Маскарад: Кровь Древних

Южные Карпаты, в паре километров от базы леопольдовцев Еще никогда за свою долгую жизнь Грюнфельд Бах не испытывал столь гнетущего чувства неопределенности, как сейчас. Каково это - идти на встречу с предводительницей Общества Леопольда, на которое он работал всю свою сознательную жизнь, и не знать, выберешься ли ты оттуда живым. Не шутка ли – главная опасность исходит отнюдь не от вампиров, злейших врагов Баха, а от Верховного Инквизитора! Грюнфельд встряхнул головой, словно пытаясь отогнать от себя тягостные мысли. Да, он рискует жизнью, совершая визит к Железной Деве, которую небезосновательно опасаются даже матерые инквизиторы. Но было бы самоубийством пуститься в бега – тогда его точно выследят и уничтожат, как конченого еретика. Он рискует и жизнями своих учеников, оставляя их одних в лагере, но привести сюда Дэвида – значит, отдать его прямо в руки палачу. Терциарий, поднявший руку на одного из самых сильных охотников Общества Леопольда, не может рассчитывать на помилование. А так у Дэвида есть шанс. Как-никак, он не один, с ним Маркус – довольно опытный и сильный боец. Но что они смогут сделать, если на них нападет целая стая черных костлявых тварей, с которыми охотники столкнулись в деревне и в подземельях? «Нет. Больше никаких смертей. Если кому-то и суждено умереть в ближайшее время, так это тому поганому демону!» До Эмилиана лишь один вампир вызывал у Грюнфельда столь лютую ненависть – Себастьян ЛаКруа. Тварь, убившая его отца и деда – и сама павшая от рук ночной бестии, едва не отправившей самого Баха на тот свет. Кейри Робинсон… Кто бы мог подумать, что эта вампирша, уничтожившая большую группу леопольдовцев, преследовавшую каинитов в Лос-Анджелесе, которую Бах некогда возглавлял, является родной сестрой Дэвида! И что родственные узы для нее окажутся сильнее, чем ненависть к охотникам. Странно… Почему-то к этой дерзкой до наглости Брудже он не испытывал такой ненависти, как к Эмилиану и упокоенному ЛаКруа. А ведь именно она несколько лет назад убила многих охотников. Едва не убила его самого… «Она была вынуждена драться», - в голове инквизитора эхом прозвучали слова, сказанные Дэвидом. - А ведь так и есть… - произнес охотник вслух. Леопольдовцы охотятся на вампиров, пытаясь защитить человечество от кровососущих демонов. А маленькая группа вампиров, в состав которой входит Кейри, охотится на Железную Деву с целью спасти свой род. Если отбросить в сторону тот факт, что одна сторона служит Богу, а вторая – Дьяволу, - разве есть существенная разница? Вампиры, как и люди, тоже хотят жить… Семь лет назад Кейри просто боролась за свое существование, убивая тех, кто пытался убить ее – тогдашних учеников Грюнфельда. После случая в деревне Бах пересмотрел свое отношение к кровососам. Если до этого дня он считал всех без исключения вампиров абсолютным злом, которое необходимо искоренить, то недавний поступок Кейри разрушил сложившийся за десятилетия стереотип. Вампирша могла воспользоваться случаем и позволить тварям растерзать охотников, но она пошла на рискованный шаг, чтобы спасти своего брата, отдав все козыри в руки Баха. Тогда ему ничего не стоило прикончить Бруджу, оказавшуюся практически беззащитной из-за проникшего в хлев солнечного света – того самого света, который спалил стаю черной смерти, - но он не стал этого делать. И не только из-за того, что он не хотел убивать ее на глазах у Дэвида – теперь Бах, хочет он того или нет, был обязан ей жизнью. А вот ее жизнь висит на волоске – конечно, если этот самый волосок уже не оборвался. «Лучше бы ты охотилась на Эмилиана… Тебе все равно не одолеть Ингрид Байер – твой род и так уже обречен. Но, уничтожив этого Изверга, ты смогла бы получить шанс на спасение своей заблудшей души». База леопольдовцев, полночь Похоже, что, помимо сверхчеловеческих силы и скорости, кровь Троиля наделила Ингрид Байер и пресловутым вампирским чутьем – тем самым «шестым чувством», которое позволяет каинитам ощущать присутствие поблизости других существ. И теперь инквизиторша чувствовала, что на базу проникли незваные гости. «Вампиры!» Да, эти пришельцы не принадлежали к числу людей. И это были не те демоны, которые оказались в ловушке. «Кое-кто постарше и посильнее…» Ингрид понимала, что такой трофей, как лежащий в торпоре Патриарх, быстро привлечет соперников, жаждущих добраться до его древней крови, но она не думала, что они появятся так скоро. - Что ж, это будет неплохой тренировкой, - произнесла Ингрид в пространство, а ее глаза недобро блеснули. Тьма. Пришедшая так внезапно и полностью поглотившая те скудные источники света, что не давали коридору погрузиться во мрак. Даже будучи ночной охотницей, Кейри почувствовала необъяснимый страх перед этой тьмой, словно та была живой, материальной – и смертельно опасной. - Что за дерьмо?.. – послышался встревоженный голос Дамзел. Было настолько темно, что вампиры не могли увидеть даже собственных рук. «Спокойно… Это всего лишь темнота. Она всяко лучше солнечного света – вот он-то реально опасен…» Через несколько секунд черная завеса начала редеть и сжиматься, собираясь перед стеклянной стеной – там, где не так давно стояла Ингрид Байер. Тьма разбилась на шесть меньших по размерам теней, которые затем начали обретать форму, принимая облики шестерых человек – точнее, Сородичей. «Тот Ласомбра и его стая… Альабас говорил про них». Тем временем пришельцы окончательно материализовались. Один рослый зеленоглазый мужчина, одетый в черный, как у инквизитора, плащ, и пять бритоголовых девушек с накачанными до уродства мышцами в кожаных куртках и берцах. - О, а мы тут, похоже, не первые! – произнесла одна из вампирш и злорадно ухмыльнулась. – Камарильские неудачники! - Слышь, ты, шабашевская сучка! – Дамзел, мигом позабыв о своем незавидном положении, яростно оскалилась и собралась было наброситься на отступницу, но вспомнила, что стекло не позволит ей научить наглую девицу уму-разуму. Та лишь усмехнулась и показала анархистке средний палец. - Спокойно, Дамзел, она того не стоит, - процедил Найнс. – Что вы здесь забыли? – эти слова уже были адресованы Ласомбре – вероятно, предводителю стаи. Тот высокомерно улыбнулся и посмотрел на лидера Анархов, словно на желторотого птенца, по глупости влипшего в крупные неприятности, однако снизошел до ответа. - Мы здесь с той же целью, что и вы – устранить Ингрид Байер. - Тогда, может, будете столь любезны и наступите на этот камень, - вступил в разговор Мишель. Как Шериф Камарильи он всем своим не-мертвым сердцем ненавидел шабашевцев, и ему стоило больших усилий изобразить маску приветливости. – В нашей группе две «дочери Троиля» - объединившись, мы могли бы… «А ведь этот камми - неплохой актер», - отметила про себя Кейри. - Какое заманчивое предложение, - с иронией ответил Ласомбра. – Но, думаю, мы сами справимся. Так ведь, девочки? – обратился он к сопровождавшим его отступницам Бруджа, которые ответили ему нестройным гомоном. Мишель встретился взглядом с одной из вампирш, явно намеревавшейся отпустить в адрес Тремера какую-то колкость, и, пристально посмотрев ей в глаза, медленно произнес: - Наступи на камень. «Только бы сработало!..» - Наступи сам, камми, - Бруджа демонстративно показала Шерифу украшенный пирсингом язык и злорадно рассмеялась. - Вы не сможете ее убить! – Кейри ударила кулаком по стеклу. – Она уже выпила крови Троиля! - О, а вот в этом-то и заключается часть пророчества Бенедикта Брауна! – глаза Ласомбры торжествующе сверкнули, и в следующий миг в его руке появился заостренный черный крест. – Вот он, Крест Инквизитора! И он в наших руках. Скоро пророчество свершится, и тогда Шабаш захватит власть над этим миром! - Еще один фанатичный псих, решивший захватить мир, - Кейри оценивающе посмотрела на Ласомбру и отступниц Бруджа. – Знаете, ребята, это уже не блещет оригинальностью… - Что ж, сеньорита, ваше право так считать, - вампир издевательски усмехнулся. – Однако меня не слишком-то волнует мнение тех, кто через несколько часов станет пеплом. Камарилья уже потерпела неудачу, послав своих бойцов по душу Железной Девы – и, похоже, это их так ничему и не научило. Что ж, прискорбно… Я-то надеялся, что после победы над Обществом Леопольда мне придется иметь дело с более толковыми соперниками из числа Сородичей. Хотя… да, все же Камарилья изжила себя. Скоро она, как и Инквизиция, канет в Лету, - Ласомбра развернулся к пленникам спиной и неспешно пошел прочь. Отступницы последовали за ним. – Желаю вам приятно провести время, - бросил он на прощание через плечо. В нескольких километрах отсюда - Ты это видел? – шепотом спросил Дэвид. - Где? – Маркус тотчас же насторожился. - Там, за деревьями… Маркус надел тепловизор и осмотрелся, однако не увидел ничего подозрительного. По крайней мере, здесь не было живых существ, которых выдало бы тепло их тел, выделявшихся красно-желтыми пятнами на темно-синем холодном снегу. - Никого… - охотник пожал плечами. Ложная тревога? Но ведь Дэвид отчетливо видел чей-то силуэт, мелькнувший среди голых стволов! «Так и параноиком стать недолго…» Однако оба леопольдовца знали, что здесь им ни в коем случае нельзя расслабиться и потерять бдительность хотя бы на минуту. В лесу опасно, и недавнее нападение было очередным тому подтверждением. Обугленные кости их товарищей так и лежали среди пепла и почерневших головешек недалеко от лагеря… Дэвид признался себе в том, что сейчас он ощущает себя не охотником, а добычей. И пусть тепловизор Маркуса и не выявил непрошеных гостей, леопольдовец интуитивно чувствовал, что скоро случится