Медленно поджигать

Притчард сидел на скамейке под зданием Шариф Индастриз, курил и предавался глубокому дефициту мыслей. После эскапады Дженсен в его черепной коробке с комфортом расположилась самая настоящая пустота. Словом, технические неполадки на линии. Зайдите попозже, ага. Тут-то и простая мысль толком не формировалась, чего уж говорить о сложных процессах. Хотя Фрэнк не оставлял попыток. Он решительно ничего не понимал? Спорное утверждение. С каждой минутой он все больше отказывался от всей этой затеи? Так и затеи не было. То, что случилось, Притчард назвал бы неуместным вдохновением. Все, что он хотел сейчас, это?.. Минут через десять Притчард понял, что залип, глядя в одну точку. Сигарета прогорела почти до фильтра и предусмотрительно потухла. Потянувшись за новой, Фрэнк обнаружил в пачке пустоту. Весьма красноречивую, к слову. Фрэнк медленно выдохнул. А потом что было силы запустил пачкой в мусорку. И, конечно, даже близко не попал. Зло подхватив стаканчик с кофе, расправиться с которым собственно он сюда и пришел, Притчард ощутил, что тот уже давно остыл. Холодный кофе. Омерзительно. И чего он, спрашивается, хотел? Определенности, вот чего. Как не крути, но Фрэнк был уже порядком немолод, потрепан жизнью и должен беречь нервы, что уже вовсе нереально с такой работой и с такой... С Дженсен, в общем. Воровато оглянувшись, Притчард торопливо вылил кофе под декоративные кусты. Затем поднялся и по очереди отправил в урну стаканчик и поднятую пустую пачку. Ощутив себя относительно законопослушным гражданином, Фрэнк двинулся к входу здания. В конце концов, легкомыслие, это последнее, в чем можно было обвинить Дженсен. А значит, он вполне мог рассчитывать на маломальскую, но определенность. Как бы жалко это не звучало. В кафетерии, куда Фрэнк зашел таки добиться от жизни хоть сколько-то горячей порции кофеина, было неожиданно людно, чересчур громко и весьма напряженно. Суть Притчард уловил практически сразу. Сказывалась актуальность темы, вернее, фигурировавшая в его мыслях Дженсен. Посреди кафетерия стояли Хаас и Рид, и первый немного витиевато объяснял второму, почему он очень не против набить ему морду. Ну это, если обобщить. Фрэнку, безусловно, дела не было, кто и насколько трепетно относился к Дженсен – врал Притчард себе уже по привычке - но Хаас порой смотрел на нее просто щенячьим взглядом. То есть, трудно было не заметить, в любом случае. После того, как по рекомендации Дженсен его взяли в Шариф Индастриз, где на минуточку платили раза в два больше, чем в полиции, Хаас разве только ее фанклуб не создал. Тем не менее, Фрэнк был настроен проигнорировать происходящее и пойти заниматься своими делами. В конце концов, Дженсен сама должна следить за своими… Ухажерами. Это было не в его юрисдикции. Или в его. Такой мыслью Притчард оказался порядочно ошеломлен. Однако вокруг собралось уж слишком много народу. И вот это уже было совсем нехорошо. Следовало принять меры. - Дженсен, где ты сейчас? - В вентиляции. - В вентиляции?! Что тебе там понадобилось?! - Смотрю, не завелся ли там кто снова. - Дженсен, ты с головой дружишь?! Инфолинк хмыкнул. - Что стряслось, Притчард? - Тут в кафетерии Хаас решил проявить себя защитником оскорбленных дам. Сделай внушение своему воздыхателю, что он на работе при исполнении. А лучше обоим, - добавил он. Притчард услышал невнятный звук, будто Дженсен хотела спросить что-то еще, но остановилась. - Сейчас буду. Она отключилась. Притчард фыркнул. Затем неожиданно скривился. Очень может быть, что это весьма опрометчивый поступок, и он только что просрал шанс показать себя как самец. Притчард уронил лицо в ладони. Отличный подбор слов, Фрэнк. И с какой стати он должен променять здравый смысл на тупое недальновидное поведение?! Только неприятное ощущение осело внутри. Ужасно непривычно – путаться в своих и чужих - предположительных, надуманных, неясных - желаниях из-за страха потерять чертов шанс. Как люди это выносят… Его неожиданно охватило желание