В Десятый Раз

С измученным стоном Луи открыл глаза. Свет был слишком ярким, в голове раздавалась пульсирующая боль, а руку жгло огнем. И чтобы добить его окончательно, ему снился Гарри – опять. Он напомнил себе, что ему никогда не снится Гарри, когда они спят в одной постели, и, вздохнув, он повернулся к парню. Его брови удивленно поднялись, когда он понял, что рядом его не было. Ну, хотя бы это объясняло сон. Он перевел взгляд на руку и пробубнил: «Боже мой, твою мать, я такой неудачник,» он немного призабыл события прошлой ночи. Его затуманенный мозг выдавал лишь фрагменты его гребанного поведения прошлой ночью. Он вспомнил, как рассказал Гарри о ОКР. Блядь. Он действительно жалок. Он сильно вжал лицо в подушку, готов закричать. Последние несколько месяцев были просто кошмаром наяву. Он перестал общаться практически со всеми друзьями, оценки были не так уж и высоки, и он даже не мог вспомнить, когда к нему в последний раз приставала девушка (кроме той психопатки Элеонор). Также, это был его худший футбольный сезон с тех пор, как он поступил в университет. Как это возможно? Изменится так быстро за столь короткий промежуток времени. И толку то с этого было никакого. Он все еще паниковал один в холодной пустой постели (не то чтобы его это заботило). Убедившись, что заснуть уже будет невозможно, он поднялся и пошел в душ. Каждый раз, когда его взгляд падал на руку, он съеживался от отвращения. Такие порезы будет тяжело прятать. По крайней мере, была зима, и Луи мог легко ввести в моду носить только кофты с длинными рукавами. Сейчас ему нужно было привести свою жизнь в порядок и обо всем этом забыть, в основном о Гарри Стайлсе. Не то чтобы он ему был нужен. И его даже не было рядом. И он слишком много знал. Он подумал, что три часа дня - это самое время пойти заглянуть к Зейну. Его друг в последнее время казался каким-то далеким. Он все время тусил с тем парнем, Найлом. И в этом опять же таки был виноват Гарри Стайлс. Если бы он их не познакомил, у Луи бы не было чувства, что он больше не нужен своему другу. Раньше, Луи не приходилось бороться за внимание Зейна. Ему совсем это не нравилось. Он открыл дверь парня без стука, Зейн никогда не запирался на замок, чтобы не было необходимости подниматься и открывать. «Зайн, мой мальчик, мы идем на свидание.» «Умммхм,» промычал Зейн из-под одеяла. «Бля, я думал у меня похмелье, но в это ты меня сделал!» Луи плюхнулся на матрац и начал шевелить инертную массу, которая должна была быть Зейном. «Лу, заткнись.» «Давай, нам нужно найти четких девчонок с которыми можно было бы замутить.» Зейн высунул голову. «Почему ты такое говоришь?» Луи нахмурился, услышав его резкий тон. «А почему бы нет? Не то что бы мы такого не делали раньше.» «Да…но…это было до….ты знаешь...» Зейн неловко повернулся на кровати, морщась. «В общем, неважно, не думаю, что я сегодня смогу выбраться с кровати.» «Что?! Зейн, и так прошла куча времени с тех пор, когда мы тусили только вдвоем в прошлый раз.» Луи начинал злиться. Почему он не хотел проводить с ним время? Неужели он настолько изменился, что раздражал даже Зейна? Он почувствовал, как ногти впиваются ему в ладони. Раньше, Зейн всегда был рядом. «Луи, я дерьмово себя чувствую…Может останемся здесь, потусим у меня на кровати, посмотрим телек?» «Наверное,» Луи пожал плечами и забрался в постель, рядом с Зейном. Ему пришлось признать, что две таблетки Тайленола, которые он принял, хорошо ему помогли, наверное, Зейн был такой раздражительный из-за своего ужасного похмелья. Он включил телек на первом попавшемся канале, на котором шли повторы реалити-шоу. «Так сколько же ты выпил, что ты теперь такой угрюмый?» «Дохрена, друг. Вообще-то ровно столько же, сколько и Лиам,» покраснел он. «Да, я тоже нажрался.» «Вы с Гарри рано ушли вчера…» «Ага.» Луи почесал свою правую руку под рукавом кофты. Зейн собирался продолжить, но Луи остановил его: «Я не хочу его больше видеть.» Зейн поднял подушку и сел. «Что случилось?!» «Думаю, в конце концов, мне не настолько нравятся парни.» «Луи, меня