мгновение Аналейн потеряла ориентацию, однако быстро спохватилась и выхватила из ножен мечи. Проверка. Как в тот раз, наедине с самим Партурнаксом. Только теперь он не один. Не успела девушка проследить взглядом за двумя ящерами напротив, как третий заставил ее снова повалиться на снег. Уверенность в себе понемногу угасала. Будь это реальный бой, от нее бы уже живого места не осталось. Поднявшись на ноги, Аналейн остановила время. Ненадолго, за незнанием полного Крика, однако именно это помогло ей оценить ситуацию и оставить в поле зрения всех трех противников. И что ей делать? Она ведь не сможет ранить своих единственных союзников. А вот драконов это явно не останавливало. Еле стоящая на ногах, уставшая и удрученная своими бесконечными поражениями, Аналейн явилась в Храм. Она уже очень давно не видела Седобородых. В главном зале их не оказалось, и девушка пришла к выводу, что четверо старцев к этому моменту отправились спать. Что ж, ей это на руку. Тело Уриэля было там, где она оставила его в последний раз. Седобородые сдержали слово — юноша нисколько не изменился с момента собственной смерти. Все-таки магия любопытная штука. Одавинг ждал ее во дворе Храма, согласившись помочь девушке доставить тело к восточным пещерам, к логову некроманта. Благодаря этому Аналейн еще на один шаг приблизилась к своей цели.