***
Кристен с гитарой на коленях сидела на полу,подогнув одну ногу под себя. Ветер из открытого нараспашку окна шевелил тетрадные листы, лежащие рядом с девушкой, заставляя их шуршать, поднимал занавески к потолку, развевал черные волосы басистки, что, сосредоточенно глядя то на корпус, то на гриф гитары, извлекала из нее разнообразные звуки по средством легких щипков медиатором. Перекинув длинные волосы на другое плечо, чтобы не мешались, девушка взяла в руку один из листов, что лежали перед ней. Пробежав глазами по написанному на них, она кивнула сама себе и, закусив губу, снова начала сосредоточенно касаться струн пластмассовой поверхностью медиатора. Постепенно звуки начали собираться в медленную и спокойную мелодию. Слегка улыбаясь, девушка начала тихонько напевать ту же мелодию себе под нос, вторя струнам гитары. Мелодия то набирала темп, то становилась тягучей, словно мед. Становилась громче или бессильно опадала, как и голос Кристен. Эта мелодия была довольно проста в исполнении, но Пфафф любила ее, как раз из-за такой простоты, что была способна трогать сердце. Ее плавное течение с неожиданными переходами, будто представляло собой замедленное течение времени. Сама Кристен представляла свежий ветер, снующий в поле с высокой зеленой травой, разносящий терпкий аромат душистых диких трав, что наполнял собой легкие, будто усыплял, смешиваясь с шорохом высокой травы... Вдруг голос Кристен резко оборвался, также как и мелодия, издаваемая гитарой. Удивленная девушка обернулась к стене, что находилась в изголовье кровати, и откуда только что донесся глухой одиночный стук. После него все затихло, поэтому, решив, что, возможно, у соседей что-нибудь упало, продолжила свое занятие. На этот раз мелодия была куда быстрее, что требовало большего внимания и сконцентрированности от басистки. Пальцы с медиатором, зажатым в них, быстро бегали по четырем струнам, извлекая звуки из них. Ветер из открытого окна усилился и начал гонять листы по полу, шурша ими и поднимая в воздух. Кристен лишь смеялась над этим, но все ее внимание было сконцентрировано только на музыке, а все остальные проблемы и мысли отошли на задний план. Не имела значения вся эта обстановка вокруг, не волновали все те мерзкие поступки известного музыканта, не понятно почему злившегося на девушку, не имели значения все люди вокруг - ничто, кроме звучания струн гитары в руках Кристен. Снова вздрогнув, девушка обернулась на стену, откуда только что снова донесся стук, но уже гораздо более громкий. Кристен замерла, слыша за, казалось, картонной стеной, чьи-то шаги. Снова наступила тишина. Пфафф, настороженно косясь на стену, хотела уже вернуться к игре, как из-за стены снова раздался громкий стук и звук разбившегося стекла. Отложив гитару, девушка подошла к стене и прижалась к ней ухом. Громкий стук и треск заставил Кристен испуганно отпрыгнуть, а руку приложить к бешено стучащему сердцу. Чудовищные стуки продолжились, становясь все громче и отчетливее, смешиваясь с треском и чьими-то рыданиями. Быстро сорвавшись с места, Пфафф, выйдя из своей квартиры, направилась к двери соседней, где, судя по звукам, происходило жертвоприношение, как минимум. Настойчиво стуча в крепкую железную дверь, выкрашенную в черный цвет, Кристен стала дожидаться хозяев квартиры, из которой, кстати говоря, уже перестали раздаваться те кошмарные звуки. Пфафф стучала довольно громко, но дверь не открывали, даже не отвечали. Тогда девушка, уже даже не раздумывая правильно это или нет, взялась за дверную ручку и толкнула дверь, что тут же поддалась. Осторожно войдя в квартиру, девушка замерла на пороге. В дальней комнате, что была прямо по направлению взгляда Кристен, на коленях, посреди битого стекла, каких-то отломанных досок, сидела, сгорбившись, девочка. Золотистые, длинные волосы спускались по ее спине, скрытой за длинной бирюзовой рубашкой до колен. Девушка медленно обернулась, всхлипывая и дрожа всем телом. Мокрое от слез лицо показалось