Маскарад: Кровь Древних

Южные Карпаты, Румыния, поздний вечер - Мы пришли, - тихим, но самодовольным голосом произнес Милош. - Это и есть то место, где покоится Троиль? – недоверчиво спросила Кейри, вглядываясь в темноту и пытаясь рассмотреть в глубине ущелья небольшое каменное здание, больше похожее на монастырь на пляже Малибу, являвшийся базой калифорнийских охотников, чем на гробницу Патриарха. - О, это всего лишь фасад. Большая часть комплекса скрыта под землей или вырублена прямо в скале. Найнс лишь покачал головой. Он, как и почти вся группа, чуял какой-то подвох. Более того, даже на расстоянии в пару сотен метров вампир ощущал присутствие святой силы. И не только он один. - Если это действительно гробница Древнего, то почему вокруг нее такая странная аура? – Мишель пристально посмотрел на Носферату, глядя ему прямо в глаза. – Эта аура куда больше похожа на ауру вокруг монастырей – или баз леопольдовцев! - На то есть объяснение, - спокойно ответил Милош. – Во-первых, эта аура ослабляет вампиров, блокируя Дисциплины и мешая им выйти из торпора. Когда столетия назад враги схватили Троиля, то не смогли уничтожить его полностью, но им удалось ввергнуть его в состояние торпора и заключить здесь, в катакомбах под заброшенной каменной церковью – последним уцелевшим зданием на месте деревни, опустошенной эпидемией чумы и затем выжженной дотла. Дополнительная мера предосторожности, так сказать. И, во-вторых, не забывайте, что наши друзья из Общества Леопольда, возможно, уже опередили нас, а у Верховного Инквизитора очень мощная аура – она ощущается за километр. - Не стоит забывать и про шабашевцев, завладевших Крестом, - напомнил Альабас. - Так или иначе, мы должны попытаться добраться до Троиля первыми, - заключила Кейри. – Нельзя допустить, чтобы тот Ласомбра или Ингрид испили его крови! Иначе… - она осеклась, подумав о возможных последствиях. В нескольких километрах отсюда Утомленные и обескураженные, уцелевшие охотники разбили временный лагерь неподалеку от базы Общества Леопольда, которая, если свериться с ориентирами, находилась примерно в часе ходьбы отсюда. Грюнфельд Бах взглядом окинул выживших членов своей команды. Там, в подземельях, они потеряли почти половину личного состава, а те, кому удалось выбраться наружу, находились в совершенно подавленном состоянии. Еще днем Антонио, Крис, Джозеф и Леон были рядом, живые и рвущиеся в бой. А теперь их нет. Превращенная в единый живой организм сеть подземных туннелей уничтожила и поглотила ребят. Жизнь леопольдовца во все времена была полна опасностей. За свою долгую карьеру охотника Бах неоднократно видел, как погибают его соратники – как молодые, так и старые и опытные бойцы. Его наставник был убит в одной из схваток. Семь лет назад он потерял всю свою большую группу – и сам чудом остался в живых. Отправляясь на поиски Эмилиана, инквизитор отдавал себе отчет в том, что он подвергает огромному риску и себя, и своих новых учеников. Но боль потерь не становилась от этого менее мучительной. «Когда-нибудь мы снова воссоединимся, братья, - подумал Бах. – И с тобой, Ганс… Когда-нибудь, там, на Небесах. Господь уже принял ваши души, и однажды наступит мой черед. Но не сейчас. У меня есть еще дела на земле, и я обязан закончить их. Этот проклятый демон должен вернуться в Ад, и я позабочусь об этом. Не зря же я выжил тогда». Эти запахи казались притаившемуся неподалеку от лагеря существу смутно знакомыми, словно оно лично знало их обладателей. Пять человеческих фигур рядом с пылающим костром, раскаленным светом разгоняющим холодную тьму. Это все так знакомо… Свежий запах чистого морозного воздуха, сквозь который прорываются ароматы горящей древесины, мирры… и плоти. Теплой живой плоти, скрытой под кожаными плащами. Влажный от обильно текущей слюны язык прошелся по рядам мощных, способных разгрызать кости зубов. Существо уже не помнило, когда оно в последний раз видело людей, но инстинкты недвусмысленно указывали на то, что перед ним еда. Плоть, которая необходима для того, чтобы утолить голод, ноющей болью отзывающийся в пустом желудке. Существо еще никогда не охотилось, но оно знало, как это делается. Надо лишь напасть на них и пустить в ход свои зубы и когти, способные в считанные секунды превратить уязвимые тела людей в кровавые ошметки. Оно уже представляло солоноватую, с металлическим привкусом кровь у себя на губах и невольно заурчало, предвкушая грядущее удовольствие от обильной трапезы. Мышцы, приводящие в движение мускулистое тело, напряглись, готовые взорваться вспышкой звериной ярости. Существо готовилось к убийству. Южные Карпаты, Румыния, это же время Приближаясь к таинственной церкви, Кейри почувствовала, как святая аура, свойственная подобным местам, начала слабеть, хотя, по идее, вампирша должна была ощущать, что аура, наоборот, все сильнее и сильнее действует на нее, вытягивая энергию из тела не-мертвой. «Странно… Что-то тут не так». Кейри заметила, что ее спутники тоже почувствовали эти странные перемены. Мишель остановился, явно активируя Прорицание, но не смог ничего толком рассмотреть. Найнс, Дамзел и Альабас напряглись. Кейри не увидела только удовлетворенную ухмылку на лице Милоша. Носферату знал, что она уже победила. Несколькими минутами ранее - Господь всемогущий, дай карающей длани Твоей силу испить сие проклятое зелье, дабы сразить посланников Тьмы их же оружием. Да не осуди меня за то, что мне придется осквернить свою внутреннюю чистоту, ибо то, что я должна свершить, делается во славу Твою. Аминь. Ингрид Байер дрожащими от волнения руками поднесла к губам серебряную чашу, наполненную темно-красной жидкостью – кровью Древнего. Инквизиторша на несколько секунд остановилась, втягивая ноздрями металлический запах, а затем осторожно сделала первый глоток. Кровь Патриарха как будто вспыхнула в ее горле, больно обжигая слизистую, словно концентрированная кислота, и Ингрид едва не выронила чашу, однако женщина нашла в себе мужество сделать новый глоток. Ради того, чтобы достичь цели, к которой она так долго стремилась, Железная Дева должна перебороть адскую боль, возникшую от контакта проклятой крови со священной плотью. Эта пытка была не менее ужасна, чем те мучения, которым Ингрид подвергала своих жертв. В какой-то степени справедливо. Пока инквизиторша, превозмогая боль, поглощала кровь Троиля, по ее жилам уже медленно растекалась нечеловеческая сила – Ингрид чувствовала это и поэтому не останавливалась. Она должна выпить эту чашу до последней капли. Двести миллилитров вампирской крови – больше смертный, даже Верховный Инквизитор, выпить не может, иначе он получит смертельное отравление – организм человека не приспособлен к усвоению крови, и не важно, чьей именно, - а меньшее количество вряд ли окажет необходимый эффект. Но и эта доза могла стать фатальной. Ингрид хватило мужества, чтобы допить чашу до дна. Когда последний глоток темной крови исчез в ее утробе, пальцы свело такой мощной судорогой, что серебряная чаша оказалась смята, словно пластиковый стаканчик, и, деформированная, впилась в руку, рассекая кожу. Инквизиторша взвыла от боли, однако ее крик быстро прервался – теперь конвульсии проходили по всему ее телу, включая гортань, грудную клетку и диафрагму. Глаза Ингрид округлились, как у безумной, кожа начала бледнеть и синеть – она задыхалась. Из-за судорог она попросту не могла дышать! «Господи! Нет!!!» Ноги подкосились, и бьющееся в конвульсиях тело повалилось на каменный пол. Ингрид понимала, что если эти спазмы сейчас же не прекратятся, то она попросту умрет. Даже будучи Верховным