***
- Итак, господа, - провозгласил Дилан, когда автомобиль замер на подъездной дорожке к высокой многоэтажке в центре Сиэтла, - вот вам район крутых жителей нашего городка - Evergreen Point. Выйдя из машины, Кристен в шоке запрокинула голову назад, пытаясь окинуть взглядом всю высоту строения, в котором, казалось, было не меньше двадцати этажей. Дом из белого кирпича был расположен на некотором расстоянии от еще трех таких же. Все эти огромные башни возвышались над широким двориком с парковкой. - Что это? - шокировано спросила Крситен, не отрывая взгляда от верхушки здания. - Это дом, в нем живут люди, - донесся насмешливый голос слева, заставивший Крис обратить внимание на его обладателя, - в Миннеаполисе нет высоких домов? - Надо же, шутки из колонки бородатых анекдотов? - буравя глазами музыканта, поинтересовалась девушка. Парень лишь продолжал отвечать не менее наглым взглядом, пытаясь сдержать смех. - Если вы собрались упражняться в остроумии до самого вечера, то я умываю руки, - крикнул Дилан, открывая дверь многоэтажки. Кристен, решительно двинувшаяся за ним, остановилась от неожиданности, когда Кобейн, шутливо раскланявшись и произнеся "только после Вас", открыл перед ней дверь. Чувствуя, что опять краснеет, девушка прошипела некие ругательства сквозь зубы так, чтобы никто не услышал, и прошла внутрь. Перед глазами вошедших предстало темное помещение первого этажа, где, по видимому, никаких квартир не было. Карлсон нажал на кнопку лифта, решив, что идти на своих двоих будет настоящим мазохизмом. Лифт пришел с молодой женщиной с ребенком на руках. - Заходим-заходим! Вы, как сонные мухи, выпили, что ли? - погонял Дилан, последним заходя в кабину лифта, который тотчас тронулся, лязгнув дверьми. Кристен обняла себя руками, отходя к задней стенке и прислоняясь к ней спиной. Цифры на табло в кабине сменялись мучительно медленно, а снаружи, как на зло, зловеще поскрипывали тросы. Крис заранее подумала, что этот вариант придется оставить, ибо поездки в этой капсуле смерти превратятся для нее в настоящее испытание нервов. Дилан же напротив чувствовал себя вполне нормально, продолжая осматривать свою бумагу, проводя по ней какие-то линии пальцем. Пфафф перевела глаза на небольшое зеркало, висевшее на противоположной ей и стоящему неподалеку Кобейну стене. Музыкант, перехватив взгляд девушки, пытаясь сохранить серьезность на лице, медленно поднял ладонь на уровень своего горла и, все также серьезно глядя в глаза Кристен, провел указательным пальцем поперек шеи, жутко выпучив голубые глаза. Басистка перевела тяжелый взгляд уже непосредственно влево, на соседа, и отвернулась, называя его про себя всеми словами, применимыми к особи мужского пола. На радость девушке, лифт остановился, а его двери разъехались, впуская широкую полоску света в кабину. Не теряя времени, Крис быстро вышла на лестничную клетку, оглядываясь по сторонам. На стенах, отделанных бежевым камнем, висели картины и замысловатые светильники, освещавшие витые перила лестниц и пол, кажется, сделанный из мрамора или чего-то очень близкого к этому. - О-о-о, - присвистнул Курт, также оглядываясь по сторонам, - кажется, мы по ошибке зашли в резиденцию президента... - Да нет, все верно, - подал голос Дилан, снова сверяясь с бумагой, - квартира номер восемьдесят шесть прямо перед вами. Кристен повернулась в указанном направлении. Перед глазами предстала тяжелая железная дверь, похожая на ту, что была у ее соседей. Тут она вдруг резко открылась, выпуская высокую женщину в строгом костюме и со светлыми волосами, убранными в пучок. - Добрый день, молодые люди. - Эм, добрый. Мы по поводу квартиры, - Дилан вышел