Шанс на Альбион

Вдоволь насмеявшись, Кайлих быстренько спровадила магов со своего острова, не дав им больше и слова сказать. Что было и не нужно, ведь запас вопросов, которые волшебник, ведьма и друид могли придумать под давлением полученной информации, исчерпался. Позже они еще пожалеют, что о многом не спросили Стража Царства Мертвых, пока была возможность, но сейчас разумы детей Старой религии занимало другое. К гордости Морганы и стыду двух других, только она думала над проблемой разрыва ткани Мироздания, а потому, когда честна́я компания подъехала на лодке к противоположному от острова Блаженных берегу, у нее уже имелся неплохой план, как спасти мир и одновременно приобрести для себя огромную выгоду. Или проиграть и умереть. Ведьма расплылась в ухмылке. Решено. Нельзя сказать, что Мерлин не задумывался о грядущей опасности. Нет, он уже решил, что в Самайн пожертвует своей жизнью (с синдромом героя он давно смирился), ведь очевидно, что ни Мордред, ни Моргана добровольно на это не пойдут. Решившись еще на острове, сейчас он думал о том, как за четыре месяца обезопасить Артура от угрозы «единых во зле». Проще и логичнее всего было бы убить их, как только они сойдут на берег, но… Он же не убийца! Да, ему случалось убивать, но не так. Защищая себя и друзей, в бою или… Маг усмехнулся. Моргана и мальчишка-друид так просто не дадут себя убить. Если вообще дадут, а не сами укокошат. Моргана может. В Камлане сыграл элемент неожиданности, но сейчас она готова к битве. Да и Мордред… Однако, несмотря на это, Мерлин практически не сомневался в своей победе. Он же все-таки самый могущественный волшебник всех времен!.. Вопрос оставался в том, сможет ли он убить их. Одна его часть, говорившая голосом Килгарры, орала, что давно пора, но вторая… вторая корила Эмриса, что он сам виноват в том, кем они стали. Маг тряхнул головой. Они враги. Уже давно. Нельзя колебаться; однажды Мордред уже почти убил Артура, больше Эмрис не позволит. Решено. Мордреду, единственному из их тройки, было абсолютно наплевать на грядущий Апокалипсис. Он жаждал лишь поскорее убить Артура (чтоб уже наверняка) и вернуться к Каре. Тогда они наконец будут счастливы… А проблемы Мироздания пусть решает Эмрис! Или Моргана, не зря у нее то и дело на лице ухмылочки проступают. И Мерлин, сидевший позади, весь путь прожигал друида взглядом. Ой, не к добру всё это… А всё равно! Пусть продолжают цапаться, как кошка с собакой — не его дело. Они молча вышли на берег, не замечая старика, который сейчас казался болтливей их всех, что о многом говорило. Не сговариваясь, некогда друзья разошлись в разные стороны от берега и одарили друг друга холодными взглядами. Мордред стоял справа от Морганы, ощущая, как от злости дрожит ее тело, а напротив них — Мерлин. Такой одинокий, тощий… Он казался беззащитным против них настолько, что становилось смешно. Если б не было так грустно. «Что ты задумала?» — мысленно спросил Мордред у Морганы, зная, что Эмрис не может их послушать. Связь с ним друид разорвал еще в день смерти Кары. «Скоро увидишь, — не отрывая от Мерлина взгляда, прищурилась Моргана. — А пока не вмешивайся». «Что?! Он же…» Договорить, а вернее, додумать, Мордреду не дало то, что их обоих ударной волной откинуло на землю. Моргана, пробормотав что-то явно недостойное в прошлом первой леди Камелота, вскочила на ноги и с лютой ненавистью посмотрела на Эмриса, который медленно опускал руку. Быстрым кивком головы ведьма приказала соратнику уйти с дороги. Мордред, не будь дураком, так и сделал, встав рядом с молчаливый извозчиком — невольным свидетелем судьбоносной битвы двух великих магов. Несколько мгновений стояла тишина. Все громкие слова уже были сказаны, а шансы на мир — давно упущены. Теперь их судьбу решит только