Инквизитором, испившим крови Патриарха, она оставалась живой, и ее по-прежнему человеческий организм не мог существовать без кислорода. Для нечестивых тварей, именуемых каинитами, такие судороги были бы лишь мелкой неприятностью, ибо не-мертвые не нуждаются в дыхании. А она – нуждается. Недостаток кислорода начал губительно сказываться на ее сознании – перед глазами потемнело, в уши ударил мерзкий писк. Ингрид уже было все равно. Она не обращала внимания ни на боль в спазмированных мышцах и прикушенном языке, ни на смешанную с кровью слюну, вытекавшую из искривленного судорогой рта. Через несколько секунд она потеряла сознание. - Ингрид Байер… - раздался отдаленный мужской голос. - Где я? – удивленно произнесла инквизиторша и открыла глаза. Ее взору предстал лишь ослепительный свет, заставивший тут же зажмуриться, – и больше ничего. – Я умерла?! Я в Раю?! - Нет, еще рано, дочь моя, - ответил ей голос. Ингрид не могла понять, где находится источник этого голоса – казалось, он шел отовсюду, звуча не столько в ушах, сколько в самом сознании. – Твоя священная миссия еще не выполнена. Ты должна завершить то, что начали твои предшественники века назад. - Боже праведный… - только и смогла произнести Железная Дева, поняв, кто ее собеседник. - А теперь – возвращайся на грешную землю и покарай этих заблудших еретиков. Истреби проклятый род Каина… - Да! Господи… - …И помни, что ты, моя карающая длань, должна быть тверда и непоколебима. Теперь в твоих руках есть Меч, которому суждено принести поражение силам Тьмы. И не важно, какой ценой. Да пусть все праведники попадут в Рай, а грешники будут вечно гореть в чертогах Преисподней… Голос внезапно затих, а божественное свечение постепенно сменилось полумраком. Ингрид Байер снова была в тускло освещенном помещении – распластавшаяся на каменном полу. - Аминь… - первое, что смогла она произнести, когда к ней вернулся дар речи. Ингрид чувствовала, что что-то в ее организме изменилось. Словно тело стало каким-то чужим. Она больше не ощущала боли. Не было и слабости – напротив, казалось, что все мышцы готовы в любой момент взорваться всплеском невероятной силы и скорости. Ингрид посмотрела на смятую ею чашу, лежащую на полу. «Неужели… получилось?..» Она встала на ноги – слишком легко для человека, недавно едва не задохнувшегося в приступе диких конвульсий. Язык, как ни странно, не болел. Сейчас меньше всего на свете ее беспокоило, что одежда была испачкана пылью и смята. Несомненно, она приведет себя в порядок, прежде чем снова показаться на глаза другим леопольдовцам. «А если нет?!» Был способ проверить. Ингрид подошла к одной из кирпичных стен и, собрав все свои силы, ударила по ней кулаком. Она не сразу поняла, как это произошло. Скорость удара оказалась не просто большой – огромной! Ингрид не успела понять, когда кулак успел ударить в стену. Не могла некоторое время осознать, что же это затрещало – кости или кирпич. Боли не было совсем. Не было и ссадин на костяшках пальцев. Была лишь вмятина в стене. В нескольких километрах отсюда - Учитель, вы это слышали? – вопрос Маркуса вывел Баха из раздумий. - Где? – встрепенулся инквизитор. Мысленно Грюнфельд тут же отругал себя за то, что дал слабину, слишком сильно погрузившись в раздумья, и временно утратил бдительность. К счастью, один из его учеников оказался более внимательным, и от его чуткого слуха не ускользнул подозрительный звук. Теперь все пятеро охотников внимательно прислушивались и вглядывались в темноту. Похоже, снег хрустел под чьими-то ногами – всего в нескольких десятках метров от лагеря. «Что-то большое», - промелькнуло в голове у инквизитора. Бах знал, что в здешних лесах водятся оборотни, но эти огромные хищники редко подкрадываются к своей добыче – будучи очень быстрыми и практически неуязвимыми, люпины могут позволить себе атаковать любого, кто имеет несчастье вторгнуться на их территорию, сразу же, как только увидят. К тому же, местный прайд, насколько было известно старому охотнику, редко заходил в эту часть леса. Здесь были владения другого чудовища – Эмилиана. И не исключено, что к ним приближалось одно из его созданий. Тем временем Маркус уже надел прибор тепловидения. - Черт возьми… - Что?! – встревоженный Дэвид схватил товарища за плечо. – Кто это? - Не человек и не оборотень, - доложил наблюдатель. – Вероятно, измененный гуль. Здоровый, гад. И он приближается. - Здоровый? – переспросил Бах. – Каких он размеров? - Ростом метра три, наверно… - Всего лишь одиночка? – Адлер выглядел совершенно спокойным. Конечно, против пятерых охотников одна тварь не выстоит – ее большая туша станет отличной мишенью. Вильям, казалось, также не особо-то беспокоился. Одно дело, люпин, и совсем другое – гуль-переросток. Леопольдовец достал свой арбалет, готовясь угостить монстра освященными болтами. Охотники ждали, пока незваный гость не покажется на глаза – не имело смысла палить в темноту, не видя цели, тем самым зря тратя драгоценные боеприпасы. Звуки становились все громче, и вскоре леопольдовцы увидели во мраке массивный силуэт. До того, как Бах дал команду открыть огонь, Дэвид, сам не зная, зачем он это делает, достал фонарик и посветил на пришельца. Луч света выхватил из темноты таившееся в ней существо. - О, нет… - только и смог сказать Дэвид, когда увидел загадочную тварь. Сразу стало ясно, что охотникам будет трудно убить это порождение извращенной фантазии Тзимицу. И вовсе не из-за его внушительных размеров. И не из-за мускулистых лап и огромных когтей, способных одним ударом выпустить смертному кишки. А из-за одной детали его внешности, которую проклятый Изверг намеренно не стал подвергать изменению, когда превращал некогда человеческое тело в эту живую машину для убийства – лица. Лица Криса. Южные Карпаты, Румыния Высокие двустворчатые двери со скрипом распахнулись, и команда осторожно вошла внутрь странной церкви. Кейри, первым делом осмотревшись, тут же пришла к выводу, что сие старинное здание далеко не такое уж заброшенное, как утверждал Милош: под потолком висела большая старомодная люстра со множеством горящих свечей, в воздухе витал аромат мирры, но не было и намека на противный запах многовековой пыли, который, несомненно, был бы, будь это здание действительно заброшенным столетия назад. - Заброшенная церковь, говоришь? – Мишель недобро покосился на проводника. – А мне вот почему-то не кажется, что она заброшенная! – хотя Тремер и говорил шепотом, в его голосе был отчетливо различим воинственный тон. Милош поймал на себе угрожающие взгляды остальных членов группы и обреченно закатил глаза. - Ребята, я, хоть и Носферату, не могу знать, что случилось с этим строением, скажем, год назад. Я знаю только, что несколько столетий оно было покинуто. Я не отрицаю возможности, что сравнительно недавно церковники снова обратили внимание на… - Церковники?! – Найнс схватил Милоша за грудки. – Ты куда нас привел, черт тебя возьми?! - Мистер Родригез, успокойтесь, - удивительно, что этот насмешливо-снисходительный тон не спровоцировал и без того раздраженного Бруджа на применение грубой силы. – Я привел вас туда, куда вы и хотели попасть – к гробнице Троиля… - …Если это действительно гробница Троиля, - Найнс отпустил Носферату. – Смотри, если это – ловушка, я сразу же превращу тебя в пепел. Понял? - Бешеные… - процедил Милош, попутно отступая в сторону, дабы не давать лидеру группы лишнего повода выместить на себе накопившуюся за сутки злость. – Радует, что скоро наши пути разойдутся, ибо я уже почти выполнил свою задачу. - Так, короче, - в разговор вступила Кейри, - ты