Бывают в жизни огорченья...

      Макар предвкушал. Увидев Марю, он был уже готов. А потом началось нечто. Вроде девица честно отрабатывала свои бабки. Всё как обычно, но откуда-то накатывало раздражение и копилось, копилось, пока терпение не лопнуло.       Странно, как он раньше девок до одури любил. За что? Вот за это щебетание в постели, наглое хватание его попы, когда он в нее проникал? Маникюром чуть не оцарапала. Уж когда полезла делать минет, выцеловывая его тело, облизала соски. Тьфу.       Он раньше не замечал, как часто женщины произносят слово «милый». Милый котик, милый дружок, милая кровать. Черт, он не выдержал и гаркнул:       — Ты милая, милая, милая. А теперь иди и будь милой в другом месте. Мне надоело!       После чего набрал на мобильном номер Антона Максимовича и велел:       — Увези её на*уй! Сейчас же. ***       В машине на обратной дороге в бордель Исаев протянул Маре плотный конверт:       — Ты умница, держи.       — Антон Максимович, здесь больше, — удивленно сказала она, заглянув в конверт.       — Это твои чаевые от меня, — отмахнулся телохранитель.       — О'кей. Если что, обращайтесь. Пусть Макар Игоревич быстрее выздоравливает, мы с девчонками скучаем.       "Не дождетесь", — подумал про себя Исаев, выпуская брюнетку из машины. ***       Колун сидел в распахнутом халате на кровати и грустно смотрел на всё ещё стоящего дружка. Девка ушла – неудовлетворенность осталась. Надо решать.       Припомнил, что во время «процессов лечения» массажем осечек у него не было, кончал исправно. Придется Антона просить, чтоб помог. Неудобно ведь. Впрочем, после всего, что между ними уже было, неудобно на потолке спать – одеяло падает. А дружок стоит, ждет. Снова набрал номер Исаева.       — Антон Максимович, вы не подниметесь ко мне на пару слов?       Пришедшему в спальню телохранителю показали проблему, молча отогнув край халата. Глубоко вздохнув, решаясь, Колун попросил:       — Может, ты сегодня сам в меня... войдешь? Как-то после бабы силиконовая игрушка, ну-у-у, не прёт, что ли, - еле проговаривая слова, мялся бизнесмен.       — Заметьте, вы сами предложили. А я рискну, — четко ответил Исаев.       — Ладно, только без...       — Помню. Никаких «гули-гули», — мягко улыбнулся Антон, начав раздеваться.       Привычные поглаживания бедер, спины, боков, ягодиц, потом уверенные пальцы со смазкой. Короткое предупреждение от Антона:       — Я вхожу.       Было не так, как с фаллоимитатором. Это было крупнее, горячее и, если честно, приятнее. Чужие руки уперлись в кровать по бокам от бизнесмена. Макар изогнулся, почувствовав между лопаток тёплое дыхание, и от этого его ноги сами собой разъехались больше в стороны, чтобы впустить еще глубже член Антона.       Макар рвано выдыхал при особо глубоких толчках Исаева, почувствовав приближение сладкой волны, он по привычке скомандовал «быстрее», а затем поплыл. Оргазм был гораздо острее, чем обычно. Это было небо и земля — искусственный фаллос и настоящее живое достоинство мужчины в тебе.       После ухода телохранителя Колун долго без сна лежал в постели. Смотрел в потолок и почему-то чувствовал себя обманутым. Будто чего-то недополучил. А вот чего? Мысль ускользала. Одно ясно – больше никаких игрушек. Только натуральное. Уснул тяжело. ***       Впервые за долгое время после службы Исаеву дико захотелось закурить и еще нажраться. Ведь сам мечтал оказаться в постели с Макарушкой. Оказался, и что? Спору нет, внутри него было классно. Нравилось всё: тело, запах, короткий ежик каштановых волос, как дышит, как прогибается, закрывает глаза перед самым оргазмом.       Не нравилось, что нельзя поцеловать эти плечи, нельзя запустить руку в волосы на затылке, нельзя слегка прикусить загривок, вбиваясь особенно глубоко. И, самое противное, не посмотришь в глаза, чтобы увидеть ответное желание.       Сдерживать себя в такие моменты становится трудней. Страшно сорваться. Потерпи, Антон, еще чуть-чуть, и он сам запросит. Не может не запросить после сегодняшнего.       Исаев впервые с начала работы здесь тихо прокрался на кухню и хлопнул три стопки водочки без закуси на сон грядущий. Потом ушел спать.