что-то плохое. Так как за ними кто-то следит. И этот кто-то – или что-то – не собирается ограничиваться наблюдениями. «Скорее бы вернулся учитель…» Гончие были злобными и опасными бестиями, однако на этот раз хозяин не велел убивать. Сегодня цель этих созданных из мертвой плоти тварей состояла в том, чтобы заставить жертв в панике броситься в бегство в единственном возможном направлении – в сторону Логова. Так как гончие всегда охотятся стаями, им не составит труда отрезать двуногим остальные пути к отступлению. Гончие - мастера подобных атак. Когда-то эти существа были волками, жившими в лесу у подножия Южных Карпат, однако Эмилиан изменил серых хищников и превратил в своих верных охотничьих псов. Хотя Превращение Плоти и внесло немалые коррективы во внешний вид и поведение зверей, их способность к совместной охоте никуда не исчезла. В каком-то смысле эти существа были интеллектуальной элитой среди прочих порождений Изверга. И сейчас им предстоит перехитрить двуногих. Сделать так, чтобы охотники превратились в загнанную дичь. Тем временем, база леопольдовцев - Леопольдовцы, шабашевцы… Как говорится, хрен редьки не слаще, - подытожила Дамзел. - Ну, не скажи, - возразил Альабас. – Если план Ингрид Байер воплотится в жизнь, то это приведет к гибели и людей, и Сородичей – уцелеет, в лучшем случае, лишь горстка фанатиков. А этот Ласомбра хочет «всего лишь» захватить мир – в таком случае жертв будет на порядок меньше. Хищникам не на руку подрывать свою кормовую базу. В каком-то смысле я даже пожелал бы им удачи… - Как ни крути – все равно хреново, - Кейри вглядывалась в темноту коридора, - особенно для нас. Не думаю, что этот Ласомбра лучше той суки. Просто еще один маньяк, пытающийся дорваться до власти. Как там говорится в слогане к одному фильму: кто бы ни победил, мы проиграем.* - Чужого с Хищником еще не хватало для полного счастья, - невесело усмехнулся Найнс. Их последняя смутная надежда на спасение развеялась полчаса назад, когда выяснилось, что эти стены не пропускают сигнал мобильной связи. Самостоятельно группе отсюда не выбраться, а попытка вызвать помощь, связавшись с Максом или Айзеком, потерпела фиаско. Спасти их могло только чудо, но Кейри не тешила себя ложными надеждами. Чудес не бывает. Никто не вызволит их отсюда, как когда-то она освободила Эша Риверса из плена леопольдовцев и Баррабуса из лап Мандарина. «Знали бы они, что однажды и я окажусь на их месте…» Прорицание, которым обладал каждый из членов стаи благодаря совершенным в прошлом неоднократным ритуалам Диаблери, увы, не действовало в этих стенах. Трудно сказать, что за заклятие было на них наложено, но почему-то оно угнетало действие данной Дисциплины, затрудняя ориентацию в катакомбах. Однако вампирское чутье ничуть не притупилось – хищники знали, что их добыча где-то поблизости. Скоро вампиры встретятся с инквизиторами, и тогда ожесточенная схватка будет неминуема. Скоро прольется кровь. Камилло провел рукой по ножнам, в которых покоился Крест Инквизитора. Скоро эта старинная реликвия станет орудием убийства – необходимо решить, чья рука будет сжимать его рукоять в этот судьбоносный момент. Ласомбра окинул взглядом своих спутниц. Все они были примерно равны по силе и владению бойцовскими навыками, однако надо было выбрать одну – ту, которая вонзит Крест в сердце Ингрид Байер. Ту самую «дочь Троиля» из пророчества Бенедикта Брауна… - Луигия, - обратился он к вампирше, которая даже на фоне остальных выделялась более крепким телосложением. Девушка лишь молча кивнула, понимая, что выбор Архиепископа пал на нее, и протянула руку, в которой через секунду оказался Острый Крест. - Когда мы встретимся с нашим врагом, ты сразишься с ней – и вонзишь Крест в ее сердце. Если потребуется, я и остальные возьмем охотников на себя. Ингрид Байер – твоя главная и единственная цель. Не подведи! - Эта сука еще пожалеет, что связалась с Бешеными, - Луигия кровожадно ухмыльнулась, предвкушая убийство. «Она не подведет. У нее личные счеты с Байер – ведь она погубила ее брата…» В нескольких километрах отсюда Лишь когда раздался протяжный вой, Маркус понял, что Дэвид был прав: кто-то следит за ними. Волки? Но почему тогда тепловизор не выявляет яркие силуэты хищников на фоне снега? Нет. Что-то другое. Оба охотника держали оружие наготове, готовясь отразить нападение. Кто бы это ни был, это не обычные лесные звери. Скорее всего, здесь опять замешаны твари Эмилиана, но не черная смерть и не жнецы – те не издавали звуков, так похожих на волчий вой. И, к счастью, не оборотни – эти чудовища были бы обнаружены с помощью тепловизора. Кто же? Маркус поймал себя на том, что его тело бьет дрожь, а на коже проступил липкий пот. Страх. Животный страх перед неведомой опасностью – совершенно естественный. Учитель не раз говорил, что избавиться от страха не удастся – можно только контролировать его, держать в узде, дабы не дать ему овладеть сознанием и лишить самообладания и трезвого ума. «Я не боюсь. Я спокоен». Дэвид стоял рядом, буквально спина к спине, прикрывая товарищу тыл и готовясь к встрече с врагом. - Вот он! - Дэвид первым увидел, как среди деревьев мелькнул стремительный силуэт. Охотник не успел толком рассмотреть пришельца, однако даже беглого взгляда хватило, чтобы понять, что своими размерами и пропорциями тела тварь напоминает крупного пса или волка. Почему-то бестия не решалась подойти ближе. «Может, они боятся огня?» Тогда охотникам ни в коем случае не следует отходить от костра, иначе они почти наверняка подвергнутся нападению. Эти существа явно были более смышлеными, чем другие твари, с которыми команде до сих пор доводилось встречаться, ибо не были обделены инстинктом самосохранения и не собирались тупо лезть на рожон, но и уходить они тоже не спешили. Дэвид и Маркус слышали, как хрустит снег под лапами, слышали негромкое потявкивание зверей. Словно они переговаривались между собой, планируя атаку. Это плохо. Очень плохо. Если стая окружит охотников и нападет вся сразу, у людей не будет ни малейшего шанса на спасение. Может, им и удастся подстрелить пару-тройку тварей, но их собратья разорвут леопольдовцев в клочья. Стайные хищники берут количеством. Секунды казались часами, адреналин в крови зашкаливал. Дэвид был готов открыть огонь из винтовки или выхватить кригмессер. Опасность могла появиться в любой момент и с любой стороны. Звуки, издаваемые тварями, казалось, доносились отовсюду, заглушая собой громкое и учащенное биение сердца. Они напали. Быстро и слаженно. Действуя, как одна сплоченная команда. Звери в мгновение ока окружили Маркуса и Дэвида, рыча и злобно скалясь. Теперь, в свете костра, их можно было, наконец, разглядеть. Не оставалось сомнений в том, что это твари Эмилиана, которые раньше, скорее всего, были волками. Однако теперь в них мало что осталось от этих прекрасных животных. Землистого цвета шкура бестий была практически голой, лишь на хребте сохранилась черная и жесткая, словно у вепря, щетина. Головы представляли собой обтянутые кожей черепа – ни губ, ни щек у зверей не было, отчего морды хищников превратились в один сплошной оскал острейших зубов. Желтые вытаращенные глаза, лишенные век, смотрели жадно и злобно. Если Эмилиан хотел добиться психологического воздействия на жертву посредством столь устрашающей внешности своих зверюшек, то ему это явно удалось. Дэвид решил не ждать, пока твари пустят в ход свои зубы и когти, и решил атаковать первым. Охотник вскинул винтовку, намереваясь пристрелить ближайшего к нему «волка», однако чудовищные звери словно предугадали его действия. Дэвид сам не понял, как он оказался лежащим на спине. Челюсти твари сомкнулись на дуле винтовки, и жуткая морда оказалась всего в нескольких сантиметрах от лица парня. Острые когти больно впились ему в плечи, но все же раны были пустяковыми – иное дело, если бы на леопольдовце не было кожаного плаща и утепленной зимней одежды. - Отвали, скотина! – Дэвид изловчился и со всей силы ударил противника коленом под дых, отшвырнув от себя. Тварь, взвизгнув, отлетела в сторону, но тут же вскочила на лапы и приготовилась к новой атаке. Однако Дэвид не дал ей второго шанса попытаться перегрызть ему глотку. К счастью, винтовка почти не пострадала от волчьих зубов, и пуля настигла бестию в прыжке, попав ей прямо в голову. Кровь и ошметки мозга брызнули на снег, и в следующий миг зверь вспыхнул и рассыпался пеплом. «Не-мертвые волки… Вот почему их не было видно на тепловизоре!» Маркус пока тоже был цел, однако тварей, похоже, становилось только больше. И, что того хуже, винтовка и кригмессер не больно-то их отпугивали, хотя звери и не собирались подставляться под удар: одни из них отвлекали жертву, а другие пытались зайти сзади. Точно так же, как стая волков, пытающаяся окружить и завалить крупного зверя… Маркусу удалось ранить одного из зверей кригмессером, отчего тот, завывая, бросился наутек, спасая свою шкуру. Винтовка валялась на снегу где-то в пяти метрах от отчаянно отбивающегося охотника: видимо, она попросту оказалась выбита из рук. Дэвид, отразив атаку очередной бестии, с ужасом осознал, что долго им не продержаться: врагов слишком много. Они вымотают их и, обессилевших, растерзают. И, видимо, Маркус пришел к такому же выводу. - Бежим! – коротко бросил старший охотник своему товарищу. Да, в сложившихся обстоятельствах бегство было единственным, пусть и ничтожным, шансом на спасение. Забраться же на дерево, увы, было невозможно: в поле зрения маячили лишь практически голые толстые стволы, а самые низкие ветви располагались не менее чем в