Шанс на Альбион

В какие-то моменты Мерлин умел забывать, что Моргана — вообще-то, если подумать об этом, — человек из плоти и крови. Не самый образцовый, вероятно, хотя однажды доброте, которая заполняла ее сердце, можно было только завидовать, но человек. Жутковатая мысль, ведь Моргана прекрасно подходила под определение «чистое зло» (с этим уже ничего не поделаешь), а даже лучшим из людей не нравилось ассоциировать себя с монстрами. Ничего удивительного, что уж Мерлину, явно не входившему в эту группу «лучших», было легче абстрагировать себя от Морганы, чем принять их схожесть. Раньше. «Я никогда не буду таким, как она!» Он был так молод и наивен. И Моргана тоже. В своем стиле. Намного легче считать кого-то монстром, но что прикажете делать, когда этот кто-то совершает наиболее человечную вещь? Не добрую, еще чего не хватало, но — человечную. — Это просто смешно, — тихо заметил Мордред с оттенком восхищения, которое он всегда в какой-то мере питал к Моргане. — Поверить не могу, что она устроила это. Хмыкнув, Мерлин обвел глазами тронный зал. Круглый стол исчез, чего можно было ожидать — какими бы прогрессивными взглядами не обладала Моргана, она из чистого упрямства не последовала бы примеру Артура. Так и вышло. Никакого равенства. Просто элита и изгои поменялись местами. Мерлин уже представлял, сколько скрытых магов теперь найдется в окрестностях Камелота. — Не мне хотелось посадить ее на трон. Наслаждайся. Мордред кинул в его сторону раздраженный взгляд, однако, вопреки надеждам Мерлина, не ушел. — Я не это имел ввиду, но… бал. «Хорошо еще, не турнир». Мерлин с холодным любопытством наблюдал за тем, как в зал, украшенный в стиле незабвенной пыточной камеры, заходили все новые испуганные лица, расточая улыбки, и старался запомнить каждое на случай, если… если Артуру это когда-нибудь понадобиться. Мерлин прикрыл глаза. — Все эти люди, — протянул Мордред, угадывая его мысли, — я думал, Артур окружает себя только преданными. — Преданные сейчас в темницах. — Или в бегах. Мерлин пожал плечами, делая вид, что не понял, куда клонил друид. — Этих заставили либо… Крысы везде есть, да, Мордред? Друид сморщился. — И у тебя? — Не понимаю о чем ты. — Я тебя умоляю, Эмрис. — Мордред сделал невольное движение вперед, но Мерлин приподнял ладонь на уровень груди, и друид замер. Несмотря на свое бахвальство, Мордред боялся его — и справедливо. Мерлину нужно было лишь подтверждение. — Мы не друзья, Мордред, — сказал он, удерживая взгляд друида. — Не были и не будем. Найди того, кто захочет говорить с тобой, и не лезь в мои дела. — Неприятное чувство, верно? — наконец ответил Мордред сквозь зубы. — Когда вмешиваются. По залу пронесся чуть дрожащий вздох восхищения, и оба мага, осознав вибрацию вокруг себя, отступили в разные стороны. — Это Моргана, — недоверчиво пробормотал Мордред. Мерлин был единственным, кто не обернулся. Зачем? Он и так знал, что увидит. Помнил. Иначе, чем Мордред, сглотнувший совсем по-детски, или стоявший в окружении знати Алвар, во взгляде которого переливалась похоть. Они тоже помнили, разумеется. Как бы то ни было, леди Моргану, желавшую произвести впечатление, не так-то легко забыть. Но раз только Мерлину не понадобилось *смотреть* на нее, чтобы увидеть, значит, в его памяти ведьма застряла иначе. Проходя мимо него к трону, Моргана чиркнула руку Мерлина своей. Будто бы невзначай — что поделать, так вышло, чистая случайность. Мерлин скрыл улыбку. — Благородные лорды и леди Камелота, — обратилась Моргана к собравшимся, и Мерлин ощутил, будто его отпихнули на целое десятилетие назад. Она давно