Life through Hole

"Боги, в которых он верит, никогда не были в состоянии поразить меня. Он верит в любовь, в его Боге есть все, Но я нашла его, обернутым всеми сортами грехов, Наркотики, которые обманывают его, и девочки, которые верят ему. Я не могу контролировать тебя, я тебя плохо знаю Эта причина, по которой ты болен," - Laura Marling - "My Manic and I". Ощущение какого-то яркого и теплого света. Он заливает все вокруг, делая общую обстановку нечеткой, невидимой за этим ярким сиянием. Во все стороны от него лучами расходится тепло и ощущение необыкновенной легкости, плавности и нежности. Лучи эти, расходясь и сходясь вновь, превращаются в некую световую паутину, в которой вязнут солнечные зайчики и блики. Все это образует странный узор, что все время уменьшается в размере, будто пульсирует, с каждым плавным толчком набирая в себя яркость так, что линии лучей становятся ярко-белыми, но не как снег, от них не исходит холода. Кажется, будто в самой середине этой своеобразной паутины находится какой-то небольшой предмет, чьи неясные очертания прорываются сквозь переплетение лучей мягкий рыжим светом. Это что-то тоже чуть пульсирует, разнося световые лучи вокруг себя, рассеивая их на миллионы ярких частиц... Кристен слегка поворачивает голову набок, соприкасаясь щекой с поверхностью нагретой подушки. Крепко зажмурив глаза, девушка, проведя пару секунд в таком состоянии, расслабила их. Перед глазами, пульсируя, на темном фоне проплывали разнообразные яркие пятна, чьи контуры были неявны и нечетки, будто лучи и изображения из ее сна. Пульсирующие фигуры медленно плыли, постепенно теряя свою четкость и яркость, уменьшались, растворяясь в темноте. Пфафф резко распахнула зеленые глаза, в которых на несколько мгновений потемнело. Взору предстал серый потолок гостиной. Девушка перевела взгляд вбок - из окна, прямо напротив дивана, где она лежала, открывался вид на улицу, а именно, на часть участка, где стоял дом, на дорогу и жилища на противоположной ее стороне. Непосредственно в саму комнату свет солнца не проникал, но освещал улицу, распространяясь вокруг. Кристен, все также лежа в одной позе, наблюдала, как из дома напротив - одноэтажного, но довольно широкого - вышел мужчина в легкой зеленой футболке, темных брюках и солнечных очках. Поцеловав свою жену, он двинулся к машине, на которой спустя несколько минут и уехал. Крис медленно выдохнула через нос, снова прикрывая глаза. В наступившей темноте перед глазами вновь, пульсируя, проплыло изображение, но уже гораздо более четкое и яркое. Изображение небольшого дерева, что Кристен видела только что на территории противоположного дома. Под яркими лучами солнца оно чуть ли не переливалось, поэтому именно его яркое изображение, будто отпечаталось на внутренней стороне век. Постепенно картинка раскидистого дерева, представшая в ярко-желтом и зеленом цвете, становилась все прозрачнее, пока вовсе не растворилась. Теперь по внутренней стороне век проплывали какие-то стекловидные мелкие тела, похожие на разнообразные примитивные организмы, бактерии, которых изучают по курсу биологии в школе. Выгнувшись чуть ли не дугой, Крис с чувством потянулась, чувствуя, как плечи и спина, будто освобождаются от невидимых оков или панциря, который стягивал все суставы, делая их меньше, сковывал. Из горла девушки вырвался глухой стон. Вставать с кровати совершенно не хотелось. Не хотелось ничего делать, никуда идти, ни есть, ни пить. Хотелось просто лежать и ловить кайф от своего безделья, никуда не спеша, ни о чем не думая. Этим Крис и решила заняться - провести весь день в объятиях с подушкой и одеялом, пусть, даже не засыпая, просто лежать. Кристен подтянула руками одеяло к себе, навалив эту мягкую массу себе на туловище, после чего засмеялась, представив свое положение со стороны. Интересно, что бы о ней сейчас подумал Курт, который, судя по всему, счел ее очень интересной личностью. Сейчас эта интересная личность, потакая своей лени, бессовестно решила провести день, занимаясь только вдыханием кислорода. Но, в прочем, какая разница? Впервые за все время Пфафф чувствовала себя настолько расслаблено и лениво, что этим было грех не воспользоваться. Теперь все было просто и легко, наконец, из-за туч появилась радуга - Сиэтл предстал совершенно другим со всеми своими манящими взор огнями порта и синим-синим огромным озером Вашингтон, над которым раздавались крики чаек. А открылось все это благодаря странному и отчасти ненормальному парню с глазами цвета воды, который каким-то таинственным образом совершил превращение из жуткого и занудного урода в беззаботного юношу, который на полном серьезе, будто предлагая руку и сердце, предложил Кристен дружить. Вот так номер... - Что ж, дружба дружбой, а сон всегда нужен, - философски заметила девушка, переворачиваясь на другой бок.

