Записки

Для большинства людей кошмары – жуткие сновидения, после которых просыпаешься с криком, оглядываешься, судорожно цепляясь за одеяло. А после понимаешь, что всё это лишь сон и успокаиваешься. Это лишь видения, лишающиеся власти с приходом рассвета. Но только не для меня. Кошмары – существа, которых я ощущаю. Которые лезут в мою жизнь и давно уже стали её частью. Это Музы, Палач с Падальщиком, тени и множество других созданий. Однако я вижу и странные сны. Почти всегда это широкий, уходящий в бесконечность коридор. Он освещён тусклыми лампами без абажуров, качающимися на проводах. Голый бетонный пол и такие же стены. Нет ни дверей, ни окон. Ничего, кроме желтоватых пятен света, серого бетона и клеток. В этих клетках сидят мои ужасы, а коридор этот, должно быть, мой разум. Первым делом, уже привычно, подхожу к Музам. Семь маленьких, примерно по колено, существ, закутанных в плащи. Они не люди, но и не звери, хоть и похожи на двуногих летучих мышей с забавными длинными ушами. Только во снах я могу различать их, понимать, где какой вдохновитель. Внешне они похожи, но зато отличаются характером и цветом плаща. Создание в белом самолюбиво и брезгливо, в чёрном – саркастично, но в общем дружелюбно. Муз в сером одеянии пуглив и не уверен в себе, создания в серебристом и золотистом нейтральны, почти не имеют своего мнения. Наконец, кошмар в плаще всех цветов радуги, язвительный и злобный, а в металлически-зеркальном – холодный, расчётливый. Музы не говорят даже во снах. Они лишь пищат тихонько, подбегая, и тянут ко мне руки через прутья клетки. Они не хотят мне зла и, касаясь их, я всегда чувствую что-то непонятное, родное и до боли приятное. Отворачиваюсь и иду дальше, к соседней клетке. А точнее, двум клеткам, но сдвинутым максимально близко друг к другу. В них двое мужчин, умудряющихся в таких условиях играть в карты. Оба крепкие, мускулистые, с огромным количеством шрамов. У старшего их не скрывала майка-борцовка, младший же прятал отметины под тканью мешковатой кофты. Иногда старший поворачивается и тихо рычит на Муз, сразу же отбегающих в дальний угол своей клетки. Братья хохочут и продолжают игру. Это Падальщик и Палач. Сейчас читатель мог подумать, что все Музы – существа трусливые. Вроде бы понимают, что Палач из своего плена не вырвется, но шарахаются, бегут. Но есть среди них тот, кто храбро замирает, глядя в глаза агрессивного кошмара, и шипит в ответ. Вдохновитель в чёрном плаще. Мой любимец. – Смотрите-ка, кто снизошёл до нас! – Морщусь от грубого голоса Палача. В реальности они с Падальщиком молчат и не показываются. – Слышь, дружище, прихлопни их. Надоели пищать уже. – Мужчина кивает на клетку вдохновителей, и те забиваются дальше в угол. Только один, в тёмном одеянии отчаянно шипит. – Да, давай. А потом и сам убейся. – Скалит зубы Падальщик и снова замирает, глядя на свои карты. – Довольно. Вы знаете, что я не собираюсь причинять вред Музам. Они имеют то же право на существование, что и другие кошмары, включая вас. И вы должны бы уже понять, что вместе со мной погибните все вы. Это же очевидно. – Да не кипятись ты. – Отмахивается старший брат и кидает на пол перед младшим пару карт. – Ты ж знаешь, что на самом деле наш Стервятничек сам помереть хочет... – Заткнись. Это было правдой. Мне потребовалось немало времени, чтобы додуматься до этого. Падальщик хочет смерти не столько мне, сколько себе. Он будто бы очарован, влюблён в неё. Мечтает о встрече, желает её, словно смерть – прекраснейшая из девушек. И при этом кошмар ненавидит себя, презирает, издевается над собственной слабостью. Правильнее было бы назвать его Самоубийцей. Но старое имя уже прижилось. Совершенно не горя желанием слушать их перебранку, отправляюсь дальше по коридору. Там, в изящном хрустальном сосуде мечутся тени. Переплетаясь и тут же разделяясь. Концентрированная темнота. Они тут на правах домашних животных. Как рыбы в аквариуме. Спокойно прохожу мимо: они могут навредить мне ночью, перед сном, но никак не в самих снах. За этим аквариумом начинаются владения других созданий. Они отличаются от уже знакомых тебе, читатель. Внешностью, поведением и, что важнее всего, целями. Я подхожу к серебряной птичьей клетке. Хочу повидаться с ещё одним своим любимцем... но тут свет в коридоре моего сознания гаснет. Слышу торжествующее улюлюканье Палача и просыпаюсь. Ну что же... в следующий раз.