***
Убеждая сердце биться ровнее, Элизабет потянулась к ключу, висевшему на поясе Абигель, но в следующий момент еле успела увернуться от свистнувшей у виска стали. - Нееет, не так быстро! - в руках появившегося из тумана Опенгеймера поблескивала абордажная сабля, а на устах расползалась фанатично безумная улыбка. – Намеченные жертвы будут принесены и Пробуждение состоится! - Да черта с два! – едва отойдя от шока, выплюнула Элизабет, пнула врага в колено и рванулась к валяющемуся на палубе мушкету. Незаряженный, он все же годился для того, чтобы отразить удар, подняться на ноги, приготовиться к поединку. Услышав возгласы и возню позади себя, Тернер невольно обернулся глянуть, что творится на баке. Тем и воспользовалась толпа зомбированных, схватив его парой десятков рук и швырнув с лестницы на палубу. Уилл почти мгновенно вскочил на ноги, уклоняясь от падающего лезвия пожарного колуна, выхватив саблю, отразил следующий удар, второй и третий, но ирония его положения была в том, что он не мог позволить себе причинить вред нападающим. А вот они очень даже могли! Холодная сталь полоснула Тернера по спине, едва он обернулся отразить атаку – сзади набросились еще двое. Держать оборону вкруговую было не под силу даже такому искусному фехтовальщику, каким был бывший кузнец Порт-Ройал. Раны затягивались почти сразу, а все-таки это было больно… - Вы могли бы мне пригодиться, мистер Тернер, – то слева, то справа раздавался голос с омерзительно знакомой интонацией. - Но, увы… - Я не терплю… - Неповиновения. Возможно, среди призрачных адептов Пробуждающих одна лишь сущность ост-индского лорда была разумна, но враг перемещался меж телами с такой скоростью, что уследить за ним было невозможно. - А давайте подвергнем испытанию ваше бессмертие, мистер Тернер? - И, если оно действительно безгранично… - Придется попросту… - На куски вас изрубить! Последняя усмешка прозвенела одновременно с хлестким ударом, и Уилл отпрянул, схватившись за руку, едва ли не отрубленную напрочь. В отчаянии он махнул саблей вкруговую, чтобы хотя бы расчистить пространство вокруг себя. Кое-кто успел увернуться, но вот мальчик-юнга попал под удар и, заливаясь кровью, осел на палубу. Призрачная сущность выпорхнула из его тела, а недоумевающие глаза подростка с ужасом уставились на держащего окровавленную саблю Тернера.***
Элизабет уже кляла себя, на чем свет стоит, что изначально упустила Опенгеймера из виду. Надо было сразу же броситься на этого колдуна! Да разве реально все предусмотреть в этой лавине событий?.. Главарь Пробуждающих неожиданно оказался сильным соперником. Деревянное ложе мушкета треснуло от удара саблей, и Элизабет пришлось поспешно уклоняться от секущих воздух ударов. Противнику удалось загнать пиратку на нос корабля – ей оставалось только отступать назад по бушприту, над беснующимся морем и острыми зубами подводных камней, придерживаясь рукой за кливер-шкоты и при каждом крене корабля рискуя полететь в светящиеся воды. Чернорясник, злобно скалясь, полез за ней, с явным намерением прикончить безоружную жертву.***
Джек покрутил рукой в оковах и даже попытался сдвинуть пушку с места. Но железный браслет даже не вращался, намертво обхватывая кисть, а тяжелое орудие, на высоком лафете, хоть и катилось по палубе – но далеко ли с ним уйдешь? - Предупреждаю, – заранее обратился он к Барбоссе, – сейчас не самое подходящее время, чтобы надо мной ехидничать… - Делать мне больше нечего, – не без издевки отозвался тот, демонстративно поднимая освобожденную руку. - Как?! Маленький пушистый комочек вскочил на плечо хозяина, держа в лапках ключ на железном кольце, которое только что снял с пояска Аби. - Джек, приятель, освободи этого глупого пирата… если захочешь, конечно. А я посмотрю, не требуется ли где мое вмешательство. Вмешательство требовалось и, честно говоря, везде. Но если Тернер был, по крайней мере, не убиваем, то Элизабет уже успела дойти до конца утлегаря и почти висела над пропастью. Барбосса позаимствовал саблю у одного из оглушенных охранников – чернорясник пошевелился, но пинком в висок был отправлен досматривать сны – и направился по бушприту к пиратке.***