знаешь, куда теперь нам нужно идти? Ты сможешь сориентироваться в этих, как ты тогда выразился, катакомбах? - Да. - Откуда он… - хотел было спросить Альабас, но Бруджа перебила его: - Ну, так веди. В нескольких километрах отсюда Дэвид понял, что не сможет выстрелить в существо, еще недавно бывшее Крисом. У него попросту не поднимется рука на своего товарища. «Брось, Дэвид! Это уже не Крис!» Да, от Криса в этом жутком чудовище мало что осталось. Человеческие глаза смотрели на охотников, как на добычу. Не было сомнений, что Эмилиан превратил парня в монстра и натравил на бывших товарищей, сохранив ему в неизменном виде только лицо – чтобы нанести леопольдовцам психологический удар. И он, несомненно, удался – охотники замешкались, тем самым позволив бездумной твари атаковать первой. Тзимицу явно тщательно поработал над анатомией твари, дав ей сильные ноги, предназначенные для огромных прыжков. В мгновение ока монстр оказался среди поредевшей группы и что есть силы ударил лапой Адлера, сбив его с ног и отбросив на несколько метров. Парень даже не успел ничего предпринять – все произошло слишком быстро. Остальные охотники бросились врассыпную, дабы обеспечить себе и своим товарищам свободу для маневра. Бах первым повернулся лицом к врагу и вскинул «Винторез», намереваясь пристрелить монстра, однако тот тут же набросился на инквизитора, норовя ударить его уже обагренными кровью когтями. К счастью для Грюнфельда, чудовище лишь слегка задело ему правое плечо, однако винтовка оказалась выбита из рук охотника. - Дьявол! – выругался Бах и попытался выхватить из ножен кригмессер, однако раненая рука не позволила ему это сделать. Тварь наступала на обезоруженного противника, намереваясь растерзать его в клочья, но тут грянула автоматная очередь, почти заглушившая характерные щелчки арбалета. Забыв про Баха, монстр быстро развернулся лицом к обидчикам – стрелявшими оказались Маркус и Вильям. Грюнфельд с досадой отметил, что атака почти не принесла монстру вреда – видимо, под кожей его спина была покрыта костными пластинами, поэтому пули и арбалетные болты не смогли глубоко впиться в тело, лишь слегка попортив серую, словно у носорога, шкуру и еще больше разозлив бестию. Дэвид с ужасом наблюдал за происходящим через прицел винтовки, однако его пальцы словно парализовало, и парень не мог нажать на спусковой крючок. Не мог выстрелить в Криса. «Пристрели же его!!!» Дэвид понимал, что им все равно придется убить это существо – иначе оно убьет их. Наконец, холодная решимость взяла верх над эмоциями, и охотник выстрелил. Пуля прошила бок твари – видимо, здесь брони не было, - и существо взревело от боли, взглядом пытаясь отыскать стрелка. Вильям и Маркус одновременно атаковали отвлекшегося противника, ударив его кригмессерами. Маркус располосовал твари бедро, а вот Вильям решил зайти спереди, чтобы вспороть врагу брюхо – и дорого поплатился за свою попытку. Беснующееся от боли страшилище схватило охотника своей когтистой лапой и подняло над землей. - Вильям, нет!!! – воскликнул Дэвид и снова пальнул в монстра, однако тот был сосредоточен на жертве и не обратил внимания на новую рану. Вильям отчаянно бился и истошно кричал, однако у него не было шанса высвободиться – тварь была слишком сильна. Маркус яростно полосовал ноги чудовища кригмессером, однако оно, казалось, не замечало этого. Дэвид теперь опасался стрелять, боясь, что заденет товарища. Тем временем тварь вцепилась второй лапой в ноги Вильяма и, словно демонстрируя людям свой трофей, подняла жертву над головой. А затем резко развела лапы в стороны. Раздался хруст рвущейся плоти, хлынула кровь, внутренности вывалились на снег. Испустив победный рев, чудовище отшвырнуло разорванное надвое тело. Верхняя его часть сбила Маркуса с ног, оглушив, и монстр уже было протянул к нему свои окровавленные лапы, попутно втоптав клинок охотника в снег, когда Дэвид вновь открыл огонь. - Не тронь его, зараза! – выкрикнул леопольдовец, словно пытаясь привлечь к себе дополнительное внимание. И его план сработал – словно забыв про Маркуса, тварь направилась к Дэвиду. Она хромала – все же удары кригмессером искалечили ей ноги, - но неумолимо приближалась к цели. Дэвид снова вскинул винтовку, целясь в голову чудовища. В это столь знакомое лицо… «Ты сможешь это сделать!» Прицел, щелчок… Щелчок?! Патроны кончились! Дэвид отбросил ставшую бесполезной винтовку и выхватил кригмессер, хотя и понимал, что с таким оружием он едва ли выстоит против чудовища. Это конец. - Крис… - произнес Дэвид, пятясь и выставив перед собой клинок. – Опомнись, парень! Что ты творишь?! Но глаза существа не выражали ничего, кроме слепого желания убивать. - Пожалуйста… - спина Дэвида уперлась в дерево. То, что когда-то было Крисом, торжествующе зарычало и потянуло к Дэвиду лапы. - Господи, спаси и… Не успел Дэвид закончить молитву, как раздался звук, похожий на стрекотание кузнечика, и голова твари взорвалась, словно перезрелый арбуз, куски черепа, кровь и ошметки мозга разлетелись во все стороны. Существо на миг застыло, а затем обмякшей тушей завалилось на бок, растянувшись у ног Дэвида. Конечно, сие чудесное спасение нельзя было списать на высшие силы – рука, сразившая монстра, принадлежала не ангелу и не божеству, а смертному – Дэвид встретился взглядом с учителем, которому все же удалось подобрать свой «Винторез» и застрелить чудовище. Было видно, что ему больно: плащ в области правого плеча был пропитан кровью, Бах с трудом держал винтовку. - Спасибо, учитель… - произнес Дэвид, после чего его ноги безвольно подкосились, и он сел на орошенный кровью снег. Бах отложил винтовку и, держась здоровой рукой за раненое плечо, окинул взглядом поле боя. Он уже понял, что Дэвид отделался лишь испугом, а Вильяму уже ничем не поможешь, но как Маркус и Адлер? Инквизитор не хотел смотреть на изувеченные останки Вильяма, однако рядом с ними должен быть Маркус. Да, так и есть – оглушенный охотник лежит на снегу рядом с верхней половиной разорванного тела. - Маркус? В ответ – слабое движение и сдавленный стон. Бах подбежал к ученику и быстро осмотрел его. Маркус был весь в крови, однако на его теле, на первый взгляд, не было никаких ран – кровь, по всей видимости, принадлежала Вильяму и чудовищу, которое Терциарий кромсал кригмессером, тщетно пытаясь спасти своего обреченного товарища. - Вильям… - слабым голосом произнес Маркус и опустил глаза. - Ты сделал все, что мог, - попытался утешить его Бах, однако инквизитор поймал себя на том, что его голос дрогнул. Тем временем Дэвид окончательно пришел в себя и, слегка пошатываясь, подошел к учителю и Маркусу. - Как ты? - Жить буду, - ответил охотник и попытался встать. Бах и Дэвид помогли ему. – А где Адлер? - Адлер! – воскликнул Дэвид, вспомнив, что блондин первым попал под удар чудовища, отчего оказался выведен из строя – в лучшем случае. Ему никто не ответил, и троица охотников, опасаясь худшего, принялась лихорадочно осматривать местность, пытаясь найти своего товарища. Адлер отыскался быстро, однако, когда Дэвид увидел его, то Терциария передернуло. «Только не это!» Адлер лежал под деревом, его тело била крупная дрожь. Снег под ним стал красным от крови, его грудь была распорота когтями чудовища – сквозь раны можно было увидеть переломанные ребра. Изо рта шла алая пенистая кровь, глаза безразлично смотрели в пространство. Он умирал. - Кровь – срочно! – воскликнул Бах, кидаясь к агонизирующему ученику, на ходу выхватывая пузырек со спасительной жидкостью. Инквизитор склонился над раненым и дрожащими руками поднес емкость к губам