Кристен очень знакомым. Ну, конечно! Это ведь та девушка, которую пару дней назад Кристен видела, выглядывающей из окна. С того дня мало что изменилось во внешнем виде златовласой незнакомки. Те же зеленые глаза были красными от слез, а на лице читалось выражение полной безысходности и страха. - Эй, - осторожно начала Кристен, подходя к девушке, что сидела, не шевелясь, - эй, ты чего? - боясь спугнуть, басистка и сама присела на колени и пододвинулась ближе к замершей незнакомке. Пфафф осторожно, глядя в глаза заплаканной девушке, взяла ее за холодные и безвольные руки, что были будто две плети, лежащие на ее коленях. - Ну-ка, давай поднимайся, - прошептала Кристен, скорее самой себе. Девушка продолжала хранить молчание, испуганными, заплаканными глазами глядя на пришедшую. На вид это была худенькая и довольно высокая девушка лет пятнадцати. Взяв девушку за руки, Кристен потянула ее на себя, поднимая с пола. На ее коленях, к своему ужасу, Пфафф заметила целую кучу синяков и царапин, как будто ее долго избивали. Решив, что тут что-то нечисто, Кристен приобняла уже стоящую девушку за дрожащие плечи и повела в другую комнату, которая очень кстати оказалась светлой кухней. Там басистка усадила ее за стул, а сама присела на корточки перед ней. - Как тебя зовут? - мягко спросила она, глядя в глаза девушки. Та ничего не ответила, а лишь указала на фотографию, где были изображены трое - мужчина, женщина и маленькая девочка. Под изображением девочки с длинными волосами было написано "Jane. 10 years." - Хорошо, - Кристен опустила глаза, переводя дыхание, - Джейн, не бойся меня, я твоя соседка. Из семнадцатой квартиры... И, точно, - вспомнив, что так и не назвала свое имя, спохватилась Пфафф, - я Кристен, - она взяла холодную ладонь Джейн и слегка сжала в приветствии. Девушка слабо кивнула в ответ. - Так что с тобой случилось, Джейн? - в ответ девушка только зажмурилась и замотала головой, - послушай, я не великий телепат... - Джейн всхлипнула и, сжав руку Кристен, тихо прошептала: - М-мне страшно. - Почему? - ответить девушка не смогла, так как снова начала плакать, вздрагивая всем телом. - Так, давай сейчас я попробую сделать что-то типа чая, а ты пойдешь и умоешься. Как ты смотришь на такое развитие событий? - Джейн слабо кивнула и, приложив ладонь к губам, ушла в ванную, но тут же выглянула из-за двери, глядя на Пфафф. - Ты не уйдешь? - Нет, я буду здесь, - заверила Кристен, слабо улыбнувшись. Стоило девушке скрыться за дверью ванной, басистка, стараясь не слишком греметь, начала рыться в полках в поисках пачки чая, а также аптечки. Первое было найдено без труда. Открывая очередную полку в поисках аптечки, глаза девушки вдруг заметили какого-то странного, разорванного медведя в самом дальнем углу. Удивленно посмотрев на него пару мгновений, Кристен закрыла и ее. Искомая вещь обнаружилась на холодильнике. Достав стаканы, Пфафф быстро оглянулась и замерла, чтобы удостовериться, что Джейн еще не вышла. Затем басистка налила несколько капель валерьянки, которую и искала в коробке с аптечкой, в одну из чашек. Дожидаясь пока чайник закипит, Кристен присела около стола, подперев щеку рукой. В ее голове уже строились разные гипотезы относительно этого странного происшествия. Кроме этой девушки по имени Джейн, в квартире никого не было. Даже если и был, то при всем желании выйти незамеченным он не мог. Это значит, что Джейн была здесь одна, и все те удары и прочая какофония исходила от нее. Один вопрос - почему? В раздумьях, Пфафф отвернулась к окну, глядя на редко проезжающие машины по безлюдной дороге. Когда она работала в некоем центре поддержки женщин, ставших жертвами насилия, то ей не раз приходилось слышать о том, как женщины буквально сходили с ума, пытались покончить с жизнью, не сумев пережить такого ужаса и стыда, и некоторым эти попытки к самоубийству прекрасно удавались, из-за чего сама Кристен желала тем уродам, что смеют творить такое жесточайших мучений. Могло