не была такой. Красивой, заводной, уверенной, — я так рада видеть вас всех здесь. Надеюсь, вы тоже насладитесь пиром сполна. «Моргана. Боюсь, это слишком», — услышал Мерлин мысли друида. «Вынужден согласиться, — сухо добавил он сам. — Убавь яда. Ты напугаешь их до смерти». По правде говоря, они не могли общаться телепатически, не будучи друидами, но это правило удалось обойти, когда им пришло в голову использовать Мордреда, как якорь. Черный взгляд Морганы обратился на него, и он услышал у себя в голове ее насмешливый голос: «Ох, Эмрис, всегда такой заботливый, что становится тошно. А ведь они все так презирают тебя. Даже те, кто продал Артура, едва увидев пламя. Лицемеры и лжецы, каждый из них, но тебя почитают худшим. Забавно, ты не думаешь?». Мерлин знал это. И в какой-то мере соглашался. Ничто из сделанного всеми этими люди не могло сравниться с его деяниями — прошлыми и будущими. Ему могла бы составить фору Моргана, но это он сделал ее такой, какая она сейчас, и все, что она сотворила, на его совести. Мерлин и был худшим из них. «Это греет мое сердце, когда ты говоришь „они“, Моргана». — Как вам известно, — продолжала ведьма, хотя Мерлин заметил, что она держала веки закрытыми дольше необходимого, — это начало новой эпохи. Никто отныне не будет бояться смерти в наказание за то, кто он есть, кем был рожден или чем желает заниматься. Я снимаю запрет на магию в Камелоте — раз и навсегда. И я обещаю, как ваша королева, что гонения на волшебников канут в лету, вместе с Утером и Артуром Пендрагонами. Добро пожаловать на конец целой эры. Пожалуйста, наслаждайтесь. — Серьезно, Моргана, ты не можешь быть еще более пафосной? — осведомился Мерлин, когда она заставила его танцевать с ней. Бог знает, зачем. Может, просто, чтобы заставить. Это было бы похоже на Моргану. — Я знала, ты оценишь мою речь. Практически писала ее для тебя, ну разве я не заботливая королева? — Моргана оскалилась той ухмылкой, что вмиг убивала всю ее красоту. — Я тронут. — Бедняжка Мерлин, тебе так давно хотелось это услышать. Наверное, целую жизнь. Не из моих уст, полагаю, но мы оба знаем, Артур никогда не скажет ничего подобного. — Напротив, он вполне способен на это. Вот поэтому ты и боишься. — Я никого не боюсь. Тем более Артура. — Моргана скривилась. — Он идиот. Мерлин раздраженно вздохнул. — Ведь если Артур примет магию, никто не останется с тобой, — настаивал он. — Зачем бы им? Подбородок Морганы дрогнул, она открыла рот, чтобы сказать: — Ты, — облизала губы. — Ты останешься, Эмрис. Помнишь? — Ммм, — промычал Мерлин, стараясь выглядеть незаинтересованно, но пальцы сами собой вцепились в атлас ее платья, в ее спину, будто паучьи конечности. Он мог чувствовать знакомое тепло и изогнутость талии, как близко бедро ведьмы к его. — Ты выглядишь счастливой. — Это потому что я счастлива, Мерлин, — закатила глаза Моргана. — Я так и знала, что ты не притворялся идиотом, а просто был им. Нельзя так хорошо играть. — Меня это напрягает, — продолжил Мерлин, игнорируя ее вторую фразу. — Ты планируешь что-то? В насмешливой манере Моргана подняла брови, и Мерлин усмехнулся. — Не хочешь знать, как Артур? Улыбка спала. Мерлин сжал ее ладонь до скрипа и повернул, чувствуя, как отдается пульс. Ускоренный. — Ты не могла поймать его. — Считаешь? — прошипела Моргана и рассмеялась. — Ты лжешь. — Мерлин покачал головой, убеждая — себя, не ее. Каменный жар и злость распространялись по всему телу. — Если бы Артур был здесь… — Он не здесь, но он в моих руках. И совсем скоро я организую встречу старым друзьям. Ты не рад? Мерлин толкнул ее и направился к