вперед. - Ах, да! Вы мистер Карлсон, - вспомнила женщина, а затем, приветливо улыбнувшись, прибавила, - следуйте за мной. - Слыхал? - шепнул Дилан Курту, когда женщина скрылась в недрах квартиры, - мистер Карлсон, м-м-м... - Иди уже, - со смехом ответил музыкант, подталкивая друга вперед. Кристен продолжала в шоке оглядывать квартиру. В большие комнаты сквозь здоровенные окна проникал не понятно откуда взявшийся солнечный свет, игравший на массивной люстре, будто из девятнадцатого века. На, казалось, отполированном деревянном полу, посреди гостиной, располагался дубовый стол с замысловатыми ножками. На светло-зеленых стенах висели разнообразные репродукции картин известных художников, а в стене, противоположной входной двери, находился здоровый камин. - Ни хрена себе, - пробормотал Курт, зажигая сигарету, зажатую между зубов. Лицо женщины в строгом костюме неприязненно скривилось. - Молодой человек, - обратилась она к музыканту, - здесь не курят. Вы испортите цветы, - она указала на целое пожертвование оранжереи, располагавшееся на подоконнике. Кобейн примирительно поднял руки вверх и, затушив сигарету, заложил ее за ухо. - Я такое точно не потяну, - сказала Кристен Дилану. - Да ведь вы даже не знаете цены, - начала женщина. - Думаю, так будет лучше для нашей психики. - Да ладно вам, - начал Карлсон, - неужели не нравится? - У меня нет денег ни чтобы купить, ни чтобы содержать все это. - Дело ваше, - равнодушно отозвалась женщина, замерев у окна, - но хочу осведомить вас, что нигде больше такой комфортабельной квартиры в самом центре города, да и с таким видом на нетронутую природу, - женщина указала на лес, - вы больше нигде не найдете. - А-а-а-а! Ладно! - Дилан, не выдержав взгляда, которым на него смотрели Кристен и Курт, сдался, раздраженно бурча про "вновь обломившееся знакомство с девушкой", намекая, очевидно, на женщину, что показывала им квартиру. Выйдя из квартиры вслед за Диланом и Куртом, Пфафф на секунду остановилась, решив наконец внести ясность в происходящее. Пока Карлсон раздраженно тыкал пальцем в кнопку вызова лифта, девушка, выждав момент, схватила Кобейна за рукав джинсовой куртки и, не обращая внимания на его удивление, оттащила чуть дальше от Дилана. - В чем дело? - Зачем вы все это делаете? - прямо спросила Кристен, глядя в глаза оппонента, который опять находился как-то слишком близко. Кобейн раздраженно выдохнул и закатил голубые глаза, что, контрастируя со спутанными пшеничными волосами, становились еще насыщеннее, из-за чего Пфафф невольно на них засмотрелась, но следующие его слова окончательно вернули девушку на место. - Ты страдаешь болезнью Альцгеймера? - Нет, к сожалению, - прошипела девушка. - Почему тогда никак не можешь запомнить, что не нужно обращаться ко мне на "вы"? - Ну если тебе, - с ударением произнесла Кристен, - кажется странным проявление обыкновенной человеческой вежливости... - Давай вот только без этого, - поморщился музыкант. - Но я так и не услышала ответа на свой вопрос. - Вопрос про что? - уже начиная раздражаться, сквозь зубы произнес Курт. - Зачем все это нужно? Весь этот поиск квартиры, задействование друзей? - перечисляла Кристен, боковым зрением уловив, что Дилан перестал остервенело тыкать в кнопку вызова и теперь наблюдал за разворачивающейся прямо перед ним "драмой". Кобейн недоверчиво поднял брови, а затем, усмехнувшись, прислонился одним боком к стене и, чуть склонив голову, в тон девушке ответил: - Ну если тебе кажется странным проявления обыкновенного человеческого участия и помощи ближнему своему, - на последних словах парень приложил ладонь к сердцу. Кристен недоверчиво фыркнула в сторону. - А вообще, я не хочу, чтобы мою дочь беспокоили ваши репетиции, - вдруг снова заговорил он, - раз у тебя их проводить нельзя, то эту проблему нужно ликвидировать. Крис внимательно посмотрела ему в лицо, ища малейшие признаки лжи или чего-либо подобного, но лицо музыканта оставалось спокойным и почти не выражало никаких эмоций. Да что с ним не так?! - Эй, вы, голубки! Вы глубоко ошибаетесь, если думаете, что я за неимением другой работы решил стать вашим швейцаром! - крикнул Дилан, скрываясь в кабине лифта.***