битва, где каждый уверен в своей победе. — Forbearne! — крикнула Моргана, и огромный огненный шар понесся в сторону Мерлина. Тот вытянул вперед руку и властно произнес: — Gescildan! — Шар остановился, словно наткнувшись на невидимую стену, и растворился. Мерлин, не давая Моргане больше возможностей атаковать, крикнул: — Astrice! — Astrice! — одновременно с ним воскликнула Моргана, и два потока смертоносной магии столкнулись на равном расстоянии между ними. Мордред едва не ослеп от света, исходившего от места, где силы Мерлина и Морганы сошлись в битве. За несколько секунд поляна превратилась в их поле боя. Заклинания следовали одно за другим; буря поднималась вокруг ведьмы и волшебника, загораживая их от Мордреда и всего остального мира; голоса магов, кричавших заклинания, едва слышались за огромным вихрем, созданным ими… Подняв голову вверх, Мордред увидел, что над местом битвы появилось огромное черное облако, из которого изредка били молнии. Друид уже не видел ни Моргану, ни Эмриса. Он начал беспокоиться за ведьму, ведь вихрь становился всё сильнее, а молнии били всё чаще. Почему он оставил ее одну биться с Мерлином, когда любому идиоту было понятно, что ей не победить? Нет, он не позволит Эмрису отнять у него и Моргану! Он взглянул на перевозчика, словно спрашивая разрешения и прощаясь, но, осознав, насколько это глупо, выдохнул и с разбегу прыгнул внутрь вихря. Оглушительная тишина тут же окружила его, и друид на мгновение замер в удивлении от такого резкого контраста с громыханием снаружи. Вскоре Мордред расслышал голос Морганы, полный желчи, и направился в ту сторону. То, что он увидел, друида совершенно не удивило. Моргана полулежала на земле, видимо, раненая, а над ней, вытянув вперед руку, стоял Эмрис. Мордред видел его только со спины, но готов был поклясться, что его лицо сейчас лавирует между твердостью и сомнениями, поселившимися в глубине души. Она насмехалась над ним. — Давай же, Эмрис, убей меня! — дразнила Моргана. — Тебе же не впервой, верно? Я помню рыцарей Медира, яд… Если ты тогда с такой легкостью позволил мне умереть, то чего ждешь сейчас?! Вперед! Я тут, безоружная, перед тобой… Легко и просто, не находишь? Покончи с этим раз и навсегда, Эмрис! Или кишка тонка? «И это твой гениальный план?» — мысленно спросил Мордред. «Даже Эмрис не сможет бороться на два фронта», — ответила Моргана, а вслух продолжала заговаривать магу зубы. Мордред закатил глаза и поднял вперед руку, чтобы сотворить заклятье, но в этот момент Мерлин заметил его. Он круто развернулся и весьма впечатляющим заклинанием наслал на друида небольшой ураган, который тот едва мог сдерживать. Пока Мерлин контролировал вихрь и отвлекся от ведьмы, Моргана сумела подняться и, встав прямо позади него, прошептала что-то, после чего в ее глазах сверкнуло золото. Эмрис покачнулся и упал на землю у ее ног. Ураган мгновенно исчез. А вскоре растворяться начал и весь купол, что непреднамеренно создали Мерлин и Моргана. Совершенно обессиленный Мордред подошел к подруге, которая присела на корточки у тела злейшего врага. — Ты не ранена? — Царапина, — фыркнула ведьма и магией залечила рану. — Что ты сделала с ним? — спросил друид. Моргана с помощью друга поднялась и пнула Мерлина ногой, переворачивая его лицом вверх. Он застонал. — Я лишь усыпила нашего «великого мага». Он очнется, когда я сниму заклятья. — Мы не убьем его? — нахмурился Мордред. Он знал, что смерти Мерлина ведьма желает настолько же сильно, как он — смерти Артура. Юный друид достаточно хорошо знал и Моргану, и Эмриса, чтобы понять, что дело тут не только в короле Камелота. Их ненависть берет начало где-то очень давно, вот только ни один из них об этом не распространяется. — О, нет, Мордред. У меня на него другие планы.