взять горячего шоколада – жидкую, страшно сладкую бурду, от которого там только одно название. К черту репутацию, слишком нервный день. Невозмутимо шагнув на «сцену», Фрэнк пересек помещение, проходя мимо напряженных сотрудников к кофейному автомату. Хаас примолк, стушевавшись, на полдороги прекращая попытку вытащить Рида из-за стола, хотя тот, казалось, был уже и не против такого развития событий. Во взгляде Рида читался опасный огонек. В этом омуте водились такие черти, с которыми Хаасу не тягаться. Вылетит с новой работы как пробка из бутылки. Дженсен бы это не понравилось. Да и самому Притчарду тоже. «Может, в этом вся суть?» - Фрэнк криво усмехнулся внезапной мысли. - Джентльмены, простите, что прерываю, но вы, вероятно, были слишком заняты, чтобы заметить, что Дженсен уже большая девочка и сама может решать, с кем дружить, а с кем нет, - ядовито сообщил он присутствующим, глядя, как стаканчик наполняет псевдошоколадная бурда. Взяв стакан, Притчард повернулся к выходу. В дверях стояла Дженсен. И она, без сомнения, слышала его маленькую речь. Фрэнк скрипнул зубами, ощутив ужасную потребность громко и отчетливо послать ее к черту или куда похуже. Но вместо этого Притчард снова пересек кафетерий и молча разминулся с Дженсен в дверях. Позже, встретившись в кабинете у Шарифа, они неожиданно сильно сцепились. Плевал Фрэнк на то, что оба они были к этому моменту уже весьма не в духе. И с чего он вообще решил… Ничего он не решил. Дженсен бесила еще пуще прежнего. Если бы все вели себя так, как она хотела, сотрудники компании давно бы по коридору строем ходили, изредка перекатываясь за кофейные автоматы. А еще часто использовали вентиляцию. Для особо важных встреч.

***

Откинувшись на спинку стула, Притчард всматривался в темный потолок, мечтая как по волшебству оказаться ну хотя бы на диване в трех метрах отсюда. Рабочий день был окончен. Фрэнк устал. Не физически, но морально. Роль в этом гребаном мыльном сериале - последнее, что он хотел. Еще один довесок человеческих отношений, о котором не предупреждали ни в одной захудалой инструкции. Правда, в таком случае выходило, что никого не предупреждали. И с этим уже можно было как-то мириться. Поднявшись на ноги, Притчард лениво потянулся. Затем, заблокировав компьютер, погасил свет и вышел из кабинета. Мягкое освещение пустого, не считая сотрудника отдела безопасности, коридора ощущалось даже каким-то уютным без всех этих людей, мельтешения и гомона. Фрэнк ступил на лестницу, помедлил пару мгновений и решительно поднялся на третий этаж. Дженсен все еще была здесь. Она даже не взглянула на вошедшего. Начальник службы безопасности Шариф Индастриз, повернувшись на кресле, смотрела в сторону выходящего на атриум окна. Очки исправно скрывали ее глаза. Рядом, ожидая своего часа, стояла нераспечатанная бутылка вина. Поодаль под столом на полу теснилась грузная ваза с огромным букетом роз. Вероятно, оказалась она там в попытке убрать букет подальше. Пожалуй, Притчард должен рискнуть предложить Дженсен свой усовершенствованный шредер. Эта машина для убийства живо разберется с этим дорогим веником. Фрэнк не думал о том, что скажет, когда шел сюда. И сейчас, войдя в кабинет, он все еще не решил, зачем пришел. Зато уверился, что предчувствие его не подвело. Дженсен была именно в том самом настроении, когда подходить к ней было опасно. Хотя дальше угроз в его сторону она никогда не заходила. - Дженсен. - Притчард, - ее голос казался бесцветным, но от него веяло враждебностью. - Тебя подвезти? Дженсен повернула голову, и он мог поклясться – в этом движении было чистое изумление. Очевидно, она была уверена, что Притчард зол на нее. Фрэнк и сам так думал. Пока не оказался здесь. Дженсен молчала. Он остро нуждался в том, чтобы увидеть ее взгляд. Притчард сжал пальцы, сосредотачиваясь на этом усилии - ему жутко хотелось двигаться, сделать хоть что-нибудь. - На чём? Фрэнку понадобилось несколько секунд, чтобы сообразить, о чем шла речь. Он закатил глаза. - К