Следующим пунктом осмотра предполагаемых мест жительства стал четырехэтажный квартирный дом, находившийся на окраине города, также как и район, в котором проживала Кристен, но в совершенно противоположном направлении. Чтобы добраться туда был затрачен час, в течении которого Дилан весь извелся, выговаривая Курту за его медлительность при вождении машины. Впрочем, Кобейн на это никак не реагировал, как и на возмущенные крики водителей сзади, которым надоело ждать пока машина тронется с места. Не заостряя внимания на интересном направлении движения, в которое "тупую блондинку" посылали автолюбители, Курт лишь раз, не поворачивая головы в сторону криков, ответил средним пальцем, высунув руку из окна. Все же, в конце концов, четырехэтажный дом был найден, а искатели тут же ужаснулись его виду, что являлся полной противоположностью тому, что они видели в прошлом районе. Обшарпанные стены невысокого кирпичного строения доверия не внушали, как и сам хозяин квартиры на втором этаже. Еле стоящий на ногах мужчина лет сорока, заплетающимся языком попытался разъяснить все прелести и удобства проживания в хибаре два на два, захламленной старыми досками, рваным тряпьем и внушительными кучками пыли по углам. А в третий дом молодые люди благополучно не попали по причине его полного отсутствия. Оставалось не понятно, где же тогда Дилан нашел эту квартиру если самого дома не было... - Ну, если тебе и последний вариант не понравится, то моя лавочка закрыта. Все варианты исчерпаны, - уже без былого энтузиазма предупредил Дилан и затих, отвернувшись к окну. День медленно катился к своему закату. Небо над Сиэтлом все продолжало хмуриться. Солнце скрывалось за пеленой низко висевших туч, что вбирали в себя все оттенки серого и даже сиреневого. Мелкий дождик по переменно то начинал, то прекращал накрапывать. Кристен, прислонившись лбом к холодному стеклу, следила за сползающими по его поверхности снаружи дождевыми каплями, которые из-за ветра стремительно стекали вниз, только появившись. Где-то вдалеке, в недрах хмурого неба, раздался звук грома, тихо исчезавший за шумом небольшого дождя. Но со временем погода начала портиться. Начался настоящий ливень, за которым было трудно разглядеть предметы, находящиеся вдали. Ветер, крепчая, раскачивал деревья, заставляя их шуметь и скидывать со своих листьев капли дождя, попавшие на них. Звук грома стал ближе... - О! - вдруг раздался возглас со стороны Дилана, - а вот и Капитолийский Холм. Пфафф стала внимательно вглядываться в окно, пытаясь разглядеть внешнюю обстановку места с таким красивым названием. Через сплошную стену внезапно набравшего силу дождя, Кристен, прищурив глаза насколько это возможно, попыталась вглядеться в проплывающие мимо размытые очертания. Небольшие и довольно аккуратные домики, стоящие на некотором расстоянии друг от друга, не нагромождаясь, располагались по обеим сторонам от дороги, на которой почти не присутствовало машин, по крайней мере в данный момент. Внутри зашевелилось какое-то странное беспокойство, будто ощущение своего рода дежавю, слегка щекотавшее нервы. Машина мягко затормозила, чуть качнувшись вперед. Стоило