трех метрах над землей. Пальнув по стае несколько раз и уложив пару тварей, стоявших у него на пути, тем самым расчистив себе дорогу, Дэвид бросился бежать сломя голову. Маркусу тоже удалось прорваться сквозь брешь, образовавшуюся в кольце оскаленных пастей, и он последовал за товарищем. Охотники сами не знали, куда бежали, но надеялись, что смогут оторваться от чудовищных хищников. За спиной слышались вой и рычание: «волки» бросились вдогонку. Конечно, было бы глупо надеяться, что люди смогут уйти от зверей, которых сама природа создала для долгих погонь: вот-вот бестии кинутся на спину или вцепятся ноги, повалив на снег и навалившись всем скопом – тогда все будет кончено. Однако еще никто не впился в леопольдовцев зубами. Казалось, что хищники намеренно не развивают полную скорость, давая людям фору. Маркус и Дэвид, бегущие со всех ног, еще не поняли, что целью преследователей не было догнать и растерзать их. Все шло по плану: первая группа гончих заставила двуногих покинуть свое убежище и теперь гнала их прямо на засаду. Вожак жестом дал сородичам понять, что скоро наступит их черед вступить в игру и присоединиться к охоте. Надо отрезать все пути отступления, кроме одного единственного. Сделать так, чтобы жертвы бежали в единственном возможном для них направлении. В направлении Логова. Тем временем, база леопольдовцев Ингрид Байер и еще четверо инквизиторов стояли в большом зале рядом с входом в комнату, в которой находилось тело покоящегося в торпоре Патриарха, готовясь встретить врага. Железная Дева ничуть не беспокоилась относительно предстоящей стычки – она была уверена в своих силах и в силах своей свиты. Она даже не стала созывать всех охотников, находящихся в данный момент на базе: Роланд Шефер, Саймон Крюгер, Рихард Страйц и Джулиан Мюллер – одни из самых сильных ее бойцов, уж они-то точно не подведут. Сердце Ингрид билось с немного большей частотой, чем обычно – все же она слегка волновалась. Нет, это был вовсе не страх, а, скорее, любопытство. Ей не терпелось применить свои новые способности на практике. Она уже не раз убивала каинитов, но тогда в ее жилах не текла кровь Древнего. На что же она способна теперь? Время тянулось мучительно долго, но инквизиторша чувствовала, что проклятые твари где-то поблизости. Более того, они приближаются. Движутся навстречу своей смерти. Минута, другая… И вот в одном из длинных коридоров, ведущих в зал, наконец, показались шесть силуэтов. Это были вампиры, и они уверенной походкой шли в сторону охотников. В их движениях улавливались хладнокровие и решимость: каиниты были не меньше, чем инквизиторы, уверены в своих силах, более того, у кровопийц был численный перевес. Однако это ничуть не смутило Железную Деву. Она знала, что вампирам не суждено покинуть эту базу живыми. Ад – вот единственное место, куда в ближайшее время попадут их проклятые души. Рихард вскинул коломет, целясь в грудь идущего первым вампира – видимо, предводителя группы, - однако он не собирался стрелять, пока Верховный Инквизитор не даст команду. Перебить этих глупцов с помощью обычного оружия охотники всегда успеют… Предводитель, одетый в черную мантию, словно в богохульную пародию на одеяния инквизитора, с вызовом посмотрел в глаза Ингрид, однако та лишь презрительно усмехнулась. - Интересно, на что ты рассчитываешь, демон? – полным холодной уверенности голосом произнесла инквизиторша. – На быструю и безболезненную смерть? Уничтожение твоей телесной оболочки будет весьма мучительным… - Не торопись предсказывать исход схватки до ее начала, Железная Дева, - враг по-прежнему оставался невозмутим, но в его зеленых глазах сверкнул хищный огонек. – Ведь ты не знаешь, какие козыри припасены в рукаве соперника, - на устах вампира появилась ухмылка, явно не предвещающая ничего хорошего. – Насколько мне известно, пару месяцев назад вы потеряли одну очень ценную реликвию – Острый Крест. - Где он?! – глаза Ингрид округлились от изумления. - Где, спрашиваешь? – тон вампира приобрел издевательские нотки. – Здесь, в этом зале. В руках Дочери Троиля! И в эту же секунду зрачки вампира неестественно расширились, а затем весь зал неожиданно полностью погрузился во тьму. Однако завеса беспросветного мрака долго не продержалась – ауры инквизиторов почти сразу же ослабили действие Дисциплины, заставив тень отступить, сконцентрировавшись вокруг Камилло в виде извивающихся черных щупалец. Это стало сигналом к началу атаки: вампиры и охотники ринулись в бой. Две соперничающие группы, поставившие себе одну цель – уничтожить противника. Они были готовы драться насмерть, ведь ставка в этом поединке очень высока: победитель получит все. Камилло уже не чувствовал той былой уверенности, которая была у него незадолго до встречи с Ингрид и ее свитой: Архиепископ надеялся, что Власть над Тенью подавит Истинную Веру, однако он недооценил силу противника. Но хотя Рукам Аримана и было далеко Ноктюрна, они все равно представляли собой смертоносное оружие – материальную Тьму, способную убивать. Две отступницы, включая Луигию, атаковали Ингрид, а остальные три вампирши взялись за ее приспешников. Камилло же решил помогать своей стае с помощью Тьмы, направив Руки Аримана на ближайшего инквизитора. Секунда – и теневые щупальца обвиваются вокруг шеи охотника, сжимаются на ней… и исчезают! - Проклятье! – выругался Ласомбра. Обычно Истинная Вера ослабляет действие Дисциплин лишь у молодых вампиров, а старые каиниты вроде Камилло не столь подвержены этому сверхъестественному воздействию. Но этот охотник оказался слишком силен! Пусть Дисциплины подавлялись лишь при непосредственном контакте с противником, а не на расстоянии от него, как это нередко бывает, это все равно существенно ухудшало ситуацию с точки зрения вампиров. И тут раздался истошный, полный боли крик. Камилло обернулся на этот звук и увидел, что одна из отступниц падает, насквозь пронзенная металлическим штырем, а вооруженный странного вида пушкой инквизитор вновь направляет свое оружие на раненую вампиршу. Прежде чем Архиепископ успел среагировать, все было кончено: еще несколько таких кольев, вылетевших почти со скоростью автоматной очереди, впились в голову девушки, а в следующую секунду ее тело вспыхнуло. Выругавшись, Камилло вновь попытался атаковать Руками Аримана, выбрав себе другую цель, и на этот раз Тьма не рассеялась – видимо, аура этого охотника была не такой сильной, как у его соратника, и не смогла развеять щупальце. У смертного не осталось ни единого шанса: в мгновение ока его шея оказалась сломана, и дергающееся в предсмертных конвульсиях тело повалилось на пол. Однако после расправы над врагом Ласомбру постиг неприятный сюрприз: он увидел, что в живых остались лишь две Бруджи, а остальные пеплом лежали на полу. На кригмессере бритоголового инквизитора алела кровь. Четверо охотников и трое вампиров. Теперь перевес был не на стороне каинитов. К тому же, Истинная Вера оказалась сильнее Дисциплин, а без них у шабашевцев почти нет шансов на победу. Охотник, вооруженный колометом, прицелился в Камилло, однако Ласомбра успел проворно отскочить в сторону, и несколько металлических штырей впились в каменную стену. Руки Аримана, пущенные в ход в качестве контратаки, оказались бесполезны против инквизитора с его мощной аурой, а приблизиться к нему, не превратившись при этом в решето, вампир попросту не сможет. Более того, еще один охотник явно решил атаковать Камилло, пытаясь зайти к нему сбоку и поразить кригмессером. Тем временем бритоголовый леопольдовец поспешил на помощь Ингрид, которая, как это ни странно, пока еще не смогла убить ни одну из противниц, однако и сама она не получила ни царапины. Улучив момент, Камилло заметил одну немаловажную деталь: почему-то синеватое свечение вокруг рук Бруджа, находящихся совсем рядом с Железной Девой, было ярким, да и двигались вампирши довольно-таки проворно. Выходит, ее аура не ослабляет Дисциплины?.. Но зато сама инквизиторша не уступала им в скорости! Если в эти женские разборки встрянет один из соратников Ингрид, то пиши пропало – его аура лишит вампирш скорости и силы, а с ними - и шансов на победу. И в этот миг у Ласомбра созрел план. Улучив момент, он нырнул в собственную тень и быстро исчез в ней, сбив с толку двух охотников, а в следующий миг оказался прямо за спиной Ингрид и быстро дотронулся до нее. Вампирши, увидев своего предводителя, поняли его план и быстро подбежали к нему, вступив в тень. Все произошло так быстро, что леопольдовцы не успели ничего предпринять – Ингрид Байер исчезла вместе с каинитами, провалившись во мрак. Неожиданное прикосновение, потом – непроглядная тьма, кажущаяся материальной… Ингрид Байер не сразу смогла сообразить, что произошло, но, как только мрак рассеялся, она поняла, что находится в окружении троицы вампиров. «Вот, значит, как!» Прогулка через Бездну – способность Ласомбра к телепортации - и себя, и тех, до кого они дотронутся. Этот нелюдь сумел перенести Ингрид и остатки своей команды в другое помещение – туда, где на вампиров не будут действовать ауры других инквизиторов. Что ж, умно, вот только этот Ласомбра не учел одной вещи: ауры соратников Ингрид мешали и ей действовать в полную силу, частично подавляя новообретенные сверхспособности, а теперь все ограничения были сняты. - Ну, так даже интереснее, – холодным тоном произнесла Железная Дева и кровожадно ухмыльнулась. – Кто первый? Шабашевцы слегка замялись, ошарашенные и сбитые с толку самоуверенностью своей противницы, но сие промедление было недолгим – как по команде, обе уцелевшие Бруджи ринулись в