***

Три всадника на полном скаку приближались к, казалось бы, заброшенной крепости. Но это лишь видимость. На самом деле высокая, почти разрушенная башня являлась убежищем для ведьмы Морганы и ее людей. Именно благодаря некоторым из них Мордред, Моргана и спящий Мерлин, занимающий до этого единственного коня, обзавелись дополнительными лошадьми, когда случайно встретили отряд саксов на пути к цитадели. Это неплохо сократило дорогу, и уже на следующий день после битвы Эмриса и Морганы маги доехали до своей цели. У ворот их ждали двое саксонцев. — Госпожа. — Они поклонились, едва Моргана спрыгнула с лошади и передала одному из них поводья. Мордред последовал ее примеру. — Этого, — не обращая внимания на обращение, Моргана щелчком пальцев указала на перекинутого через седло Мерлина, — в любые свободные покои. И чтобы ни волоска не упало с его головы, ясно? Иначе будете иметь дело со мной. Саксы вновь боязливо поклонились, но Моргана уже потеряла к ним интерес, с гордой осанкой заходя внутрь цитадели. Мордред мрачной тенью пошел за ней. Оставшись наедине в пустом коридоре, друид съязвил: — Ни волоса с головы Эмриса, Моргана? Или будут иметь дело с тобой? — Ни слова, Мордред, — холодно бросила она. Через некоторое время ведьма уже сидела, положив ногу на ногу, на своем троне, а позади нее, заняв законное место, стоял Мордред в черных доспехах и с привычной тьмой на лице. Тьмой, захватившей его сердце. Только с Морганой он мог быть не таким… злобным и холодным. А страдающим и нуждающимся в поддержке, иногда даже способный шутить. Черным юмором. — Всё это, конечно, очень интересно, — подняв идеально ровную бровь, сказала Моргана, прерывая доклад того человека, который был известен ей под термином «главный сакс, чьего имени я так и не запомню, потому что он всё равно скоро сдохнет». Мужчина сглотнул от едких слов ведьмы, что доставило ей неизгладимое удовольствие. — Но меня интересует, когда мы сможем напасть на Камелот? — Мм… миледи… Наши силы изрядно потрепались после Камлана… — Как и силы Артура, — не желала принимать этого оправдания Моргана. — Да, но… у нас просто не хватит людей, чтобы сразиться с войском Камелота или взять крепость штурмом. Наших воинов здесь недостаточно, слишком много полегло в том проклятом ущелье… — Когда? — склонив голову набок, спросила колдунья. — Как минимум через несколько месяцев, госпожа. — Месяцев? Ты думаешь, саксонец, что я буду ждать несколько месяцев, пока наша армия не будет готова к бою?! Я ни дня больше не желаю видеть этого болвана и служанку на моем троне! Я — законная наследница престола, и Камелотом должна управлять только я, а не этот сброд! — Моргана тяжело задышала, пытаясь справиться с яростью. Уже спокойнее, шипя, словно змея, она продолжила: — Если людей не хватает, то найдите новых. Это не должно быть проблемой. — Да, госпожа. — Что еще? — откинувшись на троне, спросила Моргана. — Несколько дней назад сюда пришла девушка и представилась как Ваша шпионка и доверенное лицо. Мы не могли рисковать и поверить ей на слово, так что заперли девушку в камере. Попыток сбежать она не совершала. — Не припоминаю, чтобы у меня была шпионка или доверенное лицо… — хмыкнула колдунья. — Она не сказала, как ее имя? — Сказала. Эйра. — О-о, малышка Эйра… — усмехнулась ведьма, переглянувшись с Мордредом, в уголке рта которого появилась улыбка. — Тогда понятно. Что ж, приведи ее! Поболтаем.