***

- Да, мам, я тоже тебя люблю, - с усмешкой ответила Крис, поставив чайник с уже налитой в него водой на плиту. В конце дня, а точнее в семь часов вечера, девушка смогла побороть свою лень, вспомнив, что за все это время даже не позвонила матери и не сообщила о своем внезапном переезде. Поэтому эту проблему решено было ликвидировать. Джэнет, узнав эту новость по телефону, выразила бурную радость за дочь, но, тем не менее, снова намекнула, что дома Кристен ждут с распростертыми объятьями. Крис только посмеялась и сказала, что она уже прекрасно устроилась в Сиэтле и ко всем привыкла, умолчав лишь о субъекте по фамилии Кобейн. Распрощавшись с матерью, Пфафф решила посвятить остаток дня священному бездействию в компании чашечки растворимого кофе. Вылив содержимое чайника в чашку с темным порошком на дне, девушка направилась к стене, чтобы выдернуть шнур телефона, дабы остаться полностью изолированной от вторжений извне. Но как раз в этот момент в комнате раздался оглушительный звон телефона, отвлекший Кристен от первоначального плана действий. - Да? Мам? - подняв трубку, ответила Пфафф, думая, что мать забыла что-то. На том конце провода раздалось секундное молчание. - Пап, - усмехнулся сипловатый голос, принадлежавший мужчине. - Что? - А тебе не пора в кроватку, дорогая дочь? - уловив в этом голосе знакомые хитрые нотки, присущие ее странному знакомому, Кристен закатила глаза, но, тем не менее, с улыбкой ответила: - Только не с тобой, - прижимая телефон плечом к уху, басистка чуть помешала кофе. - Будто я предлагал. - Ну, судя по контексту, - девушка запнулась, скривившись от горькости кофе, в который забыла добавить сахар, - именно об этом ты и думаешь. - Хэй, я предлагал тебе дружбу, а не... а не службу. - Так это называется в Сиэтле? - рассмеялась Крис и снова отпила темную жидкость, но уже с сахаром. Вкус оказался удовлетворительный. - Похоже, настроение у тебя поднялось, - заметил Кобейн, а на заднем фоне послышался какой-то шорох. - После таких прогулок уж точно, - Кристен съехала на пол кухни, прислоняясь спиной к плите. Взгляд замер на темном прямоугольнике проема, ведущего в ту маленькую комнатку со странной дверью. - Кстати, как ты после этого? - девушка отпила из чашки, в удивлении приподнимая брови. - Это очень мило, что ты спросил о моем самочувствии, но зачем? - на другом конце раздались какие-то неразборчивые звуки. - Когда же ты уберешь свои иголки, - прошипел голос, а потом куда громче добавил, - может, когда-нибудь стану врачом, если с музыкой что-то пойдет не так. Доктор Кобейн ведь классно звучит? - Хм... Патологоанатом Кобейн звучит классно. - Очень смешно, - Кристен показалось, будто на этих словах музыкант закатил глаза, - но имей в виду, что тогда я буду последним человеком, кто, возможно, будет исследовать твое бездыханное тело, - закончил он угрожающим шепотом, в котором все равно проскальзывала усмешка. Пфафф рассмеялась, слыша на другом конце провода смех Курта. - А если серьезно, то почему ты позвонил? - Точно! Чуть не забыл... Мне кажется, что для тебя просто необходимо провести небольшую экскурсию по Сиэтлу, а я неплохой кандидат на должность гида. Кристен чуть сузила глаза, пытаясь снова выудить скрытый смысл в словах парня. - Когда кажется - креститься нужно, - после молчаливой паузы произнесла девушка уже без улыбки, - зачем тебе это? Зачем ты со мной возишься? - Кажется, Альцгеймер тебя все же поразил. Мы же решили... - Я еще не согласилась. - Но и не отказалась, - парировал Кобейн, а чуть позже добавил, - тебе все равно все это будет казаться странным, но просто будь со мной. - Господи, что ты мелишь, - Пфафф устало выдохнула, отставляя чашку на пол. Как из всего этого может получиться хотя бы просто нормальное общение? В душе Крис действительно знала, что была даже рада этому звонку, но такие заявления от человека, которого она никак не может понять, совершенно сбивали. С его слова казалось, что они дружат уже целую вечность, и этот неудобный факт внезапной привязанности Курта заставлял Пфафф чувствовать себя неудобно, будто теперь она ответственна. Но с чего вдруг? На кой черт она ему сдалась? Постоянно отталкивает, не понимает его. Где он увидел в ней подходящего человека? - Слушай, я, кажется, поняла в чем твоя проблема - почему ты так часто разочаровывался в людях, - начала Крис, - ты слишком быстро доверяешься малознакомым людям и считаешь их же своими друзьями, тогда как это совсем не так. Тебе нужно просто сбавить обороты... - Кто бы говорил! - хмыкнул Курт, - ты сама-то не больно долго пыталась разобраться во мне, а сразу доверилась, думаешь, я не помню, как ты отреагировала на те перемены во мне? А сейчас ты просто боишься. - Так. Этот разговор не имеет смысла. Когда ты хочешь встретиться? - От этих разбирательств ты все равно не убежишь. Когда... Скажем, послезавтра. Ты свободна? - О, да, я теперь почти всегда свободна... - Ладно, тогда где-нибудь в одиннадцать, в парке у Спейс-Нидл. Знаешь, где это? - Да, - последовал ответ. - Тогда до встречи. В трубке послышались гудки. Кристен медленно отняла ее от уха и внимательно посмотрела, после чего, оставив телефон лежать на полу, направилась в темную комнатку, которая никак не давала ей покоя.