атаку, а Камилло приготовился пустить в ход Руки Аримана, намереваясь обвить теневыми щупальцами шею инквизиторши. Но то, что произошло в следующую секунду, попросту лишило вампиров дара речи. В мгновение ока Ингрид Байер увернулась от ударов противников и, на миг словно растворившись в воздухе, неожиданно оказалась за спиной одной из вампирш. Отступница так и не успела понять, что произошло, как вдруг ее тело пронзила жесточайшая боль. Бруджа даже не смогла закричать, из ее горла вышел лишь булькающий хрип. Последним, что она увидела, была окровавленная рука, вышедшая из ее груди и сжавшая сердце. Ингрид злорадно усмехнулась, а потом ее пальцы сомкнулись с такой силой, что сердце вампирши оказалось раздавлено, точно переспелый помидор, и брызги крови разлетелись во все стороны. Тело жертвы вспыхнуло, пепел прилип к покрытой кровью руке убийцы. Плотоядно ухмыляясь, Ингрид Байер окинула взглядом оставшихся вампиров – теперь противников было только двое. Но что это?! В руке последней выжившей Бруджи – тот самый Крест Инквизитора! Нет, Железная Дева отнюдь не испугалась опасного для нее Острого Креста в руке дочери Троиля. Напротив, ее охватил азарт, желание доказать самой себе, что Бенедикт Браун ошибся в своем предсказании. Сейчас она убьет эту наглую девицу и, наконец, получит утерянную реликвию, тем самым лишив своих врагов единственного шанса уничтожить ее. Камилло и Луигия не сводили глаз с противницы. Вампиры с ужасом осознали, что ситуация складывается отнюдь не в их пользу. Испив крови Древнего, Верховный Инквизитор стала владеть Стремительностью и Могуществом намного лучше, чем любой Сородич, какого Архиепископ итальянского Шабаша когда-либо встречал. Она слишком сильна и слишком быстра. «Нам ее не победить…» Через секунду Ингрид атаковала Луигию. Вампирша успела отскочить в сторону, однако кончик катаны прочертил глубокую кровавую рану на ее боку, царапнув по ребрам. Боль и отчаянье сделали свое дело, и радужки глаз Бруджи стали ярко-красными, а из горла вырвался дикий вой. Камилло понимал, что у Луигии нет шансов: даже в припадке Безумия ей не одолеть Железную Деву. Более того, впавшая в состояние бесконтрольной ярости вампирша отшвырнула Крест Инквизитора в сторону. Реликвия упала к ногам Камилло, а Бруджа сломя голову бросилась навстречу своей смерти. Видимо, Ингрид Байер уже не столько сражалась, сколько играла со своей противницей, позволив разъяренной каинитке ударить себя кулаком по лицу. Хрустнули кости, из разбитого носа брызнула кровь, однако инквизиторша даже не почувствовала боли: ее рана зажила мгновенно. Ингрид Байер рассмеялась, и Камилло невольно вздрогнул от этого смеха: казалось, что смеется не человек, а демон, сбежавший из самой Преисподней. Этот смех еще больше разозлил обезумевшую Луигию, спровоцировав ее на новую необдуманную атаку. Нападая, вампирша напрочь забыла о том, что нужно еще и защищаться, и жестоко поплатилась за это. Вдоволь наигравшись с добычей, охотница решила, что пора уже, наконец, прикончить ее, и катана обрушилась на плечо Бруджи, рассекая плоть и кости, словно масло. Луигия вздрогнула, а в следующую секунду ее туловище развалилось пополам, разрубленное вдоль позвоночника до уровня пояса. Изувеченное тело рухнуло к ногам убийцы и вспыхнуло. «Надо убираться отсюда!» - промелькнуло в голове Камилло. Он только что потерял всю свою стаю, но Крест Инквизитора по-прежнему принадлежал ему: Ласомбра подхватил его с пола в тот момент, когда Ингрид Байер убивала Луигию. Камилло мог бы попытаться спасти соратницу, с помощью Рук Аримана отбросив инквизиторшу в сторону, но он не стал этого делать, осознавая тщетность своей попытки. Бруджа была обречена с того самого момента, когда она впала в Безумие. А вот Крест еще можно спасти. Но Ингрид Байер вряд ли даст Камилло возможность удрать вместе с заветным трофеем. Не успел Ласомбра подготовиться к телепортации, как его противница уже оказалась рядом. Лишь чудом вампир избежал смертельного удара катаной. «Убить!» Безумная идея, но Камилло попытался ударить Ингрид Крестом, метя ей в грудь. Ничтожный шанс устранить соперницу… Попытка оказалась не только рискованной, но и неудачной: Ингрид Байер перехватила руку вампира поперек запястья и с такой силой сжала пальцы, что кости каинита хрустнули. Камилло взвыл от боли и выронил Крест, который тут же был подхвачен свободной рукой инквизиторши. Ласомбра заметил, что катана Ингрид лежала на полу: видимо, охотница решила прикончить его голыми руками. И ей вполне хватит сил для этого! - Глупец! – процедила она сквозь зубы, при этом свирепо скалясь в предвкушении убийства. Ее глаза стали красными, словно у впавшего в Безумие каинита. – Неужели ты забыл, что Ласомбра не может быть моим убийцей из пророчества Бенедикта Брауна? Камилло попытался ударить Ингрид левой рукой, однако прежде, чем кулак достиг цели, инквизиторша резко дернула зажатую в стальных тисках своих пальцев правую руку. Раздался громкий хруст, а за ним последовал истошный вопль. Округлившиеся от боли и ужаса глаза Камилло уставились на сломанную кость и свисающие с нее обрывки кожи, мышц и сухожилий. Оторванная по локоть рука отлетела в сторону и сгорела. Боль была дикой, и молодого вампира такая наверняка бы довела до Безумия, но Камилло, живущий уже не первое столетие, сумел сохранить самообладание, дающее ему смутный шанс на спасение. Когда Ингрид Байер попыталась атаковать покалеченного вампира, тот сумел-таки призвать Руки Аримана, и мощный удар теневого щупальца отшвырнул инквизиторшу в сторону, шарахнув об стену. Оглушенная женщина сползла на пол, оставляя на стене кровавые следы, но в следующую секунду она уже вновь стояла на ногах. Для Ласомбры эти несколько секунд стали решающими. Для одного вампира Прогулка через Бездну занимает гораздо меньше времени, чем для группы. Ингрид Байер резко остановилась перед меркнущим черным порталом на полу. - Ушел… - констатировала она. Что ж, сегодня этот Ласомбра сумел выжить, однако его судьба, как и судьбы всех вампиров, уже предрешена. Сегодня Ингрид Байер заполучила и кровь Древнего, и Крест Инквизитора, и скоро наступит день, когда старый порочный мир будет уничтожен, стерт с лица земли кровавым наводнением, освободив место для славного нового мира, основоположниками которого станут укрывшиеся в ковчегах праведники. Отродьям Каина не будет места в этом мире, как и грешникам и еретикам, они навсегда уйдут в небытие. - Твои дни все равно сочтены, - произнесла Ингрид в пространство. – Малкавианы иногда тоже ошибаются… В нескольких километрах отсюда Дэвид и Маркус бежали, пока совсем не запыхались: все-таки смертные организмы не были приспособлены к такой пробежке по глубокому снегу. - Стой… - выдохнул Маркус. Дэвид остановился, давая товарищу возможность отдышаться. Ноги Маркуса подкашивались, охотник едва стоял, облокотившись о дерево, и тяжело дышал – шумно, точно загнанный зверь, испуская облачка пара изо рта. Дэвид и сам с трудом держался на ногах, но он понимал, что эти твари так просто не отстанут. Они гораздо более приспособлены к длительным погоням, гораздо выносливее… живых. - Маркус, мы не можем стоять на месте. - Нам надо связаться с учителем. Дэвид покачал головой. С каждым часом ситуация становилась все хуже и хуже. Они уже потеряли две трети группы, наставник отправился прямо к Железной Деве, рискуя при этом жизнью, а молодые леопольдовцы оказались в незнакомом месте, спасаясь от охотничьих псов Эмилиана. Охотничьи псы… Дэвиду пришла в голову мысль о том, что эти твари не пытались убить их. Но какова тогда их цель? Отогнать от лагеря? Измотать? «Какую же игру ты на сей раз затеял?..» Маркус уже потянулся было за рацией, как вдруг на них набросилась стая гончих – совершенно неожиданно, да еще и не стой стороны, с какой было бы логичнее ожидать нападения. На сей раз звери шли в лобовую атаку, жадно вытаращив светящиеся в темноте глаза. Их оскаленные пасти истекали слюной, словно предвкушая кровавую трапезу. Эти твари явно не намерены ограничиваться запугиванием двуногих – они пришли убивать. - Сюда! – крикнул Маркус, указывая взглядом на скопление больших валунов. Новая порция выброшенного в кровь адреналина придала охотникам сил, позволив сделать рывок в направлении каменистой гряды. Валуны прикроют им тыл, не дав тварям окружить их, тем самым даруя маленький шанс на спасение. Дэвиду показалось, что он еще никогда в жизни не бегал так быстро. Наверно, точно так же чувствует себя неонат, только что овладевший Стремительностью… Земля неожиданно ушла из-под ног, Дэвид с ужасом осознал, что падает в пустоту. Из его груди непроизвольно вырвался отчаянный крик. Он закрыл глаза, приготовившись к боли, однако спина коснулась не твердого камня, а какой-то мягкой теплой материи. - Черт… - простонал растянувшийся рядом Маркус. Дэвид был оглушен, но, похоже, избежал серьезных травм. Они оказались в каком-то помещении, в которое провалились через узкую вертикальную шахту. Там, наверху, их преследователи кругом обступили яму, закрыв падающий в нее лунный свет своими оскаленными мордами, но прыгать вниз явно не собирались. Смирившись с тем, что добыча стала недосягаемой, бестии вскоре ушли. Через минуту к Дэвиду вернулся контроль над телом, и леопольдовец смог встать на ноги и достать фонарик. Луч света выхватил из полумрака участок покрытой сочащейся слизью розовой ткани стены. - Боже мой… Это же… Да, это нельзя было с чем-либо спутать. Живые подземелья – иной, необследованный их участок. Теперь у охотников не было сомнений в том, что не-мертвые волки