ID работы: 1849138

Андрогин

Слэш
R
Завершён
164
автор
Размер:
67 страниц, 17 частей
Описание:
Примечания:
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора / переводчика
Поделиться:
Награды от читателей:
164 Нравится 79 Отзывы 42 В сборник Скачать

9.

Настройки текста
*** - Мистер Олсдал, мистер Олсдал, а какую песню Вы сегодня нам споете? – круглолицая девчушка с рыжими кудряшками и темно-зелеными глазами трясла меня за рукав, пока я сидел за столом в классе, перебирая страницы книги аккордов. Алана Маклоуренс. Одна из моих самых любимых учениц. Ей всего десять лет, но она уже такая голосистая и способная, – чудо! Каждый урок детей из младшей группы я обучал различным стилям и приемам игры на гитаре, а также частенько исполнял им известные композиции, чтобы учились воспринимать ноты на слух – это была их любимейшая часть занятия. Дети на лету схватывали то, что я им рассказывал об инструменте, и уже некоторые из них с легкостью владели простыми аккордами. На дом я им задавал отработку аккордов, запоминание ритмических рисунков и повторение материала, пройденного за полтора часа нашего урока. Небольшая нагрузка плодотворно сказывалась на учениках, так что они с удовольствием и нетерпением ожидали встречи со мной, да и родители на собрании высказывались о моих преподавательских талантах исключительно положительно. А подростковую группу я призывал уже к более сложным вещам: умение настраивать гитару, работа над соединением аккордов, а также над ритмом в мелодиях; изучение баррэ, переборов и “квадратов”. Более того, я обучал их игре не только на акустической, но и на электрогитаре. Ребята быстро усваивали азы, перенимая лучшие качества заядлых гитаристов. Мой любимый “гибсон” покоился дома, а в школе у меня была целая коллекция, состоящая из трех акустических и двух электрогитар, предназначенных для преподавания и демонстрации на курсах. Подростки, как и дети, радостно посещали музыкальную школу, внимательно слушая мои лекции, а затем упоительно храня в объятиях изящный инструмент на практических занятиях. Я попросту наслаждался своей работой, ведь это было действительно то, что мне нравилось, то, ради чего стоило жить; а самые честные и искренние эмоции детей – непередаваемое чувство! Будто я был Дьюи Финном из «Школы Рока». По крайней мере, мне импонировало думать именно так: я подталкиваю юных дарований к светлому будущему в музыкальной среде и надеюсь, что они добьются высот в этой сфере, а не скатятся на тропу войны серых безликих масс. Остановившись на странице с примером песни The Beatles “Help!”, я обратил взгляд на девочку и с улыбкой произнес: «Сегодня буду петь старых-добрых “битлов”, Алана. Думаю, ты легко научишься исполнять эту песню. У ливерпульской четверки довольно незатейливая техника игры». Рыжая малышка захлопала в ладоши и помчалась на свое место с огоньком в глазах. Только сейчас, выйдя из своеобразного транса, я заметил, что дети уже расселись по кругу на цветные пятнистые стулья – интерьер, соответствующий приятному настроению, придумывал я с преподавательницей по вокалу – и выжидающе сверкают в мою сторону своими любопытными гримасами. Поприветствовав учеников, – по заведенной традиции сказать “здравствуйте, мистер Олсдал” означало схватить в руки гитары и пробренчать любой аккорд, кто какой мог – я принялся расхаживать по помещению и повествовать о предстоящих на урок планах. Ученики внимали каждому моему слову и успевали оживленно перешептываться между собой; заметив хитрющую улыбку на губах Аланы, я понял, о чем это они шептались, – девочка успела кинуть “сплетню”, какую песню я буду петь в конце урока. Мне ничего не оставалось, как покачать головой и ответить рыжей болтушке улыбкой. Занятие тянулось медленно, давая каждому присутствующему проникнуться атмосферой тепла и музыки, не позволяя никуда торопиться, не давая пустым мыслям забираться в голову. Что удивительно, так это действительно факт того, что во время урока я забывал обо всем, расслаблялся душой и телом, наполняясь музыкой. Ничем больше, кроме музыки. Такая интенсивная каждодневная терапия в виде рабочих часов, казавшихся для меня лучшими мгновениями жизни, спасала от безысходности реальной ситуации. Наконец, наступила излюбленная ребятами часть урока – песня дяди Стефана (да-да, порой, забывая о всяких формальностях, они называли меня именно так, по-детски задорно и безобидно). Не знаю, почему мой выбор пал именно на это произведение Beatles, но я неосознанно остановился на нем, не предполагая, как, по иронии судьбы, слова припева подойдут мне сейчас…

«Help me if you can, I'm feeling down And I do appreciate you being 'round Help me get my feet back on the ground Won't you please, please help me!»