только выйти на улицу, как холодные капли тут же намочили волосы, ловко проникли под одежду, рождая дрожь, вызванную холодом. Кристен, приложив ребро ладони ко лбу, чтобы лучше видеть, уставилась на небольшой светло-голубой домик, в котором вместо второго этажа был чердак. Около этого строения они и остановились. Дверь молодым людям открыл худой лысый старичок в полосатых, до колен, легких брюках на подтяжках. Внутри дом оказался очень светлым, располагающим к себе. Еще при входе почувствовалась та странная атмосфера тепла и уюта, когда после долгого рабочего дня уставший приходишь домой. Кристен с восторженной улыбкой вертела головой, цепляясь взглядом за светло-голубые стены в прихожей, мягка освещенной неярко горящим светильником под потолком. Этот дом действительно нравился с первого взгляда. - Посмотрите гостиную, если угодно, - прошамкал хозяин, отмахиваясь от мошек, почему-то так и витавших над ним. - О нет, я лучше здесь, - Дилан сделал какой-то невнятный жест рукой. Крис же сразу после слов мистера Хартмана, как хозяин представился, помчалась в комнату, бывшую немного больше, чем прихожая, но тоже не блещущую огромным пространством. Помедлив пару секунд, Курт прошел следом за девушкой. Пфафф, как заведенная, не скрывая любопытной улыбки, которая была на ее лице во время переезда из Миннеаполиса в Сиэтл, скакала из стороны в сторону, приходя в полнейший восторг от любой попавшейся на глаза вещи, начиная от массивного стеллажа с разнообразным хламом за пыльными стеклами и заканчивая довольно большими окнами. - О, Господи! Вот это да, - восторгалась Кристен, бегая из комнаты в комнату под провожающими ее проносящуюся фигуру взглядами сторонних наблюдателей. - Да будьте же вы здоровы! - в который раз повторил Курт, когда хозяин дома в пятый раз смачно чихнул, прикрывая рот ладонью. - А! - воскликнула девушка, вперив светящиеся радостью глаза в угол гостиной, - ничего себе! Тут даже пианино есть! - Кристен подбежала к стоящему в углу инструменту, скрытому под белой тканью. В благоговейном молчании Пфафф откинула край материи с красной, лакированной поверхности, что лениво ловила на себе блики света, а затем приподняла крышку, открывая на обозрение стройный ряд черно-белых клавиш. - Ты играешь? - недоверчиво поднял брови Курт. В ответ Кристен лишь кивнула, пройдясь пальцами правой руки по трем клавишам, которые по очереди издали мелодичный звук. - Райончик тут неплохой, тихий, - делая паузы, чтобы шмыгнуть носом, проговорил хозяин дома, - цена небольшая, да и сам дом тоже вроде ничего... - Отлично! Ну и что, - нетерпеливо начал Кобейн, обращаясь к Кристен, - ты наконец определилась? - Мне надо подумать, - не оборачиваясь, тихо ответила девушка. - Да чего тут думать?! Район супер, дом неплох, цена приемлемая... да тут даже эта бандура есть. Пфафф резко развернулась, прожигая Кобейна взглядом. - Эта бандура называется "пианино". И мне очень жаль, если твои музыкальные предпочтения ограничиваются лишь трех аккордным роком на расстроенной гитаре! - гневно высказала Кристен, не спуская глаз с Курта. Да что он о себе возомнил? В звенящей тишине, возникшей после тирады Крис, из прихожей донеслось тихое и не предвещающее ничего хорошего "о-о-о", протянутое голосом Дилана. Кобейн, решив больше не продолжать бессмысленный диалог и последующий за ним обмен любезностями, примирительно поднял руки вверх. - Мистер Хартман, - Кристен перевела взгляд на хозяина дома, - сколько времени вы можете дать мне на раздумья? - На этот дом нет большого спроса, как ни странно... Неделю, может, больше. - Тогда могу я узнать ваш номер, чтобы перезвонить, если надумаю?***