намеренно загнали их сюда. Потому что так было нужно их хозяину. - Логово Эмилиана… - упавшим голосом констатировал Дэвид. Это же время, в нескольких сотнях метров от базы леопольдовцев Боль, досада, тошнотворное чувство поражения… Камилло Пэнкрэзайо остался жив, но его планы рассыпались в прах вместе с его соратницами. Теперь Крест Инквизитора в руках той, кого он так хотел уничтожить. Вместо того чтобы избавиться от своей главной соперницы, Камилло отдал очередной козырь в ее руки. Острый Крест – тот самый трофей, за которым Камилло так долго охотился и с таким трудом добыл! Нет, этого не может быть… это просто… несправедливо! И что будет теперь? Камилло знал, какая сила таится в этой старинной реликвии, и понимал, с какой целью Ингрид Байер пыталась его заполучить. С его помощью она устранит Патриархов, но при этом позаботится о том, чтобы он не попал в руки ее врагов. А врагов у Верховного Инквизитора, скорее всего, найдется немало. Из вампиров лишь презренный ренегат не пожелал бы ей смерти. Камарилья уже два раза высылала своих бойцов с целью ликвидировать Железную Деву – и оба раза безуспешно. А теперь и Шабаш в лице Камилло и его стаи потерпел фиаско. Камилло проиграл. Он унижен, слаб и тяжело ранен. Он потерял все, к чему стремился. Однако старый Ласомбра все еще жив – и ему нужна кровь. К несчастью, самоуверенный вампир не прихватил с собой достаточное количество пакетов с донорской кровью – запасы провизии были израсходованы еще перед этим неудачным нападением на леопольдовцев. И теперь его мучили жажда и боль. Камилло старался не смотреть на изуродованную культю своей правой руки, которая и была источником этой самой боли. Рана до сих пор не затянулась, из нее по-прежнему сочилась темная каинитская кровь. Через несколько недель оторванная конечность полностью регенерирует, но до тех пор Камилло будет лишь одноруким калекой. Вампир активировал Прорицание, осматривая лес в поисках потенциальной добычи. Сейчас он был готов на любую кровь – даже если она течет в жилах мелких лесных зверьков. Мог ли Камилло подумать, что однажды он, гордый аристократичный вампир, опустится до питания четвероногими, как какой-то шастающий по зловонным коллекторам Носферату?! Однако его взгляд уловил ауру куда более крупного существа. Человек – и он всего в паре сотен метров от него! Однако его аура отличалась от аур большинства смертных. «Инквизитор!» Камилло стал осторожно отступать – сейчас у него попросту нет сил, чтобы сразиться с таким сильным охотником один на один. Его цель – поймать добычу, а не стать ею. Похоже, инквизитор его не заметил. Снова активировав Прорицание, Камилло пару минут последил за незваным гостем. Леопольдовец был один, и шел он в направлении базы – туда, откуда недавно сбежал Ласомбра. Стало быть, он, скорее всего, не охотится на беглого вампира. Как он оказался один в этом диком глухом лесу – загадка, но пока Камилло волновала другая забота: ему нужно было добыть пропитание – и с минимальным риском для себя. Грюнфельд Бах остановился, бросив взгляд на Карпатскую базу Общества Леопольда. Старинный заброшенный собор – единственное здание, уцелевшее после отбушевавшего века назад пожара, поглотившего небольшую деревушку у подножия Южных Карпат – был лишь фасадом для целого комплекса, скрытого в недрах земли. Чем-то так похожее на его старую базу, теперь уже давно превратившуюся в руины… Охотник стоял, глядя на каменную церковь и не решаясь пока подойти ближе. Он знал, что, когда он перешагнет порог, то, возможно, ему уже будет не суждено покинуть базу живым. Бах знал, что может не вернуться. Сейчас это место казалось ему даже опаснее, чем те подземелья, в которых он потерял большую часть своей команды. Даже семь лет назад, когда он, Аббат Калифорнийского Ценакулума, нажимал на большую красную кнопку, намереваясь погрести себя и свою противницу под грудами обломков, ему не было так страшно, как сейчас. Если бы не невероятное стечение обстоятельств, благодаря которому Бах остался жив, это была бы быстрая и практически безболезненная смерть, а теперь… Да, порой Грюнфельд проявлял немалую жестокость по отношению к пленникам. Ему не раз доводилось пытать пойманных им вампиров – и он обучал этому своих Терциариев. Сестра Дэвида, Кейри, тоже едва не стала жертвой пыток. А теперь он сам может оказаться на месте судимого еретика, и тогда Железная Дева в очередной раз полностью оправдает свое прозвище. Но все же у Грюнфельда был небольшой шанс избежать столь бесславной смерти – главное, чтобы Ингрид Байер была в хорошем расположении духа. Которое, увы, бывает довольно редко. «Давай, решительней…» Бах уже собрался было сделать первый шаг в направлении базы, как вдруг затрещала рация. Сердце старого охотника замерло: это наверняка его ученики. Случилось что-то плохое – в ином случае Дэвид и Маркус не стали бы пытаться выйти на связь! Инквизитор поймал себя на том, что его пальцы дрожат, когда он извлекал прибор из кармана. - Учитель? – из-за помех Грюнфельд едва различал слова, но все же он узнал голос Маркуса. - Да, - ответил Бах, стараясь сохранять спокойствие. В эти тревожные секунды он больше беспокоился за своих учеников, чем за себя самого. – Что случилось? Где Дэвид? – все же его голос дрожал. - Здесь, рядом со мной… У нас крупные неприятности. - В чем дело?! – нервы сдали, и Аббат повысил голос. - Похоже, мы попали в логово Эмилиана. Это примерно в километре от лагеря, если двигаться на север. На нас напали какие-то мутировавшие волки и загнали нас в яму. Сейчас мы находимся в неком подобии небольшого зала. Мы целы, но нам отсюда не выбраться… - Нет! – послышался голос Дэвида. – Маркус, дай прибор мне. Так… Я просто угробил свой… Учитель, тут есть один туннель, по которому мы могли бы… - Отставить, ученик! – даже сильные помехи не смогли скрыть грозные интонации в голосе наставника. – Или ты забыл, что там можно наткнуться, на что угодно?! Оставайтесь на месте, а я постараюсь привести подмогу. - Подмогу?.. – Дэвид, похоже, был удивлен. - Да. Ребята, просто стойте и ждите, ладно? – голос Баха смягчился. – Без крайней необходимости никуда не уходите. Конец связи. Грюнфельд отключил связь и огляделся по сторонам. Эмоции требовали немедленно повернуть назад и броситься на помощь последним выжившим членам команды, но разум твердил, что одного инквизитора, пусть даже сильного и опытного, здесь будет недостаточно. Бах помнил, что случилось в подземельях сегодняшним днем – втроем им попросту не выжить. Нужны еще бойцы – и Грюнфельд знал, где он их может найти. Если ему повезет, то он приведет на помощь целую группу инквизиторов такого же ранга, как и он сам. Но если нет – тогда он сам не сможет прийти на помощь к своим ученикам. Стараясь не думать о менее приятной перспективе, Грюнфельд Бах внял здравому смыслу и бегом бросился в сторону базы. Тем временем, база леопольдовцев Ингрид Байер обратила в бегство одного соперника – а теперь настал черед избавиться от другого, куда более могущественного и опасного. Железная Дева склонилась над неподвижным телом Троиля, занося Острый Крест для смертельного удара. Родоначальник клана Бруджа – единственный из Древних, чье участие в грядущей Геенне не входило в планы Ингрид. Он, потенциальный сир ее возможной убийцы, должен быть уничтожен здесь и сейчас. Инквизиторша уже получила его кровь – а с ней и его силу – и не намерена делиться ею ни с соратниками, ни с соперниками. Скоро наступит день, когда Ингрид Байер станет самым могущественным существом в мире, но сейчас… сейчас ей нужно устранить одного из тех, кто сильнее ее самой. Ее глаза свирепо блеснули, тонкие губы расплылись в ухмылке, больше похожей на плотоядный оскал. - Отправляйся в Ад, каинитское отродье! Она вложила в удар всю свою силу – ту самую силу, которую она получила благодаря крови Древнего. Заостренный конец Креста Инквизитора так глубоко вонзился в грудь вампира, что достал до позвоночника, насквозь проткнув сердце. Черный металл нагрелся и обжег Ингрид руки, заставив ее отпрянуть. И в этот момент глаза Троиля открылись, а тело выгнулось дугой. Ингрид Байер с ужасом уставилась на алые, словно кровь, радужки Патриарха. - Нет!.. Неужели? Нет, этого не может быть! Душа и тело Троиля сопротивлялись вложенной в Крест магии, пытавшейся его уничтожить. Даже кол, который также был вбит в сердце вампира, теперь не сдерживал его – что уж говорить о тех серебряных штырях, которыми были прибиты его конечности! Израненные руки Древнего потянулись к рукояти Креста – Троиль явно намеревался выдернуть из своей плоти смертоносное оружие. Но Крест оказался сильнее. Как только пальцы вампира коснулись его рукоятки, они тут же почернели, обуглились и рассыпались пеплом. В эту же секунду вокруг раны на груди стало расползаться черное пятно ожога, пожиравшее плоть и кости. Последняя конвульсия, предсмертный крик – и тело Троиля исчезает в столпе ослепительного пламени, через несколько секунд оставив после себя лишь горстку пепла, обугленный кол, оплавленные серебряные штыри – и раскалившийся докрасна Крест Инквизитора – артефакт, способный принести Окончательную Смерть даже самому древнему из когда-либо живших каинитов. Металл Креста медленно чернел, остывая. - Аминь… - произнесла Ингрид Байер торжествующим голосом. Ее верные слуги - Роланд Шефер, Саймон Крюгер и Рихард Страйц – все это время стояли рядом с ней, но не вмешивались без ее приказа. И вот теперь Троиль был мертв. Окончательно. Клан Бруджа лишился своего родоначальника – и скоро последует за ним. - Герр Крюгер, - обратилась Ингрид к одному из