ли быть так, что эта девушка тоже подверглась насилию? Возможно. В голове Пфафф сразу же начал выстраиваться образ того чудовища, что могло довести Джейн до такого состояния. Но, стоило этому чудовищу повернуться, и в его лице Кристен узнала Кобейна. - Черт! - выругалась девушка. "Давай, еще все смертные грехи на него повесь." Слева тоскливо запищал чайник, возвещая о готовности. Кристен, мысленно повторив себе в какой чашке успокоительное, налила кипяток из чайника. Горячая вода постепенно окрасилась светло-коричневым цветом, что замысловатыми клубами поднимался со дна до самой ее поверхности. Дверь ванной медленно открылась, и из нее вышла Джейн, все еще заплаканная, но уже не такая несчастная, как несколько минут назад. Девушка, будто плывя, не задерживая ни на чем безучастный взгляд, прошла в кухню и тихо произнесла: - Давай лучше в гостиную, - Кристен кивнула, улыбнувшись, а про себя отметила, что это странно, ведь девушка не выпроводила ее даже сейчас, хотя имела на это полное право. Она в самом деле просто соседка, человек со стороны, не имеющий никакого права лезть в жизнь Джейн. Девушки присели на диван в гостиной, где царила полная разруха. Занавески, висящие на полуотвалившейся гардине, были изорваны и чем-то испачканы. Повсюду валялись какие-то щепки и битое стекло. Вещи были разбросаны по полу, а на той светло-голубой стене, что предположительно подвергалась ударам, виднелись какие-то темные следы. - У меня так грязно, - вдруг вскочила Джейн, а Кристен вздрогнула от неожиданности. Девушка, поставив чашку на столик, бросилась на пол подбирать осколки чего-то стеклянного и бывшего наверняка чем-то красивым, как и вся довольно богатая обстановка дома. - Да перестань, - Кристен поднялась следом за девушкой и опустилась около нее. Джейн что-то шептала себе под нос, торопливо собирая трясущимися руками осколки. Пфафф настороженно наблюдала за тем, как бледные руки мелко трясутся, будто от озноба или припадка. - Эй, все-все прекрати, - басистка попыталась остановить Джейн, но та вдруг вскрикнула и отдернула руку со свежим порезом от осколков. Девушка прижала здоровую руку к губам, стараясь не расплакаться, но слезы все равно текли из-под трепещущих ресниц. - О, черт! - Кристен вскочила и ушла в кухню за все той же аптечкой. Найдя в ней перекись, девушка смочила бинт водой и вернулась обратно к Джейн. Та продолжала, плача, сидеть на полу, прижимая одну руку к груди, а другую к губам. - Порез небольшой, не переживай, - успокаивающе бормотала Кристен, стирая мокрым бинтом кровь с руки девушки. - Прости за это, я н-не хотела, - Джейн продолжала всхлипывать. Кристен помогла Джейн присесть на диван и терпеливо, поглаживая по спине, ждала, пока та сможет успокоится и уже нормально говорить. Некоторое время девушка еще продолжала всхлипывать, утыкаясь носом в колени Пфафф, а басистка слушала ее рыдания, пытаясь разобраться сама с чем же это связано...***
- В семнадцатой раньше никто не жил, - произнесла уже успокоившаяся Джейн Кроули, как она сказала позже. - Да, я около недели назад переехала. - Ты не отсюда? - удивленно переспросила Джейн. Несмотря на свое теперь уже стабильное состояние, девушка не горела желанием рассказывать о причинах своего "приступа". Кристен отрицательно покачала головой, на что девушка, сидящая рядом с ней, горько усмехнулась, привлекая внимание басистки. - Ты долго не проживешь, - тихо и с какими-то обреченными нотками пояснила девушка. Кристен с трудом удержалась, чтобы не закатить глаза. Опять эти осточертевшие разговоры о Сиэтле и его ужасном влиянии, которое ломает жизни. Как же любят люди сваливать все свои проблемы на обстоятельства, не желая признавать собственные ошибки. Теперь во всем виноват город. Казалось бы, несуществующий предмет - всего лишь кусок земли, ограниченный от остального мира лишь названием. Будто именно этот клочок земли виноват в том, какие люди в нем живут. Пока из всего ужасного, что рассказывали о Сиэтле