Обезъёныш уселся на лафете, задумчиво подперев подбородок лапкой: «Хм… Быть или не быть?» Воробей, окончательно уверившись, что животные с ключами – это зло, сокрушенно вздохнул и повесил голову. - Ну, давай я для начала пообещаю больше не называть тебя безмозглой макакой? Опенгеймер был, конечно, не дурак, и соображал, что с безоружной женщиной сражаться куда как лучше, чем с вооруженным мужчиной. Поэтому, видя приближение нового врага, он приставил острие сабли к лееру, за который цеплялась Элизабет и рявкнул: - Стой! Еще шаг – и я сброшу ее вниз! Барбосса искренне удивился. - Ты серьезно думаешь, что этот трюк пройдет с каждым из нас? Сбрасывай, мне плевать. Элизабет округлила глаза, не зная, возмущаться ей или смеяться, но самое интересное, что Опенгеймер вполне поверил, и с воплем злой досады развернулся, чтобы атаковать нового противника. Сталь в ударе о сталь высекла снопик искр, поединок на бушприте продолжился, но уже с куда более равными силами. Свет дьяволова колеса тушью вывел тени сражающихся на сером полотне тумана. Элизабет добровольно соскользнула с утлегаря вниз, крепко цепляясь за протянутые под наклонной мачтой тросы такелажа, почти вниз головой поползла назад, на корабль. Ветер превратился в настоящий шквал, судно рвалось с якоря, море под форштевнем кипело, обдавая пиратку тучами брызг. Элизабет едва не сорвалась, уже достигнув цели, но смуглые пальцы освободившегося Джека Воробья успели схватить ее за шиворот и втащить на палубу. Вместо благодарности Элизабет схватила пирата за плечи и крепко встряхнула. - Где Уилл?! Тернер не сразу смог оторвать взгляд от испуганных глаз раненого юнги, но ему помогли. Широкое лезвие абордажной сабли воткнулось в спину, и острие выставилось из груди. Обернувшись, Уилл оказался лицом к лицу… со своим отцом. Вот только взгляд и улыбка у Прихлопа были совсем чужими. - Вас ведь предупреждали, мистер Тернер. На этом богом забытом острове любой человек может оказаться не тем, кем кажется. Вдохновение, озарение или подсказка свыше – Элизабет не знала, как лучше назвать тот всплеск энергии. Едва пиратка увидела, что ее муж в беде, мысли и действия вдруг обрели небывалую четкость. Она не просто вспомнила одну важную деталь в закружившей их всех головоломке событий, ей показалось, что она знала это всегда – знание лишь дожидалось момента… - Барбосса! – крикнула Элизабет, стараясь преодолеть шум ветра, воды и скрежет мечущегося на якорной цепи корабля. - Что? – ворчливо отозвался пират и даже уловил в оклике что-то знакомое. – Только давайте на сей раз обойдемся без торжественных церемоний! - Когда вы на Тортуге застрелили двух Пробуждающих из пистолета, туман ведь не выходил из трупов? Сущности не успели покинуть тела! Барбосса блокировал один удар Опенгеймера, уклонился от второго и, перехватив атаку, заставил чернорясника отступать почти к самому краю утлегаря. - Кстати, я тоже об этом думал. - Стоп, стоп, стоп! – Джек поднял ладони и подозрительно прищурился. – Если ты об этом думал, то почему не пристрелил ублюдка, еще когда мы оба в него целились? Но за Гектора ответила Элизабет. - По той же причине, что и ты, Джек. Воробей протестующе поднял палец и уже набрал воздуха, чтобы возразить… но глаза Элизабет сияли такой благодарностью, что не растаять под этим взглядом мог только слепой… И как это у тебя получается, наглая ты пиратка? Ладно, сдаюсь, может, кое в чем я действительно добряк… Джек опустил палец и постучал по литой спине пушки. - Отплатим уроду его же монетой?***
- Вы ведь это уже проходили, мистер Тернер? – сказал тот, кто управлял сейчас сознанием Билла Прихлопа. – Давайте. Зовите, кричите. Пытайтесь достучаться. Но истина в том… Уилл наблюдал, как сабля в руках его отца медленно поднимается в замахе, явно направленном, чтобы снести ему – своему сыну и капитану – голову с плеч. - Истина в том, мистер Тернер, что в этом мире либо вы готовы убивать других, либо убивают вас. Это не жестокость. Это закон выживания. Это просто… - Эй, Беккет! – позвал Воробей. Сабля замерла в воздухе. Обернувшись на оклик, Прихлоп успел разглядеть лишь развернутое к нему жерло пушки и лицо Элизабет, с мстительным прищуром опускавшей трут в запальное отверстие. - А как тебе пиратский подход, ублюдок? Грохот и всплеск взрыва разметал туман. В воздух полетели щепки фок-мачты, клубы порохового дыма и клочья чего-то еще… что некогда было плотью человека, но быстро рассыпалось в морскую пену…***