инквизиторов, - проследи за тем, чтобы наши американские друзья не сбежали. - Но как? – леопольдовец изумленно поднял брови. – Они же в ловушке! - Ты уже забыл про того Ласомбру, который убил брата Мюллера? – в голосе Верховного Инквизитора не было и намека на скорбь. – Не исключено, что могут прийти и другие. И, в отличие от тех визитеров, они могут попытаться освободить пленников. Я не хочу, чтобы у нас снова были непрошеные гости. Саймон Крюгер кивнул в знак согласия. Уж он-то позаботится о том, чтобы до рассвета Кейри Робинсон и ее дружки не смогли выбраться из ловушки. Лишь днем они покинут ее. В виде пепла. В нескольких километрах отсюда - Учитель прав, - заключил Маркус. – Нам действительно лучше стоять здесь и ждать помощи. Дэвид был менее опытен и более порывист, чем его товарищ, но, в конце концов, кивнул в знак согласия. Если эта часть подземелий окажется таким же запутанным лабиринтом, кишащим тварями всех мастей, охочими до человечины, то покидать небольшой зал, в котором охотники только что оказались, – самоубийство. Здесь они хотя бы находятся в относительной безопасности, а следы на снегу помогут найти их и вызволить из этой зловещей ловчей ямы. Ловчая яма… Дэвид все больше ощущал себя зверем, на которого ведется охота. Сначала их травили, теперь загнали в ловушку. Наверняка все это происки Эмилиана. Его игра. А они, сами того не желая, превратились в игрушки в руках старого Изверга. Хрупкие игрушки, которые ему ничего не стоит сломать. Дэвид старался отогнать от себя тягостные мысли. Скоро учитель придет с подмогой и вызволит их отсюда, после чего они спалят это проклятое логово к чертям со всеми его обитателями! Надо только запастись терпением – и ждать. Из темноты туннеля за охотниками следил большой черный ворон, склонив голову набок – так, чтобы правый глаз, принадлежащий Эмилиану, был направлен в сторону людей. Если бы не этот временный симбиоз живой и не-мертвой плоти, птице было бы тяжело ориентироваться во мраке, но глаз хозяина обеспечивал пернатому дозорному отличное ночное зрение. Похоже, что эти бескрылые не собираются двигаться с места. А в планы хозяина не входит, чтобы смертные оставались здесь. Он хочет, чтобы они сами пришли к нему. И Демон об этом позаботится. Из горла птицы вырвался громкий крик – сигнал к действию для других обитателей Логова. - Ты это слышал? – тотчас же насторожился Маркус. - Как такое не услышать? – пальцы Дэвида нащупали приклад винтовки, и охотник почувствовал себя несколько увереннее. - Похоже на карканье – вот только что ворона могла забыть в этой дыре? Прежде, чем Маркус успел хоть что-то произнести, помещение неожиданно наполнилось гнетущим красным светом – уже знакомые охотником вживленные в стены люминесцирующие органы, похожие на глаза, все разом ожили, рассеяв мрак. - Это сигнал… - сказал Маркус упавшим голосом. – Боже… Сигнал для обитающих в Логове тварей. Охотники все еще помнили те лица, которые своими воплями привлекли стаю черной смерти, погубившую Джозефа и Леона. Теперь же в качестве сигнала был птичий крик… Леопольдовцы встали спина к спине, готовясь отразить возможную атаку. Дэвид снял с предохранителя винтовку, а Маркус выставил перед собой кригмессер – увы, его винтовка осталась где-то там, на поверхности, когда они спасались от чудовищных волков. Они думали, что опасность явится из того единственного туннеля, но ошиблись: этот туннель тут был не один. Почти синхронно открылись несколько заслонок из плоти, до этого скрывавшие входы в иные туннели, выпуская в зал до ужаса знакомых костлявых тварей – и их было не меньше десятка! С такой большой стаей двум смертным ни за что не справиться. Бах просил учеников, чтобы они не покидали зал без крайней на то необходимости. И вот теперь эта необходимость как раз и настала: либо они рванут со всех ног в туннель, навстречу неизвестности, либо их попросту растерзают. Не упустив возможности пристрелить ближайшую тварь, Дэвид первым бросился в сторону туннеля, да и Маркус не сильно от него отстал. Стая последовала за ними, но, к счастью для охотников, они оказались ближе к входу в туннель, чем их враги, и поэтому шустро нырнули в темноту. Через пару секунд бестии, не отличавшиеся особым умом, уже столпились у входа в туннель, шипя и отталкивая друг друга, тем самым мешая своим собратьям добраться до добычи. - Чертовы уроды! – выпалил Дэвид. – На, твари, жрите! – пуля разнесла голову первой зверюге, которая смогла прорваться в туннель. – Что, и тебя накормить?! На, скотина!!! Туннель был узким, поэтому твари могли пролезть в него лишь по одной, что автоматически свело на нет их численное преимущество. Пули косили их одну за другой, превращая в черный пепел, однако казалось, что на смену убитым монстрам приходят новые, а боеприпасы у Дэвида, увы, далеко не бесконечные… Выстрел, предсмертный вопль и яркая вспышка сгорающей твари… Выстрел, крик, вспышка… Щелчок! - Отступаем, Дэвид! – Маркус понимал, что долго им не продержаться: хотя черная смерть и не может напасть сразу всем скопом, у тварей по-прежнему есть численное преимущество. Возможно, Терциариям удастся зарубить нескольких бестий, но, в конце концов, раны и усталость возьмут свое, и тогда они погибнут. Охотники были уже порядком измотаны, но, тем не менее, они собрали оставшиеся силы, чтобы попытаться убежать от стаи черной смерти. Скользкая ткань, выстилавшая пол, хлюпала под ногами, затрудняя продвижение, однако и преследователям она доставляла те же неудобства. Маркус, бежавший вслед за Дэвидом, обернулся на яростные вопли тварей. Позади них образовалась настоящая давка: тупые неорганизованные уроды пытались вырваться вперед, сбивая с ног своих же собратьев. В итоге все закончилось дракой: две бежавшие впереди бестии, не поделив между собой узкий туннель, сцепились, раздирая друг друга в клочья зубами и серповидными передними лапами. Сражающиеся твари помешали остальной стае настичь добычу, встав у нее на пути: преследование возобновилось лишь тогда, когда одно из существ оказалось убито. К тому моменту у людей уже была неплохая фора. Подбодрившись, Дэвид напряг остаток сил и ускорил бег. «Не догоните, мрази!» Пронзительный крик и всплеск воды заставили Дэвида обернуться. Глаза молодого охотника расширились от изумления и ужаса. - Маркус!!! Несомненно, это была ловушка – и его друг только что угодил в нее. Не подозревая об угрозе, Дэвид успел проскочить опасный участок, а вот бежавшему за ним Маркусу не повезло: пол в буквальном смысле ушел у него из-под ног, образовав широкую яму глубиной несколько метров, заполненную прозрачной жидкостью, которая тут же начала шипеть и пузыриться вокруг упавшего в нее охотника. - Руку!!! – крик Дэвида сорвался. Маркус вынырнул в двух метрах от края незатопленного участка, и Дэвид едва не отшатнулся: его товарищ выглядел так, словно он искупался в ванне с кислотой. Его глаза помутнели, а в следующую секунду лопнули, изливая кровь и внутриглазную жидкость на обезображенное лицо, с которого, словно расплавленный воск, сползала плоть, обнажая череп. Тело Маркуса все еще билось в конвульсиях, разбрызгивая едкую дрянь, но Дэвид понимал, что уже ничем не сможет помочь своему другу. - Нет!.. - Дэвид отошел от края ловушки. Через несколько секунд в том месте, где в агонии бился Маркус, осталось лишь бурое пятно: растворившаяся плоть изменила цвет смертоносной жидкости. Из-за него Дэвид не мог увидеть, как на дно ямы опустились кости и остатки одежды. Немного побурлив, жидкость успокоилась, ее поверхность вновь стала гладкой и ровной. Логово не просто убило, но и поглотило Маркуса. Переварило его, словно кусок мяса. Дэвид, совершенно подавленный, застыл в нескольких метрах от края ямы. Если бы не он бежал первым, то оказался бы на месте Маркуса. Охотник совершенно не обращал внимания на стаю гнавшихся за ним тварей, которые теперь, злобно шипя, толпились на противоположном краю ловушки: может, они и были обделены интеллектом и инстинктом самосохранения, но все же не до такой степени, чтобы пытаться переплыть пищеварительный сок Логова, пытаясь достать человека. Дэвид теперь совершенно не знал, что ему делать. Он остался один внутри огромного органического чудовища, вооруженный лишь кригмессером и деревянным колом – если не считать разряженной винтовки. Его друг мертв. «Господи, какая ужасная смерть! Это я во всем виноват…» Дэвида терзало чувство вины. Маркус погиб из-за него. Если бы они не встретились тогда, в Неваде… Если бы они, преследуя Эмилиана, не попали в Румынию… Если бы Дэвид не навлек на себя гнев Верховного Инквизитора, помешав Роланду Шеферу убить Кейри… Если бы они, спасаясь от чудовищных волков, побежали в другую сторону… Если бы он, Дэвид, бежал за Маркусом… Если бы… Но судьба распорядилась так, что Дэвид оказался последним выжившим членом команды, если не считать учителя. Он давно хотел выследить Эмилиана и отомстить ему за убийство родителей – и теперь он здесь, в его логове. Теперь у леопольдовца не было сомнений, что волки специально загнали их сюда. Так или иначе, но Эмилиан знает, что Дэвид здесь, более того, он ищет встречи с ним. Что ж, раз зверь сам бежит на охотника… Дэвид вновь бросил взгляд на черную смерть – твари все еще не ушли. Во всяком случае, вернуться назад он уже не сможет. У него было лишь два варианта: либо оставаться здесь, рядом с чревом (самое подходящее название для этой ловушки!), беснующимися бестиями и останками Маркуса, либо идти вперед, навстречу неизвестности и, скорее всего, смерти. Он в тупике. Отрешенный и убитый горем, Дэвид не заметил