не наебешь такими отговорками, окей? Я знаю, что тебе нравятся парни, и я вообще ничего против этого не имею, если что–то случилось с Гарри, если он что-то сделал…» Луи не выдержал. «Боже Зейн! Прекрати это! Просто я решил, что мне без него будет лучше. Моя жизнь отстой с тех пор как он появился. Мы с тобой редко видимся, и мои оценки ухудшились. Вся жизнь в беспорядке. Так что это было ошибкой.» «Луи, что произошло? Нет в твоей жизни никакого беспорядка, я вообще-то я думаю, что ты никогда не был счастливее, чем со времени появления Гарри.» Луи издал ироничный смешок. «Господи Боже мой Зейн, почему ты никак не поймешь?! Я не такой гребанный педик как он. Я лучше, намного лучше чем он и его хипстерские вкусы. Все что он для меня сделал – это показал всем вокруг какой я слабый. И Зейн, позволь тебе напомнить, я не какой-то там гребанный слабак.» Он скрестил руки на груди и перевел взгляд на телевизор. Он не особо смотрел, просто подумывал, что Кортни самая сексуальная из трех сестер. Между ними повисла гробовая тишина, но Луи это устраивало, это означало, что Зейн принимал его точку зрения. «Прошлой ночью у меня был секс с Найлом и Лиамом,» такое впечатление, что он проснулся от раската грома. «ЧТО?!» Луи быстро поднялся с кровати. «Ты слышал меня.» «Тебе не нравятся члены, тебе нравятся девчонки!» «Кажется, мне нравиться и то, и то…» «И ты никогда мне об этом не говорил?» «Я рассказывал тебе, что мутил с Джеем в старшой школе.» «Я вообще такого не помню!» «Конечно же нет, ты никогда не слушаешь, если разговор не вращается вокруг тебя.» «Заткнись, Зейн! Все равно, я знаю, что ты лучше трахнешь девчонку, чем позволишь кому-то засунуть член в твою задницу.» Зейн нахмурился и заговорил холодным тоном: «Осуждай меня, мне плевать. Если это делает меня слабым, мне плевать. Престань вести себя как придурок, потому что я устал от твоего дерьма, Луи. По-настоящему устал. Я думал Гарри изменил тебя, к лучшему, но по ходу ты такой же жалкий, как и раньше.» Луи смотрел на Зейна с открытым ртом. Зейн никогда не критиковал его поведение. Никогда. «Да пошел ты!» указал он на него пальцем, вылетая с комнаты и захлопывая за собой дверь . Он тяжело дышал, восемь дверей и девятая его. Раздватричетырепятьшестьсемь. Он резко отрыл дверь и так же резко захлопнул. Его глаза были закрыты, и он пытался унять дыхание, ударяю кулаком о стену возле двери. «Блядь,» тихо произнес парень. Но этого было недостаточно, мысли путались, и он больше не мог этого выдерживать. Он резко оперся головой о стену; этого тоже было не достаточно. Он начал закатывать свой левый рукав, пока маленький голос не остановил его. «Луи…» Он резко открыл глаза. На его постели сидел Гарри, в его зеленых глазах читалось явное переживание. Но Луи не может допустить, чтобы Гарри его жалел. «Что ты здесь делаешь?» его тон был резким. «Проверяю как ты,» голос Гарри все еще был маленьким, но он не сводил с него глаз. «Мне блядь не нужны твои проверки! Я в порядке! У меня все охуенно!» Гарри ничего не ответил. «Прекрати на меня смотреть! Твою мать, я же не животное!» «Луи, я…» «Ты ничего не знаешь, Гарри, ничего.» Он подошел к нему и схватил его за плечи. «Так что кончай притворяться, что тебе есть до меня дело, и отъебись,» он хотел толкнуть его на кровать, но их взгляды встретились и он не смог пошевелиться; Луи с мертвой хваткой на плечах Гарри и Гарри с понимающим взглядом. Дыхание Луи успокоилось, и он ослабил хватку. Это не в первый раз Луи смотрел в глаза Гарри, но это в первый взгляд они произвели на него такой эффект. Они были такими успокаивающими, что Луи подумал, что такой же эффект был от четырех снотворных таблеток. Гарри поднял руку и провел по челке парня. Луи внезапно почувствовал слабость в коленях, он выпустил плечи парня и сел рядом. Дыхание пришло в норму. Гарри опять поднес руку к его голове, поглаживая волосы сбоку и медленно перемещая руку ниже, очертывая ухо. Мурашки пробежали по телу Луи, и он закрыл глаза. Парень обреченно покачал головой; он никогда не сможет