- Ваш дворец за бортом, мадам, - Кристен открыла глаза, услышав реплику, донесшуюся с места водителя, а затем протяжный храп с места рядом. Чуть поморгав глазами, девушка вгляделась в улицу за окном и вскоре узнала в домах и общей обстановке район, где она снимала квартиру, а также ту арку, пройдя под которой можно было попасть во двор, образованный домами. Ливень, за все время поездки обратно, прекратился, оставив после себя лишь слегка моросящий дождик. Неловко прокашлявшись, Пфафф открыла дверь и вышла из машины на ветреную улицу с влажным воздухом. Передернув плечами под легкой курткой, девушка уже не спеша пошла по направлению к проходу во двор, но звук хлопнувшей за спиной двери остановил ее. - Даже не попрощаешься? - лениво протянул голос вслед замершей Кристен. - Прощай, - чуть помедлив, ответила Пфафф, пожав плечами, и продолжила свой путь, стараясь не попадать в особенно большие лужи. - Крис! - снова окликнул голос. Кристен тяжело выдохнула сквозь зубы, а затем развернулась, уставившись на сложившего руки на мокрой крыше машины Курта. - Что? - Где ты училась? - девушка удивленно распахнула глаза, слыша такой весьма неожиданный вопрос, прозвучавший посреди дождливой улицы. - Разве тебя это должно волновать? - уклончиво ответила Кристен, надеясь покинуть беседу. - Это просто вопрос, - Кобейн деловито положил подбородок на сложенные руки, - совсем незачем так агрессивно реагировать... - В католической школе, - сжав зубы, проговорила Пфафф, раздумывая, что ничем хорошим его интерес вызван быть не может. - Серьезно? - удивился парень, немного странно усмехаясь, - ничего себе. Со всеми этими дамами в черных одеяниях? - Кристен сильнее сжала зубы, - я слышал там лупят за любую повинность... Ты правда там училась? - Что в этом необычного? - Да ничего, - Курт пожал плечами, а затем, засунув руки в карманы джинс, лениво покачиваясь, отошел от машины поближе к Крис, становясь в метре от нее. Пфафф настороженно наблюдала за его действиями, что напоминали тот вечер двадцатого февраля. Тогда он тоже как-то странно двигался и вел себя тоже странно... - Просто в таком случае ясна та твоя реакция. - У тебя все? - Да, но, - Курт поднял указательный палец, пряча улыбку, - раз ты официально обучалась в святейшем из мест, то что же ты в таком случае делаешь в панк-рок группе? Кристен медленно выдохнула, пытаясь уговорить себя не делать необдуманных действий. На что она надеялась? Что у этого человека вдруг проснулась совесть? Конечно, этот фокус с поиском квартиры удался ему на отлично. Какой же фарс, а она уже решила, что немного ошиблась в этом человеке, но оказалось, он действительно представлял из себя мало чего хорошего. Девушка, не веря в его последние слова, глядела в глаза музыканта напротив, пытаясь найти хоть какой-то проблеск хотя бы неудачной шутки или чего-то подобного, что заставило бы верить, что он не думает на самом деле так, как сказал. Но большие ярко-голубые глаза оставались холодными, жестокими и совершенно равнодушными, глядящими на Кристен в немой насмешке. По длинным волосам Кобейна на лицо стекали капли дождя, делая цвет волос немного темнее от воды. Прозрачные капли скатывались по скулам, подбородку с этой проклятой впадиной по середине, спадали на шею. Глядя на все это, Кристен чувствовала жгучую обиду, что за этой, казалось бы невинной маской, скрывался такой урод и чудовище. Неожиданно даже для себя, Крис резко замахнулась правой рукой, надеясь ударить своего оппонента как можно сильнее, чтоб он наконец понял, что делает... Но рука так и замерла в воздухе, не дойдя даже близко до цели. Зажмурившись, чтобы больше не видеть этого насмешливого взгляда, который