Адлера. – Давай, парень, пей! – он приподнял голову умирающего и попытался влить кровь ему в рот, однако оказалось, что челюсти несчастного сведены судорогой. – Ну же! Слышишь меня?! Не вздумай умирать! Дэвид и Маркус стояли рядом, молясь про себя и взывая к Богу, чтобы он помог их другу оправиться от ран. Однако Небеса оставались безучастными, и попытки Грюнфельда напоить Адлера вампирской кровью по-прежнему были тщетными. - Адлер, пожалуйста!.. – голос инквизитора упал, когда глаза парня закатились, а тело безвольно обмякло. Челюсть отвисла, позволив, наконец, влить кровь в рот, однако это было уже бессмысленно: Адлер Вайц умер. Бах отстранился от безжизненного тела, все еще надеясь, что парень оживет, но умом понимая, что потерял еще одного члена группы. Несколько минут троица простояла над телом, но оно так и не подало признаков жизни. Если бы Адлер зашевелился, это было бы чудом, а чудес, увы, не бывает. - Покойся с миром, брат Адлер… - Бах закрыл покойнику глаза. Маркус и Дэвид стояли и молчали, стиснув зубы. Еще днем их было девять – теперь же осталось только трое. Их друзья и боевые товарищи, их братья, погибли у них на глазах, пав жертвами созданий Эмилиана. Леопольдовцы прибыли в Румынию, чтобы найти и уничтожить это чудовище, однако потеряли две трети команды, даже не приблизившись к цели. «Лучше бы мы не ввязывались в это дело, - подумал Дэвид. – Тогда ребята были бы живы…» - Надо будет объединиться со свитой Ингрид Байер, - произнес Бах. – Сильнейшие бойцы Общества Леопольда… С ними мы найдем эту тварь и отправим ее в Ад. А что касается братьев… Их тела не должны достаться лесным падальщикам, - старый инквизитор тяжело вздохнул, подумав о том, что им сейчас предстоит сделать. – Собирайте хворост. Странные же существа эти бескрылые. Демон зачастую не мог понять смысла их действий, и сейчас черный ворон, сидевший на ветке высокой ели, с любопытством наблюдал за тем, как люди втаскивали изуродованные трупы себе подобных на большую кучу голых веток, которую собирали в течение последнего часа. Затем троица встала напротив сего сооружения, понурив головы, после чего мужчина, одетый в серый плащ, начал толкать какую-то речь. Интересно – он что, разговаривает с мертвыми? Ворон склонил голову набок, уставившись на людей глазом Эмилиана. Ему было крайне любопытно, что же произойдет дальше. Вскоре человек замолчал, поднял ненадолго лицо к небу – а через несколько секунд в его руке вспыхнул огонь. Огонь всегда страшил Демона – эта необузданная стихия, которая при неумелом обращении с ней несет смерть и разрушения. Ворон никак не мог понять, зачем люди пытаются укротить огонь. С какой целью они так рискуют? Ни одно другое живое существо не станет добровольно искать встречи с этим воплощением непредсказуемости и опасности, небеспричинно страшась за свою жизнь. Но люди тем и отличаются от других животных, что зачастую идут против инстинкта самосохранения, дабы вознестись над самой Природой. Пламя лизнуло кучу веток, и люди тотчас же отошли от нее на безопасное расстояние. Значит, тоже боятся. Понимают, что огонь может поглотить их хрупкие тела. Огонь распространялся быстро, в течение нескольких секунд охватив все ветки – а потом перекинувшись на лежащие на них трупы. Аромат горящей древесины быстро оказался перекрыт тяжелым запахом паленой плоти. Демон испустил полный негодования крик – огонь пожирал мясо, которым ворон хотел утолить свой голод. Поняв, что здесь ему не удастся поживиться, крылатый падальщик сорвался с ветки и, сделав широкий круг над погребальным костром, скрылся во тьме. Никто не заметил пернатого слугу Эмилиана. Южные Карпаты, Румыния «Чертовски странное место, - думала про себя Кейри, пока группа осторожно спускалась в недра собора по высеченной прямо в скале винтовой лестнице. – Даже понять не могу, есть ли здесь что-то или кто-то… Почему-то Мишель и Альабас не могут ничего рассмотреть с помощью Прорицания, хотя Дисциплины, вроде как, и не блокируются… Что-то мне это не нравится. Совсем». Действительно, это необычное строение невольно напоминало Брудже о тех местах, с которыми у нее были связаны отнюдь не самые приятные воспоминания – о поместье Джованни и о базе Общества Леопольда. Но тогда она хотя бы примерно знала, чего можно ожидать от этих, несомненно, смертельно опасных мест. А сейчас… Сейчас она не могла даже понять, есть ли здесь еще кто-то помимо небольшой группы вампиров. Милош сказал, что это гробница Троиля, чье тело покоится в недрах под заброшенной много лет назад церковью. Однако все свидетельствовало о том, что церковь эта вовсе не покинута – иначе как объяснить отсутствие копившейся веками пыли и горящие свечи, освещающие помещения собора? Кейри по-прежнему не ощущала присутствия кого-либо, кроме своих спутников, однако все ее чувства были обострены до предела. Повидавшая виды вампирша нутром чувствовала, что здесь что-то не так. Опасность может возникнуть в любую секунду, и Кейри даже примерно представить себе не могла, в каком обличье. Она совершенно не знала, каких сюрпризов можно ожидать от этого места, кроме того, что эти сюрпризы вряд ли будут приятными. За лестницей следовал тускло освещенный коридор, который, видимо, был вырублен прямо в серой горной породе. «Прямо дежавю какое-то… Больно уж поместье Джованни напоминает. Надеюсь, здесь нет этих противных зомбаков». - Интересно, а с какой такой стати эту церковь построили едва ли не в глубине расщелины? – обратился Мишель к Милошу. Шериф, как и остальные члены группы, с недоверием относился к проводнику. - Извините, мистер Бровански, но я не вдавался в такие подробности, - тон Носферату был, как всегда, спокоен. – Меня это здание интересует лишь в том плане, что здесь, исходя из полученных мною данных, должен находиться Троиль. - Полученных тобою данных… Любопытно, откуда ты это узнал? – не отставал Тремер. - Для того чтобы вести допрос, необязательно владеть Доминированием. Вы же узнали про планы Ингрид Байер, верно? Ну, так что же мне мешает захватить одного из более-менее осведомленных охотников и выбить из него информацию? - Ты – и выбить из охотника информацию?! – встряла в разговор Дамзел. – Извини, приятель, но что-то я не верю в эти сказочки. - Порой и мне приходится идти на риск, - Милош оставался невозмутим. Кейри поймала себя на том, что испытывает к этому Носферату двоякие чувства. С одной стороны, за прошедшие сутки он показал себя трусом, трясущимся за свою шкуру, но, если бы не он, то команда ни за что бы не добралась до этого места. Она даже немного завидовала его невозмутимости, которая, несмотря на постоянные нападки со стороны других вампиров, до сих пор не дала трещины. Со стороны казалось, что все члены группы, включая саму Кейри, пребывали в тревоге и напряжении, а Милош оставался спокойным, как удав. «Наверно, он знает, что делает…» Вампирша смотрела на проводника, шагающего впереди всей группы. Видимо, Милош действительно знал, куда идти. Он так бодро и уверенно шел – словно знал, что там, впереди, ему ничто не грозит, и это несмотря на то, что катакомбы буквально излучали ауру опасности – не воспринимаемую органами чувств, но вполне ощущаемую на подсознательном уровне. И первый сюрприз не заставил себя долго ждать: вампирша почувствовала неожиданную боль – словно ее хорошенько приложили лицом об стену. - Что за херня?! – злобно прошипела Кейри. Несмотря на столь неприятную неожиданность, она сдержалась, чтобы не выругаться в голос. Милош остановился и посмотрел на своих спутников – совершенно ошеломленных и обескураженных. На его лице, как показалась Кейри, застыла