определиться. Пока Гарри не было рядом, Луи знал, что без него ему будет лучше, но как только он уделял ему внимание, Луи опять менял мнение. Это было так изнурительно, и Луи просто устал бороться с этим. Может быть, Зейн все-таки был прав…Или нет. Он просто больше ничего не знал. Он потерял контроль и это устрашало. Раньше, он все контролировал…вроде того. «Я так устал,» вздохнул он. «Я знаю.» «И я…» «Не нужно говорить, Луи. Я знаю,» убеждал его Гарри. «У меня в голове все перемешалось,» настаивал он. «Я имею ввиду, я тебя ненавижу, на самом деле. Но…Я думаю, я ненавижу себя больше, потому что я тебе открылся, хотя не должен был.» Луи знал, что жестоко так говорить, но с одной стороны, он просто надеялся, что Гарри расстроится и уйдет…Хотя на самом деле, он не хотел, чтобы парень уходил. Что за бред происходил в его голове. «Ты мне нравишься,» Луи открыл глаза и нахмурился. «Нет, не нравлюсь,» он оттолкнул руку Гарри, которой парень дотрагивался до его лица. «Да, нравишься.» «Я не могу тебе нравиться! Ты меня не знаешь!» «Луи, мы встретились шесть месяцев назад, я думаю, я немного тебя знаю.» «Нет, блядь, не знаешь, хорошо?» он отодвинулся от Гарри. Руками он сжимал свои бедра. Он чувствовал на себе обжигающий взгляд парня. «Твой любимый цвет синий, ты счастливее, когда идет дождь, твой любимый день недели вторник, ты очень хочешь завести кота, тебе больше нравиться крепкие напитки, чем пиво, тебе нравиться дразнить сестер, ты ненавидишь своего отца, ты играешь в футбол, только потому, что любишь внимание, которое получаешь из-за этого, тебе нравиться играть на сцене не из-за внимания, которое ты получаешь, а потому что тебе нравится притворяться кем-то другим, ты пьешь чай без сахара (чего я вообще не могу понять), тебя зовут Луи, потому что твоя бабушка заставила твою маму назвать тебя в честь Луи Кинга, того дерьмового американского актера (лично я его не знаю, но ты мне такое рассказывал), ты окружаешь себя людьми, потому что не можешь принять тот факт, что отталкиваешь всех, для кого что-то значишь, ты говоришь, что знаешь, что все тебя любят, но ты знаешь, что им всем интересен только тот персонаж, которого ты создал. Я уверен, что для них ты не ты даже на 10%. Хотя я не понимаю, почему ты так в себе не уверен. Потому что никто никогда не мог меня заставить так искренне смеяться, как ты смог. Я знаю, тебе нелегко, у тебя есть проблемы, но это не то, что делает тебя таким, какой ты есть. Я знаю, что ты пытаешься меня прогнать, потому что боишься привязаться ко мне. Я знаю, что ты думаешь, что если будешь меня обзывать, то я уйду. Но я уже говорил, я больше не уйду. Я всегда вернусь, всегда. Я не знаю почему, но так все и будет. И я знаю, теперь ты думаешь, что я сумасшедший. Но мне похуй, окей? Я знаю, что все делаю правильно, потому что даже если ты говоришь, что ненавидишь меня, ты все равно открываешься мне, а до тебя мне никто так не доверял. Так что я останусь, и буду тебя слушать, и постараюсь не задавать слишком много вопросов. Ты можешь думать, что слабый, потому что ты осознал, что тебе нравятся парни или потому что со мной ты не такой как с остальными, но я думаю, что ты самый сильный человек, который может открыться кому то, даже если думаешь что этот кто-то тебя не знает. Если я уйду, я заберу это доверие с собой и я боюсь, что ты больше никому не сможешь доверять. Так что я сохраню твое доверие и подожду пока ты поймешь, что я тебя знаю, и что я никуда не денусь, пока ты не поймешь какой ты сильный.» Все это было правдой. Гарри описал его в точности таким, какой он есть, таким неуравновешенным человеком, который может рассмешить весь класс, а на следующий день порезать себя. Он ненавидел себя, за то, что был такой открытой книгой. Он никогда не позволял никому так вмешиваться в свою жизнь, как вмешался Гарри. Ему не нужно было кому-то нравиться, и тот факт, что он предположительно нравился Гарри пугал его. Но он устал сдерживаться. Так что может быть, хотя бы до конца сегодняшнего дня, он позволит себе не быть безразличным.