Мой отчим - Михаэль Драу!

За всё то время, что я провёл в этой комнатке, я успел облазить в ней всё, покопался в шкафах, нашёл забытый каким-то музыкантом ошейник с шипами, потом наткнулся на перманентный маркер, закатившийся под зеркало. Бежевые стены, сплошь расписанные автографами, давали понять, для чего этот маркер предназначен. Интересно, а Михаэль уже оставил здесь свой след? Мне было очень скучно, но всё же я почему-то стеснялся как обычно отвлечься от скуки любимой музыкой. Вообще комнатушка была маленькой, там с трудом умещались зеркало, стул и диванчик, на полу были разбросаны закончившиеся баночки от кремов, причём, судя по названиям, написанным на крышечках, этот бардак устроил Драу. Хм… Видели бы это его фанатки… Я не заметил, как уснул. Просто провалился в какой-то психоделический сон: люди, сделанные из завитушек, говорящие улитки и розовый Спанч Боб... Странно, здесь же не накурено, к чему такой бред? Проснулся я также резко, как и уснул. И первым, что я увидел, был, естественно, пристально смотрящий на меня отчим. Когда он улыбнулся, моё сердце сразу же начало отбивать чечётку. - Михаэль, тогда, с Майклом… я не… - почему-то мне показалось, что первым делом я должен прояснить именно эту ситуацию, хотя мозг ещё не до конца отошёл ото сна и отказывался функционировать нормально. - Я так и думал, - отмахнулся он и притянул меня к себе. Вообще-то я думал, что Драу хотя бы сделает мне замечание и попросит, чтобы подобного не повторялось. Может, просто немножко повысит голос и устроит что-то наподобие сцены ревности… Короче, я ожидал чего угодно, даже собственного смертоубийства, но никак не объятий. И поцелуя. Сразу стало понятно, что он тоже по мне скучал, а ещё - почему Otto Dix устроили тур до официального выхода альбома. Поцелуй был нежным, но в то же время властным, будто Михаэль показывал, кто здесь хозяин положения. Губы… всё такие же сладкие, с непонятным привкусом. Запах… сейчас немного перебит ароматом грима. Слов не нужно, сейчас всё решают именно действия, хочется закрыть глаза и полностью отдаться ему. Плевать, что из нас двоих пассивом буду я, Михаэль тот человек, которому можно доверить собственное тело, не боясь того, что он специально сделает больно. Я недовольно замычал, когда Драу отстранился. Он потрепал меня по волосам и откинулся на диванные подушки. - И как тебе новая школа? Ну вот как ТАКОЕ можно спросить в ТАКОЙ момент?! Как?! Он бы ещё про погоду в Лондоне спросил! Или про моё отношение к проблеме глобального потепления! Иногда этот человек меня просто поражает… - Ну, там круто, у меня появился лучший друг-француз. Он интересный очень. Конечно, с Сапфи не сравнится, но он лучший во всей этой школе. - Рыженький такой? – вот сейчас в голосе Драу откровенно чувствовался яд, хотя он даже не пытался этого скрыть. - Рыженький - это мой сосед по комнате, который решил сделать меня своей игрушкой, - я пожал плечами, но почему-то не смог посмотреть на отчима. Мне отчего-то казалось, что сейчас он метает молнии взглядом, и если я подниму глаза, то моментально умру от очередного разряда. - И что ты будешь с этим делать? - Не знаю… Он сказал, что для того, чтобы он позволил мне стать полноправным учеником школы, я должен с ним переспать, - я же сам себе могилу рою… Интересно, а что будет написано на надгробной плите? «Здесь покоится Артём, который сказал собственному возлюбленному, что не исключает возможность переспать с другим человеком. Царствие ему небесное»? - Ты согласился? – по интонации я не мог понять, как именно Михаэль отнёсся к подобному варианту, а встретиться с ним взглядом я всё ещё панически