удовлетворенная ухмылка, а потом Носферату усмехнулся. - Что тут смешного, засранец?! – сквозь зубы процедила Дамзел. Проводник так и не ответил, продолжая с насмешливым видом смотреть на пятерых вампиров. Кейри провела рукой по невидимой преграде, столь неожиданно возникшей на пути. «Стекло? Интересно, а почему оно не помешало Милошу?» Тем временем Найнс, похоже, наплевав на осторожность, от души ударил по преграде обутой в тяжелый ботинок ногой, однако на стекле не образовалось ни трещинки. Второй удар, усиленный Могуществом, также не принес желаемого эффекта. Как и стрельба по стеклу из «Пустынного Орла». - Идем в обход? – предложил, смирившись с неудачей, лидер. Действительно, подземелья представляли собой лабиринт коридоров: возможно, так вампиры смогут обойти препятствие. Однако их быстро постигло жестокое разочарование: через несколько метров их путь преграждала точно такая же стена из пуленепробиваемого стекла. Теперь с внешним миром команду связывала лишь широкая вертикальная шахта в потолке, а выход из нее был закрыт решеткой, сквозь которую было видно ночное небо. Кейри невольно вспомнила лабораторию Мандарина – ученого, который, как потом выяснилось, работал на Квей-Джин и искал наиболее эффективные способы уничтожения Сородичей. Тогда Бруджа вырвалась на волю благодаря взорвавшемуся газовому баллону, выбившему стекло, против которого были бесполезны пули… Но здесь этот номер, увы, не прокатит. - Милош, ты ведь прошел? – Мишель, как и полагалось Шерифу Камарильи, старался сохранять спокойствие. – Ты знаешь способ, как расчистить проход? – к счастью, преграда не заглушала голоса: вероятно, тот, кто придумал столь неприятный сюрприз для непрошеных гостей, позаботился о том, чтобы оказавшиеся в ловушке могли общаться с людьми (или вампирами), находящимися по ту сторону преграды. - Кажется, да… - издевательски ухмыляясь, ответил Носферату. – Надо просто наступить на один камешек… - Ну, так чего же ты ждешь?! – поторопила его Дамзел. Впрочем, Милош не сдвинулся с места. Рыжая Бруджа уже собралась было разразиться матерной тирадой, как вдруг ее глаза округлились: за спиной беспечно стоящего Носферату появился одетый в мантию силуэт. - Сзади! – воскликнула Кейри, тоже заметившая чью-то фигуру, однако Милош стоял неподвижно. А незнакомец неспешно приближался к нему. «Это еще кто?!» Кейри осознавала, что они, возможно, не единственные, кто проник в это таинственное строение, а другие охотники за Патриархом вряд ли будут дружелюбно настроены по отношению к соперничающей группе. Вампирша впилась взглядом в приближающегося пришельца, тщетно пытаясь понять, кто это – Сородич или инквизитор. Чутье подсказывало, что тот сочетает в себе признаки обоих. - Я никогда не видел такой ауры… - изумленно произнес Альабас: видимо, в этих стенах Прорицание срабатывало лишь на близком расстоянии от объекта. Пять пар глаз пристально следили за новым участником этого спектакля. По мере его приближения становилось ясно, что это женщина: мантия, столь характерная для инквизиторов, не могла скрыть ее форм, хотя незнакомка и не могла похвастаться пышными объемами. - Хорошая работа, - раздался голос с легким немецким акцентом. – Теперь ты еще на шаг ближе к Голконде… - Рад стараться, фройляйн Байер, - ответил, самодовольно улыбнувшись, Носферату, даже не оборачиваясь в сторону медленно приближавшегося Верховного Инквизитора. Ему куда интереснее было наблюдать за реакцией тех, кого он только что предал, обрекая на Окончательную Смерть. - Милош, как это, мать твою, понимать?! – выпалила Кейри. - Нет, я не Милош. Этот неудачник, проваливший свою миссию, уже дожидается бесславного конца. Мое настоящее имя – Ангер Вольф. - Сраный ренегат!!! – Бруджа яростно ударила кулаком по стеклу, однако лишь больно ушибла руку. Тем временем Ингрид Байер уже подошла совсем близко и встала рядом с Носферату. Инквизиторша пристально смотрела на снедаемую бессильной яростью Кейри, словно не замечая остальных вампиров. - Что ж, Кейри Робинсон, я тебя именно такой и представляла, - заговорила Ингрид, глядя в глаза вампирши. Этот хищный взгляд, казалось, пробирающийся в самую душу и вселяющий иррациональный страх… В нем было больше демонического, чем человеческого. Не всякий смог бы выдержать такой взгляд, однако Кейри не отвела глаза. - Что ж, я даже испытываю к тебе некоторую долю уважения, хоть ты и мой враг, - продолжила инквизиторша. – Ты зашла дальше, чем предыдущие глупцы, которые теперь в Аду. Но для тебя игра окончена – скоро ваши проклятые души воссоединятся с ними. Когда наступит день, в это помещение попадут солнечные лучи и превратят тебя и твоих спутников в пепел. - Тебе тоже ведь осталось недолго, верно? – парировала Кейри. Несмотря на то, что вампирша попала в безвыходное положение, она держалась с достоинством – как и ее товарищи, с вызовом и ненавистью смотрящие на Ингрид и предателя-Вольфа. – Ведь мы обе знаем, что Малки никогда не ошибаются в своих предсказаниях. Байер лишь усмехнулась, после чего вновь заговорила: - Правильнее сказать, почти никогда. Как бы то ни было, Бенедикт Браун ошибся. Я уже испила крови твоего древнего предка. О, я вижу ужас в твоих глазах. Теперь никто не сможет меня одолеть – даже с Крестом Инквизитора. - Все это сделано лишь из трусости! Истребление моего клана, Роланд Шефер и этот поганый предатель – всего бы этого не было, если бы ты не боялась! Может, и не мне, но кому-то другому из Бруджа суждено заколоть тебя Крестом, словно свинью! Кейри не знала, какое чувство сейчас преобладало – ярость или страх. Если бы не это стекло, она, не задумываясь, бросилась бы на Ингрид - даже если она говорит правду и уже испила крови Троиля, что сделало ее непобедимой. Злость искала выхода, Бруджа чувствовала, что ее глаза вот-вот застелит столь знакомая алая пелена Безумия. Однако даже в таком состоянии она не сможет отсюда выбраться… Никто не сможет. - Зачем все это? – сквозь зубы процедила Кейри. – Чего ты на самом деле добиваешься? Почему-то вампирше не верилось, что весь этот крестовый поход был затеян исключительно с целью истребить всех Бруджа – а потом и остальные кланы, - тем самым обезопасив человечество от «отродий Каина». Она чувствовала, что Железная Дева преследует какие-то иные цели – и ответ Ингрид лишь подтвердил ее догадку. - Зачем? Оглянись вокруг, кровопийца! Этот мир погряз в пороке и ереси. Мы были вынуждены уйти в подполье, иначе бы нас сочли лишь религиозными фанатиками… - А разве это не так? – подала голос Дамзел, до этого молчавшая. Ингрид, проигнорировав реплику Бруджи, продолжила: - Увы, в этом плане мы даже похожи на вас, и мне становится мерзко от этой мысли. Были времена, когда Инквизиция действовала в открытую. Мы были карающей силой Бога, вершителями Его воли на грешной земле… Держали неверных в страхе перед небесной карой. - По ней явно психушка плачет, - произнес Найнс. - Пришло время вернуть былое величие нашей организации. Мы возродим старые порядки, а демоны и еретики сгинут в чертогах Преисподней! - Да уж… - поддержала Найнса Дамзел. «Что эта чокнутая монашка задумала?» - Когда-то человечество уже поплатилось за свои грехи, оказавшись почти полностью смытым Великим Потопом – уцелели лишь праведники. И скоро эта история повторится – мир захлестнет кровавое наводнение! – Ингрид сорвалась на крик, а в ее глаза безумно блестели. - Библейские мифы… Забавно, что некоторые до сих пор в них верят, - усмехнулась Кейри. Сейчас перед ней была лишь больная на голову религиозная фанатичка. - Но ведь ты еще недавно считала Патриархов легендой, да? – от