***

Саксы грубо втолкнули Эйру в тронный зал, а сами остались за дверьми. Впрочем, девушка уже давно привыкла к их грубости. Черт ее потянул в обитель Морганы, но теперь возвращаться было поздно! Девушка лишь надеялась, что ведьма найдет ей еще дело, а не… Об этом думать не хотелось. — А вот и ты, малышка Эйра! — обманчиво ласковым голосом произнесла Моргана, заставляя девушку вздрогнуть. Ведьма раскинулась на троне, а позади нее в тени стоял тот рыцарь, о котором в лагере саксов с самого его прихода ходили легенды одна страшнее другой. Поговаривали, что он даже убил Артура Пендрагона и сейчас вместо него на троне Камелота его призрак. Эйра не слишком-то верила в это, но такой совсем еще молодой парень внушал ей ужас наравне со своей госпожой. — Миледи. — Она сделала неловкий реверанс, чуть приблизившись к трону. — Эйра, Эйра, Эйра… — задумчиво произнесла Моргана своим красивым голосом, которому девушка всегда завидовала. — С каких это пор ты стала моим «доверенным лицом»? — А-а… госпожа, я лишь… — Не хотела попасть в руки моих саксов? — вместо нее ответила Моргана. — Да, госпожа, — облегченно ответила Эйра. — Простите меня за эту ложь. — Неважно. — Ведьма махнула рукой, но тут же помрачнела, подаваясь вперед. — Но не думай когда-нибудь соврать м н е. Ложь, как и предательство, я не прощаю. Эйра краем глаза заметила, как вздрогнул рыцарь в черных доспехах. — Да, госпожа. Конечно, — протараторила она. Ведьма кивнула и без особого интереса посмотрела на «гостью». — Я вот только не понимаю… Зачем ты пришла с ю д а? — Меня раскрыли в Камелоте, и королева приговорила меня к смертной казни. Но… — Эйра повела плечом, молясь всем известным богам, чтобы ведьма не выспрашивала подробности. — Мне удалось сбежать, и я… я хочу и дальше помогать Вам в уничтожении тирании Артура Пендрагона и его жены. Пожалуйста. — Что ты можешь сделать, Эйра? — насмешливо спросила Моргана. — Ты не колдунья, а в Камелоте тебя уже знают. В твоих услугах мы больше не нуждаемся, но и позволить тебе уйти я не могу, ведь ты можешь выдать нас… Так что… — Нет, прошу Вас! — воскликнула Эйра, осознав, куда клонит ведьма. — Я могу быть Вам полезной… Я могу готовить еду для солдат или… прислуживать Вам, только, пожалуйста… — Прислуживать? — в недоумении переспросила ведьма. — Да, я… я… я не хочу умирать… — Эйра проговорила фразу, не особо надеясь, что она сможет разжалобить кровожадную ведьму, как недавно — благородного рыцаря. — Отлично. Будешь моей служанкой, — решила Моргана. Девушка округлила глаза, не ожидая, что ведьма примет ее предложение, продиктованное скорее страхом и отчаянием, чем здравым смыслом. — Моргана? — удивленно окликнул ее рыцарь, видимо, точно так же не ожидавший от девушки такого. — А почему бы и нет? Я будущая королева, и у меня должны быть слуги, разве нет?