большого черного ворона, следившего за ним из глубины еще необследованного туннеля, ведущего в недра Логова. Пернатый шпион Эмилиана предпочел не выдавать своего присутствия смертному. Видимо, в ближайшее время парень не собирается двигаться с места. Что ж, это хорошо. Значит, что все идет по плану хозяина. Птица, бросив последний взгляд на бескрылого, бесшумно исчезла во мраке. Тем временем, база леопольдовцев Ингрид Байер почувствовала его присутствие еще до того, как он отворил двери и вошел в большой зал, предназначенный для собраний членов румынского Ценакулума. Грюнфельд Бах – бывший Аббат Ценакулума в Калифорнии, нынешний – в Неваде… Семь лет назад он оступился, проиграв схватку с молодой вампиршей, которая теперь ожидала смерти под присмотром брата Крюгера. Ингрид дала ему второй шанс, и что же она получила? Она видела, что входящий в зал инквизитор пытается не выдавать своего волнения, однако обострившиеся чувства недвусмысленно указывали на то, что Грюнфельд боится. Да, этот страх был отнюдь не беспочвенным: несколько раз за время существования Общества Леопольда тех, кто совершил предательство по отношению к вышестоящим его членам, приговаривали к высшей мере наказания – к смерти. Ингрид чувствовала, как учащенно бьется его сердце. Однако лицо Баха казалось спокойным и бесстрастным. Да, она уважала старого охотника за его мужество, но то, что он совершил сегодня днем, не должно остаться безнаказанным. - Брат Грюнфельд, - медленно произнесла она вместо приветствия, поднимаясь с кресла. Тон Верховного Инквизитора не предвещал ничего хорошего. Бах понимал, что сейчас, мягко говоря, не лучшее время для того, чтобы просить Ингрид о помощи, но в эту самую минуту его ученикам грозила смертельная опасность. Аббат не имеет права терять драгоценное время. - Я не буду просить прощения, ибо знаю, что все равно не получу его, - Бах опустил глаза, стараясь не встречаться взглядом с Верховным Инквизитором. – Но, тем не менее, я взываю к твоему милосердию и прошу тебя о помощи. - Что?! – недоумевающим тоном воскликнула Ингрид. Она попросту не ожидала таких слов от охотника, который и так уже одной ногой в могиле. - Я виновен, но мои ученики… они в большой опасности. Из всей группы выжили только двое, и теперь они попали в логово того Изверга по имени Эмилиан, за которым мы охотились. Им нужна помощь… - Это уже не имеет значения, - Ингрид сделала шаг в направлении Баха; Аббат не двинулся с места. – Этот демон все равно обречен – как и все прочие ночные твари. - Пока он жив, мои ученики в опасности! – Бах поднял глаза. – Наши братья… Если им не помочь, они погибнут! - Значит, их души попадут в Рай, - холодно ответила Ингрид. Баху показалось, что его окатили ледяной водой. Верховный Инквизитор только что отказала ему в помощи! Нет, этого просто не может быть! Та, кому он верой и правдой служил всю свою сознательную жизнь, отклонила его просьбу о вызволении его учеников из ужасной ловушки! - …В отличие от твоей, - слова, произнесенные после небольшой паузы, вернули Баха к жестокой действительности. – Но смерть для тебя была бы слишком простым наказанием, - окончательно отчаявшийся Грюнфельд посмотрел ей в глаза и увидел в них лишь кровожадный блеск. – А по сему случаю ты, как и любой несчастный еретик, отлучаешься от Церкви! Отныне ты не вправе называть себя леопольдовцем! - Но мои ученики! – воскликнул Бах, словно не слыша ее. – Они ни в чем не виноваты! Наказывай меня, а не их! - Не смей повышать на меня голос, ты, нечестивый отступник! – впервые за время разговора Ингрид сорвалась на крик, и Грюнфельд невольно отступил на пару шагов – безопасность превыше всего. – Возможно, Господь уже принял их чистые души. А ты… убирайся отсюда и не смей больше осквернять это место своим присутствием. Вон! Бах не осмелился перечить. Он знал, что в гневе Ингрид Байер смертельно опасна – даже для других леопольдовцев, что уж говорить о тех, кого отлучили от Церкви? Теперь Грюнфельд Бах официально не принадлежит к Обществу Леопольда. Но он жив. И, как он надеялся, живы и Дэвид с Маркусом. «С ней или без нее, но я должен им помочь!» А для этого он должен быть жив. Судя по состоянию Ингрид, она была готова вот-вот изменить свое решение и лично казнить провинившегося охотника на месте, поэтому Бах, коротко кивнув, поспешил покинуть помещение, дабы не испытывать судьбу. Мертвый, он уже ничем не сможет помочь своим ученикам. Когда Бах перешагнул порог, ему вслед донеслись слова Железной Девы: - Не обольщайся, еретик. Твои дни, как и дни всех грешников, уже сочтены. Скоро вы все будете смыты кровавым наводнением! Тогда бывший Аббат не придал должного значения этим зловещим словам. Его мысли были сосредоточены на спасении учеников: это тревожило Грюнфельда куда больше, чем отлучение от Церкви. Двигаясь в направлении выхода, Бах отошел на несколько десятков метров от зала. Да, эти катакомбы были куда более внушительными, чем подземелья ныне разрушенного монастыря на пляже Малибу, едва не ставшего для Грюнфельда могилой. Тогда он потерял всю свою группу, и теперь трагедия грозит повториться. Злорадный смешок заставил Баха обернуться – и встретиться взглядом с Роландом Шефером. На лице бритоголового мага-инквизитора застыла презрительная усмешка. - Ты!.. – голос Баха дрожал от ярости. - Потише, Грюнфельд, - ядовито прошипел Шефер. – Ты сейчас не в том положении, чтобы угрожать мне. - Ты рассказал Ингрид Байер о том, что случилось в деревне! – игнорируя реплику инквизитора, Бах схватил его за грудки и впечатал в стену. – Теперь мои ученики в опасности, но им не будет оказана помощь! - А ты думал, что сей неприятный инцидент останется между нами? – маг усмехнулся. – Общество Леопольда должно знать своих «героев». Подумать только: Аббат Ценакулума Невады встал на пути самой правой руки Верховного Инквизитора, дабы спасти Терциария, оказавшегося предателем! - Он защищал свою сестру! – Бах отстранился от Шефера, понимая всю тщетность своей попытки воззвать к его совести. - А, Кейри Робинсон… - Роланд мерзко ухмыльнулся. – Воистину, мир тесен. Эта тварь тоже здесь – дожидается смерти вместе со своими дружками. А Ингрид Байер уже заполучила и кровь Древнего, и Крест Инквизитора. Так что усилия твоего ученика были напрасными – скоро вы все сгинете в Аду. Бах едва сдержался, чтобы не ударить Шефера. Действительно, этот сукин сын прав: бывший инквизитор теперь не в том положении, чтобы угрожать ему. Да и при всем желании Грюнфельд не смог бы причинить бритоголовому вреда: заклятие делало его неуязвимым перед всеми, в чьих жилах не течет кровь Ассамитов. - Господь решит, кто куда попадет, - Бах отвернулся от Шефера. – Не ты. Идя по длинному коридору, Грюнфельд все еще чувствовал на себе злорадный и торжествующий взгляд мага. В этот самый момент охотник ненавидел его даже больше, чем ЛаКруа и Эмилиана, вместе взятых. Ведь именно он лишил Маркуса и Дэвида той призрачной надежды на спасение. В одиночку Бах не сможет спасти ребят, а это значит, что они обречены. Или нет? В голову бывшего Аббата пришла мысль. Дикая, на грани безумия. «Но ведь она же пошла на огромный риск, чтобы спасти своего брата! Почему бы и мне не сделать то же самое, чтобы спасти учеников?!» Да, именно она. Та самая Бруджа, с которой он дрался насмерть семь лет назад. Кейри Робинсон. «Враг моего врага…» Эта фурия тоже хочет смерти Эмилиана – Бах понял это еще в деревне, когда предложил вампирше отказаться от своей самоубийственной затеи расправиться с Ингрид Байер и выследить старого Изверга. Тогда Кейри сказала, что Железная Дева является для нее целью номер один, но ее глаза… Да, Бах видел, как в ее глазах вспыхнула жажда мести. Если Кейри Робинсон встретится с Эмилианом, то она будет готова перегрызть ему глотку, дабы отомстить за убитых родителей и спасти жизнь брату. «…мой друг». Решение принято, пути назад нет. С холодной решимостью Грюнфельд Бах направился туда, где находилась ловушка, в которой, вероятнее всего, держали пленников. У вампиров, как только они увидели белобрысого охотника, появилась смутная надежда на то, что он поддастся Доминированию и наступит на злополучный камень, тем самым освободив их из ловушки. Но, увы, Истинная Вера дает некоторым смертным иммунитет к Дисциплинам, воздействующим на сознание – охотник лишь усмехнулся, когда Мишель попытался заставить его выпустить их отсюда. Присутствие надсмотрщика угнетало Кейри ничуть не меньше, чем перспектива в скором времени изжариться на солнце. «Зачем он здесь? Мы ведь уже и так никуда не денемся…» - Слышь, ты, святоша сраный, а просто помериться силой слабо? – когда Доминирование не действует, есть смысл попробовать спровоцировать охотника, что и пыталась сейчас сделать Дамзел. – Зуб даю, что ты такой смелый только потому, что эта проклятая стенка отделяет нас от твоей шеи! - Продолжай сквернословить – и попадешь на девятый круг Ада, - издевательским тоном ответил инквизитор. - Вот только вопрос: куда попадете вы после смерти? – решила поддержать подругу Кейри. – Сам-то вдумайся: вы собираетесь устроить массовую резню. Геноцид, проще говоря. И все это – во имя какой-то бредовой идеи. Вряд ли ваше божество такое одобрит. Инквизитор, до этого стоявший к вампирам спиной, теперь развернулся к ним лицом. - Мы спасем человечество, истребив всех демонов и неверных! – в голосе леопольдовца проскользнули гневные нотки. «Так, а ведь этих фанатиков довольно просто спровоцировать!» - Логика свихнувшихся психопатов, дорвавшихся до власти. Знаешь, Гитлер в свое время тоже так думал… - Кейри осеклась, заметив, что