*** С того момента, как я в последний раз видел андрогина, прошло шесть дней. Шесть долгих, мучительных, ничем не примечательных дней. Если бы не музыкальная школа, я бы сошел с ума от монотонности происходящего. Чем больше я пытался абстрагироваться от реальности, тем самым затмить мысли о Брайане, тем сильнее сжимало грудную клетку от боли и недосказанности. Между нами осталась невидимая нить из несказанных слов; но, к несчастью, она с треском порвалась. Ему не нужно было мое присутствие, ему требовалась лишь очередная доза внутривенного “спасителя”. Непрестанно шесть ночей подряд мне снились кошмары при участии черного ворона – Брайана. Его появление сопровождалось шипением гремучей змеи, которая то и дело собиралась накинуться на меня и впрыснуть под кожу смертоносную жидкость. Полагаю, змея была посланником Яда. Того самого Яда, который циркулирует по крови андрогина, рассылая натертые горечью стрелы по каждой незащищенной клетке организма. Во сне он и меня пытался заразить. Но мне удавалось вовремя вырываться из цепких лап сновидения и нестись в ванную для принятия успокоительного. Банально звучит, но чем больше я затмевал его образ всевозможными способами, тем устойчивее он заседал в черепной коробке. Меня до сих пор ни в какую не отпускала эта ситуация с андрогином. Та встреча на крыше все еще казалась мне особенной, погнавшей мое мировоззрение по иному течению. Но, в силу обстоятельств, мне приходилось мириться с отсутствием возможности разобраться во всем до конца, потому как я понятия не имел, где находится Брайан, как он и что с ним. Он, кажется, ясно дал понять, что меняться не собирается. А заставлять человека ни к чему. Дни тянулись один за другим; я силился преодолеть рутинную меланхолию, как-то разнообразить свою жизнь. Порции кофе увеличивались, а посиделки на той самой крыше становились обыденным завершением рабочего дня, – теперь я посещал родное место уже не только по выходным, как было раньше, но и по будням, как будто целенаправленно нарывался на встречу с кем-то… И, конечно же, препираясь и переча самому себе, я всячески отрицал это. Всего лишь прихожу на крышу и пью кофе, отрешенно наблюдая за медленным движением облаков. Всего лишь…бесцельно… Вот, снова. Снова плетусь к панельной многоэтажке, чтобы достичь желаемой цели – забраться на крышу и приткнуться к каменному выступу, согревая руки и желудок n-ным по счету стаканчиком кофе. Воздух настолько холодный, пропитанный запахом инея, настолько приторный, что, подступая к горлу, заставляет связки содрогаться в сухом кашле. Дразнящий волосы и ресницы ветер с силой атакует, борясь с моим шарфом, который я насильно пытаюсь обмотать вокруг шеи одной рукой. Удары горячей жидкости о края пластмассовой емкости сопровождают мой путь. Приземлившись на не менее прохладную поверхность, чем температура моего тела, я шумно выдохнул и резко вобрал в себя губами леденящий пар. Солнце уже садилось, окрашивая линию горизонта в причудливый розоватый оттенок, греющий душу своей насыщенностью. На моем лице застыла мертвая улыбка, – по моим ощущениям я называл ее именно так, несмотря на то, что не имел представления, как выгляжу со стороны. Я привык к тому, что мысли о Брайане хранились где-то на задворках моего сознания, но все же хранились, периодически всплывая четкими очертаниями перед глазами. Прошло не так много, но в то же время – целая вечность. И все это так отпечаталось под коркой головного мозга, что я уже не соображал, зачем вообще и почему я связался с андрогином, чей фантом теперь мучает меня по ночам. Мысли притягиваются, мысли материальны. И? Кажется, мои желания имеют силу сбываться, хоть я и неосознанно вышивал лик брюнета в своих философских размышлениях. Дежа вю? Сон? Может, я и вправду сплю сейчас…? Можете покрутить у виска пальцем, назвать