выходу из зала. Люди отскакивали с его пути, но единственное, что он физически мог ощущать, так это, как его место рядом с Морганой занял Алвар. *** — Я не понял, что здесь творится? Почему такое ощущение, что это все еще конура ведьмы, а не обитель благородных рыцарей Камелота? Нет, правда, только таблички не хватает «адские копи». Ты что же, стареешь, а, Леон? Тристан скрежетнул зубами. Артур мог представить, какого ему было провести столько времени в компании Гвейна без подготовки. Для рыцарей это уже было чем-то вроде «проверки на стойкость», поэтому Леон и бровью не дернул, а Артур лишь прикрыл глаза на пару мгновений. По крайней мере, Гвейн перестал молчать. Вот это было поистине жутко. — Я тоже рад видеть тебя, Гвейн, — сказал Леон. Он встретил их в бывшем тронном зале Морганы, что было довольно странно, но Артура это уже не волновало. Пендрагон просто хотел перейти к делу. — Я уверен, ты слышал, что случилось. Мне нужны все боеспособные люди, которые найдутся, и пусть пошлют ворона королеве Аннис и королю Родору. Мы должны вернуть Камелот как можно скорее. Леон посмотрел на руку Пендрагона у себя на плече. — Боюсь, это невозможно. У Артура не было ни сил, ни желания удивиться. — Почему? — спросил он спокойно. Леон ободряюще улыбнулся, что было совсем на него не похоже. — Потому что вы не настоящий король, — он посмотрел куда-то вбок, — а самозванец. Хитрость леди Морганы. Схватить их! — Да вы издеваетесь надо мной! — озвучил мысли Артура Гвейн и обнажил меч. Тристан грязно выругался и последовал его примеру. Еще немного и началась бы бойня. Рыцари, недавно готовые жизнь отдать за своего короля, теперь наступали на него со всех сторон с явно нерыцарственными намерениями. Сам Артур, наполовину готовый взорваться, вдруг заметил, как рядом с троном появилась та девчонка из леса, она ухмылялась, а на руке ее висела змея. О, ну конечно. Как он мог не подумать об этом. Магия, будь она проклята. — Стойте! — рявкнул Артур, и Гвейн с Тристаном, в кой-то веке согласные друг с другом, посмотрели на него, как на идиота. — Они все заколдованы. Опустите оружие. Оба! Сплюнув, Гвейн демонстративно бросил свой меч на пол. — Какие планы, Ваше Величество? — издевательски спросил Тристан, пока их выводили из зала. Пребывающий в своих мыслях Артур обернулся. Сир Леон улыбался и целовал руку той девушке-ведьме. Прекрасно. Именно то, что ему сейчас нужно, чтобы полностью не разочароваться в людях. — Артур? — Планы-то? — фыркнул Артур и кивнул Гвейну. На лицо того расплылась ухмылка — понял. — Большие. *** Гвен чуть повернула голову, когда он вошел. В остальном она ничем не выказала, что заметила, как ее размышления прервали. Так или иначе, Мерлин заслужил это. — Миледи. — Волшебник прочистил горло. Гвиневра поморщилась. Нет, он не должен был звать ее так, только не он и тем более не теперь. — Могу я войти? Она кивнула. Мерлин шагнул вперед и замер. Он хорошо мог придумать речи Артуру, но здесь великий волшебник будто лишился языка. — Я слышала, Моргана устроила бал, — сказала Гвен. Она сидела на кровати спиной к нему и смотрела в окно. Ждала, что Артур появится на пороге со стотысячной армией и Экскалибуром в руке, освободит ее и убьет всех остальных? Мерлин тоже ждал этого. — Да. — Ты танцевал? — вдруг спросила Гвиневра. «Она заставила меня. Клянусь, Гвен, я не хотел, правда, ничего из этого не должно было случиться… ТЫ научила меня танцевать». Все, что он в итоге сказал, это «да». Гвиневра кивнула. Мерлин уже не мог этого выносить. В три шага он пересек комнату, встал перед удивленной «бывшей королевой-служанкой» на