этих слов вампирше стало слегка не по себе: а что, если она поторопилась с выводами? – И Геенну – тоже? Позволь приоткрыть твои ослепленные заблуждением глаза: это больше, чем миф. Это – реальность. Я уже испила крови одного из Древних. Однажды в мои руки попадет и Крест Инквизитора. И тогда… Троиль не единственный из Патриархов, есть и другие. - И ты задумала их уничтожить?.. - Да, но после того, как они исполнят свое предназначение: пробудятся из торпора и пожрут всех грешников – и своих собственных потомков. Выживут лишь те, кто укроется в убежищах – так называемых ковчегах – истинные праведники, которым будет суждено создать новый мир. Когда Патриархи расправятся с неверными, настанет час последней битвы, в ходе которой с вампирской чумой будет полностью покончено… Даже жаль, что ты этого не увидишь. С этими словами Ингрид Байер развернулась и неспешной походкой направилась вглубь коридора. Ее черная мантия постепенно сливалась с тьмой, словно растворяясь в ней. За инквизиторшей, словно верный пес, шел Вольф. Впрочем, Носферату на миг остановился и сделал несколько шагов в обратном направлении. - Желаю вам приятно провести ночь и встретить утро, - его уродливое лицо расплылось в мерзкой ухмылке. - Ты, сукин сын! – выпалила Дамзел и в неистовстве ударила по стеклу. – Клянусь, я разорву тебе глотку! - О, это – вряд ли, - злорадно усмехнулся ренегат и вновь последовал за Ингрид. Несколько минут спустя Ингрид Байер неспешно спустилась в подвал, в пыточную камеру. Ее шаги по каменному полу эхом отражались от холодных стен, возвещая единственному пленнику о том, что его минуты сочтены. Железная Дева еще никогда не миловала тех, кто попадал в ее руки, и для полуживого Носферату, чугунными цепями прикованного к стене, она вряд ли сделает исключение. Он провалил задание. Он подвел своих Принца и Первородного, подвел Камарилью – и, чего уж греха таить, подвел всех Сородичей. Он был недостаточно осторожен и попал в руки врагов. Врагов, способных развязать язык любому, даже самому мужественному и несговорчивому пленнику. И теперь те, кому он был должен помочь найти Патриарха и убить Ингрид Байер, сами попали в ловушку, расставленную Верховным Инквизитором. Пришли на верную смерть. Лучше бы он погиб во время захвата – тогда хотя бы та горстка вампиров не попала бы в беду, хотя и не смогла бы выполнить возложенную на нее миссию. Носферату с трудом различил в полумраке силуэт своей мучительницы – единственный уцелевший глаз отек после нанесенного в ходе допроса жестокого удара, на месте второго зияла рана. Может, оно и к лучшему, что некогда прекрасное зрение вампира так серьезно пострадало – не так хорошо видно огромную рану на животе – и собственные кишки, лежащие на полу в луже крови и слизи. Однако его чутье не было нарушено – Сородич чувствовал запах плесени и сырого камня. А еще ни с чем несравнимые ароматы крови и пепла – запахи Окончательной Смерти, которая уже протянула к нему свои костяные руки, приняв обличие самого безжалостного из Верховных Инквизиторов за всю многовековую историю Общества Леопольда. - Что ж, герр Антонеску, будь вы чуточку сговорчивее, не болтались бы вы сейчас на цепях, словно выпотрошенная свиная туша на бойне, - с жестокой усмешкой произнесла Ингрид Байер, приближаясь к изувеченной жертве. – Но Вольф вышел отличной заменой тебе, жалкая ты тварь, и привел наших американских друзей туда, куда их не смог привести ты. - Ты… лицемерная… сука!.. – простонал настоящий Милош. - О, как грубо, - Ингрид наступила ногой на кишки вампира и буквально втоптала их в пол. Носферату был настолько слаб, что вместо истошного крика из его груди вырвался лишь протяжный жалобный стон. Теперь Милош Антонеску не был нужен Ингрид в качестве допрашиваемого пленника. Вольф Ангер, этот румын с немецкими корнями, переметнувшийся на сторону Инквизиции почти сразу же после Обращения, отлично справился со своей работой, и теперь Ингрид оставалось лишь ждать, когда взойдет солнце... - Скоро… ты… сдохнешь!.. – сквозь зубы процедил Милош. – Кейри… убьет… Его речь прервал злорадный смех мучительницы, за которым последовали полные фанатичной уверенности слова: - Скоро ты встретишься с ней в Аду! Разве что она ненадолго переживет тебя, Канализационная Крыса. Мы уже победили, а ваш богомерзкий род скоро будет стерт с лица земли. А теперь… - инквизиторша извлекла из ножен источающую святую силу катану. – Теперь я буду отрезать от тебя по кусочку, пока Дьявол не заберет твою проклятую душу. Тем временем, база леопольдовцев Сказать, что Роланд Шефер находился в отвратительном настроении, это не сказать ничего. Злость, разочарование, досада и жажда убийства – эти эмоции буквально разрывали душу инквизитора на части. Не он, а какой-то жалкий ренегат смог нейтрализовать Кейри Робинсон и ее дружков, втеревшись к ним в доверие и заманив в ловушку. Паршивый кровосос обошел непобедимого охотника! Шефер злобно ударил кулаком по каменной стене – его ярость искала выхода, однако под рукой не было подходящих для ее вымещения объектов. С не меньшим удовольствием, чем свою цель, он бы прикончил этого молокососа и его наставника. Уж от кого, а вот от брата Грюнфельда Шефер никак не ожидал такого поступка – встать на пути правой руки Ингрид Байер. Если бы не вмешательство этих предателей, Кейри была бы мертва, пополнив своим именем список успешно ликвидированных отродий Троиля. И пусть вампирше осталось недолго, ибо солнечный свет безжалостен к каинитской плоти, Роланд никак не мог смириться с мыслью о поражении. Это ОН должен был стать ее палачом! - Брат Шефер, - раздался столь знакомый женский голос. Роланду пришлось взять себя в руки – в присутствии Верховного Инквизитора он должен держаться с достоинством. Нельзя допустить, чтобы Ингрид увидела его эмоции – для нее он всегда был и остается бесстрастным ликвидатором, живым воплощением Окончательной Смерти. - Приветствую вас, фройляйн Байер, - Шефер почтительно склонил голову, когда Ингрид подошла к нему. - Как ты уже знаешь, Кейри и ее группа находятся здесь – здесь они и умрут. - А Троиль? - Пока что мы не можем его уничтожить – даже если полностью разрушить его материальную оболочку, то она вновь восстановится. А Крест по-прежнему не у нас. Поэтому этого демона нельзя убить – но можно бесконечно долгое время держать его в торпоре – до тех пор, пока у нас не появится шанс принести ему Окончательную Смерть. Ингрид знала, что есть еще один способ убить Патриарха – Диаблери. При выполнении этого ритуала поглощается не только вся кровь, но и душа жертвы, что лишает последнюю малейшего шанса на воскрешение. Но такое могут проделать только вампиры – простой смертный попросту умрет, если попробует хотя бы каплю крови Древнего. Лишь самые сильные инквизиторы могут отважиться на такой шаг – и ее передернуло, стоило ей вспомнить те страшные минуты, когда она корчилась в судорогах на каменном полу, всерьез опасаясь за свою жизнь. Тогда казалось, будто сама Смерть сковала все ее мускулы. Ингрид получила силу Троиля, не унаследовав при этом вампирских слабостей, включая непереносимость солнечного света и жажду крови. Она, несмотря на новые способности, продолжала оставаться человеком. - Но теперь нам нельзя допустить, чтобы кто-то из вампиров добрался до Древнего раньше, чем я всажу Крест в его проклятое сердце, - продолжила инквизиторша. Роланд молча кивнул. Он понимал, что покоящийся в торпоре Патриарх – желанный трофей для их соперников. Не исключено, что нынешний владелец Креста в достаточной мере осведомлен о планах леопольдовцев и намерен заявить