***

— Оставьте нас, — монотонно приказала Моргана, неотрывно глядя на своего спящего врага. Через секунду скрип двери подтвердил, что саксы, проводившие ее в отданные для Эмриса покои, выполнили приказ. — Ты тоже, Мордред. — Но, Моргана!.. — возмутился друид, стоящий за ее спиной, не желая оставлять подругу одну с ним, пусть даже Эмрис пока еще в бессознательном состоянии. — Живо! — повысила голос ведьма, и пол задрожал от ее голоса. Мордред проглотил слова обиды и размашистым шагом вышел, напоследок бросив: — Надеюсь, тебе не придется его целовать, чтобы разбудить! Дверь с грохотом захлопнулась. Моргана вздохнула и устремила на безмятежного врага тяжелый взгляд. Мордред попал пальцем в небо. Моргана Пендрагон не боялась ничего. Она едва не погибла множество раз и сама убивала столько же; она подвергалась пыткам и пытала сама; в магическом поединке она победила самого Эмриса, но когда дело дошло до того, чтобы целовать его… Никогда! — Как же я ненавижу тебя, Мерлин, — в тишину сказала колдунья, полностью отдавая себе отчет, что впервые с тех пор как узнала его сущность, назвала его т е м именем. — Да, именно М е р л и н. Не Эмриса, срывающего все мои планы, мою судьбу и погибель, злейшего врага, а тебя! Ненавижу. Ты притворялся моим другом, говорил, что я могу доверять тебе, что ты понимаешь меня. Ну, еще бы! Ведь ты сам маг, но не сознался мне, когда я так нуждалась в поддержке. Лицемер. Лжец. Предатель. Ненавижу тебя. Во время этого монолога Моргана била его кулачком в плечо, а под конец выдохнула, словно перед прыжком, и пылко поцеловала, нагнувшись над спящим волшебником. Свободная рука Морганы обхватила шею Эмриса (чтобы придушить или обнять — до сих пор неизвестно), а другая напряженно впилась когтями в матрас его кровати. Ведьма чувствовала его потрескавшиеся и в то же время пухлые губы. Голова закружилась. Женщина хотела уже оторваться, но вдруг этот придурок начал отвечать и… Его руки обвили ее талию, притягивая ближе, и они сплелись в безумном поцелуе. В голову что-то ударило, и маги целовались еще долгие несколько минут, забыв обо всем. О том, что ненавидят друг друга, о том, что враги, о том, что и поцелуй-то вышел не больно-то романтичным и… Так, стоп! — Что ты делаешь?! — истерично крикнула ведьма, отталкивая от себя мага. Она вскочила со стула и начала энергично расхаживать по комнате, заламывая руки и еле контролируя рвущуюся наружу магию. — Кто ты? — спросил Эмрис, смотря на нее своими невинными голубыми глазами, в которых можно утонуть… Или утопиться. — Я не куплюсь, Эмрис! — рявкнула ведьма, сбрасывая с первого попавшегося столика все вещи, лишь бы унять злость. И незаметно оставляя на нем нож. — Попробовать стоило, — пожал плечами маг и спустил ноги с кровати, потирая голову. — Какого черта ты ответил мне?! — орала ведьма. — К тебе у меня тот же вопрос, Моргана, — едко сказал Мерлин, поднимаясь и подходя ближе к женщине. — Какого черта ты меня поцеловала?! — Не кричи так громко! — пригрозила ведьма и огляделась, словно попала в ловушку, а потом спокойнее продолжала, однако то, что она балансирует на грани ярости и злости, было ясно даже Эмрису. — Это было нужно для снятия заклинания! — Где ты такое заклинание нашла?! — горько усмехнулся волшебник. — Сказки надо читать, придурок! Они стояли настолько близко, что чувствовали напряженное дыхание друг друга и видели искорки в глазах, которые были предвестниками магической атаки. — Если хоть кто-нибудь узнает об этом, Эмрис… — Никто не узнает, Моргана, — закатил глаза маг. — Так будет лучше для тебя, Эмрис, — бросила ведьма и отошла к окну, поворачиваясь к магу спиной. Секунду стояла неудобная тишина, но потом тихий голос мага прервал ее: — Ты учишься, Моргана. Ведьма усмехнулась, но ее улыбку, да, именно улыбку, увидела только оконная рама перед тем, как ведьма осознала, что делает. Улыбается. Почти как раньше. И из-за чего? Его слов. Слов предателя и врага, в которых звучит и насмешка, и неприкрытая наглость, но она улыбается, потому что он оценил. Весьма… странно, но оценил. Что за черт?! — Я все-таки Верховная жрица Древней религии. Мне не составило труда узнать, как именно ты лишил меня силы в тот раз. На самом деле это подало мне идею еще перед Камланом: я отняла у тебя магию перед решающей битвой, как и ты у меня. — Ты всегда была мстительной. — Я просто всегда была за справедливость. — Но сейчас это уже не твоя справедливость в стиле «зуб за зуб», Моргана. Заклинание действует лишь несколько часов, а… — Ты хочешь знать, что потом? — Не отказался бы. Моргана резко развернулась и взмахом руки откинула уже поднявшего нож Эмриса на кровать. Нож со звоном отлетел к стене. Ведьма грациозно, словно лань, подошла к кровати, на который барахтался Мерлин. Смешно. Как он может быть ее погибелью? Он же смешон. — Ты специально оставила нож на столе, — мрачно сказал маг, будто обвиняя. — Безусловно. Чтобы доказать, что ты ничего не сможешь сделать против меня без своей магии. — Но она ведь вернется через несколько часов, — заметил Эмрис, вставая, чтобы быть с ней наравне. — О, тогда тебе будет не до этого. — Ведьма махнула рукой. — Ты убьешь меня? — спокойно спросил маг. — Как ни прискорбно, нет. Ты мне еще нужен. — Для чего же? — усмехнулся он. — Чтобы пожертвовать своей жизнью, конечно! Ты же не забыл слова Кайлих? Лишь жертва одного из нас закроет завесу. Если я убью тебе сейчас, то умирать придется мне или Мордреду… Да, и потом, — глаза ведьмы оказались прямо напротив него. — Прежде чем ты умрешь, я хочу налюбоваться на твои мучения. Увидеть, как ты сломаешься, как будешь умолять о пощаде. Тебе не на что надеяться, Эмрис. Твои друзья отвернулись от тебя, в Камелоте ты изгнанник, а магия… Магия во время пыток нечасто отзывается, Эмрис. Большей частью она молчалива. Доверься моему опыту. С этими словами она вдруг сорвалась с места и, хлопнув дверью, вышла в коридор. По пути до своих покоев Верховную жрицу мучил лишь один вопрос. В его глазах действительно мелькнуло сочувствие или ей только показалось?