твоему сведению у меня два мотоцикла. Легкий намек на улыбку скользнул по лицу Дженсен. - Что ж, тогда пошли. Она поднялась. На цветы Дженсен даже не взглянула. Зато вино аккуратно перекочевало в ящик стола. Они спустились на подземную стоянку. После теплого здания здесь было несколько свежо. Усаживаясь на байк, Причард зябко повел плечами. Он не был до конца уверен, сделал ли это от реального холода, или для того, чтобы избавится от напряжения, охватившего мышцы спины. Дженсен определенно медлила. Фрэнк хотел уже было обернуться, но сидение позади наконец-то скрипнуло. А спустя мгновение руки Дженсен обхватили Притчарда поперек груди. В таких условиях оказалось очень трудно собрать себя в кучу. Дженсен сдержанно, но вплотную прижалась к его спине, не пытаясь как-то ограничить контакт. На него просто полагались, открыто, без сомнений. Боги, при таком раскладе из Придчарда можно было вить любые веревки, и он сам понимал это. Оставалось надеяться, что Дженсен не знала об этой небольшой детали. Они тронулись немного рвано. Притчард сжимал губы и упрямо вел вперед. Ему все чудилось теплое дыхание, оседавшее на затылке. Он хорошо представлял себе этот район. Дорога до Чайрон-билдинг занимала от силы минут пять, но в такое время они рисковали попасть в пробку. Длинный путь был лучшим решением. Оставалось только надеяться, что Дженсен хватит извилин в голове, чтобы прийти к такому же выводу и не выдумывать лишнего. О том, что пешком было бы в любом случае быстрее, Фрэнк предпочел не думать. Как и о том, что и сама Дженсен прекрасно понимала это. Подъезжая к пункту назначения, Придчард мазнул взглядом по зданию и хмыкнул. Шариф не поскупился, арендовав здесь для своих сотрудников целую секцию. Не то чтобы Фрэнк завидовал. Просто жест их исполнительного директора теперь, после всего того что произошло, ощущался вдвойне, нет, втройне лицемернее. Придчард заглушил мотор. Дженсен, отодвинувшись, отпустила его – Фрэнк незамедлительно ощутил нехватку тепла - и соскочила с байка. - Спокойной ночи, Притчард. Ей даже не хватило такта дождаться ответа. Дженсен просто спокойно развернулась и пошла. Фрэнк вначале последовал ее примеру – слез с мотоцикла. Затем он, выпрямившись, задрал подбородок и картинно развел руками. - Очевидно, не стоило ожидать от тебя хотя бы элементарной благодарности, Дженсен. Мне следовало бы знать лучше. Не то чтобы Фрэнк ожидал какого-либо эффекта от своих слов, скорее просто хотел плеснуть ядом вдогонку. Но чего он точно не ожидал, так это того, что Дженсен остановится, повернется и неумолимо двинется на него. Притчард даже непроизвольно попятился, в итоге наткнувшись задницей на разогретый байк. Через пару мгновений Дженсен сама приперла его к сидению, положив ладони по обе стороны от Фрэнка. Щелчок, и мерцающие круги искусственной радужки и чернеющие зрачки завершили дело, пришпиливая его окончательно. Притчард вдавил ногти в ладони, желая хоть как-то удержать лицо. Но, как оказалось, уже безнадежно облажался, попросту забыв дышать. Пришлось судорожно втянуть воздух и начать неумолимо краснеть. Ощущение давления было почти физическим. О нет, он не боялся. На страх его чувства сейчас были крайне не похожи. - Расширенные зрачки, учащенное сердцебиение и повышение температуры, Притчард. Помнится, я говорила, что тебе уже стоит начать держаться от меня подальше. - Дженсен, ты, – сипло начал Фрэнк, не в силах подобрать слова. Как можно быть такой толстокожей. – Надеюсь, ты шутишь, потому что если нет… - Нет, - четко ответила она, - не шучу. Дженсен подалась вперед, наклоняя голову. Притчард пинговал реальность скачками, выхватывая только отдельные тактильные ощущения. Прохладный и гладкий имплант очков, щека Дженсен, кончик ее носа. Тяжесть ее головы на изгибе шеи. Где-то на границе сознания Фрэнка плавала мысль. Или даже воспоминание. День, когда ее досрочно вызвали с больничного из-за захвата фабрики. Сейчас это было словно в другой жизни – холодное приветствие, колкости, проблемы