свои права на их добычу. Теперь они должны быть готовы ко всему. Ангер Вольф не испытывал ни жалости, ни раскаяния. Напротив, он был счастлив и горд собой, ибо его усилиями была устранена очередная помеха на пути Железной Девы. Скоро Кейри, эта «дочь Троиля», отправится на тот свет вместе со своими дружками. «Туда вам и дорога». Ангер всем своим небьющимся сердцем ненавидел вампиров. Хотя бы уже за то, что пятнадцать лет назад один из них, да еще и, что хуже всего, Носферату, превратил его в одну из ночных тварей – без его на то согласия. Черт возьми, кто дал право этому безобразному ублюдку вонзать свои вонючие клыки ему в шею?! Вольф лишь смутно помнил, как уродливая пародия на человека неожиданно схватила его в темном переулке, куда он зашел, чтобы отлить, возникнув словно из ниоткуда… С тех пор Ангер так и не видел своего сира: вероятно, его обратил отступник Носферату, а шабашевцам свойственно бросать своих птенцов на произвол судьбы, превращая людей в вампиров лишь по сиюминутной прихоти. Неонат несколько раз пытался свести счеты с не-жизнью, выйдя на солнце, однако так и не решился: инстинкт самосохранения и страх перед непоправимым оказались слишком сильны. А затем голод взял свое – ему пришлось охотиться. Не умея контролировать себя во время кормления, Вольф неоднократно убивал своих жертв, выпивая их едва ли не досуха. Сам того не желая, он превращался в чудовище. Ему было отвратительно такое существование… но смерть казалась еще ужаснее. Через пару месяцев судьба свела его с Равилем – вампиром, принадлежавшим к линии крови, именуемой Салюбри. До того, как его обратили, Равиль был католическим священником. Более того, он не понаслышке знал о существовании Общества Леопольда – организации, занимающейся истреблением вампиров и прочей нежити. Сам Салюбри предпочитал держаться подальше от своих воинствующих товарищей по вере, хотя и не раз встречался с ними на ночных улицах. А вот Вольфа крайне заинтересовало это Общество, и он попросил Равиля организовать встречу с ним. Салюбри согласился, хотя его пришлось долго уговаривать: леопольдовцы более-менее лояльно относились лишь к его линии крови, ибо ее представители почти всегда до Обращения были священниками, а после изменения их тел души оставались прежними. Других же каинитов они считали богомерзкими тварями и посему безжалостно истребляли. Но Ангер не боялся: либо эти инквизиторы современности принесут ему, наконец, Окончательную Смерть, либо… Произошло второе: Вольф присоединился к Обществу Леопольда, дабы своими поступками во славу Всевышнего искупить былые грехи и, в конце концов, достичь Голконды – рая для вампиров. Да, не все проклятые души попадают в Ад, даже у не-мертвых есть шанс на прощение. И для того, чтобы его получить, Ангер должен был стать ренегатом – вампиром, помогающим охотникам уничтожать других Сородичей. Вольф не чувствовал себя предателем – напротив, его душа ликовала, когда очередной вампир обращался в пепел под ударами Инквизиции, которую ренегат приводил к цели. Он не признавал слова «Сородич» - для него все эти кровососы были лишь чудовищами, подлежащими уничтожению. Такими же чудовищами, как и некогда он сам. Но скоро с ними будет покончено. Приближался конец многовековой истории вампиров - наступит Геенна, и все каиниты будут истреблены своими же древними прародителями. Вольф знал, что ему нет места в ковчеге – он, как и другие вампиры, погибнет, но, в отличие от них, его душа вознесется на Небеса, а не сгинет в чертогах Преисподней. Пусть ему и не суждено увидеть новый мир, который намерена сотворить Ингрид Байер, но он умрет, зная, что внес свой вклад в его создание. И сегодня он устранил опасность, грозившую Железной Деве. - Так, ребята, попробуем еще раз, - Найнс не собирался сдаваться, хотя и осознавал, что создатели этой ловушки явно позаботились о том, чтобы ни одно живое или не-мертвое существо не смогло пробить стеклянную преграду. Четверо вампиров стояли у противоположной стены, готовясь на Стремительности пробить стену, а Бруджа еще и собирались задействовать Могущество. - Готовы? – Кейри, Дамзел и Альабас кивнули. – Давай! Они практически одновременно ударили в стену на полной скорости, какую только могли развить в сложившихся условиях, ибо места для разгона практически не было. Раздался треск – но, увы, не стекла, а ломающихся костей, - и последовавшие за ним крики боли и досады вперемешку с нецензурными ругательствами. Мишель лишь покачал головой. Шериф сразу понял, что самостоятельно им отсюда не выбраться – на это проклятое стекло не действовала даже Тауматургия: магическое пламя, создаваемое Тремером, не смогло расплавить преграду. - Вынуждена признать, - произнесла Дамзел, потирая разбитое плечо, - что мы в полной жопе. Кейри уже сползла на пол: ударившись об стекло в полную силу, она, вероятно, получила легкое сотрясение мозга: казалось, что ее череп вот-вот треснет. У троих Бруджа и Ассамита были травмы – в попытке проломить преграду они лишь отбили себе все, что только можно отбить. Не было бы так обидно, если бы эти увечья не были напрасными. «К утру как раз заживет», - с горькой иронией подумала Кейри и, потирая голову, подняла глаза к небу, небольшой квадрат которого был виден через вертикальную шахту. То самое прекрасное синее небо, которое она видела, выбравшись из подземелий. Теперь оно казалось жестоким и безразличным. Скоро с него упадут смертоносные лучи, и тогда все будет кончено. «Нам отсюда не выбраться…» Это был не пессимизм, а констатация факта. Стены не пробить, и возможности выбраться через шахту тоже нет. Может, вампиры и могли бы подсадить друг друга, дабы попасть в нее, но шахта была слишком широка, чтобы по ней можно было бы добраться до самого верха, упираясь руками и ногами в ее стены, да и решетка отнюдь не выглядела хлипкой. Это конец. - Слепой фанатизм и оружие массового поражения страшны и сами по себе, - произнесла Бруджа в пространство. – Хуже может быть лишь оружие массового поражения, попавшее в руки фанатиков. Черт… Смерть грозит не только ей и ее товарищам. Не только клану Бруджа и другим вампирам. Теперь угроза нависла над всем миром – как миром не-мертвых, так и миром людей. Если Ингрид Байер сказала правду (а Кейри могла бы отдать голову на отсечение, что Верховный Инквизитор не лжет), то однажды наступит конец света. Геенна. То, чего так боялись многие Сородичи, когда в Лос-Анджелес прибыл небезызвестный Анкарский саркофаг. Тогда это была лишь ложная тревога, а сейчас… Массовое уничтожение во имя утопической идеи – вот, чего добивается Верховный Инквизитор. Кейри Робинсон провалила задание и тем самым обрекла мир на гибель. - Мне жаль, что так получилось… - заговорил Мишель. – Я должен был раскусить этого сукиного сына еще рядом с гостиницей. Теперь понятно, почему он опоздал и почему предпочитал не ввязываться в драки. Надеялся, что охотники прикончат нас раньше, чем мы доберемся досюда. - Камми признает свои ошибки в присутствии анархов – удивительное рядом, - беззлобно пошутила Дамзел. Вернее, попыталась пошутить, ибо обстановка совсем не предрасполагала к веселью. Кейри встретилась взглядом с Найнсом. В глазах лидера уже не было той былой уверенности и жажды жизни. Вампир, переживший на своем веку множество опасных приключений, выстоявший в схватке с оборотнем и сражавшийся с Квей-Джин в войне за Сан-Франциско, тоже сдался и смирился с неизбежным. На лице Альабаса застыла маска бессильной злости. Ему не суждено осуществить свою месть и уничтожить Роланда Шефера. Злейший враг молодого Ассамита переживет его, после