Шальная волна крепко наподдала в борт «Короля Кошмаров» почти одновременно с выстрелом пушки. Сражающиеся на бушприте едва удержали равновесие, но все же устояли оба. Вцепившись в кливер-шкот, Опенгеймер, стоявший лицом к палубе, с непонятным благоговением воззрился на расползающийся клуб порохового дыма и вдруг… согнулся в приступе гомерического хохота. - Свершилось! – взревел Главарь Пробуждающих, крестанув саблей воздух. Уже не для атаки, а чтобы не подпустить к себе противника. – Сделано! Вы… вы, глупцы, своими же руками… сами подписали себе приговор! Туман над кораблем стал темнеть, наливаясь свинцовой тяжестью. Дьяволово колесо внутри медальона крутилось все быстрее и быстрее, и соразмерно разгоралась и ускоряла бег ступиц-лучей его реальная проекция. Корабль, как в центре циклона, вращался в хаосе бешеного ветра, ледяной воды, света, теней и тумана. - Хозяин! – продолжал взывать чернорясник, пятясь на самый край наклонной мачты. - Тебе вернули душу, отпущенную в залог! Пробуди же! Пробуди де… Барбосса шагнул вперед, финтом отвел оружие противника в сторону и клинок пирата, перерубая цепочку медальона, почти по рукоять ушел в грудь Пробуждающего. Опенгеймер выкатил глаза и тупо уставился на расползающееся по черной рясе пятно. Соскользнув с цепочки, медальон с хрустальным звоном стукнулся о твердое дерево утлегаря и разлетелся пылью осколков… И ветер выдохся, словно кто-то захлопнул дверь. Последняя волна разбилась о форштевень, отсалютовав победе пирата фонтаном брызг. Опенгеймер пошатнулся, с предсмертным хрипом опрокидываясь назад. Тело его полетело вниз, в объятия тумана и темных вод. Так встретил свою смерть последний магистр ордена Пробуждающих. Свет дьяволова колеса, медленно угасая, стал уходить в глубину.***
Уилл Тернер приоткрыл крепко зажмуренные глаза. Хоть он и знал, что отец его возродится на «Голландце», видеть его смерть, пусть даже временную, было совсем неприятно. Уилл заставил себя выпрямиться, вытащить саблю из спины и приготовиться к обороне. Но в окружавшей его зомбированной толпе происходило что-то странное. То тут, то там, над головами людей взлетали облачка светящегося тумана, в коих можно было даже различить искаженные ненавистью черты призрачных лиц. Бестелесные адепты Пробуждающих покидали тела, сливались с туманом, рассеивались, таяли, исчезали. Кто-то из заложников падал в обморок, кто-то начинал хлопать глазами, озираясь по сторонам, но люди, несомненно, приходили в себя. Подробности счастливого пробуждения Уилл досмотреть не успел, потому что прорвавшаяся сквозь толпу Элизабет с разбегу бросилась ему на шею и прижалась губами к губам любимого мужа. Весьма довольный собой Барбосса спустился с бушприта и встал рядом с Джеком, который, опираясь на перила у края носовой надстройки, как-то тоскливо взирал вниз, на целующуюся парочку. - У нас бы с ней… все равно ничего не вышло… - задумчиво пробормотал Воробей. Гектор иронично отвел взгляд. Джек хотел было огрызнуться, но вдруг ощутил, как перила под его руками странно вибрируют. По корпусу корабля, словно по телу животного, прошла волной мелкая дрожь… А затем над островом, зарождаясь из морских глубин, раскатился протяжный, не громкий, но неимоверно глубокий звук... больше всего напоминавший песню гигантского кита… ____________________________ Использованные в тексте специфические, "морские" термины: Ванты - снасти стоячего такелажа, которыми укрепляются мачты, стеньги и брам-стеньги с бортов судна. Марсовая площадка - небольшая площадка на топе составной мачты. Кливер-шкот – трос, растягивающий кливер – косой треугольный парус на бушприте корабля. Утлегарь – продолжение бушприта Леер - туго натянутый трос, оба конца которого закреплены на любых судовых конструкциях.