будто говорил: "У тебя ничего не получится", Пфафф развернулась, желая уйти наконец прочь, но злость и обида взяла свое, и плотину прорвало. - Послушай меня! - сквозь крепко сжатые зубы прорычала девушка, слабо толкнув музыканта в грудь, - я совершенно не понимаю, чем вызвано такое поистине скотское отношение ко мне! Мы виделись всего раза четыре от силы, поэтому я совершенно не понимаю, почему именно я - человек, которого ты, твою мать, даже не знаешь - стала объектом твоей несправедливой ненависти. Ты ведешь себя, как конченный ублюдок, и мне действительно жаль тех людей, которые повелись на всю эту чушь! Что я тебе такого сделала, что ты постоянно ко мне цепляешься?! Может, из-за того, что я пришла недавно и стала удобной мишенью?! Что ж, тогда поздравляю, ты просто самый настоящий моральный урод! - Крис резко выдохнула, чувствуя, как грудь ходит вверх-вниз от сильных эмоций и переживаний. Лицо Кобейна оставалось непроницаемым, но насмешка из глаз исчезла... - И что это еще за хрень с католической школой?! - переведя дыхание, снова завелась Пфафф, - мне абсолютно наплевать на твою религию будь ты хоть атеистом, хоть сатанистом, какого же черта ты лезешь ко мне?! Это самый идиотский стереотип! Да, я не прогуливала школу, чтобы курить траву с компанией таких же придурков, не ныла и не страдала на каждом углу из-за своей тяжелой жизни, я любила своих родителей, не училась у великих Beatles, играя на старой гитаре в прокуренной комнате и, наверное, я по всей вашей гребанной идеологии ни черта не панк, но какой дегенерат решил, что только таким образом можно стать хорошим музыкантом?! - девушка замолчала, вопросительно глядя дикими глазами на музыканта. Его лицо не выражало ровным счетом ничего, хотя ощущение того, что чем-то она его задела, было. - И мне искренне жаль тех людей, которые так думают... - добавила Крис, чуть отступив от парня назад. Мелкий дождик продолжал тихо лупить по крышам и мокрой земле, рождая еле слышный шум. Пфафф, чувствуя себя гораздо лучше и свободнее, чем когда бы то ни было за все время, проведенное в Сиэтле, не спеша направилась к арке, ведущей во двор. Наконец, она смогла высказать все то, что накопилось и теперь могла спокойно вздохнуть. - Да и, - девушка обернулась на стоящего под дождем, всего вымокшего Кобейна, который от чего-то казался еще меньше, чем обычно, - спасибо за потраченное время, теперь точно прощай. - Обращайся, - эхом ответил музыкант и, слабо усмехнувшись, поплелся к машине, - как надумаешь переезжать, звони, - сказал он напоследок, прежде чем завести мотор и уехать прочь от унылой, дождливой улицы. Кристен в смешанных чувствах, особенно после его последнего предложения, проводила машину взглядом и прошла в темную арку, оттуда выходя во двор. Внимание басистки привлекла машины скорой помощи и полиции, стоящие рядом. Но она не придала этому большого значения. Возможно, кому-то из пожилых жителей этого дома стало плохо. Миновав несколько темных лестничных пролетов, Крис стала подниматься вверх по последнему на свой этаж. Сверху слышались чьи-то голоса и приглушенные рыдания. Настороженно оглядываясь по сторонам, Пфафф поднялась на этаж, где уже присутствовало большое количество народу, среди которых двое полицейских, четверо людей, в которых Кристен узнала соседей снизу. Протиснувшись сквозь кучку соседей, девушка увидела миссис Кроули, стоящую в углу лестничной клетки, а рядом с ней женщину-полицейского, которая успокаивала ее, пока Кроули что-то бормотала, захлебываясь слезами. Чувствуя поднимающееся внутри беспокойство, от которого неприятно крутило живот, Пфафф прошла сквозь толпу людей ближе к двери квартиры