чего переждет Геенну, пока Патриархи будут пожирать тех несчастных, оставшихся совершенно беззащитными перед неведомой опасностью, а затем с горсткой выживших фанатиков во главе с Ингрид Байер попытается создать новый мировой порядок. «Надеюсь, что хотя бы Дэвид спасется в одном из этих, как там она их назвала, ковчегов». В нескольких километрах отсюда Бах всерьез подумывал о том, чтобы связаться с Ингрид Байер и попросить ее оказать посильную помощь в уничтожении Эмилиана, однако старый охотник не ожидал, что Верховный Инквизитор первой выйдет на связь. - Молчите, - сказал он последним выжившим членам своей команды, прежде чем ответить. Дэвид и Маркус встревожено переглянулись. Они прекрасно помнили о стычке с Роландом Шефером, которая произошла в деревне. Если бы не удачное стечение обстоятельств, которое нельзя назвать иначе, кроме как чудом, и Дэвид, и учитель могли бы быть мертвы, причем пали бы они, как бы парадоксально это ни звучало, не от рук вампиров, а рук их же соратника – одного из сильнейших инквизиторов Общества Леопольда, который, дабы достичь цели, не остановится ни перед чем. Шефер был из числа тех, кто готов идти по трупам – даже трупам других леопольдовцев, - дабы добиться своего. Велика вероятность, что он уже сообщил Ингрид Байер о случившемся инциденте… - Да, - Бах только было открыл рот, как по рации раздался разгневанный (а иначе не назовешь!) голос Ингрид: - Как ты посмел?! - Я… - КАК ты посмел помешать Роланду прикончить эту тварь?! – Бах мысленно поблагодарил судьбу за то, что Ингрид находится где-то там, на базе, в нескольких километрах от их временного лагеря. - Я всего лишь помешал Роланду убить Дэвида, - Грюнфельд пытался сохранять спокойствие. - Этот молокосос!.. – не унималась инквизиторша. – Знаешь, что ему за это будет?! - Да. - Смерть, - тон Железной Девы стал спокойным, но от этого еще более пугающим. – Каждого предателя ждет позорная и мучительная смерть. И для твоего ученика я не намерена делать исключение. - Он уже мертв – как и большая часть моей группы. Дэвид понимал, что учитель солгал для его же безопасности: Верховный Инквизитор никогда не разбрасывалась пустыми угрозами. Для него она представляет не меньшую опасность, чем Эмилиан. - Значит, он уже в Аду, - трудно сказать, с торжеством или с досадой произнесла Ингрид. – А с тобой, брат Грюнфельд, предстоит серьезный разговор. - Да, я понимаю, - Бах опустил глаза, предчувствуя, что разговор этот явно будет не из числа приятных. – Я недалеко от базы – смогу добраться до нее примерно через час. - Надеюсь, ты не заставишь меня долго ждать, - после этого Ингрид Байер отключила связь. Бах покачал головой и убрал рацию в карман, после чего взглянул на уцелевших учеников. Возможно, в последний раз… - Учитель, может, не надо?.. – опасливо спросил Маркус. – Она же… - Ничего она мне не сделает, - в голосе Баха, тем не менее, не было уверенности в том, что он уйдет с базы живым: хотя и не он стрелял в Шефера, Ингрид могла применить к нему самые суровые меры наказания. – Может, в Терциарии разжалует, - попытался пошутить Аббат. – А вот вы… ты, Дэвид… Тебя она прикончит, как пить дать. Поэтому тебе придется остаться здесь – вместе с Маркусом, разумеется. - Но… - Приказы не обсуждаются. Я вернусь, как только она закончит экзекуцию. «Если выживу», - добавил Бах про себя. Такой вариант, как не идти туда вообще, и вовсе не рассматривался: если Бах не придет, то Ингрид его, что называется, из-под земли достанет, и тогда охотник не сможет рассчитывать на ее снисходительность. А сейчас шансы на то, что она находится в относительно хорошем расположении духа, еще сохраняются. Главное, не попасться к ней под горячую руку… - Берегите себя, учитель, - произнес Маркус. - И вы тоже будьте осторожны, братья, - Бах положил руки на плечи своим последним выжившим ученикам. – Да хранит вас Господь. Черный ворон никуда не улетал – он по-прежнему наблюдал за троицей уцелевших смертных. И вот теперь он видел, что один из них отделился от поредевшей группы и отправился в направлении старинной церкви, которую Демон всю свою жизнь предпочитал облетать стороной: больно уж ему не нравилась ее аура. И чего только находят бескрылые в этом внушающем опасения месте? Впрочем, желания следовать за человеком у птицы не было: ее куда больше интересовали оставшиеся в лагере. Когда силуэт старшего охотника (а Демон чувствовал его ауру, так сильно отличавшуюся от аур этих двоих) скрылся из виду, ворон еще несколько минут посидел на ветке, склонив голову набок и наблюдая за людьми, а затем бесшумно взмыл в ночное небо. Демон возвращался к своему хозяину. Подземелья, полчаса спустя - Эх, Дэвид, теперь твой учитель не сможет помочь тебе, - злорадно произнес Эмилиан в пространство. – Теперь только ты и твой товарищ по оружию… Тзимицу предвкушал окончание этой игры. Численность команды, в которой состоял Дэвид Робинсон, сократилась с девяти человек до трех, а его наставник, тот сильный охотник, которого Эмилиан даже уважал и слегка опасался, по какой-то не совсем понятной Эмилиану причине оставил своих последних учеников одних в лесу, тем самым сделав их легкой добычей. Да, эти леопольдовцы убили многих существ Эмилиана, но при этом сами понесли большие потери. Теперь их уже нельзя рассматривать как серьезного противника. Лишь двое Терциариев, встречи с одним из которых так давно жаждет старый Изверг. «Что ж, Дэвид, финальная партия этой игры состоится этой ночью на моем поле. А я уж позабочусь о том, чтобы ты сам пришел ко мне». Это же время, в нескольких сотнях метров от базы леопольдовцев Камилло и его группа прибыли на место. Притаившись среди деревьев, шабашевцы осматривали старинную церковь, под которой находился немалых размеров подземный бункер, вырубленный прямо в скале. Там, в недрах земли, скрыт заветный трофей Камилло – покоящийся в торпоре Древний, которого охотники буквально увели из-под носа у Ласомбры. Что ж, им же хуже: вампиры вырежут здесь всех, кто имеет неосторожность двигаться, после чего Камилло доберется до Троиля. Но сначала надо устранить соперницу – Железную Деву. Возможно, она уже испила крови Древнего, что сделало ее серьезным противником, но Камилло Пэнкрэзайо вооружен Острым Крестом, и его сопровождает группа из пяти «дочерей Троиля» - одних из самых сильных отступниц Бруджа в Шабаше. Если Бенедикт Браун не ошибся в своих предсказаниях, то в этой схватке Ингрид Байер суждено пасть. Конечно, нельзя забывать, что бой будет вестись на территории врага, но Ласомбра уже успел обратить внимание на то, что святая аура этого места по какой-то причине оказалась существенно ослаблена. Тем лучше – значит, вампиры не будут терять силы из-за воздействия на них святой энергии, что повысит их шансы на успех. - Итак, - подытожил Камилло, - мы здесь. И здесь наступит переломный момент в истории противостояния каинитов и церковников. Мы сразим врагов их же оружием, после чего заберем то, что по праву принадлежит нам. И тогда, - Ласомбра повысил голос, его зеленые глаза хищно и торжествующе сверкнули, - наступит новая эра! Он окинул взглядом своих спутниц. Было очевидно, что вампирши настроены на ожесточенную драку. Они готовы – и хотят – убивать. Их глаза плотоядно блестят, внутренние Звери, ощетинив шерсть и оскалив клыки, буквально рвутся с цепи, словно чувствуя грядущее кровопролитие и обильную трапезу. «Отлично». Ласомбра жестом велел вампиршам подойти к себе вплотную, после чего все шестеро положили друг другу руки на плечи. А затем тьма начала поглощать шабашевцев, дабы перенести их к месту решающей битвы.