колени и взял ее руку в свою. — Гвен, ты моя лучшая подруга, и клянусь тебе, я ни за что не предал бы тебя или Артура по своей воле. Она вцепилась в его ладонь. — Мерлин, я верю тебе, я хочу тебе верить. Но почему ты?.. — Я говорил, это часть того… цена, которую мне пришлось заплатить. Гвиневра покачала головой. — Но за что? — За жизнь Артура. Гвен, обещаю, с тобой ничего не случится. Ты… сможешь меня простить? — Простить? После всего, что ты сделал? Да. Этого стоило ожидать. — Я понимаю, — прохрипел Мерлин, не глядя на теперь уже бывшую подругу. Он попытался встать, но Гвен удержала. Мерлин глянул на нее и нахмурился. Почему бы ей улыбаться? — Я имела ввиду все, что ты сделал, — сказала Гвиневра, и Мерлину в голову пришла мысль, что он таки перетрудился. Или просто ему недоставало тычков от своего короля. Ради поддержания работы умственной деятельности, так сказать. — Для Артура, Камелота, для меня. Как я могу «не простить» тебя? Да, я зла сейчас, но, Мерлин, я столько думала обо всем и… спасибо. За все. — Моргана не будет править вечно. — Гвен выглядела грустной, и он добавил: — Я работаю над этим. Прямо… сейчас. — Ммм. Милорд? Они с Гвен вскочили на ноги и обернулись. В дверях стояла смущенная Сифа и деланно невозмутимый Мордред. Черта с два. Мерлин знал, в душе друид ликовал. Он никогда не был таким невинным, как все его представляли. «Над чем именно ты работаешь, Эмрис? Должен ли я сказать Королеве?». «Говори. Она и так слышала». Каламбур друида явно не впечатлил. — Что? — спросил Мерлин, выступив перед Гвен. — Миледи желает вас видеть, — сказала Сифа, избегая его взгляда и скрещивая руки на груди. Следующий, кто обратится к нему на «вы» Мерлин планировал превратить в жабу. В конце-концов, кто-то должен был поддерживать стереотипы. Иначе они исчезнут и что тогда? Анархия, как минимум. — Сейчас, Эмрис, — добавил Мордред. — Как пожелаете, сир, — и вот все, что нужно, чтобы по лицу друида пробежала судорога злобы. Мерлин усмехнулся и взглянул на Гвен. Та кивнула ему, и он кивнул в ответ. Старым друзьям больше и не требовалось. *** Все же стоило признать: Эмрис не должен был присутствовать на этом собрании. Особенно с его ярковыраженными лояльностями и никаким местом при дворе. Но Моргана ничего не могла с собой поделать, льстивый Алвар и погруженный в траур Мордред навивали на нее смертельную скуку. Еще не хватало — проводить с ними наедине несколько часов. Эмрис хотя бы забавлял ее. «Боже помоги, я становлюсь Артуром». К тому же из всех этих людей только Эмрис следовал за ее мыслями. Временами. — Моргана, ты не можешь этого сделать, — и был абсолютно несогласен по всем параметрам. — Действительно, — согласилась Моргана, притворно насупившись. — Хотя, нет, могу, ведь — смотри, как интересно вышло, — я Королева Камелота, Последняя Жрица Старой Религии и сами небеса подчиняются моей воле. — Думаешь, если повторять это достаточно часто, то все поверят? — Эмрис кинул в рот виноград из королевской тарелки, и Моргана, от души пожелав, чтобы он подавился, придвинула блюдце к себе. — Я про первое заявление, если что. — Я поняла, — скривилась Моргана и лениво подперла щеку рукой. Она отнюдь не чувствовала себя проигравшей этот раунд. К вечеру ведьма уложила волосы на одну сторону, как в детстве (не иначе, пагубное влияние стен Камелота), и то и дело ловила взгляды великого Эмриса на своей шее. Очевидно, это победа. Не придушить же он ее надумал, в конце концов. Впрочем… — Такое отношение к королеве недопустимо, — заявил Алвар (нет, все же он ей нравился) и сделал шаг к сидящему на подлокотнике кресла Эмрису. Тот