меня сумасшедшим, но я вновь встретился с ним. Это все в моей голове. Не стоит верить глазам. Но, нет же. Брайан собственной персоной появился на крыше, так же неожиданно и феерично (если судить по его готическому облачению), как в первый раз. И опять он не видит меня, не поворачивается в мою сторону, скрытый в своей оболочке, закрытый от мира. Пальцы мои разжимаются, и из рук выскальзывает стакан. Слух обостряется, и я различаю шум, исходящий снизу, – брызги кофейно-молочного цвета разлетаются во все стороны, прямо мне под ноги. Замедленная съемка. Черно-белые кадры сменяются разводами сепии, отражающиеся глубоко в сетчатке глаза. Его лицо моментально реагирует на движение сбоку, и эта картина позволяет мне разглядеть испуг в его затуманенных – даже с такого расстояния ясно, что он нетрезв, наркотически опьянен – глазах. Как по сценарию нелепой трагикомедии, мы застыли на своих местах и не можем ступить навстречу друг к другу. Все заплыло такой туманной пленкой; я еле различаю реальные нотки, андрогин похоже удивлен не меньше. Руки его болтаются вдоль туловища, а смольные волосы развеваются на ветру, скрывая за тонкими прядками глаза. В ушах гудит, ноги не слушаются, – я не знаю, что делать. Отчего появление его так сказывается на мне? Так зверски заклокотало под ребрами. «Убирайся…» – гул нарастает, шипение змеи становится громче. - Стеф…? – его хриплый голос резанул по ушам, возвращая меня из иллюзорного мира в мир насущный. Он сдается. Падает на колени и сдается. Из его уст вырываются обрывки каких-то фраз, сопровождаемые отчаянными терзаниями волос руками. Он откидывает голову назад и кричит, раскинув руки. Срываюсь с места и приближаюсь к Брайану. Сажусь рядом с ним и начинаю трясти его за плечи, чтобы привести в себя. Желание помочь…возрождается? Мы так и сидим на крыше, в надежде совладать с нахлынувшими эмоциями, непонятными нам обоим, под открытым небом, которое оберегает нас наступившей теменью. Я прижимаю Брайана к себе, успокаивающе поглаживая спину; он трясется в моих руках, но не плачет, стойко выдерживая творящийся внутри хаос. - Зачем ты здесь? Его вопрос, который он выдыхает куда-то в область моей груди, повисает на ветряных качелях, доносящийся до меня все четче и четче, заставляя на долю секунды отстраниться от хрупкого тела. - Я наблюдал за закатом, – коротко отвечаю, безучастно вглядываясь в ночную пустоту. Когда ты что-то говоришь, твои же слова эхом раздаются в голове, как бы давая понять смысл сказанного, перетекают на языке не один раз, до тошноты заседая в горле. И так продолжается до тех пор, пока твой собеседник не спасет тебя от рвотных позывов от собственной фразы. Молчание становилось бесконечно долгим. Или мне только казалось, что так. Или…так оно и было. Но андрогин не произносил больше ни слова. - Пойдем отсюда, – на этот раз я сам себя спас. - Куда? – тон его не выражал неприязни и даже удивления, – это больше походило на всепоглощающую тоску, безысходность, смирение, годами хранившиеся за зубами. - Куда угодно, но подальше отсюда. Нам стоит поговорить, – моя фраза была завершающей. Брюнет неспешно вырвался из моих слабых объятий и поднялся на ноги, отряхнув штаны. Не сговариваясь, мы вмиг развернулись и последовали к лестнице, ведущей на безопасную высоту. Что я делаю?... Нам действительно стоит поговорить. Сердце мое с каплей облегчения стало биться чаще, узнав о том, что Брайан хотя бы жив. Хоть от наркотиков он не избавился, судя по его зрачкам, но факт того, что он не “откинулся” в том злосчастном переулке, немного успокаивает. Help…help…I need somebody…
По желанию автора, комментировать могут только зарегистрированные пользователи.
Права на все произведения, опубликованные на сайте, принадлежат авторам произведений. Администрация не несет ответственности за содержание работ.