Кроули, у которой все и столпились. В открывшемся обозрении девушка узнала гостиную, где она сидела вместе с Джейн. Сейчас там столпились люди в белых халатах. Они о чем-то перешептывались, глядя себе под ноги. Кристен отодвинула полного мужчину прямо перед самой дверью в квартиру и уже намеревалась зайти внутрь, но увиденное на полу в гостиной заставило ее испуганно дернуться, ударившись спиной о дверь. На полу, посреди темно-алого пятна вязкой жидкости, с перерезанным горлом лежала Джейн Кроули. В ужасе тараща глаза, Крис прижалась спиной к двери, чувствуя, как становится больно дышать. Из нее будто бы разом выбили весь дух, оставив только ужас и шок. Девушка в светло-лиловом легком платье, покрытом в некоторых местах темными пятнами, лежала, раскинув руки в разные стороны. Мертвенно-бледная кожа лица, рук и больше всего тонкой шеи утопала в кровавых брызгах. В правой руке лежало что-то блестящее. Кристен сильно зажала себе рот рукой, когда дыхание стало учащаться, превращаясь в сип и хрип. Воздуха стало стремительно не хватать, когда бешено бегающие, испуганные глаза попали на спутанные волосы Джейн, которые из золотого руно превратились в кровавую паклю. Часто моргая, Пфафф прижала ко рту уже вторую руку, делая себе больно, но не замечая этого. В животе появилось какое-то странное жгучее ощущение, резко скрутившее все органы и заставившее Крис дрожать и непроизвольно дергаться, сгибаясь по полам. Собственное хрипящее дыхание стало единственным звуком, который могла расслышать девушка в повисшей звенящей тишине, где все фигуры были, будто смазаны. - Мисс, вам здесь нельзя находится, - произнес седой полицейский, подошедший к Пфафф. - Ч-ч-что с ней произошло? - прохрипела Кристен, часто дыша. - С ней? - небрежно переспросил он, кивнув внутрь квартиры, - да долбанула себе каким-то острием в артерию на шее, - Крис перевела полные ужаса слезящиеся глаза на мужчину, что сделал паузу, чтобы закурить, - а нам теперь расхлебывай. Ох уж эти суицидники. Не выдержав, Кристен, расталкивая людей, убежала в свою квартиру. Громкий стук от хлопнувшей двери эхом разносился по всей темной квартире. Девушка начала судорожно закрывать дверь за все имевшиеся замки, дрожащими руками вставляя ключ в скважину, будто таким образом пыталась закрыть тот ужас, запереть, не подпускать к себе. Ключи выпали из трясущихся рук и с громким звоном упали на пол. Упершись лбом в дверь, невидящим взглядом девушка глядела вниз, рвано дыша через приоткрытый рот. Все окружающее пространство начало шататься, будто на корабле при шторме. Очертания предметов стали расплывчатыми и неясными, будто тенями. Содрогаясь всем телом, Кристен повернулась к двери спиной, тут же прижимаясь к ней, и запрокинула голову. Из горла вырвался неконтролируемый громкий всхлип, а сама девушка, беззвучно рыдая, сползла на пол и уткнулась лбом в колени. Плечи резко вздрагивали при каждом безмолвном всхлипе. Не чувствуя себя, Крис громко вскрикнула, слыша, как в голове отдаются слова полицейского. Долбанула себе каким-то острием в артерию на шее... Нет, нет, нет! Кристен крепко зажмурилась, схватившись руками за горло, сдавливая его, лишь бы не слышать этого, лишь бы не чувствовать. Ох уж эти суицидники... Она не могла! Не стала бы! Джейн, пожалуйста, скажи, что это не так, скажи, что это все ложь, что ты жива. Джейн! Из крепко сжатого горла вырвался сдавленный хрип. Слезящиеся, потемневшие глаза вдруг остановились на ярком далеком маячке, выделявшемся на фоне темного неба в окне. Кристен притихла с полуоткрытым ртом, из которого вырывалось еле слышное дыхание. Во всем своем неоновом свете над Сиэтлом возвышалась Спейс-Нидл.