друзья и родные, Пфафф увидела только людей. А ведь и правда, что есть город? Просто земля и жители на ней. Жители представляют собой дух и сердце всего, где живут. Именно от них зависит то, как будет выглядеть и жить этот город... - А ты тоже не отсюда? - спросила Кристен. Джейн обратила на нее свои все еще красноватые глаза. - Нет... к сожалению. Я здесь родилась и жила все это время, прямо здесь, - Кроули окинула взглядом квартиру, - и все бы отдала, чтобы уехать, - шепотом прибавила она после паузы. Кристен молча слушала ее, чувствуя, что разгадка уже близка. - Я не выношу жизни здесь, она мне противна, среди всего этого притворства и равнодушия, - едва подрагивающим голосом начала Джейн, - все будто чужие друг другу. Ходят, не замечая ничего и никого вокруг. Совершенно безучастные, неживые, хотя и думают, что живут. Даже мои родители, и те, кажется, замечают друг друга только, когда ложатся спать в одну постель. И на улицах все мелькают, смазанные, будто тени... Джейн Кроули продолжала тихо говорить, а в голове Пфафф создался образ совершенно серых улиц с размазанными людьми-тенями, что будто бы в замедленном темпе, совершали резковатые какие-то механические движения, исчезая среди таких же прохожих на серых, дождливых, размазанных улицах. Будто бы картина, написанная рукой художника, что страдает от депрессии и грусти. Все изображения смазаны, ложатся на холст небрежными мазками, хотя в сердце творца разыгрывается настоящая бури негодования и боли от осознания окружающей действительности. В его голове меняются картинки, смазанные лица, обрывки ненужных фраз. Люди на его картине без лиц, их лицами является городской туман, тяжелое серое небо, холодный, сухой ветер, что без единой эмоции, словно вор, забирается под одежду жителей, забирая у них остатки физического тепла... - И я всеми силами пытаюсь выбраться отсюда, - прошептала Джейн, указывая на многочисленные синяки на ногах. Кристен, будто вынырнула на поверхность из всех тех безжизненных иллюзий. Ее взгляд упал на россыпь лиловых и желтоватых синяков на светлой коже девушки. "Так вот, что это был за стук..." От осознания этого факта, что девушка сама себя чуть ли не калечит от безысходности, Пфафф стало жутко. - Но это, как клетка, словно зыбучие пески, - Джейн повернулась к Кристен и, глядя прямо в глаза, прибавила, - чем больше сопротивляешься, тем больше увязаешь... - Не может быть, что все так плохо, - цепляясь за последнюю надежду в словах Джейн, тихо ответила Пфафф. Кроули грустно улыбнулась и покачала головой. - Ты просто еще мало здесь пробыла, но пройдет время и ты поймешь, что выбор здесь невелик - либо умирать, либо... - Либо? - повторила Кристен, слегка сжав ладонь Джейн. Та опустила взгляд на их руки и продолжила, подняв глаза на девушку: - Либо тебе нужно найти что-то или кого-то, за кого будешь держаться и ни за что не отпускать, - конец фразы исчез в шепоте девушки, и она, обессиленно выдохнув, прилегла, уложив голову на колени Кристен.***
Солнце уже успело сесть за горизонт, оставив место на небосводе своей преемнице - луне. Рассыпав вокруг себя, словно зерно для птиц, свои звезды, спутник Земли замер на темном куполе неба, распространяя вокруг себя слабое серебристое свечение. Город, как и день, и неделю, и месяц назад постепенно успокаивался, сменяя шумный ритм бурной деятельности, тишиной с редким криком чаек с порта. В комнате квартиры семьи Кроули не была зажжена ни одна лампочка. Единственным источником света являлся работающий в гостиной телевизор, что, по средством мелькающих на экране картинок, тускло озарял темное помещение разнообразными цветами. Джейн, все также лежа на коленях Кристен, наблюдала за приключениями Гомера Симпсона и его семейства, отвлекшись наконец от тяжелых мыслей. Вот странной формы, кажется, все же мужчина с ярко-желтой кожей произнес свое коронное "D’oh", чем вызвал тихий смешок со стороны Кроули. На губах Кристен тоже появилась легкая улыбка, но мыслями она