поднял вопросительную бровь на Моргану. — Слышала, ты навещал малышку Гвен? — сказала ведьма, кивнув Альвару, чтобы он успокоился. — Как она? Очень благодарна, ведь я могла отправить ее на эшафот с первым же светом? И это долгосрочное предложение, если что. Мордред вздохнул и потер пальцами висок. Из окна позади нее дунул ледяной, нетипичный для разгара лета, воздух, и Моргана поежилась. Что это? — Ты не сделаешь этого, — уверенно заявил Эмрис. — Почему? — Потому что народ взбунтует, Гвиневру можно использовать, как приманку, и Эмрис тебе не даст, — вспылил Мордред, и в глазах его сверкнул желтый свет. — Мы продолжим или вас оставить? Прозвенел яростный и острый взрыв. Сначала Моргана решила, что Эмрис таки собрался ее убить. Затем подумала и поняла: он уже некоторое время стоял с выставленной в ее сторону рукой, заклятье отзвучало, и ничего не случилось. По крайней мере, с ней. — Моргана, — прорычал Эмрис. Смотрел он не на нее, а куда-то выше. Как и побелевшие Алвар с Мордредом. — Убирайся оттуда. Она должна была сразу понять, что это. В конце концов сколько раз подобный звук раздавался в ее покоях, когда она еще не умела контролировать магию? Битое стекло. Изнутри. Сотни маленьких осколков застыли в одном моменте под влиянием магии Эмриса. Это было даже красиво. — Ты можешь отпустить их, — заметила Моргана, встав сбоку от Мерлина. — Теперь. — Что? — Эмрис отстраненно посмотрел на нее. — Ах да. Осколки градом осыпались вниз. — Большое спасибо, — фыркнула Моргана, надеясь, что он не уловит каплю искренности в океане сарказма. Мерлин кивнул ей. — Моргана, клянусь, это не я, — взмолился белый, как слоновая кость, Мордред. — Я бы никогда… Мерлин хмыкнул что-то на подобие «ну-ну». — Я верю тебе, Мордред, — на зло своей погибели сказала Моргана. — Идите. Все вы. Кроме Эмриса. — Нам стоит прекратить так часто оставаться наедине, — заявил наглец, когда они остались одни. — Это вызывает у людей всякие… ассоциации. — А разве они не правы? — Моргана, следуя импульсу, поймала его за воротник. Мерлин отпрянул и сбил какую-то тумбочку. Моргана расхохоталась. — Придешь сегодня ко мне? — Я уже здесь, — сухо заметил Эмрис. — И правда, — протянула Моргана. — Нет, серьезно, Эмрис, он не должен такого делать. — Я знаю. Не должен. Моргана взяла его подбородок и заставила посмотреть на себя. Нервничал. Взгляда избегал. Не к добру. — С ним что-то не так. — Больше, чем обычно? — Магия не выходит из-под контроля просто так. Эмрис вновь стряхнул ее, как надоедливую собачонку. — Может, у него плохой день. — Ты, — начала Моргана, и тут до нее дошло. — О, подожди я знаю. Ты просто не хочешь верить этому. Она была почти разочарована. — И собираюсь игнорировать эту мысль сколько нужно, да. — Если с Мордредом что-то не так, то и… — Она не закончила мысль. Эмрис дернулся. — Но с чего бы? — Он воскрес из мертвых. Так и знал, что с этим возникнут проблемы. БААААМ. Они переглянулись. Стекло разорвалось вдребезги в соседней комнате. — Хорошо, это не Мордред, — сказала Моргана, сложив руки на груди. — Тогда кто? — Эммм… — Эмрис. — Ничего. — Сколько можно? — Если он еще раз поведет себя так, то Моргана убьет его, долго и мучительно. — Эмрис, я знаю, что ты владеешь магией. Он обернулся. — Точно. Ну и что в этом веселого? — Моргана подняла бровь. — Ладно. Я думаю, это… Дарокко. Как мы могли забыть о Дарокко? — Стой. Дарокко. Те… — Да. Ты их уже вызывала, не помнишь? — И что нам делать? — Откуда мне знать. — Действительно. — Хорошо. — Он посмотрел на нее серьезно и, сжав губы, зачем-то обвел глазами ее фигуру. — Кто-то должен умереть.