Хоум видео

Уже вечером, дома, Бенджу пожалел, что понятия не имеет, как отыскать это видео. Примитивный поиск в Гугле ничего не дал, а посмотреть все от начала и до конца внезапно захотелось. Бенджу даже было за это немного стыдно, но… Но это же всего лишь Хансоль, в конце концов. Интересно, а как отреагирует сам Хансоль, если попросить видео напрямую у него? Скорее всего, молча скинет. А потом либо забудет, либо выбросится из окна. Хансоля всегда было сложно понять. Бенджу помнил тот единственный раз, когда видел слезы старшего – это было когда-то в старшей школе. Хансоль тогда погрызся с одноклассниками – у него это часто бывало, честно говоря, и потому детали ссоры напрочь вылетели у Бенджу из головы, обычное дело ведь. А по дороге домой, свернув в какой-то переулок, чтобы быстренько перекурить, он наткнулся на жующего сопли Хансоля. Его все эти ссоры задевали, оказывается. Понимаете? Ебанутого Хансоля задевало, что его считают ебанутым. После этого Бенджу, кажется, уже ничем не удивить. Интересно, а сейчас он плачет? Пятница, 21:09. Вряд ли он сейчас спит. Бенджу покрутил в руках телефон, но звонить так и не решился. Что он скажет? «Ты там не ревешь случайно?» Глупости. Они никогда не были друзьями, звонки в пятницу вечером не входили в программу их отношений. Не друзья. Так, трахаются иногда, под настроение. Кстати, давно у них уже не было. * * * Они не звонили друг другу в пятницу вечером; заявиться без приглашения в субботу утром было куда нормальнее. Хансоль был растрепанным и милым, как всегда бледным ото сна. - Я кофе пью. Будешь? Бенджу прошел за Хансолем на кухню. На съемной квартире старшего он был всего второй или третий раз – тот совсем недавно переехал от родителей. - Шикуешь тут один? - Типа, - Хансоль вылил остатки кофе из кофеварки в белую чашку без рисунка и поставил ее перед Бенджу. Бенджу сидел за столом, а Хансоль мотал ногами, устроившись на подоконнике. Они пили кофе (слишком крепкий для Бенджу и слабоватый для Хансоля) и рассматривали друг друга, даже не пытаясь заговорить. Так сложилось, что им почти всегда было не о чем разговаривать. - Я в душ, - у Хансоля была удивительная привычка сразу мыть за собой чашку. - Я подожду, - Бенджу отдал ему и свою, с наполовину невыпитым кофе, - Крепкий, - ответил он на взгляд Хансоля. Хансоль расставил чистые чашки в шкафчике и вышел из кухни. Бенджу стал возле окна; вид был не очень: захламленный двор, корявое граффити на доме напротив. Зато отдельно от родителей, что само по себе является тем еще плюсом. Хансоль снова скользнул в кухню через пару минут, закутанный в огромное – слишком огромное для него – полотенце. Он тесно прижался к Бенджу – сначала со спины, а потом заставил его развернуться; полез целоваться. - Идем. - Я не за этим пришел, - Бенджу не сделал ни единой попытки вырваться. - А зачем? Ты всегда за этим приходишь, - Хансоль умудрялся заглядывать в глаза снизу вверх, очень честно и, кажется, преданно. Он запустил пальцы в волосы Бенджу, перебирая прядки, - Идем? В ванной Хансоль сбросил полотенце на пол, оставаясь полностью обнаженным. Потянулся к футболке Бенджу, но тот отступил. Хансоль пожал плечами и шагнул в душевую кабину, не закрывая за собой створки. - Как хочешь. Тогда смотри. Он включил воду, и без долгих прелюдий принялся ласкать себя. Бенджу любил наблюдать за таким Хансолем – у него это получалось абсолютно волшебно. Или это просто Бенджу совсем извращенец. - Еще не хочешь? – срывающимся голосом спросил Хансоль, опираясь спиной о холодную стену, - Иди сюда. У Бенджу в горле пересохло. Он стянул с себя футболку, джинсы, белье, но вместо того, чтобы шагнуть к Хансолю, прижался к противоположной стене. «Нет, - покачал он головой, - Еще не хочу». Хансоль улыбнулся и закрыл глаза. Бенджу просто любил терять над собой контроль. Он любил терпеть до последнего, а потом срываться, не оставляя себе шанса. Хансоль это знал, успел уже выучить. Он знал, и ему нравилось. Когда все наконец-то полетело к чертям, Бенджу, кажется, даже рыкнул. Он одним огромным прыжком оказался рядом с Хансолем, вжимая его еще сильнее в уже нагревшийся кафель. Хансоля уже даже не хотелось ласкать – кусать, терзать, рвать на мелкие части. Все равно ведь Хансолю нравилось. Хансоль хорошо умел чувствовать настроение. Сейчас, когда в движениях Бенджу сквозила неадекватная ярость, он был мягким и податливым, и самую малость неосторожным – просто чтобы было на что злиться. Хансоль умел идеально подстраиваться. Бенджу срывало крышу от него такого. Он сходил с ума. Сегодня ему полночи снился развратный Хансоль – таял в его руках, становился на колени, вытворял такое, от чего при свете дня мурашки по спине и мороз по коже. Бенджу просыпался от того, как Хансоль кричал в его сне, и опять засыпал, надеясь, что наваждение не вернется, но где там – Хансоль не хотел отступать. Теперь Бенджу хотел отомстить. Он яростно вжимался в Хансоля, терся болезненно возбужденным членом о бедра старшего, хватал его за руки и избегал смотреть в глаза. Хансоль застонал особенно громко и каким-то неведомым образом дотянулся до крана. Вместо идеально теплой воды из душа хлынул ледяной поток. - Совсем ебанулся? – Бенджу выскочил из кабины. А Хансоль рассмеялся, даже не пытаясь укрыться от холодных струй. - Контрастный душ, - он показал младшему язык. - Совсем ебанутый, - Бенджу закрыл лицо руками, приходя в себя. Он абсолютно зря позволил себе забыть, что в голове этого придурка слишком много абсолютно уебанских идей. Он абсолютно зря расслабился. Хансоль выключил воду и вышел к Бенджу, абсолютно не беспокоясь о том, что на пол ванной уже и так натекло дохренища воды. - Мне холодно, - он прижался к Бенджу всем телом, обнимая за талию; тот лишь усмехнулся. Хансоль легко прикусил кожу на шее младшего и зашептал в самое ухо, - Так бы все закончилось слишком быстро. А я хочу поиграть. В этом был весь Хансоль. Сейчас он отведет Бенджу в комнату и будет долго извиняться за свою нихуя не смешную выходку. Он обязательно станет перед Бенджу на колени, а потом позволит кончить себе в рот. Он сам будет себя растягивать, давая Бенджу увидеть все, что ему так нравится. Он будет просить, хныкать, кричать и захлебываться стонами, и даже сорвет себе голос – наверное. А может, вытворит что-то абсолютно непредсказуемое, и об этом Бенджу может только догадываться, пока позволяет мокрому и холодному Хансолю обнимать себя, нашептывая на ухо всякие пошлости.