***

— Ты действительно практиковала магию на территории Камелота? — властный голос Артура Пендрагона эхом пронесся по тронному залу, в котором собрались только самые доверенные люди. Королева Гвиневра, сидевшая по левую руку от своего мужа, сэр Леон и сэр Персиваль, стоявшие по бокам от бывшей служанки королевы, ныне обвиняемой в колдовстве, и сэр Гвейн. Последний выглядел мрачнее тучи. Он за пару дней лишился и любимой (единственной по-настоящему любимой) девушки, и лучшего друга. Гвен всё рассказала им с Гаюсом, вопреки словам Артура. И о магии Мерлина, и о чудесном спасении Артура, и о том, как он за это поблагодарил самого преданного друга. Гвиневра чуть не плакала, рассказывая то, что ей удалось узнать от мужа. Кстати о королеве: женщина уже пару дней с Артуром ведет себя подчеркнуто холодно и отстраненно, что неудивительно. Слухи о их ссоре, а точнее скандале, что закатила Гвиневра мужу, десятки раз облетели Камелот, приобретая всё новые и новые подробности. Никто из жителей королевства не знал причину, кроме самих спорщиков, придворного лекаря и одного вечно пьяного рыцаря. Причина в Мерлине. Гвейн хмуро смотрел на того, кого раньше он дружески называл «принцессой». Это был не тот Артур Пендрагон. Без Мерлина он не был собой, не был тем благородным человеком, которому рыцарь однажды поклялся в верности. Леон говорил, что он всё больше напоминал покойного Утера. И ужесточение закона против магии это доказывало. — Да, сир, — опустив голову, сказала девушка. — Артур, это… — взмолилась королева, с сочувствием глядя на свою бывшую служанку. — Ты знала, что по закону магия карается смертью, — продолжал Артур, притворяясь, что не услышал жену. — Я думала, что Вы не такой, как Ваш отец. Но я ошибалась. — Вдруг она подняла голову и с презрением сказала: — Вы слабы и лицемерны, как и он, Артур Пендрагон. — Мой отец не… — приподнялся с трона Пендрагон, но девушка бесстрашно продолжала: — Вы хотите отыграться на магии. Отомстить за свою боль, что причинило Вам предательство и ложь дорогих Вам людей. Но при чем здесь другие маги, если злитесь Вы только на Эмриса? Это не действия Великого правителя, что достоин Альбиона. — Попридержи язык, — сказал Гвейн, подходя ближе. Артур всё еще его король, пусть он и обижен на него, и рыцарь не позволит какой-то девчонке оскорблять его. — Вы получите урок, Артур Пендрагон, — игнорируя рыцаря, произнесла девушка. — Урок, что Вы не забудете никогда. Все вы поймете его смысл, когда придет время. Если Вы поступите правильно и уясните смысл, Артур Пендрагон, я дам Вам шанс на Альбион. Шанс на королевство, где магия будет процветать, о котором будут вспоминать веками. Если же нет, Вас ждет суд трех Дизир. И я даже знаю, кто исполнит приговор Триединой богини. Внезапно девушка вскинула руки, и Леон с Персивалем отлетели от нее. Артур оголил Экскалибур, загораживая королеву. Гвейн вышел вперед, тоже высвобождая меч из ножен. — Игра начинается, Артут Пендрагон. — И больше для себя добавила: — Чувствую, Эмрис будет в восторге! Она отходила всё дальше к окну, а Артур и рыцари медленно шли за ней. — Запомни, Артур. Это твой последний шанс стать королем Былого и Грядущего. Не упусти его. А потом она просто упала на пол. Пендрагон и все с ужасом наблюдали, как из ее тела вылетал маленький светящийся комочек. В безмолвном зале раздался противный смех странного существа, а потом оно вылетело в окно. «Последний шанс на Альбион», — вновь и вновь слышал в своей голове Артур.

***

Предводитель Сидов летел через леса и поля и наконец достиг убежища Морганы Пендрагон. Незаметно он проник в крепость и влетел в тронный зал, чтобы услышать середину разговора: — Тебе же доставляет это удовольствие, да, Моргана? — Имеешь в виду видеть тебя скованного, на коленях, у моего трона, Эмрис? Да, очень. — Моргана, заканчивай уже. Действия того заклятья не бесконечно, а нам… В это время предводитель народа Ши вылетел на середину комнаты, привлекая всеобщее внимание и затыкая юного друида. — Это прекрасно, что все вы собрались здесь. Пора огласить второе условие за жизнь Артура Пендрагона! Я уже представляю Вашу реакцию.