с экраном сетчатки. Он собирался перезагрузить процессоры и придерживал ее лицо рукой. Притчард понимал, что медлил, задерживая свои пальцы слишком долго. Однако Дженсен, казалось, и не заметила этого. Более того, она была по-настоящему ошарашена той болью, которая прошлась по нервам при перезагрузке. Идиот. Он должен был догадаться раньше. - Словесное выражение, принятое в цивилизованном мире, тебе не знакомо, да? – хрипло пробормотал Фрэнк. Дженсен было резко отстранилась, однако Притчард подался вперед и успел поймать ладонями ее лицо. Дженсен сначала словно застыла. Затем черты ее смягчились. Ушла сосредоточенность, разгладилась складка между бровями. Она прикрыла глаза и – довольно сложно было в этот момент верить собственным глазам - нежилась от прикосновений его рук. Придчард вспыхнул. Он усиленно хмурился, пытаясь сделать что-то со своим чертовым лицом, глубоко вдыхал и кусал губы. А еще Фрэнк хотел спросить. Сказать. Ругаться, кричать, едва ли не биться в истерике. Потому что кто-то же должен биться в истерике вместо Дженсен, которая, очевидно, не воспринимала свои новые руки как часть себя. Он должен был что-то сделать. Прямо сейчас. Например, прекратить думать. Как только Фрэнк коснулся губами ее губ, Дженсен прижалась к нему всем телом. Ее руки забрались ему под куртку, заполошно оглаживая спину Притчарда. Дженсен словно старалась урвать как можно больше прикосновений. Похоже, ей было все равно, что они находились на улице. Задыхаясь, Придчард сам не помнил, как его руки оказались под ее плащом, блуждающими по телу Дженсен. Он отдавал себе отчет о том, это уже не спина и, тем более, уже не плоть. Но так же признавал, что меньше от этого задница Дженсен ему нравиться не стала. Где-то здесь Фрэнк, наконец, дал себе мысленного пинка. Пришлось потратить какое-то время на то, чтобы убедить себя высвободить рот. - Я не думаю… Что это хорошая идея… Получив хмурый взгляд - Дженсен выглядела одновременно встрепано, раздраженно и весьма решительно – Притчард выдохнул: - Улица, Дженсен. Веришь или нет, но я не фанат эксгибиционизма. И вот тогда-то Дженсен и улыбнулась. И как улыбнулась - это вообще законно, когда мужчина чувствует себя неприступной крепостью, которая только что пала? Но в любом случае Фрэнку было недосуг разбираться. Дженсен толкнула его на сиденье, вклиниваясь между его расставленных для равновесия ног. Притчард зашипел, представляя – предвкушая с замиранием - дальнейшие непотребства. Большей части его - в том числе и рукам на талии Дженсен – было решительно плевать уже на все. Однако другая часть Фрэнка еще пыталась не пустить события на самотек: - И кстати, пока ты еще слушаешь – у меня, в отличие от тебя, нет проблем с твоими аугментациями. Притчард уже давно хотел озвучить это. Думал, это необходимо. Тем более теперь. И, о да, выбирать время и место он тоже умел. - Хочешь узнать, с чем у меня действительно проблемы? Ее грудной чуть хрипловатый голос прошиб Фрэнк до самых пят. - Никогда бы не подумал, что услышу грязные разговорчики от тебя, Дженсен, - пробормотал Притчард. Она расцепила его руки. - Пойдем. Фрэнк шел и чувствовал себя полным, но везучим идиотом. Атмосферу он разрушил, в некотором смысле, добился своего. И даже большего. Волнение и нетерпение захватило его с головой. В лифте Дженсен прервала молчание. - Знаешь, вот это – подняв ладони, и, склонив голову набок, она произнесла с горьковатой улыбкой, - два высокотехнологичных швейцарских ножа. Как думаешь, у меня есть проблемы с ними? С ножами – нет, а вот с руками, с их чувствительностью, инородной текстурой поверхности, ощущениями от прикосновений – очевидно да, подумал Фрэнк. И еще яснее почувствовал, что потревожил и без того незаживающую рану. И устыдился. Но отчего-то вслух брякнул совсем другое: - Знаешь, у камер расположенных в этом лифте есть слепое пятно. Бровь Дженсен изогнулась, и она немедленно отлипла от стены. - Грязные разговорчики в твоем исполнении тоже весьма хороши, Фрэнсис.