была далеко за пределами знаменитого мультфильма. Ее сильно обеспокоило положение Джейн в этой жизни, и самое ужасное - она совершенно не знала, как ей помочь. Она понимала чувства это пятнадцатилетней девушки с золотыми волосами, видела, как ей плохо, но совершенно не знала, что делать, как помочь. Видимо, чтобы узнать это, нужно просто почувствовать себя в такой же шкуре... Также ее заинтересовали слова Джейн о небольшом выборе в жизни в Сиэтле, при котором ты можешь либо погибнуть, либо найти какую-то опору, смысл, чтобы держаться дальше. Ни первое, ни уж тем более, как казалось Кристен, второе не представлялось возможным. оставалась надежда лишь на то, что она слишком сгущает краски. Комната потонула в темноте, когда на экране пошли титры. Кристен, глядевшая в сторону окна на засыпающий в объятьях ночи город, вдруг почувствовала, что ее ладонь слегка сжали. Оглянувшись, она встретилась с внимательным взглядом глаз Джейн. Девушка вдруг присела из положения лежа, все также глядя на Пфафф. - Крис, я х... - речь девушки прервал щелчок открывшейся двери в прихожей. Метнув друг на друга одинаково удивленные взгляды, девушки замерли, ожидая. Из прихожей послышались чьи-то голоса и шум пакетов, а затем приближающиеся шаги. Свет в комнате включился, неприятно резанув по глазам, привыкшим к темноте. - Джейн, это кто? - задал вопрос женский голос. Кристен нерешительно обернулась на него. В дверном проеме замерла довольно молодая женщина, по крайней мере, она казалась таковой, с густыми каштановыми волосами чуть ниже плеч. - Здравствуйте, - Пфафф поднялась со своего места, сообразив, что это вполне обычная реакция на незнакомого человека в доме, - меня зовут Кристен, я из соседней квартиры. Женщина медленно закивала. внимательно оглядывая девушку, задержав взгляд на ее правой руке, за которую уцепилась сидевшая на диване Джейн. - Кто тут, Кэролайн? - следом за женщиной внутрь почти зашел лысый, высокий мужчина тоже довольно молодой на вид. - Кристен из соседней квартиры. - Да-а? - удивленно протянул мужчина, будто пораженный визитом столь "важной персоны", - что ж, так что вам угодно, Кристен? - О, к сожалению, мне уже пора, - притворно спохватилась Кристен, желая улизнуть из неудобной ситуации, как можно скорее. За ее спиной привстала Джейн. - Да, это разумеется, но, позвольте узнать, по какому поводу вы приходили? - произнес мужчина. Оба супруга со сложенными на груди руками выражали решимость своими позами, и Пфафф поняла, что так просто ей не уйти. Девушка в нерешительности обернулась на Джейн. Та одними глазами умоляла не выдавать истинной причины. - Э-э-э, - протянула Кристен, медленно отворачиваясь от Кроули, - я... эм... Кхм, - наконец глубокомысленно изрекла девушка. - Вы... что? - Дело в том, уважаемые, мистер и миссис Кроули, что, - Пфафф сделала пару шагов к замершим на пороге комнаты людям, - мы с Джейн уже довольно давно знакомы. Мы познакомились, когда я сюда переехала, - говоря это, девушка, будто бы подходила к супругам чуть ближе, вынуждая их понемногу отходить от прохода, куда она и направлялась, - и Джейн по доброте душевной пригласила меня как-нибудь к ней на чай, - супруги Кроули уже почти полностью были в комнате, а Кристен уже почти вышла в прихожу, - у вас тут очень красиво и чудесная дочь, но мне пора, - на одном дыхании выпалила Крис, быстро прошмыгнув ближе к входной двери. - Ну хорошо, странно, что Джейн нам ничего не говорила, - с сомнением процедил мистер Кроули, оглядываясь на дочь, что в нерешительности замерла у дивана. - Будто это удивительно, - тихо прошипела Кристен себе под нос. - Что, простите? - Ничего, мысли в слух, спокойной ночи, - девушка начала пятиться к двери. Упершись в нее спиной, она схватилась за ручку, открывая ее, и, бросив "пока" для Джейн, чуть не выпала на лестничную клетку. Тихо усмехнувшись от провернутой операции, Кристен, поднимаясь с пола, вдруг вспомнила прощальный, будто последний взгляд зеленых глаз Джейн...