за спиной уже постепенно выходящего из себя инквизитора появился чей-то силуэт. - Уж не его ли родственницей является ваша предводительница? – с издевкой произнесла Дамзел. – Та же фашистка, только… - Молчи, шлюха Сатаны! – охотник в ярости ударил кулаком по стеклу. - Истина ранит, да? – Кейри скрестила руки на груди, стараясь не выдавать своего внимания к фигуре, быстро приближающейся к инквизитору. Бруджа пока еще не могла рассмотреть лицо незнакомца – оно было скрыто за надсмотрщиком. Охотник открыл было рот, собираясь изречь гневную тираду, как вдруг тот, кто уже почти вплотную подошел к нему сзади, резко ударил его по шее ребром ладони. Кейри хорошо знала этот прием: удар в область бифуркации сонной артерии приводит к тому, что у смертного резко падает артериальное давление, и тот теряет сознание. Не смертельно, но на некоторое время надежно выводит из строя. Когда-то она сама таким образом «отключила» охранника в вестибюле Башни Вентру, когда явилась по душу ЛаКруа. Обмякшее тело инквизитора сползло на пол, и вампиры, наконец, смогли разглядеть того, кто его вырубил. Все пятеро словно лишились дара речи – особенно Кейри. «Ущипните меня, кто-нибудь. Это наверняка бредовый сон или галлюцинация!» Бруджа даже протерла глаза, по-прежнему не доверяя своему зрению, но тот, кто стоял по ту сторону стеклянной стены, никуда не исчез. Как и его перечеркнутое шрамом лицо. Разум вампирши отказывался верить в происходящее, но человеком, вырубившим инквизитора, оказался ни кто иной, как ее старый знакомый – Грюнфельд Бах. - Что все это значит?.. – только и смогла выговорить изумленная Бруджа. - Это значит, что твое путешествие в Ад переносится на неопределенный срок, фройляйн Робинсон, - охотник сделал несколько шагов назад и встал рядом с заветным камнем. Мишель тотчас же попытался посмотреть ему в глаза, и это не осталось незамеченным: - Можешь не тратить силы, вампир, они тебе еще пригодятся, - Бах беззлобно усмехнулся. – А на меня Доминирование все равно не подействует. - Так, что ты на сей раз задумал? – Кейри подошла вплотную к стеклу и впилась взглядом в Грюнфельда. Лицо инквизитора посерьезнело. - Эмилиан… Двое моих учеников попали в его логово – и Дэвид в том числе. Им угрожает смертельная опасность. - Что?! – зрачки Кейри расширились от ужаса и ярости. – Черт тебя дери! Это ты втянул Дэвида в это дерьмо! - Я не буду оправдываться, - Бах старался сохранять спокойствие, хотя он ничуть не меньше переживал за своих учеников. – Что случилось, то случилось. Возможно, Дэвид еще жив, но ему необходима помощь – и Общество Леопольда ее не предоставит. Один я не справлюсь, - Грюнфельд стоял всего в шаге от камня. А в следующую секунду он наступил на него, и стеклянная преграда тут же исчезла в потайной нише. Вампиры, все еще не до конца веря в происходящее, поспешили покинуть тот участок пола, на котором они провели последние три часа, и оказались всего в паре метров от своего неожиданного освободителя. - Это – ради Дэвида, - процитировал Грюнфельд слова Кейри – те самые, которые она произнесла в деревне, когда, спасая брата, отдала все козыри в руки его наставнику – одному из своих некогда злейших врагов. Теперь, спасая ученика, он сделал то же самое. - Постой, Кейри, а вдруг это ловушка? – Альабас недоверчиво посмотрел на Баха. – Это же тот самый… - В этом нет смысла, - отрезала Бруджа. – Ловушка – это то, откуда он нас только что вызволил. - А как же Ингрид Байер? – напомнил Мишель. - Вам все равно с ней не справиться, - констатировал Бах. – Если верить словам Шефера, то она уже испила крови Троиля и заполучила Крест. Она теперь непобедима. А вот Эмилиан… - Этой ночью Эмилиан станет пеплом! – перебила его Кейри. Бах едва не отшатнулся, увидев, как свирепо сверкнули глаза Бруджи. Теперь перед ним была та самая ночная демоница, готовая (и желающая!) убивать. Именно такой он ее и помнил с тех пор, как схватился с ней в подземельях монастыря. Разум старого охотника с трудом мирился с тем, что теперь эта кровопийца стала его союзником. И хотя Грюнфельд, сколько бы он ни старался подавить едва ли не инстинктивную враждебность, не мог ей полностью доверять. Он сам только что выпустил из клетки опасного зверя, который при первом же желании растерзает его в клочья – тем более, теперь эта вампирша не одна. Бах пошел на этот риск ради спасения своих учеников. Теперь он был во власти вампиров – если они решат расправиться с ним, то он не сможет оказать им сопротивления. Точно так же, как и Кейри не смогла бы дать отпор ему тогда, в деревне. «Спокойно…» - Ты знаешь, где он? – слова Кейри вырвали бывшего Аббата из раздумий. - Да, - короткий и уверенный ответ. - Тогда ты поможешь нам добраться до логова этой твари и вызволить оттуда Дэвида. Но учти: если он погибнет, то я прикончу тебя на месте, ибо из-за тебя Дэвиду теперь грозит смертельная опасность! – в голосе анархистки прозвучала неприкрытая угроза. Грюнфельд коротко кивнул, принимая выдвинутые Бруджей условия. Мишель снова решил встрять в этот напряженный диалог: - Мисс Робинсон, мы ведь прибыли сюда, чтобы… - Так, для тех, кто еще не понял, - жестко отрезала вампирша. – Вот мои планы на ближайшее будущее: сначала я спасу Дэвида, а потом придушу его за то, что он связался с этим двинутым фанатиком! Если кто-то не хочет составить нам компанию, то я даю возможность выйти из игры, пока еще не слишком поздно, и спасти свою шкуру. - Ты же не думаешь, что я отпущу тебя одну вместе с этим святошей? – усмехнулась Дамзел и встала рядом с Кейри, лишь на пару мгновений опередив Найнса. Родригез ничего не сказал, но и без слов было ясно, что он не бросит соклановцев. Лицо Кейри осталось серьезным, но в душе Бруджа улыбнулась – она знала, что всегда может положиться на своих боевых товарищей, готовых пойти с ней хоть в Преисподнюю. Альабас слегка помялся, но через несколько секунд присоединился к ним. - Наше исчезновение вряд ли останется незамеченным, и тогда я не сомневаюсь, что Роланд Шефер последует за нами. Раз уж сегодня настало время для сведения счетов, то я не намерен упускать свой шанс рассчитаться с этим шакалом за убийство сира. Отлично – большая часть команды готова оказать Кейри поддержку. Но то ее соклановцы и Ассамит, желающий отомстить Шеферу… - Камми, ты идешь? – в голосе Дамзел прозвучал вызов. Мишель Бровански застыл в нерешительности. Все пошло совсем не по тому плану, на который он рассчитывал. Они должны были найти Ингрид Байер и сразиться с ней, одержав победу или став пеплом – иных вариантов развития событий Тремер попросту не представлял. И вот теперь команда словно забыла о своей первоочередной цели: вместо того, чтобы предпринять попытку напасть на Железную Деву в ее же логове, они задумали спасти смертного брата ее потенциальной убийцы, доверившись охотнику, с которым она несколько лет назад билась насмерть. Все это казалось ему таким безумным… Но не он руководил операцией. И не в его силах заставить Кейри передумать. Мишель знал, что иммунитет к Доминированию развился у Бруджи еще семь лет назад, да и остальным членам команды он вряд ли сможет воздействовать на сознание. Как, впрочем, и охотнику, чья аура выдавала в нем сильного инквизитора. А вид у Кейри был такой, что сразу становилась ясно, что она ни за что не отступит и пойдет до конца. Ради спасения брата она была бы готова сразиться чуть ли не с самим Каином, и аргументы камарильского Шерифа едва ли покажутся ей убедительными. «Анархов вообще трудно переубедить…» - Я считаю, что вы все совершаете большую ошибку, - медленно произнес Тремер, - но я не собираюсь пытаться остановить вас. Принц поручил мне быть с вами до тех пор, пока мы не выполним это задание или не встретим свою Окончательную Смерть, и я дал ему слово. А я слов на ветер не бросаю, - Мишель посмотрел на Дамзел и заметил удивление в ее глазах. – Это самоубийственная авантюра, так что боевой маг здесь явно не будет лишним. - Отлично, - констатировал Найнс. – Значит, сначала спасаем Дэвида, даем смачного пинка этому, как его там, Эмилиану, а потом возвращаемся сюда и исполняем пророчество старого Малка, - Бруджа перевел взгляд на Баха. – А ты поможешь нам выбраться отсюда и покажешь путь к логову. Несколько минут спустя Очнувшись, Саймон Крюгер даже не сразу понял, где он находится. Голова немилосердно кружилась, и инквизитор понимал, что в ближайшие полминуты он едва ли встанет на ноги. Он лежал на каменном полу – кажется, в том самом коридоре, где Ингрид Байер приказала ему следить за попавшими в ловушку вампирами. Но их не было в поле его зрения! - Проклятье… - простонал Саймон и попытался встать, придерживаясь рукой за ближайшую стену. Удалось ему это с трудом, так как головокружение тотчас же усилилось – леопольдовец чудом удержался на ногах. Несколько неуверенных шатких шагов вперед – и Саймон больно ударился лбом о доселе невидимую преграду. И тут охотник вспомнил, как кто-то подошел к нему сзади и ударил по шее, после чего он потерял сознание. За то время, которое он находился в отключке, напавший успел освободить вампиров, а его самого – запихнуть в ловушку. Саймон Крюгер подвел Верховного Инквизитора, провалив такое пустяковое задание! - Дьявол! – от злости и досады леопольдовец ударил кулаками по пуленепробиваемому стеклу, больно отбив себе костяшки пальцев. В следующую секунду его рука уже судорожно искала рацию в кармане кожаного плаща: необходимо доложить Ингрид Байер сию неприятную новость. И надеяться на то, что Железная Дева не выместит на нем свою злость. *Имеется в виду фильм «Чужой против Хищника».