боялся. - Я в раздумьях, - почти шёпотом, словно надеясь, что Драу окажется глуховатым и не услышит… - Ты едешь обратно домой. Мне плевать, что ты об этом думаешь. Я сейчас же прерываю тур, отвожу тебя к маме, потом возвращаюсь сюда, заканчиваю с концертами и сам возвращаюсь. Понятно? – я никогда не слышал, чтобы Михаэль с кем-то говорил таким тоном. Он ясно давал понять, что решение окончательное и обжалованию не подлежит. - Я живу здесь, - я сам не ожидал того, что буду сопротивляться. – И здесь я для того, чтобы ты наладил свои отношения с мамой и перестал думать о приёмном сыне как о том, с кем ты хочешь встречаться. Я не против, я сам тебя очень люблю, но мамино счастье мне дороже собственного, она слишком много для меня сделала. Возвращаться на пару недель, а потом снова в школу? И снова там будет Майкл со своими предложениями? Не вижу в этом смысла. - Ты возвращаешься уже навсегда. С твоим отцом я объяснюсь. В крайнем случае, будешь полгода учиться в этой школе, полгода - в своей, - Драу поднялся на ноги и вышел. Через пару минут я услышал, как Михаэль быстро говорит с кем-то по телефону. Затем он, видимо, заказывал такси – я слышал английскую речь. Скоро мы были уже в отеле. Я быстро запихал свою одежду в рюкзак, сгрёб сонного Жана в охапку и спустился вниз. Что мне нравится в Британии - на многих трассах здесь нет ограничения скорости, поэтому несколько сотен километров мы преодолели за сравнительно небольшое время. Потом Михаэль отправил меня за вещами, а сам пошёл разговаривать с папой. Пока я упаковывал свои пожитки в сумку, я думал, что больше всего всё сейчас происходящее похоже на бегство. Отчим поднялся ко мне в комнату, и, увидев его улыбку, я понял, что папа не особо-то против. Вполне вероятно, что у него за время моего отсутствия успели появиться какие-то причины не удерживать меня (по крайней мере, одна причина в виде розовых женских тапочек). Жан в машине уже окончательно проснулся. Я объяснил ему всю ситуацию. Он расстроился, ведь Майкл ему в школе прохода не даст, постоянно будет рассказывать всем, что Роден куда-то увёз меня, там изнасиловал и убил, поэтому и вернулся один. Было грустно понимать, что я вряд ли ещё увижу этого светловолосого паренька, единственного натурала в лазурном царстве, окружающем меня, но всё же я не хотел и не мог противиться воле Михаэля. Жана высадили возле школы, куда, как сказал мне Драу, уже позвонил мой отец и сообщил, что мне в срочном порядке надо ехать домой, и попросил меня отчислить. Парень помахал мне рукой и скрылся за школьными воротами. Только тогда, когда мы отъехали на приличное расстояние от места, где я провёл последние несколько недель, я обнаружил на сидении забытую другом футболку с Otto Dix. Дурак он всё-таки, больше ничего и не скажешь. Регистрация должна была начаться примерно через четверть часа, и самое странное, что Михаэль без особых проблем купил билеты, хотя их быть уже не должно было. Пока отчим разговаривал по телефону, - явно со своим менеджером, голос из трубки был недоволен неожиданным прерыванием тура - я отправился побродить по аэропорту. Поднялся на второй этаж, выгреб всю мелочь из карманов, купил себе кофе в автомате, отошёл к окну. Первый глоток был обжигающим, я поморщился и решил, что буду пить медленнее. Неожиданно я понял, что за моей спиной кто-то стоит. Оборачиваться не хотелось, я боялся, что увижу там того, от кого сейчас бежал. Странно, слишком много я боюсь в последнее время, не правда ли? - Далеко собрался, Тёмочка? – поинтересовался вежливый голос со знакомым акцентом. Я всё же обернулся. Предо мной стоял Майкл и противно так улыбался…